Юлия Василькова - Фурье

• Название: Фурье
• Автор: Юлия Василькова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1978

Эта книга о представителе французского утопического социализма Франсуа-Мари-Шарле Фурье, одном из предшественников научного коммунизма. На фоне жизни мыслителя, полной лишений и невзгод, автор излагает его исторические и социальные взгляды, его критику существующего общественного строя, проблемы будущего человечества.

---

Юлия Василькова ФУРЬЕ

ВСТУПЛЕНИЕ

В последний год уходящего XIX века в Париже, на бульваре Клиши, открыли памятник, на цоколе которого были высечены диковинные изречения:

«Серия распределяет гармонии».

«Притяжения пропорциональны судьбам»[1].

Слова эти принадлежат Франсуа-Мари-Шарлю Фурье… Не все знают у нас, как жил этот человек, не все знакомы с его «Новым миром» или «Теорией четырех движений», но многие — по крайней мере, из курса истории средней школы — помнят о мечтателе, который всю жизнь надеялся, что какой-нибудь миллионер пожертвует капитал для устройства его фаланстера…

О Фурье яростно и непримиримо спорили еще при его жизни. Почти два столетия идет борьба за его идейное и научное наследие. И ныне для одних он гений, смотревший далеко вперед, для других — всего лишь бесплодный фантазер и мечтатель, к тому же и изрядный путаник.

Мало кто из людей, живших в одну с Фурье эпоху, заключал в себе столько противоречий времени, как он. Поэтому не следует, видимо, удивляться и противоречивости оценок и суждений о его личности.

Оценки эти при всей их категоричности и резкости (а может быть, именно поэтому) сбрасывать со счетов нельзя: они дают возможность понять многое в том необычном историческом явлении, имя которому — Фурье.

«Оторванный от жизни мечтатель…»

«Его сочинения — бред безумца…»

«Утопист, чьи мечты никогда не осуществятся…»

С другой стороны, К. Маркс назовет Шарля Фурье патриархом социализма, а Ф. Энгельс с гордостью подчеркнет: «…теоретический социализм никогда не забудет, что он стоит на плечах Сен-Симона, Фурье и Оуэна — трех мыслителей, которые, несмотря на всю фантастичность и весь утопизм их учений, принадлежат к величайшим умам всех времен и которые гениально предвосхитили бесчисленное множество таких истин, правильность которых мы доказываем теперь научно»[2]…

Фурье родился, когда в недрах феодализма уже возникла новая идеология, когда гремели имена Вольтера и Руссо, когда энциклопедисты объявили идейную войну и старому политическому строю, и диктатуре церкви.

Фурье жил, когда ураган Великой французской революции опрокинул устои отмиравшего строя, очистил национальную почву от хлама феодализма, подготовил условия для быстрого развития капитализма и буржуазной демократии.

Фурье пережил годы бурного увлечения лозунгом «Свобода, Равенство, Братство!» и горечь разочарования в возможности его осуществления. Он стал свидетелем того, как вместо обещанного пароду «золотого века» и всеобщего счастья наступило царство всесильного чистогана, бешеной погони за наживой, невиданной ранее эксплуатации и нищеты трудящихся масс.

Он прожил долгую жизнь. Это были годы политических бурь; революция, консульство и империя, реставрация и «сто дней», вторая реставрация, июльская революция и монархия Луи-Филиппа.

Фурье жил в эпоху борьбы двух общественно-экономических формаций. В этой борьбе, которая привела к невероятному противоречию между лозунгами новой формации, выдвинутыми при ее появлении на свет, и тем реальным капиталистическим строем, который восторжествовал, и следует искать причины разительного контраста между действительной жизнью Шарля Фурье и жизнью, созданной им в его воображении.

Глава I

ДЕТСТВО

Франсуа-Мари-Шарль Фурье родился 7 апреля 1772 года в крупном торговом городе Восточной Франции — Безансоне, в семье торговца колониальными товарами. Его крестным отцом был дядя Франсуа Мюге-младший, а крестной — старшая сестра Мариетта.

Так в книге записей местной церкви отмечено рождение в семье почтенных супругов Фурье четвертого, последнего ребенка и единственного сына. Он появился на свет в 6 часов утра, и в честь отца его назвали Шарлем.

Господин Шарль Фурье-старший, человек весьма уважаемый в среде безансонского купечества, вел оптовую торговлю сукном. О степени его влияния говорит тот факт, что 11 мая 1776 года он был избран коммерческим судьей города. Сам Жан-Клод-Никола Перней де Гросбуа, дворянин, королевский советник и первый президент провинции Франш-Конте, принял у господина Шарля Фурье присягу на верность справедливости. Судья был суров. От него зависели отсрочки векселей и обязательств, а в случае неоплаты по заемным письмам коммерческий судья мог подвергнуть виновника аресту.

В некоторых документах Фурье-старший именуется негоциантом. Так в противоположность торговцам называли лишь крупных коммерсантов. Фурье-отец, как видно пз его сохранившихся писем, был человеком малообразованным. Однако предприимчивый коммерсант был достаточно умен от природы и заботился не только о наживе, но и о доброй репутации своего торгового дома, в чем вполне и преуспел.

В торговле Франции середины XVIII века увеличился импорт промышленного сырья — кож, мехов, леса и так называемых колониальных товаров — ценных пород дерева, хлопка, пряностей, красильных и дубильных веществ, сахара, кофе, какао. Как никогда, внешняя торговля страны приобрела огромные размеры. В этой обстановке процветает и безансонский торговый дом колониальных товаров господина Фурье, стоящий на углу улицы Гранд-Рю и переулка Барон[3]. Да и клиентуру свою господин Фурье подбирал главным образом из лиц солидных, счета которых в банке никогда не подводили.

Мать Шарля, урожденная Мари Мюге, принадлежала к богатейшему семейству Безансона. Один из ее братьев, Франсуа, сумел благодаря своему богатству приобрести дворянское звание, а после смерти оставить двухмиллионное состояние. Добродетельная госпожа Фурье была экономна и рачительна, помогала мужу в его коммерческих делах и занималась воспитанием детей.

Безансон был главным городом старинной провинции Франш-Конте, в прошлом — части герцогства Бургундского. Как память о старине в Безансоне сохранилось много построек римской эпохи и средневековья. Когда-то город окружала крепостная стена, теперь кое-где выглядывали только ее остатки.

К концу XVIII века, став крупным торговым центром и столицей богатой провинции Восточной Франции, Безансон начинает бурно развиваться и отстраиваться. Гордостью безансонцев стал великолепный театр, построенный в 70-х годах XVIII века талантливым архитектором Шарлем-Франсуа Леду.

Нравы безансонцев суровы. Их заботы сосредоточены вокруг материальных, будничных интересов. Патриархальный быт, жесткая провинциальная мораль, выдержанная в тонах традиционной религиозности. В семье Фурье царили строгие законы: заботы всех ее членов должны быть посвящены только коммерции, причем коммерции выгодной. Поэтому торговлю в магазине вели, как правило, сами члены семьи. Таким образом расчетливый господин Фурье экономил деньги на приказчиков, и, что самое важное, дети приобщались к занятию отца. Как только Шарль подрос, отец стал ежедневно брать его с собой в магазин. У прилавка, в атмосфере прозаических, сугубо меркантильных интересов, прошло его детство. Обмен беглыми новостями сводился только к подсчету убытков или барышей. Во всех этих разговорах чувствовалось презрение к бедным. Деньги… Прибыль.

Сколько потеряно или приобретено при закупке очередной партии сукна? Сколько потеряно на том, что подорожала перевозка грузов из-за плохих дорог? В Париж из Безансона товары поступают только на девятые сутки… За это время они семь раз облагаются таможенным сбором и дважды перегружаются. А сколько съедают внутренние таможни! Иногда товар, прошедший 4–5 миль, облагается пошлиной три раза: нужно заплатить мостовой, дорожный и транзитный сборы. Меры длины и веса свои на каждой почтовой станции. Порой они значительно различаются даже в пределах одного города, одной деревни. А провинция Франш-Конте благодаря обилию кордонов и таможен совершенно отрезана от смежных областей.

Шарль уже понимал, откуда в доме появлялось богатство. Товар продавали дороже, чем купили, или продавали тот товар, который уже никуда не годится. Через много лет, вспоминая свое детство, Фурье напишет: «Разоблачить все проделки торговой биржи и маклеров достойно подвигу Геракла. И вряд ли этот полубог, принимаясь за чистку конюшен, питал столько отвращения, сколько пришлось перенести мне, постоянно находясь в этой клоаке, в этом биржево-маклерском притоне. Я с шести лет воспитывался в меркантильных овчарнях. Там я уже в этом возрасте заметил контраст, царящий между торговлей и истиной».

На уроках катехизиса ему внушали, что лгать грешно, а дома и в магазине обучали «ремеслу лжи, или искусству продажи».

Его пытливые глаза следили за обычной сценой.

— Прекрасный материал! А цена! Ведь это даром!

Но Шарль-то видел, что любезный продавец, проводив покупателя к самому выходу, как только деньги были уплачены, и сказав: «До свидания, сударь», — моментально менял выражение лица. Мальчик-то знал, что это был далеко не превосходный товар.