Сергей Романов - Нищие

• Название: Нищие
• Автор: Сергей Романов
• Жанр: Прочее

---

Да и в спальных районах столицы они не редкость. Несколько десятков нищих "обрабатывают" каждые из девяти железнодорожных вокзалов, по 2-3 десятка рассаживается в аэропортах...

В это время зазвонил его прямой телефон, который помимо крупного начальства знали его жена, с которой они уже более двух месяцев ни разу не общались и жили по разным квартирам, и теперь Марго. Прежде чем взять трубку, он загадал: если звонит жена, то от дружеских встреч с Маргаритой он, Бурдаков, откажется. Конечно, если такая возможность представится. Если это Маргарита, то пусть Господь сам ведет их по дороге. Если начальство... "При чем тут начальство? - ухмыльнулся Бурдаков. - Коммунистические времена, когда за порочащие связи карали на партийных собраниях, прошли".

Телефон настойчиво трезвонил. "Жена", - грустно вздохнул Бурдаков и снял трубку. * Мишка, ты на месте? А я хотела бросить трубку. Звоню тебе, звоню второй день - ты как в воду канул. * Здравствуй, Марго... - Сердце Бурдакова предательски застучало, казалось, на весь кабинет. Он, конечно, растерялся и даже не знал, что кроме дежурного "здрасте" говорить дальше. Но чутьем угадал, что свое нервное напряжение Маргарита, в отличие от него, прячет в словопаде. * Ты мне обещал, Миша, кое-какие данные. Обещал рассказать о редакторе "Милосердия", я звоню, звоню... * Марго, милая, - он сделал усилие, чтобы остановить и успокоить её. - Все я для тебя подготовил. Можем встретиться. * Да, Миша. Надо, надо встретиться. У меня к тебе так много вопросов, так много дел, всего много, Миша. * Чего всего, Марго? - он уже взял себя в руки и с наслаждением слушал её голос. Ему нравилось, как она путалась в словах, как боялась остановиться и замолчать. * Нам с твоим управлением хорошо бы подготовить справку и проект помощи и реабилитации бездомных. * Неужели мне больше нечем заниматься, Марго? Мне хотя бы десятую часть всех бандитов выловить. А ты, говоришь, реабилитация. * Да я не взваливаю все на тебя. Ты только подскажи, какие б ты профилактические меры принял. Все остальное сделаю я. Подпишем вместе. * Ну, это дело другое. Могу и рассказать кое о чем интересном. * О чем? * О ком. О нищих твоих. По нашим самым скромным прикидкам, свыше трех тысяч нищих выходят каждый день на работу только в пределах Садового кольца. А по всей Москве занимаются попрошайничеством около восьми тысяч человек. Всех их мы называем активными нищими. Я думаю, что такое же количество - просто бомжует. Побирается по помойкам, ворует. Еще столько же затаилось в подвалах, подземных коллекторах, на крышах домов. Мои ребятки подсказали, что в Москве, якобы, существует некая секта толстовцев - бомжей, почти безвылазно обитающих под землей, среди канализационных труб, где идет жесткая борьба не на жизнь, а на смерть. Полулюди-полуживотные выползают на свет из своих укрытий лишь затем, чтобы добыть себе пропитание, попрошайничать в метро или воровать. Немощного старика здесь добьют, а ребенка, ползущего вверх к выходу из канализационного люка, мать-бомжиха никогда не остановит: если сорвется и разобьется - будет сам виноват. * Какие страхи ты мне рассказываешь... * Увы, но все это так, Марго.

Она молчала, видимо, обдумывая цифры и информацию. * Ну, что молчишь? * Стараюсь представить себе масштабы нищенской эпидемии. Ты знаешь, наверное, на всей европейской части страны не хватит мест в ночлежках и распределителях, чтобы расселить всех московских бомжей. Какой выход, Миша? * Мое дело, сама понимаешь, ловить и сажать. * Я-то понимаю, какое твое дело. Но всех-то не пересажаете. Просто, повторяю, мест не хватит. Миша, нам с тобой нужно готовить справку с предложениями и выходить в московское правительство. Понимаешь, если мы сделаем вид, что ничего не происходит и оставим нищенскую и бездомную братию в покое, то их меньше не станет. Наоборот, эти романтики свободы и независимости будут размножаться, как тараканы, с неимоверной быстротой. * Да, - согласился он и тут же от души рассмеялся, - рождаемость, как в Китае, надо регулировать. Ну что, будем делать аборты, Марго? * Как был ты солдафоном, так им и остался. В её словах не проскользнуло и тени сарказма. Бурдаков даже уловил, что сказаны они были с той теплотой и участием, с которыми она когда-то подтрунивала над ним. И он уже более серьезно спросил: * Другой вопрос, Маргарита - а захотят ли твои бомжи перевоспитываться? * Ты к чему? * К тому, что кто-то из этой бездомной братии и согласиться поменять улицу на комнату в распределителе или рабочем общежитии. Но далеко не все. И вот почему. Заработки у рабочих и попрошаек разнятся как небо и земля. Старики-то, если им увеличить пенсии, будут сидеть дома. Между прочим их и на паперти не очень-то балуют подаяниями. Дневного сбора едва хватает на хлеб и молоко. А вот инвалиды зарабатывают немалые деньги. Тем более если учесть, что они вовсе и не инвалиды, а только ими ловко прикидываются. * Такие бывают... * Спустись с небес, Марго. Мои ребята привели вчера в отделение двух таких мнимых калек с бывшей ВДНХ. Так вот, в разговоре выяснили, что те за один день зарабатывают самое меньшее по 20-25 долларов. На центральных станциях метро попрошайки умудряются собирать с прохожих от 50 до 100 долларов за смену. * Ого! Может быть, и нам с тобой попробовать? - Она вспомнила, как "устраивалась" на работу к нищей старухе, которая с детьми курсировала в электропоездах. * Эх, Марго! Хотя я, как ты говоришь, и солдафон, - в свою очередь подначил он её, - но при всех наших с тобой связях и возможностях нам в это общество не пробиться. Там свои начальники, своя охрана, своя жизнь. Там посторонним, особенно таким, как мы с тобой, дают от ворот поворот - все места давно и строго разделены между нищенской элитой. * Даже такая есть? * Есть, Марго. Так вот, эта самая элита ни за какие коврижки не захочет перевоспитываться и бесплатно жить в распределителе или реабилитационном центре. Они, если не снимают номера в приличной гостинице, то живут в хороших квартирах, а вечерами надевают фраки и смокинги и идут ужинать в дорогие рестораны. Кстати, ты как насчет ужина в ресторане? Обещала...

Но она, ошарашенная информацией, молчала. Впрочем, из разговора с той самой старухой она поняла, что жить на заработок нищего можно припеваючи. Но чтобы зарабатывать за месяц от полутора до трех тысяч долларов!

Бурдаков, подождав полминуты, словно между прочим сказал: * Тот ресторанчик, в Сокольниках, до сих пор работает... * Неужели? - сбросила она с себя оцепенение. * Да, Марго, - подтвердил свои слова он и почувствовал, как опять заколотилось сердце. - Я за тобой завтра вечером заеду? * Я буду ждать тебя, Миша. * А муж ревновать не станет? * Я, Миша, незамужем. Старая дева.

Она грустно засмеялась.

ГЛАВА 11. ЯХТСМЕН

Яхтсмен сидел в мягком кресле в своем кабинете и барабанил пальцами по столу. Многое бы он отдал за то, чтобы узнать, кто же был тем умником, который организовал спектакль под названием "Монахиня". Впрочем, Яхтсмен был уверен, что уже к утру будет знать имя режиссера-самозванца.

В дверь постучали, и Яхтсмен скривился в улыбке: вот, видимо, и первая монахиня. Ведь несколько часов назад, сразу после разговора с Афинской, он дал задание отловить с десяток нищенок в черных рясах и доставить к нему на допрос.

Вошел бык, курировавший Комсомольскую площадь и три вокзала. * Ну, что, Борщ? * Шеф, Ярославский вокзал без наших сотрудников остался. * Как так? - удивился огорошенный Яхтсмен, предполагавший, что Борщ сообщит не печальную весть о потере добывающих работников, а что-то радостное об операции "Монахиня". * Вот так. Накануне вечером к лежбищу на "Электрозаводской" подъехал милицейский "Рафик", всех бомжей вытащили на свет божий, повязали и покидали в машину. Кстати, менты в том подвале мертвяк нашли. * Что! - заорал Яхтсмен. - Они не вывезли труп сутенерши?! * Не успели. Кто-то из них по пьяному делу Машутку-сучку порезал. И не до конца. Она смогла до "Склифа" добраться. А там врачи крутанули и доложили ментам. Те и вышли на лежбище... * Борщ! Они же тебя, дурака, заложат. Ведь это ты им посоветовал сутенершу прибить! * Я, шеф... - покорно признался бык. * Так вот, если жить хочешь, если в тюрягу не хочешь - исчезни из Москвы сию же минуту. Если тебя повяжут... * Я буду молчать, шеф! * Я сказал - исчезни из Москвы! На Урал, в Сибирь. Скройся, закопайся! Умри на время. Уяснил, что я тебе говорю?

Борщ переминался с ноги на ногу и молчал. * Хорошо, - смягчился Яхтсмен. - Иди, пока. Я сам подумаю, куда тебе исчезнуть.

Но Борщ, видимо, желая ещё что-то сказать, топтался у порога. * Ну, что еще? * Там быки двух монахинь привезли... * Ну, узнали, кто у них организатор? * Нет, шеф.

Яхтсмена начинал уже раздражать и сам Борщ, и его ничтожный словарный запас. * Слушай, Борщ, у тебя, наверное, весь ум в шею и мышцы ушел. Смойся с глаз и скажи Черноте, чтобы привел одну из монахинь.

Через минуту Чернота втолкнул в кабинет молодую, лет восемнадцати, рыжую девушку. Она была в длинной черной рясе, в руках держала головной платок. Глаза были заплаканы и испуганно бегали по сторонам. Она на секунду задержала взгляд на Яхтсмене и, видимо, поняв, что встреча с этим человеком ей ничего хорошего не сулит, опустила глаза в пол. * Ну, подруга, - Яхтсмен решил опустить все дипломатические тонкости первого знакомства, - кому денежки на ремонт Храма отдавала? Только не вздумай мне здесь дурочку валять! Будешь врать - отдам твое молодое девичье тело на усладу своим ребятишкам. Знаешь, что такое массовый субботник? Это, когда ты одна, как Ленин, а трудящихся очень много.