Виктория Хольт - Король замка

• Название: Король замка
• Автор: Виктория Хольт
• Издательство: Сантакс-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87455-035-6

Роман знаменитой английской писательницы Виктории Хольт «Испанский жених» продолжает серию жизнеописаний европейских монархов XVI–XVII веков. Филипп Второй, наследник могущественной империи, вынуждает королев и принцесс исполнять все, к чему обязывает положение императора — как на политическом поприще, так и на брачном ложе…

Судьба Филиппа неразрывно связана с судьбами других ярких исторических персонажей: английской королевы Марии Тюдор, прозванной Кровавой Мери, французской королевы Екатерины Медичи и ее дочери Елизаветы Валуи.

Увлекательный сюжет, интриги и коварство в романе «Испанский жених» и сильные страсти, бушующие в любовном романе В. Хольт «Король замка», несомненно, не оставят читателей равнодушными.

---

Но прошло время — и в галерею заглянул граф! Увидев его, я вскочила с места и выпалила:

— О… значит, все в порядке?

Его лицо осталось непроницаемым, только во взгляде появилась какая-то напряженность.

— Жаль, что я не смог присутствовать на вчерашнем ужине.

— Да… жаль. Я… беспокоилась…

Что со мной? Заикаюсь, как презираемые мной глупые девицы.

Он продолжал смотреть на меня — наверное, заметил следы бессонной ночи. Какая я дура! Станет он отчитываться передо мной за каждую поездку к друзьям, как же! Теперь он, конечно, будет часто выезжать. В замке он оставался только из-за ушиба после несчастного случая.

— Кажется, вы беспокоились обо мне. (Понимал ли он мои волнения так же хорошо, как я? Или, может быть, даже лучше меня?). — Признайтесь, вы уже думали, что я лежу — один, в глухом лесу, с пулей в сердце… или нет, с пробитой головой. По-моему, вы втайне считаете, что у меня вместо сердца камень. Преимущество, в некотором роде. В смысле защиты от пули.

Бесполезно было отрицать очевидное, и я косвенно подтвердила его предположение:

— Один раз в вас уже стреляли, поэтому в том, что я подумала о повторном покушении, нет ничего странного.

— Вы не считаете, что это было бы невероятным совпадением? Человек целится в зайца и случайно попадает в мою лошадь — такое случается раз в жизни, но не каждую неделю.

— Может быть, версия с зайцем невероятна уже сама по себе?

Граф уселся на диванчик под портретом своей прабабки, показал глазами на мой табурет.

— Вам удобно, мадемуазель Лосон?

— Спасибо, вполне.

Я постепенно приходила в себя. Теперь меня смущало только одно: не выдала ли я своих чувств?

— Мы говорили о картинах, старых замках, семьях, революциях — обо всем, кроме вас самой, — неожиданно мягким тоном произнес он.

— Перечисленные вами предметы намного интереснее моей персоны.

— Вы так полагаете?

Я пожала плечами. Эту манеру отвечать на трудные вопросы я переняла у него самого.

— Я знаю лишь то, что ваш отец умер и вы заняли его место.

— Больше и нечего знать — жизнь, как жизнь. Ничем не отличается от той, которой живут люди моего класса и достатка.

— Вы не вышли замуж. Интересно, почему?

— Я могла бы ответить, как английская молочница. Меня никто не просил, сэр, — так она сказала.

— Мне это кажется невероятным. Из вас получилась бы прекрасная жена. Вы только подумайте, как бы повезло вашему мужу. Его картины всегда были бы в порядке.

— А если бы у него их не было?

— Уверен, вы бы очень быстро исправили эту оплошность.

Разговор принимал неприятный для меня оборот. Я подумала, что граф хочет посмеяться надо мной, а принимая во внимание мои новые чувства, мне не хотелось поддерживать его.

— Удивляюсь, что вы являетесь защитником брака, — сказала я и тут же об этом пожалела.

Я вспыхнула и пробормотала:

— Простите…

Он улыбнулся, язвительность исчезла.

— А я не удивляюсь, что вы удивлены. Скажите, что значит буква «Д»? Мисс Д. Лосон. Необычное имя.

Я объяснила, что моего отца звали Даниел, а мать Элис.

— Дэлис, — повторил он. — Почему вы улыбаетесь?

— Потому что вы произносите… тоже неправильно с ударением на последнем слоге. А нужно — на первом.

Он старательно повторил:

— Дэлис, Дэлис. — Мне показалось, что делает он это с удовольствием.

— У вас тоже необычное имя.

— В нашей семье оно передавалось из поколения в поколение… со времен первого короля франков. Положение обязывает. Скажем, иногда попадется какой-нибудь Людовик, Карл или Генрих, но род должен иметь своих Лотеров. А теперь давайте посмотрим, правильно ли вы произносите мое имя.

Я назвала его по имени. Он засмеялся и заставил повторить его имя еще раз.

— Очень хорошо, Дэлис, — воскликнул он. — Вам удается все, за что вы беретесь.

Я рассказала ему о родителях и о том, как помогала отцу в его работе. В рассказе проскользнуло, что именно родители удержали меня от брака. Он заметил это и сказал:

— Возможно, это к лучшему. Холостяки нередко сожалеют о своем упущении, но женатые зачастую раскаиваются куда искреннее. Дай им волю — они повернут время вспять, чтобы никогда не жениться. Такова жизнь!

— Может быть.

— Взять, к примеру, меня. Когда мне было двадцать лет, я женился на девушке, выбранной для меня родителями. В наших семьях так ведется издавна.

— Понимаю.

— Эти браки часто бывают удачными.

— И ваш? — Я почти перешла на шепот. Он не ответил, и я спохватилась. — Извините, я веду себя бесцеремонно.

— Нет. Вам следует это знать.

Интересно, почему? Сердце готово было выскочить у меня из груди.

— Брак был неудачным. Думаю, я не способен быть хорошим мужем.

— Любой мужчина способен стать образцовым супругом… если захочет.

— Мадемуазель Лосон, каким образом эгоистичный, нетерпимый и раздражительный мужчина может стать хорошим мужем?

— Для этого нужно всего лишь постараться не быть эгоистичным, нетерпимым и так далее.

— Вы полагаете, люди могут избавиться от недостатков, как от старого барахла?

— Я думаю, можно попытаться подавить их в себе.

Вдруг он рассмеялся, и я почувствовала, что оказалась в глупом положении.

— Я вас забавляю? — холодно поинтересовалась я. — Вы спросили мое мнение, и я ответила.

— Да, конечно. Я попытался представить, как вы подавляете в себе недостатки, но не смог найти их у вас. Вы знаете, как трагически закончился мой брак? — Я кивнула. — Опыт семейной жизни заставил меня навсегда отказаться от роли мужа.

— Возможно, это мудрое решение.

— Я был уверен, что вы со мной согласитесь.

Я знала, что он имеет в виду. Если его подозрения оправданы и я позволила себе зайти в своих чувствах слишком далеко, меня надо предупредить. Какое унижение! Не желая выглядеть уязвленной, я переменила тему:

— Меня заинтересовали стены в некоторых комнатах замка. Я подумала, что под слоем побелки могут быть скрыты настенные росписи.

— Да? — рассеянно переспросил он, и я решила, что он пропустил мои слова мимо ушей.

— Вот так же отец сделал невероятное открытие в одном старинном особняке в Нортумберленде[6]. На стене под слоем известки в течение нескольких веков скрывалась роскошная фреска. Мне кажется, что подобные находки возможны здесь, в замке!

— Находки? — повторил он. — В самом деле?

О чем он думал? О своей неспокойной жизни с Франсуазой? А была ли она неспокойной? Несчастной — да. И неудачной настолько, что он решил впредь не испытывать судьбу.

Меня захлестнули эмоции. Что мне делать? Как я оставлю Шато-Гайар и уеду… обратно в Англию… в новую жизнь, где не будет ни замка, полного тайн, ни графа, счастье которого я мечтала увидеть — отреставрировав, как бесценное сокровище.

— Мне бы хотелось внимательно осмотреть эти стены, — не сдавалась я.

Он ответил горячо, словно перечеркивая все, что было сказано до сих пор:

— Дэлис, мой замок и я — все в вашем распоряжении.

9

Несколько дней спустя Филипп и Клод вернулись из Парижа, и дружеские отношения, установившиеся между мной и графом, исчезли без следа, как будто их и в помине не было.

Клод и граф вместе ездили верхом. Филипп не очень-то любил конные прогулки. Иногда из окна своей комнаты я видела, как они смеются, разговаривая о чем-то. Тогда я вспоминала разговор, подслушанный мною в вечер свадебного бала.

Клод вышла замуж за Филиппа, здесь ее дом. Она стала хозяйкой замка, хотя и не была женой графа.

Вскоре я сама в этом убедилась. На следующий день после ее возвращения, минут за пятьдесят до ужина, в мою дверь постучали. Я с удивлением увидела горничную с подносом. Пока Филипп и Клод отсутствовали, я всегда ужинала в столовой. Я и теперь переоделась к ужину в шелковое коричневое платье.

Горничная поставила еду на столик, и я спросила, кто ей велел принести мой ужин наверх.

— Мадам. Жанне пришлось пересервировать стол, потому что она поставила прибор для вас. Мадам сказала, что вы будете есть в своей комнате. Буланже ворчал на кухне — дескать, откуда ему было знать? Вы все время ужинали с Его Светлостью и мадемуазель Женевьевой, но раз мадам приказала…

Мои глаза пылали гневом, но я надеялась, что горничная этого не заметила.

Я представила, как они соберутся к ужину. Граф осмотрит присутствующих и удивится, заметив мое отсутствие. «А где мадемуазель Лосон?» — спросит он. «Я приказала слугам отнести ужин ей в комнату. Она не может есть с нами за одним столом. В конце концов, она не гостья. Ее наняли на работу». Тогда он потемнеет лицом от презрения к ней и… сочувствия ко мне. «Вздор! Буланже, еще один прибор. И иди скорее к мадемуазель Лосон. Скажи, что я с нетерпением ожидаю ее к ужину».