Николай Губернаторов - Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники

• Название: Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники
• Автор: Николай Губернаторов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-203-01934-7

В сборник вошли документы, воспоминания, дневники, которые ранее не публиковались по идеологическим, этическим и иным соображениям. Ветеран войны генерал КГБ Н. В. Губернаторов знакомит с архивными документами о борьбе военной контрразведки с германским абвером, об особой команде «Гемфурт», состоявшей из мальчишек, подготовленных для диверсий в тылу советских войск. Ни один из них не оказался предателем. О своей фронтовой юности вспоминает дочь полка Любовь Аветисян, в 14 лет ставшая связисткой; офицер В. Г. Пугаев рассказывает, как и за что его лишили звания и наград. Завершается сборник «Солдатским дневником» разведчика Г. Т. Лобаса. Книга проникнута пафосом патриотизма и верности Родине.

---

Сообщение отдела НКВД г. Красный

«Агурецкий Гриша и Плеснецов Виктор приземлились на территории Краснинского района. Утром, найдя друг друга, отправились в г. Красный. Встретив по пути красноармейца, рассказали ему, что сброшены немцами на парашютах с самолета и хотели бы заявить об этом, но не знают кому. Красноармеец привел их в город и передал в городской отдел НКВД».

Сообщения из Волковыска и Холма

«Подростки Ленский Саша и Коржиков Юра были выброшены на парашюте и приземлились в 30 километрах от города Волковыска. Добравшись пешком до города, они разыскали милицию, заявили о себе и сдали взрывчатку.

Беляев Рудольф и Пилецкий Жорж приземлились районе города Холма и явились в местный орган НКВД».

Пятнадцатилетний сирота Строганов Саша, уроженец деревни Осиновки, Ярцевского района, Смоленской области, после приземления на парашюте, не найдя своего напарника Третьякова Николая, добрался до Бреста. А оттуда попутным эшелоном до Ярцево и, взяв справку на родине в сельсовете о рождении, поступил в Ярцевское ФЗО, о чем по телефону сообщили из Ярцева.

В связи с подготовкой Висло-Одерской операции 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами с магнушевского, пулавского и сандомирского плацдармов значительно увеличилось движение поездов к фронту с грузами и живой силой. Все это невозможно было скрыть от разведки противника. Поэтому абвер и его фронтовые органы — абверкоманды и абвергруппы продолжали наращивать заброску диверсантов в тылы нашего фронта. Для пресечения этой подрывной деятельности командованием фронта и контрразведкой «Смерш» были приняты меры по усилению бдительности всеми военнослужащими, охране военных объектов, железнодорожных путей и станций. Был введен строгий пропускной режим и патрулирование на дорогах и в населенных пунктах.

Поэтому когда «Буссард» в декабре забросил самолетами в тыл фронта 20 диверсантов-подростков, все они, приземлившись и не желая выполнять задание немцев, побросали взрывчатку и отправились одни к себе на родину, а другие — в органы госбезопасности с повинной. В населенных пунктах их всех удалось задержать, и после проверки как несовершеннолетних их направили в детскую колонию НКВД закрытого типа.

Обобщив и проанализировав показания подростков и взрослых агентов, завербованных из числа советских военнопленных, о структуре, составе сотрудников и методах их работы в абвере, управление контрразведки «Смерш» фронта наметило новые активные меры по нейтрализации и пресечению подрывной деятельности абвергруппы 209 («Буссард»). В основу этих мер был положен план операции «Буревестник» по перевербовке агента «Буссарда» Скоробогатова, явившегося с повинной, и направлении его с заданием к немцам.

Характерны в этом смысле показания самого Алексея Стратоновича Скоробогатова, 1923 г. рождения, уроженца деревни Костина Быстрянка, Морозовского района, Ростовской области, образование 7 классов, член ВЛКСМ, бывшего сержанта 647-го стрелкового полка 216-й стрелковой дивизии».

Показания Скоробогатова

«Вопрос: Расскажите свою биографию и при каких обстоятельствах вы попали в плен?

Ответ: Родился я в семье колхозника-хлебороба. Отец Стратон Андреевич умер от голода в 1933 году. До сентября 1941 года я жил с матерью Устиньей Ефремовной и младшим братом Илларионом, летом после школы работал трактористом. В сентябре был призван в Красную Армию и после трех месяцев учебы в полковой школе направлен сержантом отделения в 216-ю стрелковую дивизию на Южный фронт. В боях ранен в бедро и после излечения в госпитале зачислен на курсы младших лейтенантов при штабе Южного фронта. Но курсы не закончил, так как в связи с наступлением немцев курсанты были отправлены в действующую армию.

В июне 1942 года в районе горы Горячий Ключ на Кавказе контужен и засыпан песком. Придя в сознание и выбравшись из окопа, увидел догорающий немецкий танк, в который я успел бросить фанату, и вокруг него немцев. Так я оказался в плену и был направлен в лагерь военнопленных в станицу Тихорецкую. Дважды пытался бежать из лагеря, но неудачно, был пойман и помещен в штрафной концлагерь в Ростове, затем в Таганроге, Мелитополе и Запорожье.

Вопрос: Почему вас так часто перемещали из лагеря в лагерь?

Ответ: В тех невыносимых условиях, стараясь выжить, я сам старался попасть в перемещаемую партию, чтобы по дороге попытаться бежать из плена. Уже на территории Польши нам, пятерым пленным, удалось выбраться через окно вагона, но я прыгнул неудачно и сломал ногу. Меня подобрал охраняющий железную дорогу патруль из власовской армии РОА и поместил в военно-неполноценный лагерь инвалидов на лечение, а оттуда отправили в Лодзь, на завод «Оскар-Дизель», где я и был завербован немецкой разведкой.

Вопрос: При каких обстоятельствах вы были завербованы и кто вас вербовал?

Ответ: Работая на заводе слесарем, я в числе других пленных был вызван на беседу к начальнику чертежного бюро белоэмигранту Ростову Юрию Васильевичу. Он попросил рассказать автобиографию и спросил, пытался ли я бежать, а потом задал неожиданный вопрос, хотел бы я побывать дома, на Родине. «Конечно, хотелось бы», — ответил я.

Тогда он рассказал, что для этого надо выполнить задание немецкой разведки, вернуться назад и доложить. Объяснил, каков характер задания, как его следует выполнить. Вообще он говорил, как мне казалось, иносказательно, с какими-то намеками. Например, говоря о том, как вести себя и что делать после приземления на парашюте в тылу Красной Армии, он с намеком советовал думать головой.

В заключение спросил: согласен ли я поработать на абвер? Я задумался, а потом попросил дать время подумать. «Надумаешь, тогда приходи», — сказал на прощание он.

Думал я всю ночь и наконец решил, что надо соглашаться, потому как другой возможности оказаться у своих и воевать против немцев у меня нет и не будет. Тем более что к ним у меня накопилось столько ненависти, что я себя еле-еле сдерживал.

После того как я дал согласие, меня перевезли в деревню Любано, в 30 километрах от Лодзи. Там располагалась диверсионная школа «Буссарда». Меня поместили в отдельный дом, где уже находился ранее завербованный Ростовым военнопленный Антонов — будущий мой напарник. В течение трех недель нас обучали подрывному делу, отрабатывали легенду поведения и готовили документы. С нами занимался сам Ростов, начальник «Буссарда» Больц и зондерфюрер Вальтер — специалист по изготовлению документов. Через три недели нас переодели в красноармейскую форму, снабдили документами, взрывчаткой и в ночь на 1 ноября самолетом забросили в район железной дороги Брест — Ковель с заданием по диверсии.

Приземлился я в лесу, напарника не нашел, а утром отправился на станцию. Там разгружались танкисты. Я обратился к офицеру и попросил направить меня в особый отдел. Он отвез меня к особисту бригады, а от него к вам.

Вопрос: Какое впечатление у вас осталось от общения с Ростовым?

Ответ: В отличие от грубого горлохвата Больца, Ростов вежлив, тактичен и добрый. Он профессионально самый грамотный в «Буссарде», и к нему все сотрудники, включая Больца, обращались за помощью и советами.

Я заметил, что Ростов тяготится своей службой в «Буссарде» и в его словах и поведении со мной проскальзывала какая-то раздвоенность.

Вопрос: Как вам представляется дальнейшая ваша судьба?

Ответ: Я хотел бы попасть на фронт, в действующую армию и воевать с врагом, тем более что фронтовой опыт у меня есть. Так что, если сможете, то посодействуйте.

Вопрос: А если мы попросим вас вернуться назад в «Буссард» как агента, выполнившего задание, с целью помочь Ростову перебраться к нам? Мы его уже больше года ждем. Дважды пытались его вызволить, но не получилось.

Ответ: Я готов выполнить вашу просьбу, любое задание. Но я сейчас не представляю, как я смогу помочь Ростову.

Вопрос: А вы подумайте, как можно помочь, ведь обстановку там вы знаете не хуже нас. Мы тоже будем думать, но важно ваше добровольное согласие.

Ответ: Я согласен.

Допрос вел пом. нач-ка отдела Управления «Смерш» 1-го Белорусского фронта капитан Белоглазкин».

Сразу же после допроса капитан Белоглазкин доложил своему начальнику отдела результаты изучения Скоробогатова, предложение о перевербовке, переброске его за линию фронта, в «Буссард».

Из доклада Белоглазкина

«Скоробогатов — патриот, волевой, энергичный и находчивый, интеллектуально развит хорошо. Умысла на измену Родине в его действиях нет, согласие немцам быть агентом и выполнить их задание он дал с одной целью — оказаться у своих и воевать в рядах Красной Армии. Кроме того, он хорошо знает Ростова и Больца. Что облегчает его поведение в «Буссарде». Поэтому из всех агентов, явившихся с повинной, Скоробогатов наиболее подходящая кандидатура для заброски в «Буссард».