Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 14

• Название: Миры Клиффорда Саймака. Книга 14
• Автор: Клиффорд Саймак
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994

В 14 том серии "Миры Клиффорда Саймака" вошли циклы рассказов: "Незнакомцы во Вселенной" и "Все ловушки Земли".

---

– Звёзды весь день не двигались, – заметил Джордж.

Джо повернулся к нему и сказал:

– Они больше не будут двигаться. Так сказано. Это – начало Конца.

– А что такое Конец? – спросил Джон.

– Не знаю, – ответил Джо и вернулся к игре.

Конец, подумал Джон. И никто из них не знает, что такое Конец, так же как они не знают, что такое Корабль, или деньги, или звёзды.

– Сегодня мы собираемся, – сказал Джордж.

Джон кивнул. Он так и думал, что все соберутся. Соберутся, чтобы почувствовать облегчение, уют и безопасность. Будут снова рассказывать Миф и молиться перед Картиной. «А я? – спросил он себя. – А я?»

Он резко повернулся и вышел в коридор. Лучше бы не было никакого Письма и никакой Книги, потому что тогда он был бы одним из них, а не одиночкой, мучительно думающим, где же правда – в Мифе или в Письме?

Он отыскал свою каюту и вошёл. Мэри лежала на кровати, подложив под голову подушки; тускло светила лампа.

– Наконец-то, – произнесла она.

– Я прогуливался, – сказал Джон.

– Ты прогулял обед, – заметила Мэри. – Вот он.

Он увидел обед на столе, придвинул стул и сел.

– Спасибо.

Мэри зевнула.

– День был утомительный, – сказала она. – Все так возбуждены. Сегодня собираемся.

На обед были протеиновые дрожжи, шпинат с горохом, толстый кусок хлеба и миска супа с грибами и травами. И бутылочка воды, строго отмеренной. Наклонившись над миской, он хлебал суп.

– Ты совсем не волнуешься, дорогой. Не так, как все.

Он поднял голову и посмотрел на неё. Вдруг он подумал: а что, если сказать ей? Но тут же отогнал эту мысль, боясь, что в своём стремлении поделиться с кем-нибудь он в конце концов расскажет ей всё. Нужно следить за собой, подумал он. Если он расскажет, то это будет объявлено ересью, отрицанием Мифа и Легенды. И тогда она, как и другие, отшатнётся от него и он увидит в её глазах отвращение.

Сам он – дело другое: почти всю жизнь он прожил на грани ереси, с того самого дня, как отец сказал ему про Книгу. Потому что сама Книга уже была ересью.

– Я думаю, – сказал он, и она спросила:

– О чём тут думать?

И конечно, это была правда. Думать было не о чём. Всё объяснено, всё в порядке. Миф говорил о Начале Начал и о Начале Конца. И думать не о чём, абсолютно не о чём.

Когда-то был хаос, и вот из него родился порядок в образе Корабля, а снаружи остался хаос. Только внутри Корабля был и порядок, и закон, вернее, много законов: не расточай, не возжелай и все остальные. Когда-нибудь настанет Конец, но каков будет этот Конец, остаётся тайной, хотя ещё есть надежда, потому что на Корабле есть Священные Картины и они – символ этой надежды. Ведь на картинах запечатлены символические образы иных мест, где царит порядок (наверное, ещё больших кораблей), и все эти символические образы снабжены названиями: Дерево, Ручей, Небо, Облака и всё остальное, чего никогда не видишь, но чувствуешь, например Ветер и Солнечный Свет.

Начало Начал было давным-давно, так много поколений назад, что рассказы и легенды о могущественных людях тех далёких эпох были вытеснены из памяти другими людьми, тени которых всё ещё смутно рисовались где-то позади.

– Я сначала испугалась, – сказала Мэри, – но теперь я больше не боюсь. Всё происходит так, как было сказано, и мы ничего не можем сделать. Мы только знаем, что это всё – к лучшему.

Джон продолжал есть, прислушиваясь к шагам и голосам в коридоре. Теперь эти шаги уже не были такими поспешными, а в голосах не звучал ужас. «Немного же им понадобилось, – думал он, – чтобы привыкнуть. Их Корабль перевернулся вверх дном – и всё же это к лучшему».

А вдруг в конце концов правы они, а Письмо лжёт?

С какой радостью он подошёл бы к двери, окликнул кого-нибудь из проходивших мимо и поговорил бы об этом! Но на всём Корабле не было никого, с кем он мог бы поговорить. Даже с Мэри не мог. Разве что с Джошуа.

Он продолжал есть, думая о том, как Джошуа возится со своими растениями в гидропонных оранжереях.

Ещё мальчишкой он ходил туда вместе с другими ребятами: Джо, и Джордж, и Херб, и все остальные. Джошуа был тогда человеком средних лет, у него всегда была в запасе интересная история или умный совет, а то и тайно сорванный помидор или редиска для голодного мальчишки. Джон помнил, что Джошуа всегда говорил мягким, добрым голосом и глаза у него были честные, а его чуточку грубоватое дружелюбие внушало симпатию.

Джон подумал, что уже давно не видел Джошуа. Может быть, потому, что чувствовал себя виноватым перед ним…

Но Джошуа мог понять и простить вину.

Однажды он понял. Они с Джо как-то прокрались в оранжерею за помидорами, а Джошуа поймал их и долго говорил с ними. Они с Джо дружили с пелёнок. Они всегда были вместе. Если случалась какая-нибудь шалость, они обязательно были в неё замешаны.

Может быть, Джо… Джон покачал головой. Только не Джо. Пусть он его лучший друг, пусть они друзья детства и остались друзьями, когда поженились, пусть они больше двадцати лет играют друг с другом в шахматы, – всё-таки Джо не такой человек, которому можно это рассказать.

– Ты всё ещё думаешь, дорогой? – сказала Мэри.

– Конечно, – ответил Джон. – Теперь расскажи мне, что ты сегодня делала.

Она поведала ему, что сказала Луиза, и что сказала Джейн, и какие глупости говорила Молли. И какие ходили странные слухи, и как все боялись, и как понемногу успокоились, когда вспомнили, что всё к лучшему.

– Наша Вера, – сказала она, – большое утешение в такое время.

– Да, – сказал Джон, – действительно большое утешение.

Она встала с кровати.

– Пойду к Луизе. Ты остаёшься здесь?

Она наклонилась и поцеловала его.

– Я погуляю до собрания, – сказал Джон.

Он кончил есть, медленно выпил воду, смакуя каждую каплю, и вышел.

Он направился к оранжереям. Джошуа был там. Он немного постарел, немного поседел, чуть больше хромал, но вокруг его глаз были те же добрые морщины, а на лице – та же неспешная улыбка. И встретил он Джона той же старой шуткой:

– Опять пришёл помидоры воровать?

– На этот раз нет.

– Ты тогда был с другом.

– Его звали Джо.

– Да, теперь я вспомнил. Я иногда забываю. Старею и начинаю забывать. – Он спокойно улыбнулся. – Немного мне теперь осталось. Вам с Мэри не придётся долго ждать.

– Сейчас это не так уж важно, – сказал Джон.

– А я боялся, что ты ко мне теперь уже не придёшь.

– Но таков закон, – сказал Джон. – Ни я, ни вы, ни Мэри тут ни при чём. Закон справедлив. Мы не можем его изменить.

Джошуа дотронулся до руки Джона.

– Посмотри на мои новые помидоры. Лучшие из всех, что я вырастил. Уже совсем поспели.

Он сорвал один, самый спелый и красный, и протянул Джону. Джон взял его в руки и почувствовал гладкую, тёплую кожицу и под ней – переливающийся сок.

– Они вкуснее всего прямо с куста. Попробуй.

Джон поднёс помидор ко рту, вонзил в него зубы и проглотил сочную мякоть.

– Ты что-то хотел сказать?

Джон помотал головой.

– Ты так и не был у меня, с тех пор как узнал, – сказал Джошуа. – Это потому, что ты считал себя виноватым: ведь я должен умереть, чтобы вы могли иметь ребёнка. Да, это тяжело – и для вас тяжелее, чем для меня. И ты бы не пришёл, если бы не произошло что-то важное.

Джон не ответил.

– А сегодня ты вспомнил, что можешь поговорить со мной. Ты часто приходил поговорить со мной, потому что помнил наш первый разговор, когда ты был ещё мальчишкой.

– Я тогда нарушил закон, – сказал Джон, – я пришёл воровать помидоры. И вы поймали нас с Джо.

– А я нарушил закон сейчас, – сказал Джошуа, – когда дал тебе этот помидор. Это не мой помидор и не твой. Я не должен был его давать, а ты не должен был его брать. Но я нарушил закон потому, что закон основан на разуме, а от одного помидора разум не пострадает. Каждый закон должен иметь разумный смысл, иначе он не нужен. Если смысла нет, то закон не прав.

– Но нарушать закон нельзя.

– Послушай, – сказал Джошуа. – Помнишь сегодняшнее утро?

– Конечно.

– Посмотри на эти рельсы – рельсы, идущие по стене.

Джон посмотрел и увидел рельсы.

– Эта стена до сегодняшнего утра была полом.

– А как же стеллажи? Ведь они…

– Вот именно. Так я и подумал. Это первое, о чём я подумал, когда меня выбросило из постели. Мои стеллажи! Мои чудные стеллажи, висящие там, на стене, прикреплённые к полу! Ведь вода выльется из них, и растения вывалятся, и все химикаты зря пропадут! Но так не случилось.

Он протянул руку и ткнул Джона пальцем в грудь.

– Так не случилось, и не из-за какого-нибудь определённого закона, а по разумной причине. Посмотри под ноги, на пол.

Джон посмотрел на пол и увидел там рельсы – продолжение тех, что шли по стене.