Олег Григорьев - Разные стихи

• Название: Разные стихи
• Автор: Олег Григорьев
• Жанр: Юмористические стихи

Стихи Олега Григорьева отличаются афористичностью, парадоксальностью, элементами абсурда и чёрного юмора, из-за чего его часто ставят в один ряд с Даниилом Хармсом и другими обэриутами. Однако от них Григорьев отличается большей непосредственностью, искренностью и детской ранимостью.

---

Олег Григорьев (1943–1992) Hfpyst cnb[b

Если где-то кому-то плачется,
Значит где-то очень хохочут.
Если кто-то от солнца прячется,
Значит кто-то погреться хочет..

Если мальчик любит труп,
Тычет в трупик пальчик,
Про такого говорят —
Некрофильчик мальчик!

Жена торговала колбасой,
И так разъелась на колбасе она,
Что когда входила в бассейн,
Вода выходила из бассейна.

Жену свою я не хаю,
И никогда не брошу её.
Это со мной она стала плохая,
Взял-то ее я хорошую.

Зашли мы к Сизову с приятелем,
Закрыт на замок его дом.
Такой был прием неприятен нам,
Ну что ж, подождём под дождём..

Земля тормознула резко,
Я о шкаф ударился с треском.
Все стекла и рюмки побиты —
Земля соскочила с орбиты..

Костёр пылает ярко,
Но как-то зябко мне —
Лицу ужасно жарко
И холодно спине.

Кресло рассохлось — не починить.
А на свалку выбросить жалко.
Буду друзьям и гостям говорить,
Что это кресло-качалка.

Кто-то не поленился,
Бросил кирпич в монумент,
От героя отбился
Самый важный фрагмент.

Лежу я в одиночестве
На человеке голом,
Ни мужском, ни женском,
Каком-то среднеполом..

Людей стало много-много,
Надо было спасаться.
Собрал сухарей я в дорогу,
И посох взял, опираться.

— Когда вернёшься? — спросила мама.
— Когда людей станет мало..

Мазохисту на лавке
Втыкали дети булавки,
Не от тоски, не от шалости,
А втыкали от жалости.

Меня ударили вчера
Тяжёлым аппаратом,
Вчера я круглый был с утра,
А к вечеру — квадратный.

Много нас по подобию божию
И всё-таки каждый с изъяном.
Будем считать что изъянами
Обязаны мы обезьянам.

На боку кобура болталась,
Сзади шашка отцовская звякала.
Впереди меня всё хохотало,
А позади всё плакало.

На заборе валенки
Вверх ногами сохли.
Значит, эти валенки
Вниз ногами мокли.

Один башмак мой чавкал,
Другой башмак пищал,
Покинуть предложили
Мне танцевальный зал.

Однажды Серёжа и Оля
Попали в магнитное поле.
Напуганные родители
Еле их размагнитили..

Петров лежал с открытым ртом
В фуфайке на спине,
И сверху вниз кубинский ром
Лить приходилось мне.

Вдруг замечаю — что за чёрт! —
Осталось мне так мало —
Я лью да лью, а он уж мёртв, —
Грамм восемьсот пропало..

Приехала жена из Сочи
Чёрная, как сапог.
Я даже вначале обрадовался очень,
Потому что сразу узнать не мог.

Пьём, пытаясь не упасть,
Мы бутылку за бутылкой.
Есть хотим, но не попасть
Ни во что дрожащей вилкой.

Разбил в туалете сосуд —
Соседи подали в суд.
Справа винтовка, слева винтовка,
Я себя чувствую как-то неловко.

Растворил жену в кислоте…
Вот бы по кайфу зажили!
Да дети нынче пошли не те —
Взяли и заложили.

С бритой головою,
В форме полосатой
Коммунизм я строю
Ломом и лопатой..

Сизов, пропахший табаком,
И я, пропахший тмином,
Надели зимние пальто —
Запахли нафталином..

Сказал я девушке кротко:
— Простите за нетактичность,
Но бюст ваш, и торс, и походка
Напомнили мне античность.

Она в ответ мне со вздохом:
— Простите, но ваше сложение
Напомнило мне эпоху
Упадка и разложения..

Склонился у гроба с грустной рожей,
Стою и слушаю похоронный звон.
Пили мы одно и то же,
Почему-то умер не я, а он.

Соседку пнул сапогом,
Разрушил её конструкцию,
Привезли из больницы потом
Её реконструкцию.

У доярок глаза вытаращены,
Трактористы глядят зубрами:
«Уберём то, что выращено,
Сохраним то, что убрано!».

Увязался М за Ж
И схватил её за Ж.
Рассердилась Ж на М
Да как даст ему по М.

Участковый стал в двери стучать,
Я за ним в глазок следил, даже в оба.
С таким же успехом он мог стучать
В крышку моего гроба.

Григорьев Олег ел тыкву
И упал в неё с головой.
Толкнули ногой эту тыкву,
Покатили по мостовой.

Катилась тыква под гору
Километра два или три.
Пока этот самый Григорьев
Не съел её изнутри.

Громадные, выше крыш,
Надо мной шелестели тополи.
Подошёл какой-то мылыш
И об меня вытер сопли.

Далеко зашёл я в искусстве
и камуфляже:
Пишу — большая капуста,
Думая — крупная кража..?

Девица в кустах полуголая
Выдала странный стриптиз —
Трусы сняла через голову,
А лифчик не верхом, а вниз.

Дети кидали друг в друга поленья,
А я стоял и вбирал впечатленья.
Попало в меня одно из полений —
Больше нет никаких впечатлений..

Дрожу в подворотне от холода,
Стою и зубами щёлкаю,
Живот мой сведён от голода,
И, верно, похож на волка я.

Друг подавился треской,
Лежит на полу доской.
Из носа выходит пена
То сразу, то постепенно.

Ездил в Вышний Волочок,
Заводной купил волчок.
Дома лёжа на полу
Я кручу свою юлу.

Раньше жил один я воя,
А теперь мы воем двое.

Ем я восточные сласти,
Сижу на лавке, пью кефир.
Подошёл представитель власти,
Вынул антенну, вышел в эфир:

— Сидоров, Сидоров, я Бровкин,
Подъезжайте к садовой семь,
Тут алкоголик с поллитровкой,
Скоро вырубится совсем.

Я встал и бутылкой кефира
Отрубил его от эфира.

Был праздник с весельем и танцами,
Потом разодрался народ,
Во время драки мне пальцами
До ушей растянули рот.

Велосипед меня понёс,
Понёс куда-то под откос.
Он там остался без колёс,
И дальше я его понёс…

В квартире что-то упало.
Обошёл весь дом.
Но нигде ничего не лежало —
А может, так громко что-то встало?

Бомба упала и город упал,
Над городом гриб подымается.
Бежит ребёнок, спотыкаясь о черепа,
Которые ему улыбаются.

Вечером девочка Мила
В садике клумбу разбила.
Брат её мальчик Иван
Тоже разбил… стакан!.

Вкусно от мёда во рте,
И солнечно в животе.
Горько от водки во рту
И хохотно животу.
5.05.84

Воровал я на овощебазе
Картофель, морковь и капусту,
И не попался ни разу,
А всё равно в доме пусто..

Вперёд не рвись — погоди,
Ты создан чего ради?..
Вожак идёт впереди,
А с плетью пастух — сзади.

Где же мой лом и кувалда,
Куда девалось кайло?
— И лом, и кайло, и кувалду
Оползнем унесло.

Застал я с ним жену раздету
И объявил ему вендетту.

Девочка красивая
В кустах лежит нагой.
Другой бы изнасиловал,
а я лишь пнул ногой

Жена наклонилась голая
Около унитаза,
А я ей воды на голову
Лью из медного таза

С наперстниками разврата
Он торопился куда-то

ПОЭТ I

Сачком поймал я гения
И оторвал крылышки.
Сижу на кухне весь день я.
Рвется пар из-под крышки.
Теперь мы с гением братья.
— Однако, отменный бульон!
А если не буду летать я,
Не полетит уж и он.

II

Мне нужен был дельный совет,
Резко двери открыл я.
Сидел за столом поэт
И жадно ел чьи-то крылья.
Голенький как Эрот
Лежал мальчишка в кровати.
Поэт газетой утер рот!
Выпятил губы, а брюхо впятил.
Махровой, в цветах простыней
Ревниво накрыл мальчишку,
И, увлажняя пальцы слюной,
Стал листать мою книжку.
(читает текст)
— Мы вцепились жадно друг в друга
И пошли обниматься в парадное.
Я хотел негритянку как уголь,
А она была шоколадная.
Я хотел, чтобы грудь сапогом,
Чтоб как туфель была лакированой.
А у этой чай с молоком,
Вот и стал я разочарованный.
Как на газе сковорода
Раскалилась в руках девица…
— М-да… — сказал он, и снова — м-да…
В печать это не годиться…
Безбожный провинциализм,
Ни деревня, ни город, а — пригород.
И, потом, тут какой-то расизм,
Только шиворотом-навыворот!
Что-то еще он такое сказал;
Сказал, как отрезал крылья.
Скорей у него я рукопись взял
И дверь за собой закрыл я…
Во дворе завывает вьюга;
Нет, не поняли мы друг друга.

III

Стоит гранитный пьедестал,
Здесь будет монумент.
Я ловко — прыг — и в позу встал,
Меня низвергнул мент.
Оштрафовал на сто рублей;
А где я их достану?..
На пьедестале мне ей-ей
Стоять не по карману…

ГЕНИЙ

Гений летал над моей головой
Вроде растрепанной книжки,
Хлопали крылышки за спиной,
Как на кастрюлях крышки.
Сбоку висел пустой пенал,
Не было стрел в нем и перьев.
Гений все стрелы свои расстрелял,
Был безопасней теперь он.
Спущен лук, потускнел его нимб,
С виду мальчишка жалкий.
Громко ругаясь летели за ним
Злые вороны и галки.
Не смеется он и не поет,
А все-равно раздражает,
Тем что летает, а не полезет,
Выше стаи летает.
23.10.84

ЩИ

Купил я капусту и свеклу,
Стою на кухне, варю щи.
Раздался звон, посыпались стекла,
В дом ввалились товарищи.
Притащили девицу пьяную,
Она орет как помешанная.
В кастрюлю я зелень пряную Б
росаю, и ложкой помешиваю.
Джинсы стащили ловко,
Крик ее храпом стал.
Аккуратно шумовкой
Я мутную пену снял.
Сижу и тихо из миски
Ложкой хлебаю щи.
А рядом девицу тискают
Бурно товарищи.
24.09.84

ЛЮДИ 1.

Вышел на Невский из кабака,
На окне мальчишка лохматый
Показал мне три языка,
Потом четвертый, потом пятый…
Рядом из люка какую-то грязь
Рабочий вываливал длинным совком.
В этой куче я чуть не увяз;
Бросил в мальчишку грязи ком.
Постовой покинул свой пост,
Говорит мне: «Следуй за мной!»
(Так в пятой главе сказал Христос)
И повел меня за собой.
Толкнул в подвал вытрезвителя,
А там уже нету мест.
Посадил на стул усмирительный
— Таков на сегодня мой крест.
Ночью, часм к трем,
Тихо домой вернулся.
Уснул я с кошкой вдвоем
Утром один проснулся…
Сижу у окна истуканом
Голова лежит на ладони;
Пусто в граненом стакане,
Кто-то за стенкой стонет…

2.

Пришли какие-то люди,
Таких никогда я не видел:
Один с головою на блюде
(Тот видно кого-то обидел).
Другой с тесаком на макушке,
А этот — с язвами на руках.
На стол поставили кружки,
Блюдо с башкой — (просто страх).
Из кухни принес колбасы я,
Дал им домашние тапки,
(Ведь люди пришли босые,
Одетые в рваные тряпки).
Выпили молча, без закуса. —
Траур у них, видать
Схватил девицу я за косу,
И попросил сплясать.
И стала плясать девица,
И скидывать с тела тряпье…
А все же знакомые лица…
И где-то встречал я ее.
Но где? Но когда? — не припомню,
Только уж было такое:
Пьянка в комнате темной,
И голова покойника.
Гости с рубцами и язвами,
Особенно этот сивый,
С язвами безобразными.
Не красавец, однако, красивый.
— Иван! — кивнула девица блюду.
Иван вдруг открыл глаза.
— Давай предадимся блуду!
И запрыгала, как коза.
Скинула тряпки последние,
Стала совсем гола.
Седой вынул нож из темени
Воткнул в середину стола.
Второй почесался в затылке,
И руки простер к окну.
Появились еще три бутылки,
Я сразу припрятал одну.
На колени мне села девица
Худоват оказался зад.
Недовольный Иван косится.
Покосился, — закрыл глаза.
Седой опрокинул кружку;
Потом они в угол легли.
Я дал им диван-раскладушку,
Но они им пренебрегли.
Тогда я спросил у девицы,
Раздвинув ножки дивана:
— Скажи мне, что это за лица?
— Да просто два шарлатана!
— А как заовут тебя?
— Ира.
— Вот и жену мою так.
Прости, что простыня не стирана
Теперь уж я холостяк.
Прижались мы тесно друг к другу,
И я погрузился в сон; Страшный сон.
Я вскочил с испугу,
Отключил будильника звон.
На диване от тела впадина
А от гостей — ни следа.
Приложился к бутылке краденой
Там лишь уксусная кислота.

27.01.84