Андрей Танасейчук - О.Генри: Две жизни Уильяма Сидни Портера

• Название: О.Генри: Две жизни Уильяма Сидни Портера
• Автор: Андрей Танасейчук
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-235-03591-1

Настоящее издание — первая полноценная русскоязычная биография выдающегося американского новеллиста О. Генри (1862–1910). Этот человек прожил не одну, а две жизни. Первая — под именем, данным при рождении, Уильям Сидни Портер — разительно отличалась от той, что прошла под псевдонимом «О. Генри». Временами судьба выделывала поразительные кульбиты, жизнь походила на авантюрный роман, в калейдоскопическом ритме которого мелькали люди, города и страны, герой переживал взлеты и падения, менял занятия и профессии, возвышенное тесно переплеталось с низменно-бытовым. На его долю выпали и высокие обретения художника, и драматические человеческие потери.

Автор книги — литературовед-американист, основываясь на широком спектре источников, создает живой и психологически убедительный портрет незаурядного человека и писателя.

---

Хотя в основу очерка легла информация, которую автор публикации почерпнул из бесед с людьми, лично знавшими писателя, мы видим, что многое не соответствовало действительности. «Западную» тему в его рассказах, хотя к тому времени он написал их достаточно, давно потеснила тема нью-йоркская. О. Генри вполне серьезно и осознанно относился к сочинительству. И, конечно, считал себя (да и фактически был) профессионалом. А что касается «тайны», автор, к счастью, истинного смысла ее не знал и не понял, что именно и насколько тщательно оберегал наш герой.

Что интересно, даже в своем единственном интервью, данном своему приятелю, известному журналисту Джорджу Мак Адаму, в 1909 году, О. Генри тоже не сказал о себе правды. Например, сообщил, что родился в 1867 году, ничего не сказав о своей жизни в Остине, поведал, что после двух с половиной лет на ранчо Ли Холла отправился в Хьюстон, где, по его словам, сперва (!) работал в «Пост», а затем (!) редактировал «Перекати-поле» — до тех пор, пока не уехал в Центральную Америку, чтобы «попытать счастья в бизнесе на фруктах». Далее, по его словам, вернулся в Техас, некоторое время трудился в аптеке, откуда перебрался в Новый Орлеан, где и начал сочинять рассказы. «Потом скитался по стране и наконец, около восьми лет назад, обосновался в Нью-Йорке»[279].

Как мы видим, истины в единственном интервью не больше, чем в журналистском «портрете писателя», опубликованном в «Критике».

Правда, публикация в «Критике» сопровождалась фотографией еще остинского периода жизни. Но современный О. Генри разительно отличался от У. С. Портера минувших дней: исчезли усы, поредела шевелюра, появились мешки под глазами, он изрядно располнел (при росте 1 метр 69 сантиметров его вес составлял более 80 килограммов), да и время в сочетании с испытаниями, нездоровым образом жизни и т. п. оставило неизгладимый и неизбежный отпечаток — опознать его по напечатанному в журнале портрету было почти невозможно. Тем не менее (этого всё-таки следовало ожидать!), нашлись те, кто смог связать У. С. Портера с О. Генри. Конечно, не каждый, кто узнал его, принялся немедленно делиться впечатлениями с близкими и не близкими. Но к нему стали приходить письма. Главным образом от читателей-почитателей. Большинство из них не требовали ответа, но на одно не ответить было нельзя. Это было письмо прежнего работодателя Портера — владельца хьюстонской «Пост» мистера Ю. Хилла. В портрете, опубликованном в «Критике», старый журналист без труда узнал своего фельетониста. В свое время Хилл очень помог Портеру — одолжил 200 долларов, и долг этот (в связи с известными событиями) не был отдан. В своем письме Хилл ни словом не упомянул о нем: это было простое, очень теплое послание, полное искренней радости за бывшего коллегу и подчиненного. В ответе О. Генри не менее тепло благодарил Хилла, но не мог не поднять тему долга и писал:

«Я глубоко тронут Вашим сердечным посланием. Но я рад получить от Вас весточку и по другой причине. У меня есть ощущение, что моя книга (речь идет о «Королях и капусте», которую тогда он спешно готовил к печати. — А. Т.) принесет мне кое-какие деньги, и как только мой доход превысит мои скромные потребности, у меня есть намерение приступить к оплате кое-каких прежних долгов[280]. Мой долг Вам ни в коем случае не забыт, и он — среди первых.

Не будете ли Вы столь любезны сообщить, Форт Дэвис — Ваш постоянный адрес, и я могу надеяться, когда наступит время, выслать то, что полагается, туда?

Еще раз благодарю Вас за теплые слова и за всё то хорошее, что Вы делали в прошлом.

Искренне Ваш, У. С. Портер»[281].

Трудно сказать, когда О. Генри уплатил давний долг У. С. Портера. Едва ли это удалось сделать немедленно по выходе «Королей и капусты» — к сожалению, книга не оправдала возлагавшихся на нее финансовых надежд. Но то, что он был уплачен, — как и большинство из тех долгов, что наш герой наделал перед тюрьмой, — не подлежит сомнению. В смысле долгов, да и вообще в межличностных отношениях, писатель был весьма щепетилен, хотя и не был мелочен. Единственный большой долг, который формально он так и не уплатил, был тестю, мистеру Рочу. Впрочем, скорее всего, зять и не знал, сколько он в действительности должен приемному отцу покойной жены. Но этот долг (который, как он понимал, ему никогда не уплатить) он отдавал по-другому — тем, что, несмотря ни на какие невзгоды и коллизии, продолжал оставаться любящим отцом Маргарет. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

От статей и писем вернемся, однако, к литературному творчеству. Упоминалось, что выход «Королей и капусты» немногое изменил в статусе писателя. Ни особенной славы, ни безоговорочного признания, ни (увы!) каких-то серьезных денег роман не принес. Тем не менее О. Генри, сам того, скорее всего, нимало не ощущая, в 1905 году находился уже на самом пороге подлинной славы и самого широкого — общенационального — признания. Буквально ворвавшись в американскую литературу в 1902 году (не случайно его появление нередко сравнивают с вторжением Мопассана в литературу французскую), опубликовав к 1905 году уже более сотни новелл (часть из которых до сих пор справедливо воспринимается как подлинные шедевры), к этому времени он уже накопил некую «критическую массу». Количество должно было перейти в качество. Необходимо было лишь нечто, что «перенесло» бы через невидимый, но совершенно реальный рубеж, отделяющий его как автора из массы «известных и преуспевающих» от числа немногих — «единственных и неповторимых». Этим «нечто» для О. Генри стала небольшая, но — без преувеличения — известная «всем и каждому» новелла «Дары волхвов» (The Gift of the Magi). Она была опубликована в предновогоднем номере «Уорлд» за 1905 год. Эту публикацию и можно считать Рубиконом писателя О. Генри.

Понятно, нет необходимости пересказывать немудрящую, но такую добрую историю двух любящих сердец, где каждый пожертвовал тем немногим, что имел, чтобы сделать подарок на Рождество любимому человеку.

Публикация вызвала большой резонанс: рассказ не обсуждали (что тут обсуждать?!) — его читали, им восхищались, над ним проливали слезы. О нем говорили буквально повсюду: продавщицы в универсальных магазинах, на лавочках в парках, люди на улицах, посетители в барах и салунах. На всём пространстве Соединенных Штатов: от атлантического до тихоокеанского побережья, от Нового Орлеана до поселений Аляски. Свою роль, конечно, сыграло и то обстоятельство, что рассказ получил огромную аудиторию. Судите сами: разовый тираж рождественского номера «Уорлд» составил почти 400 тысяч экземпляров. К тому добавьте, что он появился почти одновременно на страницах около двухсот газет, выходивших в разных частях страны и в Канаде (не забудем о газетных синдикатах!).

Вообще, 1905 год оказался для О. Генри обилен на шедевры. Вот вам доказательства: «Дары волхвов» увидели свет на излете года, а в течение предыдущих месяцев он написал и опубликовал еще и «Неоконченный рассказ», «Весна порционно», «Дебют Мэгги», «Из любви к искусству», «Комната на чердаке», «Русские соболя», «Последний лист», «Утраченный рецепт». Названы только те рассказы, что вошли в «золотой фонд», причем не только творческого наследия писателя и американской литературы, но и мировой литературы.

Интересна, кстати, история написания новеллы «Дары волхвов». Рассказ с таким названием О. Генри планировал (и обещал написать) для «Уорлд» еще к рождественскому номеру за 1904 год. Но смог выполнить обещание только спустя год (в последнем выпуске еженедельника за 1904 год он поместил тоже «рождественскую», но другую новеллу).

Надо сказать, каждый «рождественский» рассказ (О. Генри или иного автора) обязательно сопровождался иллюстрациями. Идея рисунка при этом должна была исходить, конечно, от автора. Он определял, что необходимо изобразить в качестве иллюстрации к истории. Для «Даров» О. Генри придумал такую композицию: «Нужно изобразить бедно обставленную комнату, что-нибудь подобное меблированным комнатам или доходному дому где-нибудь в Вест-Сайде. В комнате один или два стула, комод, кровать и сундук. На кровати рядом сидят мужчина и женщина. Они говорят о Рождестве. У мужчины в руках карманные часы. Он размышляет и крутит их в руках. Главное в женщине — длинные роскошные волосы, они струятся по спине». И добавил: «Но история пока еще не написана»[282]…А сделанный рисунок не удовлетворил его. Тогда же он увлекся другим замыслом и к «Дарам волхвов» вернулся только через год. И только тогда, когда воочию увидел свою героиню, оказалось, что именно такие волосы — длинные, густые, золотистые — были у жены одного из сотрудников редакции. «Я размышлял над идеей, но мне была нужна живая модель», — признался он после того, как увидел эту женщину.

И всё сразу сложилось в его сознании. «Дары волхвов» он написал за три часа. И рассказ немедленно пошел в печать. Рисунок появился после.