Джоанна Троллоп - Разум и чувства

• Название: Разум и чувства
• Автор: Джоанна Троллоп
• Издательство: Слово/Slovo
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-387-00631-9

Известная английская писательница Джоанна Троллоп представила знаменитый роман «Разум и чувства» в новом проекте «Джейн Остин»: сохранив сюжет, стиль и очарование оригинального произведения, она перенесла его действие в наши дни, в современную Англию. Как и в романе Остин, основные события разворачиваются вокруг сестер Дэшвуд — разумной Элинор и страстной Марианны.

Сможет ли Элинор сохранить стойкость, узнав, что любимый мужчина поддался чарам другой девушки? Поколеблется ли вера Марианны в любовь на всю жизнь после встречи с главным сердцеедом графства? Увлекательная, трогательная и немного ироничная история в лучших традициях британской литературы никого не оставит равнодушным.

---

Элинор, которой хватало сил только на то, чтобы заставлять себя дышать и пытаться не выдать своих переживаний, замерла в ожидании.

— В общем, — сказала Люси, — он мой.

Она отвела глаза, словно мысленно говорила с кем-то, находившимся далеко отсюда.

— Мы с ним, можно сказать, помолвлены. По крайней мере, вот что у меня есть.

Она запустила руку за ворот блузки и вытащила оттуда цепочку, крепко сжимая ее в кулаке, чтобы показать, что собирается поделиться чем-то тайным и сугубо личным.

— Надо же, — снова произнесла Элинор. Собственный голос доносился до нее словно издалека. — Я не знала даже, что вы знакомы, не говоря уже про…

— О да, — кивнула Люси, шагнув поближе к ней. — Да. Мой дядюшка Питер руководит подготовительными курсами в Плимуте. Эд там учился. Он тебе не рассказывал? А мы с Нэнси выросли в Плимуте. Постоянно крутились у дяди Питера. Питера Пратта. Он Эду как отец.

Элинор постепенно приходила в себя.

— Но Эд никогда не говорил, что…

— Само собой! Он же такой застенчивый. К тому же, мать у него настоящая ведьма, поэтому нам пришлось все хранить в секрете, буквально от всех. Но не так давно мы с ним встретились на вечеринке у общих друзей, и я сразу все поняла. В тот самый момент, как его увидела. Я знала, всегда знала! Мы словно и не разлучались. Бедняжка, в тот вечер он так напился! Прямо-таки вдрызг. Думаю, это от радости, что мы встретились снова. Я благодарю Бога, Элинор, что в тот вечер смогла присмотреть за ним — он был в ужасном состоянии.

Она сделала паузу и одарила Элинор шаловливой улыбкой.

— На следующий день мы с ним пошли по магазинам. — Она разжала кулак и показала Элинор цепочку. На ней было кольцо, гладкая серебряная полоса с небольшим зеленым камнем.

— Мы купили их, — сказала Люси, — для нас обоих. Он сначала не хотел покупать себе кольцо — знаешь, обычные мужские предрассудки, мол, это будет слишком по-девчачьи, но я его уговорила. А теперь он пишет мне СМС постоянно. Хочешь посмотреть? Целые сотни. Правда, я не смогу дать тебе их прочитать, но ты же не обидишься? Я сказала, что как только мне исполнится двадцать один — в ту же самую минуту! не могу дождаться! — мы всем-всем расскажем. Если честно, Элли — можно мне называть тебя Элли? — это станет для меня громадным облегчением. Я ненавижу секреты, просто ненавижу! Я жутко подавлена тем, что приходится все хранить в тайне, да еще беспокоюсь, что Нэнси нас выдаст: она такая болтушка и готова всю подноготную выложить первому встречному, а ведь ей одной про нас известно. Бог мой, как только мне вытерпеть!

Элинор посмотрела на нее и спросила с напускным равнодушием:

— Только зачем такая таинственность? Почему вам просто не пожениться?

Люси тяжко вздохнула, взяла первое оказавшееся под рукой чайное полотенце и поднесла его к глазам, словно промокая навернувшиеся вдруг слезы.

— Эд говорит, что сейчас не время. Он не может жениться, пока не определится в жизни. Не хочет обрекать меня на нищету.

— А ты не работаешь?

Люси задрала подбородок.

— Я терапевт.

— Что-что?

— Рефлексотерапевт. Делаю точечный массаж.

— А-а…

— К сожалению, моего заработка недостаточно, чтобы прожить на него вдвоем. При мысли об этом у меня просто сердце разрывается!

Элинор выпрямила спину.

— Не сомневаюсь.

— Я просто подумала, — снова заговорила Люси преувеличенно звонким голоском, — что если ты знакома с его матерью, то сможешь помочь мне ее переубедить. Видишь ли, мы оба так переживаем! Эдвард не показался тебе подавленным, когда приезжал повидаться с вами? Он ведь приехал прямо от меня. Нам так тяжело было с ним проститься! Просто кошмар! Нам необходимо что-то предпринять. Необходимо! Ты согласна?

Кухонная дверь распахнулась: на пороге стояла Маргарет с огромным блюдом из-под их фирменного яблочного пирога.

— Что тут происходит?

— Ничего, — ответила Элинор.

Люси заговорщицки улыбнулась ей в ответ и шагнула к Маргарет, чтобы освободить ее от громоздкой ноши.

— Твоя чудесная сестра, — сказала она, — помогает мне распутать кое-какой сложный узел в моей жизни. Только и всего.

Вытаращившись на нее, Маргарет выпустила из рук блюдо. Потом пожала плечами.

— Мне все равно, — буркнула она.

Часть вторая

1

В эту ночь Элинор так и не смогла заснуть. Она слушала, как бьют часы на бартонской церкви, напоминая о безвозвратно уходящем времени; наконец, в пять утра, она вылезла из кровати, набросила старый отцовский кардиган, надела шерстяные носки и на цыпочках спустилась в кухню.

Там царила тишина, нарушаемая разве что мерным гудением холодильника, и было хоть и не особенно тепло, но все же теплее, чем в остальных комнатах. Элинор зажгла лампу над столом, потом включила чайник; достала кружку и коробку с чаем в пакетиках, а в холодильнике отыскала блюдо с остатками запеченной картошки — почему-то ей показалось, что именно картошка ее утешит и придаст сил.

Уже наступило воскресенье; остальные члены семьи должны были проснуться только через несколько часов. Элинор заварила себе чаю и устроилась с ним и холодной картошкой за кухонным столом, поставив ноги в шерстяных носках на перекладину стула и пониже натянув рукава кардигана, превратив их в подобие варежек. Рукава закрывали кисти рук, но не пальцы, на одном из которых было надето серебряное кольцо, подаренное ей Эдвардом в Норленде. Накануне, после разговора с Люси, она вытащила его из шкатулки с ключами и скрепками для бумаг и надела на палец.

Правда, не сразу. Поначалу Элинор чувствовала себя униженной и раздавленной. Стоило ей, наконец, оказаться в одиночестве у себя в комнате, она бросилась на кровать, уткнувшись лицом в подушку, и разрыдалась от обиды за то, что позволила Эдварду сделать из себя дуру, в то время как он оказался классическим обманщиком и подлецом, не заслуживающим доверия. Однако когда первый приступ отчаяния и жалости к себе прошел и к ней вернулась способность размышлять здраво, Элинор попыталась оценить ситуацию более спокойно и, пожалуй, сказала она сама себе, переворачиваясь на спину и устремляя взгляд в потолок, более справедливо. Нельзя забывать, что ему было всего шестнадцать, его выгнали из школы и с позором услали на курсы в Плимут, где он должен был подготовиться к экзаменам и постараться получить аттестат. Тут-то на сцене и появилась Люси — уже весьма хитрая, несмотря на свои четырнадцать лет, — которая очень, очень ему сочувствовала и которая со временем превратилась в целеустремленную шестнадцатилетнюю особу, отлично представляющую себе масштабы состояния, сколоченного его отцом. Скорее всего, у них был секс — надо постараться не думать об этом, — за которым последовало обещание верности и общего будущего, на котором Люси, как поняла Элинор, пару часов проведя в ее обществе, наверняка особенно настаивала.

Она выбралась из постели и подошла к комоду, где выстроились в ряд индийские лаковые шкатулки. Эдвард, говорила она себе, копаясь среди скрепок в поисках кольца, по натуре не был ни обманщиком, ни манипулятором. Он был добросердечный, привязчивый, мягкий и мечтал о семье. Отверженный родными, он повел себя как многие подростки в подобной ситуации, искренне привязавшись к тем, кто проявил к нему доброту, — в данном случае это оказались Стилы и Пратты в Плимуте. Люси была частью семьи, только и всего. Теперь, вспоминая, каким угрюмым казался Эдвард в свой последний приезд, она была склонна расценивать его состояние как результат бесцеремонного давления со стороны Люси и страха перед матерью.

Она отыскала кольцо и надела его на безымянный палец правой руки — он сам выбрал этот палец, когда дарил ей его. Эдвард, как она теперь понимала, находился в безвыходном положении, с какой стороны ни посмотри. Со всех сторон он был окружен женщинами, требующими от него того, что он никак не мог им дать.

Вот почему я, думала Элинор, сидя за кухонным столом с кружкой чая в руках, оказалась для него «хорошим парнем», тем, кого он выбрал по собственной воле, только из-за того, что я… и правда ему приглянулась. Но он ничего не может изменить, потому что не знает, как быть с Люси, не говоря уже о матери. И хотя я отнюдь не в восторге от того, что Эдвард не может дать отпор ни одной из них, я верю в то, что он не лицемер и не стремился специально меня обмануть. И мне от этого гораздо легче, потому что, когда я думаю о нем, у меня сжимается сердце от желания ему помочь, я хочу, чтобы он нашел свой путь, свое предназначение и снова начал улыбаться.

Дверь кухни распахнулась. На пороге стояла Белл, закутанная в одеяло, словно в гигантскую шаль. Заспанная, она отчаянно моргала глазами.