Владимир Файнберг - Иные измерения. Книга рассказов

• Название: Иные измерения. Книга рассказов
• Автор: Владимир Файнберг
• Издательство: Дом надежды
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-902430-25-4

Здесь собрано 80 с лишним историй, происшедших со мной и другими людьми в самые разные годы. Неисповедимым образом историй оказалось столько, сколько исполняется лет автору этой книги. Ни одна из них не придумана. Хотелось бы, чтобы вы читали не залпом, не одну за другой, а постепенно. Может быть, по одной в день. Я прожил писательскую жизнь, не сочинив ни одного рассказа. Книги, порой большие, издавал. Их тоже, строго говоря, нельзя назвать ни романами, ни повестями. Невыдуманность, подлинность для меня всегда дороже любых фантазий. Эти истории жили во мне десятилетиями. Я видел их, как видят кино. Иногда рассказывал, как бы пробовал их на других людях. Эти истории расположены здесь в той же последовательности, как они записывались. Теперь то, чем жизнь одарила меня, становится частью и вашего опыта. В.Файнберг

---

И действительно, когда я вместе с другими пассажирами, щурясь от утреннего азиатского солнца, спускался по трапу, рядом с ним стояли две белые «Волги». Одна из них с тем самым номером. В другую сел Кириллов.

— Как долетели? — дружелюбно спросил шофёр, отворяя мне дверь машины. — У нас уже весна, жарко.

По сторонам дороги от аэропорта лоснилась зелёная травка, цвело иудино дерево, кусты роз.

Однако расслабляться не приходилось. У меня было мало денег. Нужно было остановиться в самой дешёвой гостинице, в самом дешёвом номере, пусть и на несколько человек.

— Куда вы меня везёте? — спросил я водителя.

— В гостиницу ЦК.

Я подумал о том, что номера там должны стоить огромных денег, и помрачнел.

Мы ехали уже по главному проспекту города. Универмаг «Детский мир», «Сувениры», «Академкнига», чайхана… За окнами «Волги» в разрыве цветущих деревьев мелькали знакомые вывески. Прокатили мимо знаменитого на весь город старика-милиционера по кличке Усы. Он возвышался на перекрёстке, артистически регулировал движение полосатой палочкой. Чёрные, как смоль, усы его были такие длинные, что, вероятно, он мог бы забросить их концы за плечи.

Машина свернула с проспекта налево, и мы покатили тихой улочкой вдоль арыков, глиняных дувалов, за которыми виднелись плоские крыши домиков. У одной из калиток девочка в лиловом бархатном платьице тянула за верёвку упирающуюся козу. На берегу арыка пасся привязанный к дереву ишачок.

Размаривало. Сказывалось время, проведённое в Домодедово.

«Волга» подъехала к глухим воротам с будкой охраны. Милиционер отворил ворота, и мы покатили зелёной аллеей к беломраморному зданию гостиницы. По гранитным ступеням поднялись в вестибюль. Водитель взял у меня паспорт, совершил у стойки администратора все формальности, проводил по лестнице на второй этаж в номер, сказал, что мне позвонят, попрощался и ушёл.

Номер оказался огромным. Кроме спальни, там был рабочий кабинет с несколькими телефонными аппаратами на письменном столе и что-то вроде гостиной с обставленным стульями круглым столом, буфетом и холодильником. На столе возвышалась большая ваза с апельсинами, гранатами и виноградом. За стёклами дверец буфета поблёскивали бутылки импортных вин и коньяков.

Я пошёл в ванную, принял душ. Несколько взбодрился. Бреясь, подумал о том, что нужно бы пойти в город позавтракать где-нибудь в дешёвом кафе, а ещё лучше — в чайхане на базаре, как зазвонил телефон. Я кинулся в кабинет, снял трубку. Какой-то человек предупреждал, что в пять вечера за мной приедет машина.

Тут же раздался стук в дверь. Вошла горничная с меню, спросила:

— Будете завтракать в номере или в ресторане?

— Дорогой у вас ресторан?

— За все уплачено, — ответила она и вышла, оставив мне меню.

Я полистал его. И немедленно спустился в ресторан. Совершенно один в пустом зале, обслуживаемый по-европейски одетым официантом с галстуком-бабочкой, я отламывал ломтики горячей лепёшки, намазывал сливочным маслом, а поверх этого чёрной икрой и запивал чаем с лимоном. Чувствовал себя самозванцем, догадывался, что мой будущий пациент — какой-то очень высокопоставленный человек, и начинал побаиваться, что чуда исцеления может не произойти. Я уже давно отдавал себе отчёт в том, что являюсь лишь проводником…

Непривычно было подниматься из-за стола, не заплатив. Покидая ресторан, я увидел широко раскрытые двери в сад и вышел в его теплынь, настоянную на запахах зелени, земли и цветов. Пальма стояла у журчащего фонтана, к которому, шумно трепеща крыльями, подлетали на водопой голуби.

Вдалеке садовник в тюбетейке поливал из шланга землю под каким-то незнакомым мне растением. Я было направился к нему, перешагнул узкую канавку, где, как показалось, тянулся шланг. Что-то толкнуло обернуться.

Конец «шланга» приподнялся. Из треугольной головы змеи судорожно высовывался раздвоенный язычок.

3.

Все тот же водитель увёз меня из гостиницы ровно в пять часов.

— Куда мы едем? — спросил я, терзаемый загадочностью моего положения.

— Домой к председателю Совета министров Исмаилу Алтыевичу.

…Дом оказался двухэтажным коттеджем, стоящим в центре зелёного оазиса, окружённого высоким забором из проволочной сетки. Здесь при въезде тоже стояла будка охраны. Милиционер распахнул перед нами ворота.

«Езжу из зоны в зону», — подумал я. Вспомнил о своих арестованных друзьях, о том, что сам, по сути, скрываюсь от обыска и допросов.

Особенно остро ощутил своё положение, когда вошёл в дом и поздоровался с вышедшим навстречу предсовмином. Я ожидал увидеть партийного сановника. Предо мной оказался невысокий, скромный на вид усталый человек. Видимо, только что приехавший с работы.

Прежде всего он повёл меня на кухню, где представил своей украинке жене — немолодой женщине, готовившей у плиты. Она тотчас предложила с ними пообедать. Я поблагодарил и отказался, сказав, что делу время, потехе час.

И мы с Исмаилом Алтыевичем прошли в кабинет. Он показал мне рентгеновские снимки левой почки с камнями. Объясняя, почему боится операции, сослался на перенесённый несколько лет назад инфаркт миокарда. Вдруг вдобавок к своим объяснениям шепнул: «Зарежут».

Поразило даже не само это слово, сколько такая степень доверчивости ко мне, незнакомому человеку.

— Кто зарежет? Зачем?

Он показал пальцем наверх, шепнул беззащитно, как ребёнок:

— Я обычный инженер-металлург, а меня сделали председателем Совмина.

Голова пошла кругом. Я решил не вдаваться в подробности, а приступить к своему делу. Попросил его снять пиджак, спустить с плеч подтяжки и лечь на спину на диван. Сам подсел рядом и только протянул левую, особенно чувствительную ладонь, чтобы обследовать почку, как услышал — кто-то вошёл в дом. Хозяйка кого-то встречает, ведёт сюда, в кабинет.

Дверь открылась. Вслед за хозяйкой вошла запыхавшаяся статная женщина изумительной красоты. Такой я представлял себе Анну Каренину. С той поправкой, что в её лице сквозили милые азиатские черты, какие иногда получаются от смешанных браков местного населения с русскими.

— Здравствуйте. Я опоздала? Хочу знать, как вы лечите. Что будете делать с нашим Исмаилом Алтыевичем. — Она подала мне руку, представилась неожиданно детским именем: — Ляля.

Жена хозяина вышла. Ляля в ожидании села за письменный стол против дивана.

Вообще говоря, терпеть не могу, если кто-то присутствует при моей работе. Это мешает сосредоточиться. Начинаю чувствовать себя актёром на сцене. Из-за этого эффекта от моих стараний может не быть. Если хоть на миг пропадёт моя вера в успех, ничего не получится.

Читал про себя «Отче наш» и одновременно начал действовать.

Здесь не место описывать, как я дистанционным способом дроблю и изгоняю камни. Скажу только, что к концу сеанса пот лил с меня градом. Дыхание стало прерывистым. Мой пациент покорно поворачивался то на живот, то на бок, безмолвно следил за манипуляциями. Иногда боковым зрением я видел глядящую на нас во все глаза женщину.

— Все! — сказал я Исмаилу Алтыевичу. — Пейте как можно больше воды. Желательно, чтобы сегодня перед сном вы энергично попрыгали. Минут десять. Завтра с утра повторим сеанс. Камни должны раздробиться и вылететь. Потом для проверки сделаете рентгеновский снимок.

Он проводил меня в ванную, где я умылся. Подал чистое полотенце. Вдруг попросил:

— Вы не посмотрите Лялю? Боюсь, у неё что-то с головой, с нервами.

— Кто она вам?

Он беззащитно посмотрел на меня, сказал:

— Самый дорогой человек. Любовница.

Даже голос не понизил. В ответ на мой изумлённый взгляд добавил:

— Это уже много лет. Жена всё знает.

— Ладно. Завтра попробую разобраться. Если сама захочет.

4.

Я проснулся на рассвете от воркования горлицы. Вышел на балкон.

Садовник опять поливал из шланга заросли цветущих растений. Я вспомнил о змее, о встретившемся в Домодедово Кириллове. Другой человек подумал бы о плохих предзнаменованиях. Но я в них не верю.

Машина за мной должна была приехать через полтора часа — к восьми, и все это время я то прохлаждался на балконе, то расхаживал по номеру, пытаясь осознать события прошлого вечера.

Ляля оказалась зав. Отделом культуры ЦК. К ней была прикреплена «Волга» с водителем. Она отвезла меня от Исмаила Алтыевича к себе домой ужинать.

Жила в обычной девятиэтажке, в трёхкомнатной квартире. Первым делом познакомила с мужем — инженером-гидрологом и ушла на кухню готовить ужин.

Немногословный, угрюмый человек, он не понимал, кто я такой, но, впрочем, старался быть любезным, предложил выпить коньяка.

Когда я отказался, выпил сам.

Я чувствовал себя крайне неловко от того, что только что был у любовника его жены.