Эйдзи Ёсикава - Честь самурая

• Название: Честь самурая
• Автор: Эйдзи Ёсикава
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-9524-0794-3

Роман классика японской литературы посвящен реальным историческим событиям XVI века, когда в Японии шла жестокая борьба за власть между разрозненными самурайскими кланами. В центре романа — жизнь легендарного воина Тоётоми Хидэёси, прошедшего путь от сына простого крестьянина до военного правителя Японии. Сам император пожаловал ему высший придворный титул — тайко. Хидэёси, став самураем, провел лучшие годы жизни в бесконечных сражениях, совершенствуя военное мастерство, и в конце концов объединил отдельные княжества и укрепил свое владычество над страной. Его щедрое покровительство наукам и искусствам на закате дней привело к возникновению феномена, названного впоследствии японским Возрождением.

Роман Э. Ёсикавы полностью вписывается в традиции японской литературы.

---

Младшая внезапно остановилась и объявила, что ей хочется вернуться в крепость. Самурай, которому было поручено проводить их, успокоил ее, посадив себе на плечи.

— Куда мы идем? — с дрожью в голосе спросила младшая.

— В гости к хорошему человеку, — ответил Синроку.

— Нет! Я не хочу! — заплакав, закричала девочка.

Старшие сестры постарались успокоить ее.

— Мама позже тоже туда придет. Ведь верно, Синроку?

— Да, конечно.

Переговариваясь, они незаметно дошли до небольшой сосновой рощи, на опушке которой разбил свой лагерь Хидэёси.

Он вышел из шатра и встал под сосной, наблюдая, как они приближаются. Затем пошел навстречу девочкам.

— Как все они похожи на своего дядю! — воскликнул он, взглянув на них пристальней.

Сестры были похожи не только на Нобунагу, но и на свою мать Оити. Очарованный девочками, Хидэёси сказал им что-то умиротворяющее. С рукава сливового цвета кимоно, в которое была одета Тятя, изящно свисала кисть. Узорчатые рукава кимоно средней из сестер украшал красный платок. С не меньшим изяществом была одета и младшая. У каждой в руках был узелок, издававший аромат алоэ, и золотой колокольчик.

— Сколько вам лет? — поинтересовался Хидэёси.

Ни одна из девочек не пожелала ответить. Их алые губы побелели. Казалось, все три сестры немедля расплачутся, стоит к ним прикоснуться.

Хидэёси весело рассмеялся, а потом с широкой улыбкой обратился к девочкам:

— Вам нечего бояться, дорогие княжны. Теперь вы сможете играть со мною! — и потянул себя за нос.

Средняя сестра рассмеялась, возможно, потому, что этот человек напомнил ей обезьяну.

Но вдруг звук стрельбы и боевые кличи сотрясли воздух сильнее, чем прежде.

Выстрелы доносились из крепости и ближайших окрестностей. Начало светать.

Маленькие княжны, увидев черный дым, поднимающийся над крепостными стенами, испугались и заплакали.

Хидэёси поручил их заботам слуги, затем громогласно потребовал коня и помчался туда, где разгоралось сражение.

Атакующим было непросто подступиться к крепости: ее окружали два рва, наполненные водой реки Кудзурю.

Когда удалось преодолеть первый ров, защитники крепости подожгли перекидной мост, ведущий к главным воротам. Пламя перебросилось на сторожевую вышку у ворот и на помещения, в которых жили готовящиеся сейчас встретить свой смертный час воины. Их сопротивление было отчаянным, хотя и безуспешным.

Воины Хидэёси со всех сторон хлынули во внутреннюю цитадель.

Кацуиэ со старшими соратниками отступил в башню, решив принять последний бой там. Башня была девятиэтажным сооружением с железными дверями и каменными колоннами.

За два часа сражения в башне и вокруг нее нападающие понесли большие потери, чем за все утро. Двор и башня были объяты пламенем. Хидэёси отдал приказ временно отступить — может быть, потому, что видел, как медленно развивается наступление. Так или иначе, он приказал отступить всем действующим в бою отрядам.

Воспользовавшись затишьем, он отобрал несколько сотен несгибаемых воинов. Никому из них не было разрешено взять в бой ружья, только мечи и копья.

— Пора завершить дело! Пробейтесь в башню! — приказал Хидэёси.

Отборный отряд копьеносцев налетел на башню и закружился вокруг нее, как осиный рой. Вскоре воинам удалось ворваться внутрь.

Угольно-черный дым вырвался из бойниц третьего этажа, потом — четвертого, потом — пятого.

— Отлично! — вскричал Хидэёси, когда языки пламени вырвались из-под крыши.

Эта вспышка пламени известила мир о гибели Кацуиэ. Кацуиэ и восемьдесят его ближайших сторонников сдерживали натиск врага на третьем и четвертом этажах башни, отчаянно сражаясь до конца, поскальзываясь в лужах разлившейся по полу крови. Но вот к князю воззвали трое членов его семьи:

— Готовьтесь, мой господин! Пора!

Взбежав на пятый этаж, Кацуиэ увидел там госпожу Оити. Сначала она покончила с собой, следом совершил сэппуку Сибата Кацуиэ.

Был час Обезьяны. Башня пылала всю ночь. Великолепные здания, высившиеся на берегу реки Кудзурю еще со времен Нобунаги, горели, как погребальный костер былых мечтаний. В клубах дыма вознеслось к небу несчитанное множество живых душ. Среди пепла и золы не осталось ничего, что могло бы напомнить о Кацуиэ.

Позднее говорили, что он заранее распорядился набить башню соломой, дабы она сгорела до основания. И по этой причине воинам Хидэёси не удалось заполучить голову Кацуиэ как доказательство его гибели. Какое-то время поговаривали, будто Кацуиэ удалось бежать, но Хидэёси относился к подобным слухам с подчеркнутым равнодушием. А на следующий день после битвы он выступил в Кагу.

Крепость Ояма в Каге до последнего времени служила местопребыванием Сакумы Гэмбы. Когда стало известно о разрушении Китаносё, здешние жители почуяли, куда дует ветер, и поспешили сдаться на милость Хидэёси. Крепость Ояма пала без боя. Но чем больше побед одерживали воины князя, тем строже напоминал он им о тяжелом положении, сложившемся в стране, и призывал не утрачивать порядка и сдержанности. Его целью было нагнать страху на упрямцев из клана Сибата и их союзников раз и навсегда.

Сасса Наримаса из крепости Тояма был одним из этих упрямцев. Яростным приверженец клана Сибата, он представлял для Хидэёси и его замыслов нешуточную опасность. По происхождению Сасса Наримаса был неизмеримо выше Хидэёси. В ходе северной войны он был первым человеком после Кацуиэ, а в войне против Хидэёси ему предложили держаться в стороне — с тем, чтобы предотвратить возможное вторжение клана Уэсуги и заняться решением внутренних дел на севере провинции.

«Сасса здесь». Таков был девиз воина, со сторожевой башни своей крепости строго и неустанно следившего за порядком в северных провинциях. И хотя Кацуиэ погиб, а в Китаносё ворвался враг, оставалась возможность того, что Сасса, с его жестокостью и непримиримой ненавистью к Хидэёси, решит занять опустевшее место Кацуиэ и продолжить его дело, что привело бы к затяжке военных действий. Он и вправду всерьез подумывал об этом, рассчитывая объединить свое свежее войско с остатками сил клана Сибата.

Хидэёси сознательно избегал столкновения с этим противником. Сама по себе численность войска Хидэёси внушала уверенность в его отличной боеспособности, и он тянул с началом нового похода, предоставляя Наримасе возможность одуматься. Пока что он предложил союз клану Уэсуги. И вот Уэсуги Кагэкацу, глава клана, прислал к Хидэёси посла с поздравлениями по поводу одержанной победы и с согласием на предложенный договор о союзе.

Взвесив создавшееся положение, при котором ему пришлось бы сражаться с войском Хидэёси и кланом Уэсуги одновременно, Сасса Наримаса счел дальнейшее сопротивление бессмысленным. Поэтому он отказался от боевых действий и заявил, что покоряется Хидэёси. Затем он выдал свою дочь замуж за Тосимасу, второго сына Инутиё, и с легкой душой удалился в собственную провинцию. Так вся местность к северу от Китаносё оказалась замирена без единого выстрела.

Обеспечив мир и порядок на севере, войско под командованием Хидэёси победоносно возвратилось в крепость Нагахама в День Мальчиков, то есть на пятый день пятого месяца.

В Нагахаме Хидэёси донесли о том, как развиваются события в Гифу. После взятия Китаносё Гифу превратился в главный очаг направленной против Хидэёси враждебной деятельности, но после сокрушительного поражения, нанесенного клану Сибата, боевой дух Нобутаки и его воинов пошел на убыль. Вдобавок к этому множество былых сторонников Нобутаки предали своего господина и с изъявлением верноподданнических чувств прибыли к Хидэёси. Дело дошло до того, что с Нобутакой остались лишь двадцать семь верных людей.

Поскольку Нобутака во всем полагался на силу и могущество клана Сибата, для него поражение клана стало равносильно собственному. Он оказался деревом с оборванными корнями. Все самураи, кроме самых преданных, оставили его. Нобуо, собрав войско, осадил крепость брата и прислал письмо, в котором повелевал Нобутаке ехать в родную провинцию Овари.

Нобутака покинул крепость Гифу и переправился на челне через озеро, высадившись на берег в Уцуми, в провинции Овари. Один из людей Нобуо прибыл к нему с требованием покончить жизнь самоубийством. Почувствовав, что пришел его последний час, Нобутака хладнокровно написал предсмертную записку и совершил сэппуку. Так виновником гибели Нобутаки оказался его сводный брат. Разумеется, происшедшее было тайно вдохновлено самим Хидэёси. Едва ли надо говорить о том, насколько не хотелось Хидэёси идти войной на Нобутаку, доводившегося родным сыном Нобунаге, оттого он и решил прибегнуть к помощи Нобуо.

Ясно как день было то, что Нобуо и Нобутака оказались обыкновенными посредственностями. Если бы они испытывали подлинно братскую любовь друг к другу или хоть один из них отличался храбростью и умом, способным приноровиться к новым временам, участь обоих не оказалась бы столь незавидной. Конечно, по сравнению с Нобуо, добродушным глупцом, Нобутака имел целый набор достоинств. Но в настоящие вожди он тоже не годился.