Сергей Цветков - Князь Рюрик и его время

• Название: Князь Рюрик и его время
• Автор: Сергей Цветков
• Издательство: Блиц, Русская панорама
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-86789-179-4 (Блиц), 978-5-93165-313-6 (Русская панорама)

Книга С. В. Цветкова «Князь Рюрик и его время» — одно из первых в исторической литературе подробных исследований на эту тему. В этой работе проанализированы все существующие версии происхождения Рюрика и варягов, убедительно доказаны его южно-балтийские славянские корни, показаны не только его завоевания и достижения, но и освещены многие бытовые стороны жизни того времени, становление и развитие городов, международной торговли и образование русской нации.

Богатейший иллюстрированный материал, представленный в книге и основанный на археологических данных, помогает лучше ощутить атмосферу того времени.

Книга рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг читателей.

---

На самом деле, если не принимать идеи доминирования славянского этноса среди этих переселенцев, непонятно дальнейшее развитие региона именно как славянской территории.

Нельзя забывать и о том, что главными создателями провинциально-римской культуры Центральной Европы были, в первую очередь, кельты, которых, кстати сказать, нельзя исключать из миграционного процесса в Восточную Европу, тем более что само пшеворское население несло в себе значительный кельтский культурный и этнический компонент. Не исключено, что первыми языческими жрецами восточных славян были именно друиды — волхвы. Возможно, именно кельты являлись объединяющим фактором разноплеменной общности, появившейся в этом регионе, тем более что славянские, балтские и германские племена, участвовавшие в этом переселении, издавна входили в северо-восточный ареал кельтской цивилизации.

Запад Ленинградской области характерен неоднократными находками оружия и предметов позднеримского времени. Еще в конце XIX века, в районе озера Самро Плюсско-Лужского междуречья, был обнаружен комплекс с трупосожжением и оружием, инвентарь которого дает достаточно широкий хронологический интервал с рубежа I—II до начала V века. Сам обряд трупосожжения с помещением в курган оружия вообще не характерен для местного населения этого региона и отражает появление здесь выходцев с более западных территорий и более того, эти находки приходятся на период, когда на Северо-Западе России, по мнению большинства исследователей, вообще никакого населения не зафиксировано[137].

Рис. 32. Путь миграции готов а — ареал пшеворской культуры; б — путь готов Рис. 33. Предметы среднеевропейского провинциальноримского происхождения из памятников северной части Восточно-Европейской равнины: 1, 2 — пельтовидные привески; 3, 5 — В-образные рифленые пряжки; 4 — пинцет; 6 — удила; 7 — боевой топор; 8 — умбон. 1, 2, 4, 5 — Любахин; 3 — Полибино; 6, 8 — Доложское; 7 — Чагода

М. М. Казанский считает, что этот набор оружия типично балтский и связывает его происхождение с пришедшими на эту территорию с запада смешанными германо-балто-славянскими дружинами в последнюю четверть IV — первую четверть V века[138].

Появление таких дружин на безлюдной территории может быть вызвано только одним — поиском и прокладкой торговых путей, в которых были заинтересованы как славяне, так и балты, в частности, пруссы и литовцы. Ведь именно в этот период начинается подъем янтарной торговли, связанный с появлением пруссов в Янтарном крае. Видимо, появление этих дружин было эпизодическим и несло, скорее всего, разведывательные функции. Интересно, что все находки позднеримского времени приурочены к бассейну р. Луги, который и обследовался выходцами с запада на предмет поиска путей на магистральные реки России. Возможно, название этого гидронима связано с именем кельтского бога Луга.

Славяне, пришедшие в обширные области бассейнов озер Ильменя и Псковского в середине I тысячелетия, застали там коренное прибалтийско-финское население, основным занятием которого были охота и рыболовство. В результате симбиоза аборигенного населения с пришельцами зарождается и развивается в этом регионе новая культура так называемых псковских длинных курганов, которые, как говорилось выше, генетически связаны с киевской культурой. Здесь мы можем говорить о существовании двух потоков славянского населения — одного потока из Повисленья и другого — из антского Поднепровья. И движение это может быть связано не только с действиями готов и гуннов, но и с торговыми интересами.

«С конца VII — начала VIII в. в восточной части ареала псковских длинных курганов получает распространение культура сопок. Сооружение длинных курганов здесь прекращается, население культуры псковских длинных курганов вливается в состав словен ильменских. В то же время часть населения рассматриваемой культуры переселилась в более южные земли — в Полоцкое Подвинье и Смоленское Поднепро-вье, где сформировалась особая культура смоленско-полоцких длинных курганов»[139] (рис. 34-35). Следует вспомнить, что именно в конце VII века, как показывают данные археологии, был разрушен Велиград. Не исключена некая связь этого события с появлением в Приильменье и Приладожье славян, построивших свои городища на вновь освоенных территориях.

Мы сейчас не будем углубляться в особенности погребальной обрядности проживавших на этой территории племен. Тенденция расселения славян на этой территории вместе с тем показывает, что славяне селились в первую очередь вдоль водных магистралей, которые вели с одной стороны на Балтику, а с другой стороны, к Днепровскому и Волжскому пути. Вместе с тем, если появление кривичей на этой территории хорошо маркируется данными археологии, топонимики и лингвистики, то со словенами ильменскими дело обстоит сложнее.

Рис. 34. Новгородская и Псковская земли: а — могильники с сопками; б — ареал кривичей псковских; в — кривичей смоленско-полоцких; г — славян, представленных браслетообразными незавязанными височными кольцами; д — этнографическая граница словен ильменских в последних веках 1 тыс. н. э.; е — исторические границы Новгородской и Псковской земель; ж — направления расселения словен ильменских Рис. 35. Находки из памятников культуры псковских длинных курганов: 1 — равноплечная фибула; 2, 6, 17— гребни; 3, 10, 14—16, 20 — бляшки; 4, 5, 13 — височные кольца; 7 — пинцет; 8 — булавка; 9, 11, 12, 19— привески; 18, 21—25, 29 — пряжки; 26, 28 — браслеты; 27 — накладка; 30 — блоковидное кресало. 1, 3—5, 7—16, 18—29 — металл; 2,6,7 — кость; 30 — камень. 1 — Изборск; 2, 6—9, 12, 17, 19 — Псков; 3, 25, 27 — Жеребятино; 4, 13 — Казиха; 5, 28 — Городня; 10, 11 — Арнико; 14, 18 — Лезги; 15, 20, 22 — Полибино; 16 — Светлые Вешки; 21, 30 — Линдора; 23 — Северик; 24 — Липецы; 26 — Горско; 29 — Верепково

«С этим племенным образованием связывается культура сопок. Основным регионом ее является бассейн Ильменя, где сосредоточены более 70% могильников с сопками. Остальная часть их расположена в смежных областях — верховьях рек Луги и Плюссе и в бассейне Мологи. За пределами этой территории весьма немногочисленные сопки известны в бассейнах Западной Двины и р. Великой»[140].

Необходимо отметить, что время появления этой группы населения до сих пор не доказано. Вместе с тем эта группа славян, выходцев с берегов Южной Балтики, занимала оставшиеся свободными речные магистрали (Луга, Плюсса, Волхов, Ловать и др.), а также весьма важный для выхода на Волгу бассейн Мологи. Более западные пути с Балтики были заняты кривичами, одним из племен федерации, призвавших Рюрика. Следует напомнить, что подобные курганы характерны и для балтийских славян.

«Вполне очевидно, что культура сопок никак не могла развиваться из местных древностей прибалтийско-финских племен. Создателями ее могло быть только пришлое население при пассивном участии аборигенов. Ареал культуры сопок в значительной своей части налегает на восточные области территории псковских длинных курганов. Анализ взаимоотношений носителей этих культур показывает, что какое-то время население, оставившее длинные курганы псковского типа и культуру сопок, проживало на одной и той же территории чересполосно. Очень скоро начался процесс интеграции этих культур, в результате чего носители культуры псковских курганов оказались вовлеченными в единый этногенетический процесс и восприняли культуру сопок.

Всякие попытки выявить на археологических материалах следы серьезного прилива нового населения в Приильменье накануне становления культуры сопок оказывались неплодотворными. Более реальной представляется мысль о расселении племенной группировки славян, создавшей эту культуру, в составе большого миграционного потока среднеевропейского населения периода Великого переселения народов. На первых порах эти переселенцы проживали, по всей вероятности, островками среди носителей культуры псковских длинных курганов»[141].

Однако многие факторы говорят о более позднем появлении культуры сопок в этом регионе и о возможно ином этническом составе носителей данной культуры. Вместе с тем, стоит обратить внимание на концентрацию сопок вдоль основных водных магистралей русского севера, выходящих, в конечном итоге, на Днепр и на Волгу. К тому же именно со словенами ильменскими связано строительство основных торговых городов северной части пути «из варяг в греки» и Великого волжского пути.

Исследовавшая этот вопрос А.А. Молчанова пишет: «В результате появления на Северо-Западе Руси нового, западнославянского, населения (или в процессе расселения, растянувшегося на несколько столетий), в VIII в. зарождается археологическая культура, которую принято называть "культурой сопок" и отождествлять со словенами новгородскими. С самого начала эта культура была неоднородна, что видно, прежде всего, по различиям в устройстве погребальных памятников и керамике. Как отметил Г. Н. Пронин, "высокие погребальные насыпи Северо-Западного региона, которые традиционно именуются «сопками», не представляют собой однородный в культурном и хронологическом отношении пласт". Причина этого, на наш взгляд, заключалась в том, что население Полабья и Польского Поморья, откуда появилась данная миграционная волна, состояло из разных племен, которые имели между собой определенные различия».