Сергей Рокотов - Тайны подмосковных лесов

• Название: Тайны подмосковных лесов
• Автор: Сергей Рокотов
• Жанр: Детектив

---

Наконец, дверь медленно открылась, и в комнату вошел коренастый широкоплечий лысоватый мужчина лет сорока пяти в затемненных очках. На нем был алого цвета мягкий шерстяной свитер и голубые джинсы. Он приветливо улыбался белыми зубами. Глаз его под темными очками видно не было.

- Здравствуйте, Катя, - произнес он глуховатым баском.

- Здравствуйте, - вежливо ответила Катя, пристально, без всякого страха в глазах, глядя на него. - Что происходит, позвольте узнать?

- Да ничего особенного, - продолжал улыбаться вошедший. - Вы, ради Бога, извините этих идиотов, они просто скоты. Ну ни на кого нельзя положиться! - Он словно в отчаянии взмахнул рукой. Рука была могучая, вообще, в этом человеке чувствовалась недюжинная физическая сила. - Вы, разумеется, приняли этих идиотов за похитителей, бандитов, рэкетиров и тому подобное. Я их попросил вас сюда привезти, так они и рады стараться в меру своих куриных мозгов. Заставь дурака Богу молиться, так он и лоб расшибет это точно про них. Все с вашим Андреем в порядке, и он совершенно правильно поступил, что хорошенько врезал нашему другу. Вот удивляюсь я на наш народ - словно бы у них языка нет, одни только ручищи, слова путевого сказать не могут, объяснить все по-человечески, только руками, только по-хамски. Но... уж тут ничего не поделаешь, совковая система накладывает на людей свой неизгладимый отпечаток. Вы-то в Европе к такому обращению не привыкли, наверное, вам такое в диковину? Да, нам нужны десятки, сотни лет, чтобы научиться жить по-человечески, да и то, я в этом отношении пессимист, менталитет есть менталитет, и от него никуда не денешься.

- Вы меня извините, что я вас прерываю. - Катя несколько успокоилась от его уверенного голоса и дружелюбного обращения, но вовсе не собиралась верить ему. - Зачем меня сюда привезли? И кто вы такой?

- Меня зовут Петр Андреевич, будем знакомы, - улыбаясь, произнес Ворон. - А вас я знаю заочно. Я знаком с вашими родителями Аркадием Юрьевичем и Марией Ростиславовной. Давно знаком. - Он отошел от Кати, повернулся полубоком и снял затемненные очки. - Господи, как же вы похожи на свою мать в молодости! Нет... - Он, не меняя поворота головы, смотрел на неё изучающе и какое-то странное выражение появилось на его лице. Извините меня, вы даже красивее нее, хотя, это, казалось бы, невозможно.

- А зачем же все-таки меня сюда привезли? - тихо спросила Катя. Что-то пугающее было в лице хозяина, в этом странном повороте головы, в том, что он отошел на некоторое расстояние от нее. Он словно скрывал правую часть своего лица.

- В гости. Просто в гости. Я очень хотел с вами познакомиться, так сказать, очно, поговорить с вами, может быть, чем-то помочь, если это понадобится, разумеется. Я, собственно, только слышал о том, что вы существуете на свете, с вашими родителями мы давно не виделись. А один мой покойный родственник, признаюсь, был влюблен в вашу маму Марию Ростиславовну. Но... ваш отец оказался счастливее его, и слава Богу - на свете есть вы.

- А где сейчас мои родители? Почему вы не приглашаете сюда их, раз вы давние знакомые? - Мечтательная тональность, выбранная для разговора хозяином, никак не вязалась с пикантными подробностями её приезда сюда.

Ворон внимательно глядел на Катю. "Надо же, какая она красивая! Какие произведения искусства создает Господь! Никогда у меня не было такой женщины!"

- Так все же?

Ворон продолжал молчать, неторопливо надел очки, подошел к Кате поближе и задумчиво глядел на нее. Ему вдруг пришла в голову странная мысль, совершенно неожиданная, пугающая его самого, мысль. Он закусил губу, глядя в одну точку сквозь темные очки, куда-то Кате в лоб.

- Петр Андреевич!

- Извините, Катюша, задумался. Вспомнил кое-что. Когда жизнь долгая, все время что-то вспоминаешь, порой даже голова опухает от воспоминаний. Знаете, давайте поужинаем, я страшно хочу есть. Эй, ребята, тащите все с кухни!

Через несколько минут на журнальном столике появились нарезанные буженина и ветчина, черная икра в хрустальной вазочке, бутылка "Хванчкары", апельсиновый сок в графине со льдом, зелень, яблоки, мандарины, виноград. Коля и мрачный водила сновали туда-сюда, расставляя все на столике, стараясь, чтобы было красиво и прилично. От Коли ощутимо разило свежевыпитой водкой, у него раскраснелись щеки, и он перестал дрожать в похмельном ознобе. Мрачный водила пытался улыбаться краем губы.

- Вы извините меня, - пробурчал он. - Я сегодня не в настроении, нахамил вам. Гаишник, понимаете, оштрафовал ни за что... Вот я... Неправ...

- Вот видите, - улыбался Ворон. - Не такие уж они страшные, какими казались на первый взгляд. Устали, озверели, жизнь такая, Катя. А вы сняли бы сапожки, вам так неуютно, и в куртке сидите. Раздевайтесь, пожалуйста. Эй вы, принесите тапочки!

Катя сняла сапоги и надела мягкие тапочки, которые ей попытался натянуть на ноги Коля, согнувшись в рабском поклоне. Сняла она и куртку, которую тут же унесли. Даже слегка улыбнулась - чем-то эта ситуация стала напоминать ей фильм "Кавказская пленница". Только третьего не хватает. А то бы сейчас спели "Если б я был султан, я б имел трех жен..." И султан не прячется. Только он не смешной, как в фильме - есть в нем что-то очень страшное.

- Ну вот, вы уже улыбаетесь, - мгновенно уловил Ворон мелькнувшую на её губах улыбку. - Это прекрасно. Итак, давайте выпьем вина, это настоящее грузинское, мне его привезли друзья из Тбилиси, а наши друзья на кухне водки попьют.

- А разве ваш водитель не собирается меня сегодня отвезти домой? поинтересовалась Катя. - А то у него и вовсе права отберут.

- Да нет, ГАИ ему совсем не страшно, - засмеялся Ворон. Придуривается, у него там все схвачено... Это во-первых. А во-вторых... Он понизил голос, и улыбка мигом исчезла с его губ. А смеялись ли глаза, Катя видеть не могла. - Во-вторых, я бы попросил вас сегодня остаться здесь. Вам здесь будет уютно. Я отвечаю за ваш комфорт и полнейшую безопасность.

- А моего согласия на это не следовало бы спросить? - побагровела от гнева Катя, совсем забыв в эту минуту подробности своего похищения и все свои страхи.

- Так я же вас и спрашиваю, Катенька, - взмахнул рукой Ворон. - Я же именно это и делаю. А если вы не надеетесь на этого водителя, который так безобразно вел себя по дороге сюда, так я вас сам отвезу домой, когда вам здесь надоест. Я хорошо вожу машину и напиваться здесь не собираюсь. Я практически совсем не пью, только вот бокал легкого вина за наше с вами знакомство.

Он разлил вино по хрустальным бокалам и поднял свой бокал.

- Катюша, первый тост за вас, очаровательную гостью в этом доме. За наше с вами знакомство, за вашу улыбку и хорошее настроение. Давайте выпьем!

Катя инстинктивно подняла бокал и, не чокаясь с собеседником, выпила его залпом. Ей захотелось снять это жуткое напряжение, которое, несмотря на вежливость собеседника, постоянно нарастало, сменяясь порой каким-то равнодушием и безразличием, что, впрочем, было ещё хуже. Ворон пригубил вина и поставил бокал на стол.

- А теперь. Пожалуйста, расскажите, Петр Андреевич, что с моими родителями? Что-то такое ваш товарищ мне по дороге сказал странное, будьте, мол, мужественны... Что это значит?

От досады Ворон закусил губу и схватился за дужку очков, словно желая их снять, но вовремя остановился. В его жестах снова появилось нечто грозное, зловещее.

- Да он же пьян, Катенька, разве вы не заметили? У него просто белая горячка, вот и несет черт знает что. Все нормально, все будет нормально...

- Хорошо. Если нормально, Петр Андреевич, то разрешите мне позвонить родителям и сообщить им, что я у вас в гостях, - предложила Катя.

На губах Ворона опять появилась улыбка. "Почему он все время в очках с такими темными стеклами?" - подумала Катя. - "Совершенно не видно его глаз."

- Да, разумеется, разумеется, покушайте вот только. Вы же с дороги, устали. Куда спешить? Покушаете и позвоните. Ну... - Он стал пододвигать ей стоящие на столике яства.

- Извините, Петр Андреевич, но я хочу ясности. Я хочу позвонить, убедиться, что с ними все нормально, а потом мы бы с вами и покушали. Разрешите позвонить, - настаивала на своем Катя.

- Ох, Катенька, Катенька, девочка вы моя, - вздохнул Ворон, встал и начал ходить по комнате. - Не надо вам туда звонить. К сожалению, мой бестактный товарищ сказал вам правду. Именно для того вас сюда и привезли, чтобы слегка смягчить тот удар, который преподнесла вам жизнь, чтобы именно я, старый знакомый ваших родителей, сообщил вам скорбную весть.

- Что?! Какой удар? Какую скорбную весть?! Что все это значит?! - До Кати начал, наконец, доходить весь ужас происходящего. - Говорите, наконец, что с ними?!

- Катя, все мы ходим под Богом. Я должен вам сообщить, что произошло трагическое событие. Будьте мужественны, моя дорогая. Вчера в полдень ваши родители погибли в автокатастрофе. Крепитесь, девочка моя. - Откуда Ворон набрался таких красивых слов, он и сам себе объяснить бы не смог, наверное, из классической литературы, которую читал в молодости. В нем погиб прекрасный актер, он произносил такие высокие слова, что чуть сам не плакал от умиления. Очень бы в это момент подивились на него некоторые люди и отдали бы должное его перевоплощения.