Сергей Рокотов - Конец авантюристки

• Название: Конец авантюристки
• Автор: Сергей Рокотов
• Жанр: Детектив

---

- Пока ничего, - с горечью вздохнул Николаев. - Увязло дело. Я доказал, что Мызина и Юркова убил Кирилл Воропаев, да он и сам это в письме подтвердил. Ну а что у вас здесь новенького?

- Да так, ничего особенного, - вяло ответил Клементьев, отхлебывая пива. - Никаких особенных дел не было.

Николаев знал, что где-то с неделю назад Клементьев принимал участие в обезвреживании ещё одной банды, которое сопровождалось оголтелой перестрелкой, в результате которой Клементьев убил наповал главаря банды. Остальные были задержаны.

- Я слышал, - усмехнулся Николаев, - про вашу крымскую тишину.

- Да ну их, - махнул рукой Клементьев. - Втянули нас, в эту бойню. Веришь, Павел, его пуля по волосам прошлась, причесала одним словом. Видишь, какие патлы отрастил. И я в ответ... Но причесать его не удалось, бритый он наголо... А, ладно, скучно это, давай ещё по пиву... А вон там на мангале, мы с тобой шашлычки пожарим.

Выпили по рюмочке водки и пошли к мангалу жарить шашлыки. Потихоньку начало темнеть.

- Одно, разве что, дело может тебя заинтересовать, - равнодушным тоном произнес Клементьев. - В Феодосии девушка пропала. Где-то в начале марта. Она поехала в Ялту к жениху своему в гости. Так вот, из Феодосии-то она выехала, а к жениху так до сих пор и не добралась. Все ищем.

- А что за девушка?

- Да обычная девушка. Ей двадцать два года, зовут Галей, рост где-то метр шестьдесят пять, волосы русые. Работала в морском порту, в конторе секретаршей. А жених её в Ялте живет, он ночным охранником работает. Девушка сирота, детдомовская она, жила одна, комната у неё в Феодосии. Выехала четвертого марта на междугороднем автобусе. Он её не встречал, она должна была к нему прямо домой приехать. Не галантный человек этот охранник. Все ждал, ждал, но она так и не приехала... Интересно, Павел Николаевич?

Николаев сунул себе в рот сигарету другим концом и поджег зажигалкой фильтр. Повалил вонючий дым.

- Ты что, Павел Николаевич, ты ж с другого конца сигарету зажигаешь. Брось... Ну что, интересно тебе.

Почему-то Николаеву вдруг припомнились похороны Лены Воропаевой и тот странный взгляд её отца, та таившаяся где-то в глубине души ледяная страшная усмешка, которой он одарил неожиданно обернувшегося Николаева.

- А если интересно, то у меня и фотка этой девушки имеется. Сейчас принесу, в розыске она уже пятый месяц...

Клементьев зашел в дом и вынес Николаеву маленькую фотографию. Николаев взял фотографию и вздрогнул - сходство с Леной Воропаевой было разительное. Абрис, во всяком случае, совершенно тот же.

- А кто подал в розыск?

- На работе. Она взяла за свой счет две недели на обустройство, так сказать, личных дел. А не возвращается и не возвращается. В принципе, дела-то до неё могло никому не быть, но девушка она добрая, общительная, подруги и забеспокоились, съездили в Ялту и нашли этого жениха. А когда он сказал, что она к нему и не приезжала, всполошились и заявили в милицию.

- Поговорить бы с ним, Григорий. Можно было бы... Только будет ли он на твои вопросы отвечать, кто ты есть ему такой? Мне-то толком ничего не отвечает, хотя я местный уголовный розыск и моя прямая обязанность искать пропавших людей. А с этим тюфяком дурковатым прежде, чем разговаривать надо каши хорошенько наесться. Где сядешь, там и слезешь. Ладно, устроим вашу беседу...

- А твои-то какие соображения по этому поводу?

- А ты, что, не понял? Мне и тогда в голову кое-что приходило, но я без оснований кого-то подозревать не могу, тем более..., - вздохнул он. Помнишь опознание? - Клементьев помрачнел и поежился. - Мудреные люди, Павел Николаевич, на свете есть, однако, ох, мудреные...

Вечер был безнадежно испорчен. Даже изумительные на вкус шашлыки не лезли в горло. Перед сном Николаев включил телевизор, шли ночные новости. Одно сообщение привлекло его внимание:

"В Южносибирске жители города готовятся к выборам мэра. Кандидатами на эту должность являются бывший секретарь райкома КПСС Рахимбаев, генерал-лейтенант Орлов и директор Новосибирского завода Верещагин. Судя по опросам населения большие шансы занять эту должность имеет Рахимбаев, человек более известный населению города, долгое время занимавший высокие посты, но и два других кандидата не теряют надежд на успех в выборах."

Николаев захотел поделиться этой информацией с Клементьевым, вышел на веранду, где постелил себе хозяин, но услышал его могучий храп и вышел на улицу курить. Пока он курил, Тамара, беседовавшая с хозяйкой, тоже легла в постель и заснула. Поделиться было не с кем...

Утром, когда они проснулись, Клементьева уже два часа, как не было дома. Гости позавтракали, поблагодарили хозяйку за гостеприимство и поехали к себе в Алушту.

В выходной день Клементьев приехал к нему и повез его в Ялту поговорить с женихом пропавшей девушки. Информацию о том, что отец Лены баллотируется в мэры небольшого сибирского городка, воспринял внешне спокойно.

- Пускай себе баллотируется, дело доброе. Денег много, однако, надо для предвыборной кампании...А где их взять? Разве что на дне морском, добавил он, и Николаев вздрогнул от этих слов.

А вот разговора с женихом не получилось. Он оказался настолько пьян в этот день, что беседовать с ним было совершенно невозможно.

- Галка-то? - спросил коротко стриженый лупоглазый парень лет двадцати восьми. - Галка девка хорошая. Она мудрая, понимаешь, братан, мудрая...

Он сидел за бутылкой водки в маленькой неуютной комнате с каким-то крохотным небритым человечком.

- Ща таких девок днем с огнем не сыщешь. Ща одни шалавы кругом, а, братан? Ты извини, что я так, я знаю, откуда вы...

- Вы собирались жениться на ней? - спросил Николаев.

- Обязательно. И женился бы точно... Левка сказал, слово - закон... Но... - Он надул губы и развел руками, - никак не возможно при полном наличии отсутствия. Попросту - нет её, понимаешь? Как я могу жениться, раз её нет?

- А родня у неё какая-нибудь есть?

- Обязательно. Какая-нибудь, наверняка, есть, - отвечал Левка. Только мне об этом ничего не известно. А как мы с ней сошлись? Именно на этой почве... Сироты мы оба с Галкой. У меня хоть брательник есть в Иршанске, тетка в Мелитополе, а Галка совсем одна. У неё родители погибли давно... А без родителей хреново...

И он затянул какую-то жалобную песню. А Николаев с Клементьевым откланялись, не солоно хлебавши... Другие попытки поговорить с Левкой также кончились ничем, трезвым он быть не привык...

А отпуск пролетел быстро, пришла пора возвращаться в Москву.

А в конце августа Николаев узнал, что мэром небольшого промышленного городка Южносибирска стал бывший директор завода Эдуард Григорьевич Верещагин. Он с большим перевесом опередил двух своих конкурентов. По "Новостям" передали интервью с возмущенным коммунистом Рахимбаевым, который говорил о нарушениях в предвыборной кампании, о фальсификации бюллетеней и тому подобное. Потом показали и самого Верещагина. Он мало изменился со времени похорон Лены, говорил мало, был вежлив и немногословен. Лишь глаза, спрятанные под большими роговыми очками сверкали радостью. И снова Николаеву стало не по себе от этой скрытой где-то в глубине души ледяной улыбки, он ощущал какую-то опасность, исходящую от этого, на первый взгляд, интеллигентного человека. Он решил позвонить Вере Георгиевне.

- Вера Георгиевна, поздравляю вас, я слышал...

- Вы о чем? - холодно спросила она. - А...Об этом? Что меня-то поздравлять? Я тут совершенно не при чем. Пути господни неисповедимы. Был инженеришкой в Москве, по бабам бегал, теперь вот мэр города, глядишь, скоро и президентом станет. У нас это мигом...

- Вас-то к себе не зовет?

- Зовет. Тогда ещё звал, когда мы Леночку похоронили. Но я категорически отказалась. Не хочу я из Москвы уезжать, здесь дорогие мне могилы. А он найдет себе молодую жену, любая будет рада...

Николаев попрощался и положил трубку. Не выходил из головы рассказ Клементьева о пропавшей сироте Гале из Феодосии, не выходила из головы ледяная улыбка Верещагина на кладбище. Но как же все это не вязалось с простой, естественной манерой разговаривать Веры Георгиевны, её скромным обликом, принципами, которые она все время отстаивала. Его давно уже будоражила идея вскрытия могилы Лены Воропаевой и проведения более тщательной экспертизы. Но кто мог дать санкцию на такое дело? И особенно теперь, когда отец Лены стал мэром города?

И Павел Николаевич, поглощенный повседневными заботами, новыми расследованиями постепенно отвлекся от этого запутанного дела. Но оно все равно оставалось в подсознании, и когда он вспоминал об этом, ему становилось страшно, и он чувствовал, как мурашки бегут у него по коже, и почва под ногами становится какой-то зыбкой...

Вот так и прошел для него девяносто третий год...

... В начале мая 1994 года ему позвонил из Симферополя Клементьев. Николаев только что вернулся из сложной и утомительной командировки в Красноярск. Он вел дело об убийстве бизнесмена, за которым оказались крупные хищения. Следы привели в Красноярск, и Николаеву пришлось провести там целую неделю.