Витус Вагнер - Дети пространства

• Название: Дети пространства
• Автор: Витус Вагнер
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

XXIII век. Нет войн, нет непреодолимых цивилизационных различий между народами Земли, почти побеждены болезни и преступность. Население Земли стабилизировалось и места вроде хватает всем. Но оказывается, что показываемый по телевизору сериал про космическую войну — не фантастика, а документальное кино, что рядом с этим сытом и благополучным миром существует другой, где потомки землян, колонизировавших полсотни планет ведут упорную войну с расой разможающихся роботов, где город с населением 80 тысяч считается огромным. В этом мире никого не удивляет школьник, самостоятельно пилотирующий самолёт, или то, что 12-летней девочке приходится заваривать пробоину в обшивке космического корабля быстрее, чем из пробитого скафандра выйдет весь воздух.

И вот два мира соприкоснулись. На военной базе Порт-Шамбала в Гималаях, основанной спейсианами, чтобы защитить Землю от шияаров, выросло первое поколение, которое уже не может не считать Землю родной планетой. Написание закончено. Идет подготовка текста к публикации

---

— Хорошо, тогда объявляем перерыв до получения ответа с Марса. И вообще выходной, днёвку, или как это называется в экспедициях, — подвела итог миссис Флинт.

Мара заговорщицки схватила Анджея под локоть.

— Куда ты меня тащишь? — поинтересовался он.

— Извиняться.

— Это как?

— Я опять неправильно веду себя с тобой. Настояла, чтобы мы поселились в одной комнате, как постоянные партнеры, а сама сорвалась в штопор с этим глупым допотопным компьютером и совсем не обращаю на тебя внимания…

* * *

К двум часам дня переписка с Марсом благополучно завершилась. Там и в самом деле нашелся пенсионер, специалист по городскому хозяйству, который был не против слетать на Луну и повозиться со старинным компьютером.

Неожиданно Мара предложила Анджею лететь вместе с ней:

— Тут ты уже всё видел, а там живая купольная цивилизация. Там очень красиво.

— А у меня будет время рассматривать эти красоты?

— На месте разберёмся, — отмахнулась Мара.

Уже перед самым отлётом, когда Мара около шлюза проверяла надетый на Анджея скафандр, к ним подошел Шварцвассер:

— Только не вздумай садиться на Марс на одной аэродинамике.

— Ну что вы, профессор, я же понимаю, что там за атмосфера. А главное, что там за диспетчеры. Буду аккуратно, всё по наставлению.

Как Маре удалось уговорить Джека остаться на Луне в качестве «полномочного представителя ВКФ», Анджей не видел, но в итоге они полетели только вдвоём.

Пять дней полёта пролетели как сон. Космический корабль, даже такой небольшой, как пинасса — это маленький самостоятельный мир, что бы там ни говорили отдельные снобы, не признающие миром даже Станцию Сириус. И оказаться в целом мире вдвоём с любимой девушкой — что-то необычайное. Анджей не помнил, занималась ли Мара в принципе управлением пинассой с момента ухода с окололунной орбиты и до входа в зону контроля диспетчеров космопорта Офир-восточный.

Когда Мара отправилась в кабину выполнять посадку, а Анджей сел в противоперегрузочное кресло, ему внезапно пришло в голову, что такое чудо бывает раз в жизни, и чего-то подобного этому полёту повториться уже не может. А значит, что-то должно измениться, и вряд ли в лучшую сторону…

Пинасса коснулась колёсами бетона, начала тормозить и через некоторое время остановилась. Потом что-то ткнулось в обшивку, послышалось лёгкое гудение. Мара выбралась из кабины.

— Вылезай из кресла и пошли в порт.

— А скафандры?

— Зачем? Это же цивилизованный порт с траффиком больше, чем у нас в Порт-Шамбале. Здесь подают переходный тоннель.

Переходный тоннель, гармошка из прозрачного пластика, протянувшаяся от люка пинассы до не такого уж большого здания космовокзала, позволял обозреть окрестности. Рядом с пинассой на бетоне стоял грузный трамп-тысячетонник. К северу и востоку простиралась красная пустыня плато Офир. К югу на горизонте сияло что-то светло-бирюзовое.

— Что это там? — спросил Анджей.

— Это хандрамит Кандор. Была часма1 — такой огромный каньон, ее закрыли плёнкой, накачали воздухом — получился хандрамит, такой же, как Офир. Офир мы отсюда не видим, его здание загораживает, а Кандор — вот он. Вообще весь обитаемый Марс — это такие вот хандрамиты. Когда-то этот комплекс часм назывался долины Маринера, так как их открыл межпланетный беспилотник «Маринер» в Первую космическую эру. Плохие межпланетные дроны наши общие предки научились делать раньше, чем хорошие телескопы.

Переходный тоннель кончился, и они оказались на нешироком балконе, опоясывавшем главный зал космопорта. На противоположной стороне на стене висели плакаты: «Добро пожаловать на Туму» по-русски, «Welcome to Malacandra», «Happy visit to Barsoom» по-английски и ещё с десяток разных названий.

Термин «Малакандра» Анджей с некоторым трудом вспомнил — кажется, так назывался Марс в какой-то английской фантастике докосмической эпохи. Как бишь звали этого автора? Оружейная какая-то фамилия… Максим? Браунинг? Стэн? Мимоходом употребленный Марой термин «хандрамит» тоже вроде происходил из этой книжки. А откуда взялись остальные названия, он припомнить не смог.

Внизу под балконом располагались столики кафе. За стойкой бара скучал бармен. Все столики пустовали, кроме одного, за которым сидело трое людей в торгфлотовской форме. Вокруг них крутился, подавая блюда, типичный уэллсовский марсианский треножник, правда, маленький, в рост человека.

— Это что, у них юмор такой? — спросил Анджей у Мары.

— Ага! Это же Марс. Планета человеческих фантазий. Тут у всей планеты пунктик: как на Лемурии все бредят Древними, так здесь все норовят припомнить какую-нибудь докосмическую фантастику, в которой был описан Марс. Какое кафе ни возьми, обязательно будет названо в честь какой-нибудь прекрасной марсианки, в которую влюблялся пришелец с Земли. Тут даже городам дают названия из фантастики. Скажем, тот человек, которого мы должны привезти в Клавиус, проживает в городе Корада. Это отсюда почти час на рейлере. Ладно, подожди меня в кафе, а я схожу выполню кое-какие формальности, — с этими словами Мара исчезла за явно служебной дверью.

Анджей спустился с балкона и подошел к стойке кафе.

— Добро пожаловать! — приветствовал его бармен. — Первый раз у нас на Марсе?

Анджей кивнул.

— Тогда возьми буклет, — бармен ухватил со стенда в углу стойки брошюру в глянцевой обложке и протянул Анджею. — Ты сам-то откуда? Смотрю, на такой фитюльке прилетел. Как только в нее воткнули двигатель Ангстрёма? Я был уверен, что таких маленьких скачковых кораблей не бывает.

— Не бывает, — подтвердил Анджей. — Это ВКФ-овская пинасса, а я прилетел на ней с Земли.

Бармен смерил Анджея взглядом:

— На офицера ты не похож. На экспедиционщика из МИСС тоже.

— А я и не тот, и не другой. Я журналист.

— Земной журналист? Который пишет во всякие земные издания? Не в National Geographic часом?

— И туда тоже. Может, видел в позапрошлом номере статью про Терранет?

— Ух ты! У нас тут добрых полсотни лет не было земных журналистов. А откуда ты на Земле?

— Из Вены. Это в Европе.

— Тогда давай сделаю тебе кофе по-венски за счет заведения. Заодно скажешь мне, правильно ли я его готовлю.

Вооружившись чашечкой кофе по-венски, Анджей уселся за столиком и занялся изучением буклета-путеводителя. На первой странице было написано: «Марс — старейший из обитаемых миров». Анджей хмыкнул. «Хандрамиты долин Маринера — крупнейшие в Галактике искусственные сооружения». Здесь возразить было нечего — на более благоприятных для жизни планетах не строят перекрытий в десятки километров шириной и сотни длиной.

«Рейлер — самый быстроходный поверхностный транспорт». В этом Анджей попробовал усомниться, вспомнив китайские дороги на магнитной подушке, но, вчитавшись, понял, что китайцам ничего не светит: рейлер, который был явным родственником тех дорог, ходил не только по хандрамитам, но и по поверхности плато к рудничным поселкам, и вот на харрандре, где давление воздуха в сотню раз ниже, чем на Земле, он разгонялся до сверхзвуковых скоростей.

После этой краткой демонстрации достижений шла страница с описанием того, чего на Марсе стоит опасаться.

«Парциальное давление кислорода в воздухе хандрамитов значительно ниже, чем на большинстве обитаемых планет. При серьезной физической нагрузке возможны одышка, головокружение и прочие неблагоприятные эффекты. Если в первые дни пребывания на Марсе у вас начнется сухой кашель, немедленно обратитесь к врачу.»

«Сила тяжести на Марсе примерно в два-три раза меньше, чем на других обитаемых планетах. Вероятно, вы не ощущаете этого после космического перелета, так как в космических кораблях обычно поддерживается ещё меньшая псевдотяжесть, однако будьте осторожны во время физических упражнений.»

«Содержание кислорода в воздухе хандрамитов достигает 45 осторожны с открытым огнём».

Разлука, разлука

Из какой-то неприметной двери на первом этаже появилась Мара, подошла к столикам — и вдруг окликнула грузного пожилого человека в торгфлотовской форме:

— Кого я вижу! Дядя Захариос!

Тот, к кому она обращалась, обернулся, посмотрел на неё внимательно, а потом расплылся в широкой улыбке:

— Это же малышка Мара! Как ты выросла! — и встал из-за столика навстречу ей. Мара подбежала к нему, обняла, а потом взяла да и подкинула в воздух.

— Что ты творишь! Надорвёшься, я же тяжелый! — завопил он, когда Мара поставила его на пол.

— Это же Марс, — ухмыльнулась Мара. — Тут всё в два с половиной раза легче.

— И давление кислорода тоже в два раза меньше. Задохнёшься.

— Ничего, я тренированная.

— Ну, рассказывай, — потребовал Захариос, немного придя в себя. — Как там Тадеуш, как Тордис, как твои родители, как Келли и Ким? Судя по тому, из какой двери ты вылезла, вы с Кимом уже можете говорить «Мы не ребята, мы капитаны», как балаклавские рыбаки царю.