Дэвид Яллоп - Во имя Господа Кто убил Папу Римского?

• Название: Во имя Господа Кто убил Папу Римского?
• Автор: Дэвид Яллоп
• Издательство: Астрель, Мидгард
• Жанр: Публицистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-271-28315-4

В своей книге, созданной в жанре политического детектива, английский публицист обратился к одной из самых загадочных страниц в современной истории Ватикана — смерти папы Иоанна-Павла I. На обширном фактическом материале он расследует обстоятельства и причину смерти Римского Понтифика, выдвигает свои — во многом спорные — версии происшедшего…

---

В Ватикане записывали речи Иоанна-Павла I на общих аудиенциях, когда по средам он говорил о вере, надежде и милосердии. Призывы же Лучани к тому, чтобы об этих добродетелях не забывали, например, и в отношении к наркоманам, контролировавшая ватиканские СМИ курия в официальные записи не вносила.

Когда 20 сентября он произнес запоминающуюся фразу, что неверно полагать, будто «Ubi Lenin ibi Jerusalem» («Где Ленин, там и Иерусалим»), курия поторопилась заявить, что папа «отвергает “теологию освобождения”». Это было вовсе не так. Более того, Ватиканское радио и «Оссерваторе Романо» проигнорировали важную оговорку Лучани, что церковное и религиозное спасение и спасение мира и человека хотя и «в определенной степени совпадают, но мы не можем уравнять их совсем».

К субботе 23 сентября расследование Лучани дел корпорации «Ватикан» значительно продвинулось. Вийо, Бенелли и другие представили папе доклады, которые дали ему немало пищи для размышлений. В тот день Иоанн-Павел I впервые покинул Ватикан, чтобы вступить в кафедральный собор в роли епископа Рима. Он обменялся рукопожатием с мэром Арганом, а затем и приветственными речами. Была отслужена месса, на которой присутствовало большая часть курии, затем в проповеди папа несколька раз коснулся внутренних проблем, с которыми он борется. Говоря о бедных, той части общества, которая была наиболее близка сердцу Лучани, он отметил:

Они, как говорил римский диакон Лаврентий, есть истинное сокровище церкви. Но им должны помогать те, кто богаче и кто обладает властью; у них должно появиться нечто большее и они должны стать чем-то большим. И принимающие эту помощь не должны чувствовать себя униженными или оскорбленными тем, что им отдают то, что было бы истрачено всуе или без пользы, а не для всеобщего блага.

Позднее, произнося ту же речь, он повернулся и, глядя прямо на державшихся вместе руководителей Ватиканского банка, заговорил о тяжком бремени направлять и править:

Хотя я более двадцати лет был епископом Витторио-Венето, а затем патриархом Венеции, признаюсь, я до сих пор не овладел наукой управлять. В Риме я буду следовать наставническому совету святого Григория Великого, который завещал: «Пастырь должен быть исполнен сострадания к каждому, стремиться стать духовно ближе к нему; он должен пренебрегать своим положением, не считая себя выше своих подданных. Но он не должен бояться пользоваться всей своей властью, когда нужно покарать нечестивых и творящих зло…»

Большинство присутствующих, не зная о событиях в Ватикане, с глубокомысленным видом кивали. Члены курии очень хорошо понимали, на что намекает папа. Это было в ватиканском стиле — изящное, окольное объявление о грядущих событиях.

Перемены носились в воздухе, и в Ватикане несть числа было самым разным догадкам и предположениям. Дни епископа Марцинкуса и двоих его ближайших помощников, Меннини и де Стробеля, в Ватиканском банке сочтены. Это воспринималось как данность. Что беспокоило и над чем мучительно размышляли куриальные умы, так это слухи о прочих кадровых перестановках и смещениях.

Напряжение возросло еще больше, когда в посетителе, вошедшем в папские апартаменты утром 25 сентября, один остроглазый монсеньор опознал Лиино Марконато, директора «Банко Сан-Марко». Неужели его визит в папский кабинет означает, что уже найден преемник для «Банко Амброзиано»?

В действительности встреча касалась куда менее экзотических банковских вопросов. После того как рассерженный Лучани ликвидировал все счета венецианской церкви в «Банко каттолика дель Венето», официальным банком епархии в Венеции он сделал «Банко Сан-Марко». Теперь же Лучани хотел закрыть свои личные счета в «Сан-Марко», поскольку понимал, что в Венецию он уже не вернется. Марконато нашел своего клиента в добром здравии и в прекрасном расположении духа. Они в замечательном настроении поговорили о Венеции и общих знакомых. Еще Лучани дал банкиру указание, чтобы все средства, находящиеся на счету патриарха Венеции, были переданы его преемнику.

Тревога о том, каковы будут надвигающиеся перемены, становилась все сильнее. Во многих городах. У многих людей.

Что конкретно предпримет папа Иоанн-Павел I? Такой вопрос непосредственно интересовал еще одного человека — Микеле Синдону. Длившаяся четыре года борьба Синдоны с итальянскими правоохранительными органами, добивающимися его экстрадиции из США, достигла своего пика именно в сентябре 1978 года. Немногим раньше, в мае того же года, федеральный судья вынес постановление, что сицилиец по рождению, превратившийся в гражданина Швейцарии, должен быть возвращен в Милан, дабы держать ответ за свои дела перед итальянским правосудием. Он уже был заочно приговорен к трем с половиной годам тюрьмы, но Синдона полностью отдавал себе отчет: попади он в руки итальянских судей, и этот приговор ему покажется крайне мягким. Несмотря на официальное следствие, которое вели федеральные органы, в США банкиру до сих пор не было предъявлено никаких обвинений. Крах «Фрэнклин бэнк» повлек за собой многочисленные аресты его руководства, их обвинили в целом ряде преступлений, но в сентябре 1978 года Акула по-прежнему оставался на свободе. На тот момент главная для него угроза исходила из Италии.

Целая команда дорогих адвокатов, которым Синдона платил не скупясь, сумела убедить суд приостановить процедуру экстрадиции, пока американские прокуроры не представят доказательств, что различные обвинения, которые выдвинуты против Синдоны в Милане, имеют под собой основания и подкреплены неопровержимыми уликами и убедительными свидетельствами.

Начиная с мая, представители прокуратуры США упорно трудились, тщательно изучая дело Синдоны в поисках таких доказательств. А тот при помощи мафии и ложи «П-2» и с не меньшим упорством старался от подобных улик избавиться. Сентябрь 1978 года перевалил за середину, а у Синдоны все еще оставались неразрешенные «проблемы».

Первой проблемой был бывший служащий Синдоны Николо Бьязе: на процессе по экстрадиции он дал очень опасные для Акулы показания. Поэтому Синдона решил его «обезопасить». Обсудив проблему с мафиозным семейством Гамбино, был организован небольшой заказ на то, чтобы свидетель замолчал. Ни о чем зловещем речи не шло. Бьязе, его жена, члены семьи и адвокат станут объектами кампании запугивания. Если угрозы их жизни возымеют эффект и Бьязе откажется от своих показаний, то вопрос улажен. Если же тот откажется сотрудничать с мафией, то семья Гамбино и Синдона планировали «пересмотреть» ситуацию. Пересмотр не сулил ничего хорошего здоровью и жизни Бьязе. Сумму контракта, заключенного на 1000 долларов, предполагалось тогда изменить на более подходящую. Исполнение контракта передали Луиджи Ронсисвалле и Брюсу Мак-Дауэллу. Ронсисвалле был профессиональным наемным убийцей.

С Ронсисвалле был обсужден и еще один заказ. Мафия сообщила ему, что Микеле Синдона требует убить заместителя окружного прокурора США Джона Кенни.

Ничто столь ярко не иллюстрирует менталитет Микеле Синдоны, как заказ на Джона Кенни. Прокурор выступал от имени правительства США и являлся главным обвинителем на слушаниях дела по экстрадиции и стремился выдворить Синдону с территории США, где тот так хорошо устроился. Синдона рассуждал, что если ликвидировать Кенни, то проблема разрешится. Его убийство послужит предупреждением правительству, что он, Микеле Синдона, не позволит припереть себя к стенке. Расследование будет прекращено. Больше не будет раздражающих повесток в суд, действующих на нервы заседаний, дурацких попыток отослать его обратно в Италию. Подобный ход мыслей весьма характерен для сицилийской мафии. Этот подход раз за разом оправдывал себя в Италии, будучи существеннейшей частью «итальянского способа». Власти можно запугать, а значит, их запугают. Следователи, которые придут на смену убитому коллеге, будут действовать с гораздо меньшим рвением. Синдона рассуждал так: то, что эффективно действует в Палермо, с тем же успехом сработает и в Нью-Йорке.

Луиджи Ронсисвалле, хотя и зарабатывал на жизнь убийствами, принимать заказ на прокурора к исполнению не спешил. Вознаграждение в 100 тысяч долларов выглядело солидным, но, намного лучше ориентируясь в американской жизни, чем Синдона, Ронсисвалле сомневался, что у него будут возможности, чтобы потратить эти деньги. Убийство Кенни вызовет нешуточную бурю, и поднявшиеся волны могут захлестнуть и самого убийцу. Так что Ронсисвалле, выступая от имени семьи Гамбино, стал подыскивать того, кто воображает, будто убийство окружного прокурора легко сойдет ему с рук.

Тем временем Синдона и его приятели занялись другой проблемой — Карло Бордони, бывшим партнером по бизнесу и близким другом Синдоны. Против Бордони уже были выдвинуты обвинения, связанные с банкротством «Фрэнклин нэшнл бэнк», и Синдона понимал, что тот, чтобы добиться смягчения собственного приговора, может пойти на сделку с правосудием и дать роковые для Акулы свидетельские показания. Тогда, чтобы у Бордони не развязался язык, было решено и к нему применить те же меры воздействия, что и к Никола Бьязе с семьей, а также к его адвокату.