Рози Томас - Чужие браки

• Название: Чужие браки
• Автор: Рози Томас
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-85585-123-0

Роман современной английской писательницы Рози Томас рассказывает о сравнительно коротком периоде в жизни нескольких супружеских пар маленького городка неподалеку от Лондона.

Размеренный и спокойный уклад жизни нескольких семей, связанных, казалось, искренними и прочными отношениями, неожиданно рушится. Причиной, вызвавшей все эти непредсказуемые перемены, явилась красивая светская молодая женщина Нина Корт. Нина выросла в этом городке, но потом уехала в Лондон, вышла замуж.

Ничто не предвещало трагедии, но вдруг внезапная смерть мужа заставила Нину изменить свою жизнь…

Нина Корт — молодая красивая вдова — после смерти мужа возвращается из Лондона в свой родной город, в котором не была много лет.

Приезд Нины, которая как редкостная экзотическая птица приковывает к себе внимание многих мужчин, невольно повлиял на всех членов небольшого круга ее друзей.

Бурная связь Нины и Гордона Рэнсома обнажила подводные течения еще недавно казавшихся такими счастливыми браков, взорвала видимое благополучие супружеских отношений. И тайное стало явным…

---

Упоминание о Гордоне было как бы еще одним подтверждением установившегося между ними взаимопонимания. Нина никогда и ни с кем не говорила о нем.

Женщины поднялись со своих кресел и подошли к окну. Вновь, стоя бок о бок, любовались они возрожденными ангелами и святыми. Лица, руки, складки одежды были теперь видны очень четко, как будто со статуй стерли не только пыль веков, но как бы само время.

Стелла обняла Нину за плечи.

Огни погасли так же неожиданно, как и зажглись. После ослепительного света темнота казалась непереносимой.

— Наверное, они проверяли их, — сказала Нина.

— В нашу честь, — пошутила Стелла. — Я рада, что мы это видели.

Нина решила, что это надо отметить.

— Думаю, надо принести еще вина. Сейчас пойду, как только глаза привыкнут к темноте.

Она пили вино, разговаривали, но ни той, ни другой не хотелось есть. Поздно ночью они поднялись в комнату над спальней Нины с тем же самым видом на собор, только немного под другим углом. Здесь был дубовый паркет, маленькие окна и дюралевая кровать с белым покрывалом. Нина сняла с постели покрывало и стала открывать ставни, чтобы проветрить.

— Оставь их открытыми, — попросила Стелла. — Чтобы можно было ночью выглянуть в окно.

Стелла сидела на краю кровати, чувствуя себя неожиданно растерянной и неуверенной в чужой незнакомой комнате. Нина вспомнила вдруг, что Гордон тоже любил, когда она оставляла ставни открытыми. Сравнение показалось ей странным. Она присела рядом со Стеллой и взяла ее за руку.

— Тебе будет удобно? — спросила Нина.

Комната освещалась только небольшим ночником, стоявшим на тумбочке. На лицах Нины и Стеллы лежали грустные тени, делая их зловеще странными, абсолютно незнакомыми.

Стелла ничего не ответила. Вместо этого, она наклонилась вперед и коснулась губами губ Нины, вопросительно глядя ей в глаза.

Нина сидела неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям.

Затем, не зная точно, что означает дрожь, которая пронизала ее сейчас — облегчение или сожаление — Нина отодвинулась от Стеллы.

— Извини, — тихо проговорила она.

— Все в порядке. Но это позволяет лучше узнать друг друга, тебе не кажется?

— Мне ничего об этом неизвестно.

— Барни Клегг, да?

Все это напоминало фарс. Обе они неожиданно рассмеялись. Смех наполнял комнату, изгоняя смущение.

— Да, — сказала наконец Нина. — Но все совсем не так, как ты думаешь.

«И даже не так, как я думаю», — сказала себе Нина, первый раз признаваясь в своей неуверенности в будущем их отношений.

— Понимаю, — усмехнулась Стелла и добавила: — Ну что ж, давай, иди ложись.

Обернувшись в дверях, Нина сказала:

— Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь. И делать все, что захочешь.

— Спасибо, — сказала Стелла. Темные тени вновь легли на ее лицо.

19

Марсель добралась до домика на побережье Корнуолла уже за полночь. Она два раза поворачивала не там, где нужно, безумно устала и уже сомневалась, что вообще доберется сегодня до места, когда спрашивала дорогу в последний раз.

Наконец фары ее машины осветили низенькую изгородь, дрожащие на ветру деревья и несколько низеньких домиков в стороне от шоссе. Во дворе одного из них возвышался киль недостроенного кораблика. Горело всего лишь одно окно в одном из домиков — маленький желтый огонек в непроглядной мгле. Марсель заметила машину Майкла и припарковала свою рядом с ней. Прежде чем погасить фары, Марсель заметила парусные доски, прислоненные к стене, и водолазный костюм, напоминавший человеческую кожу, снятую и вывешенную для просушки. Марсель вышла из машины, расправляя затекшие руки и ноги. У нее перехватило горло от хлынувшего в легкие морского воздуха. Марсель постояла несколько секунд, вслушиваясь в звук прибоя. Ей вспомнились дюжины других летних каникул, проведенных у моря с детьми, и те, когда сама она была ребенком. Все они сливались в ее памяти в круговорот морской соли, волн и солнечного света.

Теперь, стоя на морском берегу, Марсель думала о семейном отдыхе уже совсем не так, как в Графтоне, сидя одна в пустом доме. Воспоминания создавали чувство непрерывности, казалось особенно лажным передать те же ощущения детям, чтобы те, в свою очередь, передали их когда-нибудь своим детям. Она была прежде всего матерью — от правды никуда не денешься, как бы ей этого ни хотелось, и ее семейные обязанности вовсе нельзя было так легко отбросить в сторону, как казалось Марсель во время одинокого существования в Графтоне.

На песок лег прямоугольник желтого света — открылась дверь в домике, в котором горел свет. Марсель разглядела на пороге силуэт Майкла. Она прошла по тропинке к воротам, затем по бетонной дорожке к двери. Майкл посторонился, пропуская ее в дом.

Марсель увидела гостиную со стандартным набором курортной деревянной мебели, грубые домотканые красно-коричневые шторы, которые не были сейчас задернуты. Комната напомнила Марсель шале в Мерибеле, и она тут же вспомнила Майкла, скользящего по снежному склону, и Ханну в серебристом лыжном костюме.

Марсель привыкла к свету, не очень понимая, что она будет делать теперь, когда доехала до места.

— Как добралась? — спросил Майкл.

— Очень долго ехала. Без приключений, если не считать того, что в конце пути я заблудилась.

— Джон и Дейзи будут рады твоему приезду.

— Где они спят?

Майкл показал пальцем на потолок.

— Пойду взглянуть на них, хорошо?

Комната была небольшой, дверь Майкл оставил открытой, чтобы туда попадало немного света. Дейзи до сих пор еще не хотела засыпать в темноте. Марсель на цыпочках подошла к одной, потом к другой кроватке и прислушалась к мерному дыханию спящих детей. Джонатан спал так же, как дома, натянув одеяло на голову. Дейзи лежала на спине, раскинув руки и ноги. Марсель приподняла одеяло, чтобы прикрыть плечи девочки, и Дейзи перевернулась во сне, что-то невнятно бормоча. Затем она открыла глаза и немедленно лицо ее озарилось улыбкой. Она протянула ручку и обняла мать за шею.

— Хорошо, — отчетливо произнесла Дейзи, снова погружаясь в сон.

Марсель почувствовала такую любовь к своим детям, которой, пожалуй, не испытывала еще никогда. Это чувство сейчас как бы пронзило ее насквозь.

Майкл сидел за столиком в гостиной. На столе была еда: хлеб, фрукты, холодный окорок и бутылка вина.

— Ты ела? — спросил Майкл.

— Нет. Я не очень голодна, но все равно спасибо.

Майкл налил ей вина, и Марсель с благодарностью приняла от него бокал. После нескольких недель одиночества этот маленький знак внимания казался ей почти экзотикой. Марсель вдруг охватило удивившее ее нервное напряжение, от которого сделалось даже тяжело дышать. Хотя в общем присутствие Майкла рядом было таким знакомым и естественным. Они выехали на каникулы в летний домик на побережье, как делали это уже много раз в прошлом. И если не думать об этом специально, все было так, как будто они и не думали расставаться.

Они немного поговорили о детях, об остальных графтонских семействах, обосновавшихся по соседству, Майкл выслушал новости, которые привезла с собой Марсель. Она пила вино, смотрела на мужа и пыталась понять по лицу Майкла, что происходит у него внутри.

— Почему ты решила приехать вот так, вдруг? — спросил наконец Майкл.

Марсель рассказала ему о визите Джимми Роуза.

Она описала их разговор слово в слово, но абсолютно сухим, бесстрастным тоном, как будто все это случилось с ней давным-давно, а не несколько часов назад. И все равно Марсель чувствовала, что слова ее замыкают не один круг, проясняют множество связей между членами их компании. Она как бы слышала мысли Майкла: Джимми и ты, Нина и Гордон, я и Ханна. Случается в нашем возрасте. Надо считаться с потребностями друг друга. Мы стыдимся их, но не можем отрицать, что они существуют.

Простота этих мыслей поразила ее, но Марсель не стала размышлять об этом дальше. Но все это как бы сближало ее с Майклом.

— Я не понимаю, — заговорил наконец Майкл. — Каким образом то, что наговорил тебе Джимми, а ты ему, заставило тебя приехать сюда, к нам?

— Когда он ушел, я зашла в дом. Все было чисто прибрано, так, как я всегда мечтала, и вовсе не так, как в доме, где живут Дейзи и Джон. Я приводила дом в порядок целую неделю.

— Могу себе представить, — Майкл рассмеялся, и перед Марсель на секунду предстал человек, за которого она выходила когда-то замуж. Марсель рассмеялась вместе с ним, пораженная подобным единодушием.

— Но я вдруг поняла, что все это мне не нравится. Так было пусто, вот все это и заставило меня вспомнить о том, что вы все тут, а меня с вами нет.

Марсель тяжело вздохнула. От Майкла не укрылся этот вздох. Жена казалась ему сейчас похожей на маленькую птичку — существо достаточно беспомощное, но довольно решительное. Он подумал, что любил ее когда-то, просто в какой-то момент в ходе совместного пути по жизни он позволил себе об этом забыть и теперь никак не мог вспомнить, как это было.