Юрий Бурносов - Право хотеть

• Название: Право хотеть
• Автор: Юрий Бурносов
• Жанр: Научная Фантастика

В сборнике представлены новые, малотиражные или публиковавшиеся исключительно в периодике произведения ведущих авторов нашей фантастики: Юлия Буркина, Юрия и Татьяны Бурносовых, Ярослава Верова, Святослава Логинова, Далии Трускиновской и других. Все деньги, вырученные с продажи электронной копии сборника, будут направлены на благотворительные цели — помощь замечательному поэту и актрисе Алине Стародубцевой.

---

Профессора в Институте, не найдя у него даже зачатка интеллекта, сплавили Старкова в зоопарк.

В это время молодой дрессировщик рыскал по зоосаду в поисках чего-нибудь новенького, что еще не наскучило публике, и вечером, за бутылкой, сторговал за червонец у сторожа Митрича «Вон ту большую макаку». Полгода дрессировщик репетировал со Старковым номер, где тот должен был прыгать с тумбы на тумбу через обруч. Номер имел бешеный успех.

Под действием аплодисментов и внимания публики деградация Старкова прекратилась, а потом и вовсе пошла вспять. Через год он уже научился ходить на задних лапах, а еще через год, на репетиции, смертельно напугав дрессировщика, указал корявым пальцем на концертный аккордеон и ухнул: «Дай!». Вскоре он уже выступал с сольными номерами, играл на арене «Чижика-пыжика», после чего гордо бил себя в грудь и раскланивался.

Когда его умственные способности восстановились окончательно, Старков осознал, что в цирке ему не место, и сбежал, украв костюм дрессировщика. Дрессировщик впоследствии спятил, некоторое время работал клоуном в цирке, а потом и в психиатрической клинике, где наконец-то и добился успеха.

Старков же добрался до родного города и прямиком направился в свою квартиру, где его все это время поджидала засада. Оперативники при виде Старкова на радостях дружно сошли с ума, тот вызвал Скорую Помощь, и их увезли. Из рук врачей они так уже и не вырвались.

Прибравшись в квартире, Старков отправился гулять по городу, повергая в обморок всех встречных милиционеров. Ехавшие следом за ним довольные санитары запихивали неподвижные тела в большой фургон.

Путь его лежал в военкомат, где Старков надеялся отомстить противному военкому. Но тот, как и все военные, оказался слишком уж непрошибаем. С болезненной гримасой на лице он написал в личном деле Старкова «годен к строевой» и лишь после этого, выполнив свой долг, с блаженной улыбкой грохнулся на пол.

Так Старков все равно попал в армию.

В стройбат.

На Колыму.

«Р О З О В Ы Й П О Р Т В Е Й Н»

Попав в полосу затяжного бодуна, Старков как-то раз пропил свой концертный аккордеон, гитару и клавишный синтезатор, а когда сознание прояснилось, неожиданно понял, что лишился средств к существованию.

«Вот ёпперный портвейн! — злобно подумал Старков, — Дык как же я петь-то теперь буду?»

После долгих размышлений он решил заняться бизнесом, остановив свой выбор на производстве самого дорогого ему продукта — розового портвейна.

— Клин клином вышибают, — философски заметил Старков, — Он меня разорил, дык пусть и спасает. А дело-то выгодное — портвешок, он всем нужен.

Проштудировав объемистый труд по виноделию на молдавском языке и задерживаясь, преимущественно, на иллюстрациях, Старков раздобыл дюжину ржавых железных бочек из-под антифриза, центнер третьесортного винограда «Звезда Востока» и большой гидравлический пресс, списанный за ненадобностью с кожевенного завода, после чего с головой ушел в работу.

Первая партия портвейна была готова через две недели. За это время Старков окончательно выбился из сил, опух от бесконечных дегустаций и почти перестал соображать. К тому же, последние сбережения пошли на уплату штрафа — однажды ночью выбило пробки из трех бочек, и портвейновый полуфабрикат затопил нижние этажи. Впоследствии эта ужасная жидкость просочилась в подвал, где еще долгое время булькала, испускала зловоние и светилась по ночам.

Отравив готовым напитком десяток морских свинок, канарейку и своего персидского кота Полуэкта, Старков решил, что сварил что-то не то и вылил содержимое бочек в канализацию.

Придя к выводу, что учебник написали «какие-то ублюдки», Старков сдал его в макулатуру и всю следующую неделю был занят проектированием портативного портвейногонного аппарата повышенной производительности. Взяв за основу холодильник, стиральную машину и промышленный дистиллятор, он дополнил это громадным змеевиком и получил искомый механизм. Агрегат пришлось долго настраивать — на первых порах он выдавал тягучий зеленый сироп с одуряющим запахом сивушных масел и, к тому же, потреблял слишком много сахара. Но постепенно дело наладилось — сначала удалось получить радующий глаз нежно-розовый цвет, затем — вкус и, наконец — необходимый процент алкоголя.

Производительность аппарата была чудовищной — пятьдесят литров портвейна в час. Предвкушая барыши, Старков установил его на шасси от детской коляски и отправился торговать вразнос.

Первыми нововведение оценили БОМЖи всех разновидностей, затем — студенты и учащиеся ПТУ, и лишь потом — все остальные. Несмотря на странный вкус, портвейн расходился неплохо — Старков был мобилен, работал без перерыва и брал недорого. Многие клиенты намекали, что к портвешку неплохо бы и закусочки, и тот, подкопив денег, пошел навстречу пожеланиям публики и приобрел аппарат для попкорна. На коляску все это уже не помещалось, и Старков был вынужден купить «Тойоту»-пикап приторно-розового цвета.

Постепенно о финансовых успехах Старкова прознали местные рэкетиры, и на следующий день он был избит и обобран до нитки какими-то гопниками в собственном подъезде.

Боязнь новых ограблений подтолкнула Старкова к изобретению автомата по продаже портвейна, помещенного в бронированный шкаф с окошком и монетоприемником. Кривая прибылей круто взмыла вверх, и следующее поколение автоматов, вместе со стаканчиком портвейна одаривало покупателей пакетиком воздушной кукурузы.

Освободившийся от производства и продажи (деньги из автоматов теперь изымали специально нанятые, вооруженные до зубов люди), Старков вспомнил, что реклама — двигатель торговли и выделил на нее парочку миллионов. Город украсился плакатами, на которых Старков в папахе и черкеске с газырями тупо улыбался и держал в руке огромный рог. На фоне Кавказских гор пылала надпись: «ПЕЙТЕ РОЗОВЫЙ ПОРТВЕЙН — ИСТОЧНИК БОДРОСТИ».

По телевидению каждые полчаса крутили видеоролик, где Старков в тельняшке, кожаных бриджах и с повязкой на глазу восседал на бочке в окружении пиратов, играл на аккордеоне и пел хриплым голосом песню, а звучала она примерно так: «Йо-хо-хо, йо-хо-хо, пейте розовый портвейн».

Спрос на портвейн неуклонно рос и Старков стал подумывать о расширении производства, тем более, что он уже выпускал экспортный вариант — марочный портвейн «Starcoff», который имел большой успех за рубежом и утвердил престиж фирмы на мировом рынке.

Разрастаясь, старковское предприятие поглощало одного за другим многочисленных конкурентов, скупая их фабрики и производя все новые сорта портвейна. Постепенно в круг его интересов попали ликеро-водочные комбинаты, пивоваренные заводы и фабрики шампанских вин. Без зазрения совести Старков переименовывал все эти напитки в «портвейн», наводнив рынок следующими сортами:

Портвейны «Ягодка», «Утренняя заря» и «Золотая осень», ранее бывшие плодово-ягодными винами.

Полусладкий, сухой и полусухой «Игристый портвейн». Портвейны «Урожай», «Колосок» и «Бархатный». Все три напитка — бывшее пиво. Вместо водки полки магазинов заполонил бело-розовый портвейн «Алмаз» двойной очистки, чем, обычно, и объясняли его прозрачность. Вдобавок ко всему, появились и собственные изобретения Старкова, рассчитанные на истинных знатоков — креплёные суперпортвейны «Малый бодун» и «Большой бодун» — от шестидесяти градусов и выше.

Старков стал уважаемой личностью. Его называли «образцовым Российским предпринимателем» и «самым богатым человеком страны». Часто ему приходилось участвовать в различных модных телешоу в прямых эфирах. Все желали узнать его мнение буквально обо всем. Старков панически боялся камеры, очень стеснялся и зачастую не знал, что и сказать.

— Что Вы думаете о новом парламенте? — спрашивали его.

— Ублюдки! — ворчал тот, угрюмо глядя в объектив.

— А что Вы скажете о его последних решениях?

— Идиоты! — бубнил он.

— Как Вам удалось разорить Ваших конкурентов?

— Ублюдки! — гордо надувшись, восклицал он.

— Как Вы относитесь к новой серии ядерных испытаний в Тихом океане?

— Идиоты! — потрясая кулаками, выкрикивал Старков.

В скором времени Старков прослыл остроумным собеседником, имеющим свое мнение по всем вопросам и не бросающим слов на ветер.

Правда, не обошлось и без конфуза. Однажды, когда его попросили назвать любимую спортивную игру, Старков, не подумав, ляпнул: «Чехарда», что вызвало в студии восторженные отклики. Корреспонденты долго приставали к нему с просьбой рассказать о правилах новой экзотической игры, и Старков, запинаясь, путано описал нечто среднее, между американским футболом без мяча и шашками.

Уступив многочисленным просьбам, Старков организовал первый в стране Чехардист-клуб с призовым фондом в несколько миллионов, сочинил его устав и, набрав две команды — «УБЛЮДКИ» и «ИДИОТЫ», начал их тренировать.