Уильям Роэн - История секретных служб

• Название: История секретных служб
• Автор: Уильям Роэн
• Жанр: История

---

Лейтенант Берт Холл начал карьеру военного летчика в 1912 году в рядах турецких войск, сражавшихся против Болгарии. Уроженец штата Кентукки провел свое детство в горах Озарка, потом стал автогонщиком, а позднее - пионером летного спорта. На Балканах он летал на французском моноплане; турки наняли его для руководства их воздушной разведкой за 100 долларов золотом в день. Армии султана, которым противостояли сербы, греки и болгары, вынуждены были обороняться. Они потерпели поражения у Кирк-Килиссе и Люле-Бургаса 24 и 29 октября 1912 года. Главный город и крепость турецкой Фракии Адрианополь, издревле прикрывавший пути к Константинополю, был осажден сербо-болгарскими войсками.

Когда турки поняли, что проигрывают войну, их главной заботой стало благополучное отступление в Малую Азию. Холл хорошо и честно вел разведку, но занимался только ей и упорно игнорировал турецкие намеки, что он мог бы сбрасывать бомбы на их врагов. И когда ему перестали платить, они вместе с механиком-французом перелетели на своем моноплане на сторону болгар, пригласивших работать на них за тот же гонорар. Служа султану, он хорошо ознакомился с новыми оборонительными позициями перед Константинополем; ему предложили приземлиться за фронтом у Чаталджи и заняться шпионажем. Американец подчеркнул разницу между разведкой, которую он обязался вести, и шпионажем. За добавочное вознаграждение он согласился рискнуть и высадить за линией фронта болгарского секретного агента. Это ему удалось, несмотря на примитивное состояние тогдашней авиации.

Когда же болгары спустя месяц задержали причитавшиеся ему платежи, летчик решил, что совершил ошибку, перейдя к ним на службу, и уже собирался улететь, когда был арестован как неприятельский шпион. Арест поставил американского летчика в довольно затруднительное положение. Его лишили права обратиться к дипломатическому представителю Соединенных Штатов, и так как он не отрицал, что раньше работал по заданиям турецких генералов, то ему трудно было доказать, что он перестал на них работать.

Преданный военному суду, он открыто заговорил о деньгах, которых ему не заплатили, и его приговорили к расстрелу. К счастью, его механик француз Андре Пьере никогда особо не верил в болгарскую честность, Оставшись на свободе, он отнес свою часть золота некоему представителю власти. За несколько часов до назначенного на рассвете расстрела "шпиона" француз дал кому следует большую взятку - и американца выпустили на свободу.

В августе 1914 года Холл начал выплачиваь свой долг находчивому французу. Уже на второй день войны он записался в иностранный легион. После трех месяцев войны на его умение обращаться с самолетом обратили внимание, и его перевели в летный корпус. Он служил в эскадрилье Лафайетта и в конце мировой войны оказался одним из двух оставшихся в живых членов этой прославленной группы "воздушных дьяволов".

Еще до формирования этой эскадрильи Холлу, как бывалому военному летчику, полручали опасные специальные миссии. На этот раз ему предстояло перебрасывать шпионов через линию фронта. Для этого требовалось, во-первых, умение летать ночью, ибо рассвет считался единственно подходящим временем суток для высадки шпиона, и, во-вторых, умение приземляться на незнакомых и неподготовленных площадках. Едва ли менее рискованным был и обратный полет. Этот подвиг приходилось повторять каждые несколько дней, каждую неделю, каждые две недели - едва почтовый голубь приносил от шпиона записочку с сообщением, что тот готов вернуться.

Разрабатывая новую отрасль шпионажа, Холлу приходилось придумывать все новые и новые приемы. Благодаря своему хладнокровию и летному мастерству он высадил нескольких шпионов и каждого из них доставил затем домой без малейших инцидентов. Но в одн|ом случае его, похоже, предали. От шпиона поступил "заказ" на перевозку, и Холл вылетел перед рассветом, чтобы подобрать своего пассажира на поле близ Рокруа. Агенты германской контрразведки точно знали час и место его приземления. Его ждали пулеметы и стрелки; но, к счастью Холла, западня захлопнулась секундой раньше, чем следовало. От долгой настороженности и душевного напряжения его враги занервничали, и их первый залп послужил американцу сигналом опасности. Он стремительно стал набирать высоту и вышел из-под. Единственно верным и смелым маневром он спас себя и машину, лишь крылья её оказались изрешеченными пулями, и сам он получил легкое ранение. Вскоре его, как искусного летчика, наградили военной медалью.

Переброска шпионов по воздуху в летных частях воюющих держав стала обычным делом. Многочисленные усовершенствования облегчили положение и пассажиров, и летчика. Самолет обычно приземлялся по возможности неподалеку от местожительства постоянного агента, который разводил в своем камине яркий огонь, видный только с самолета, пролетавшего прямо над домом. Огонь разводили лишь в том случае, если агент убеждался, что приземление безопасно. Сигнализация помогала летчику и когда тот прилетал, чтобы отвезти шпиона домой. Если агент почему-либо не мог прибыть к условленному часу, сигналы постоянного агента избавляли летчика от опасной и напрасной посадки.

Положение летчика, взятого в плен вместе со шпионом или непосредственно после произведенной им высадки шпиона на вражеской территории и преданного затем военному суду, в юридическом отношении было неопределенным. В Гаагских конвенциях вообще не было указаний, относящихся к такого рода действиям летного состава воюющих армий.

В этом смысле представляет интерес дело двух летчиков - Баха, американца, служившего во французском летном корпусе, и сержанта Манго. Каждому из этих летчиков удалось высадить своего агента; но оба потерпели аварию при взлете. Они пытались пробраться до какой-нибудь нейтральной границы, но не имели возможности переодеться; когда разбившиеся самолеты обнаружили, летчиков быстро выследили и арестовали. Затем обоих отвезли в Ланс и предали суду по обвинению в шпионаже. Этой злополучной паре летчиков выпала на долю незавидная честь: способствовать установлению международного прецедента. Но Джимми Бах был добродушным молодым авантюристом со средствами; он мог позволить себе роскошь и пригласил видного адвоката, который прибыл из Берлина, чтобы защищать его и его товарища-француза. На первом судебном заседании, состоявшемся 20 октября 1915 года, судьи не пришли ни к какому решению; второе заседание, состоявшееся 30-го, кончилось тем, что обвинение в шпионаже с обоих подсудимых было снято. Бах и Манго, как военнопленные, провели три тяжелых года в плену в Нюрнберге.

После этого случая агентов, посылаемых со специальной миссией, стали одевать в военную форму, прикрывавшую штатское платье. Приземлившись, такой агент прятал мундир и к своим шпионским обязанностям приступал в штатском костюме. Но в ту ночь, когда летчик должен был, согласно расчетам, явиться за шпионом, последний снова надевал военную форму, которая дожна была в случае поимки избавить их обоих от военного суда.

Союзникам было весьма выгодно засылать своих шпионов по воздуху. Бельгия и тринадцать оккупированных департаментов Франции были открыты для французской или английской секретной службы, поскольку там имелись десятки более или менее укромных посадочных площадок и сотни патриотов обоего пола, готовых помочь союзникам. За небольшую плату в 700 франков - по тогдашнему курсу 130 долларов - можно было завербовать бельгийца и высадить его возле родного жилья, где ему отлично была знакома вся местность.

Что касается прифронтовых зон союзников, здесь немцам для той же цели приходилось подкупать французского или бельгийского ренегата, в лучшем случае какого-нибудь негодяя, выпущенного из тюрьмы на оккупированной территории. Такой агент мог хорошо знать местность, но ему мешала его репутация, а также опасность быть узнанным местными властями. Убедившись на многих примерах, что эта дуэль воздушных шпионов всегда оборачивается против них, немцы попросту усилили бдительность. В тех отдаленных районах, где можно было ждать высадки вражеских агентов, они установили звукоуловители для обнаружения звука самолетных моторов.

На это союзники ответили тем, что ограничили работу летчика однократным приземлением. Шпиона сбрасывали с парашютом совершенно бесшумно и притом в местности, где оседло жил постоянный агент. Эта система действовала в течение целых четырех лет. Секретные агенты спускались с ночного неба на врага, который мог этого ожидать, но не был в состоянии держать под постоянным наблюдением бескрайние просторы французских или фландрских полей, где могли приземлиться шпионы и где их радушно встречали и прятали местные патриоты.

Воздушные шпионы в большинстве своем были людьми слишиком пожилыми для несения службы на фронте. Обученные обращению с почтовыми голубями, они брали их с собой до шести штук, и затем по одному посылали со срочными донесениями. Каждого шпиона снабжали подробными инструкциями и достаточным запасом французских и немецких денег. Приземлившись, каждый шпион первым делом разыскивал ближайшее шоссе, а затем начинал пробираться к фронту. Иногда к этой работе в пользу союзников привлекали и немцев, главным образом эльзасцев и лотарингцев, живших во Франции с начала войны и стремившихся таким путем избавиться от военной службы: вербовали также солдат, дезертировавших и взятых в плен.