Розмари Роджерс - Любовь сладка, любовь безумна

• Название: Любовь сладка, любовь безумна
• Автор: Розмари Роджерс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009902-9

Прелестная зеленоглазая авантюристка, познавшая мир и роскошных парижских салонов, и суровых, выжженных солнцем мексиканских пустынь, находит свою единственную любовь, ради которой готова пожертвовать даже собственной жизнью…

---

Может, когда я в следующий раз попаду в город, и мне повезет? Вы здесь новенькая?

— Да, — пробормотала Джинни, — совсем…

Что, если она признается? Вдруг этот человек поможет ей? Нет… не имеет смысла… Стив только придумает, как в очередной раз унизить ее.

Когда Джинни вернулась к столику, Стив и Сюзи целовались. Джинни залпом выпила вино, заметив, как небрежно Стив играет с узкими полосками кружева, удерживающими платье на плечах Сюзи. Какое дело ей, Джинни, до всего этого? Она обрадовалась, когда Стив пошел танцевать с Сюзи, у которой, очевидно, были на него свои планы, судя по тому, как она бесстыдно прижималась к нему всем телом. Может, он пойдет сегодня с ней наверх, и тогда… станет с Джинни?

Лорена, заметив, как побелела Джинни, поспешно села рядом.

— Дорогая… Ты не должна так переживать! Он обозлен, но позже… забудет обо всем. А эта Сюзи… он специально делает вид, что увлечен, лишь бы заставить тебя ревновать.

Улыбнись, малышка! Притворяйся, что тебе все равно!

— Но мне и вправду все равно! Я бы хотела, чтобы он содержал ее и оставил меня в покое! Почему он не отпустит меня?

Джинни почувствовала, что вот-вот впадет в истерику, но Лорена, наклонившись поближе, сильно ущипнула ее за щеку, заставив замолчать.

— Тише! Я не хотела сделать тебе больно, дорогая, но ты не должна злить его! Кроме того, тебе не мешает немного краски на щеках! Клянусь, все уладится!

Лорена ошиблась, но только потом, позднее, в уединенной комнате, Джинни поняла, до какой степени разозлился Морган.

К этому времени она очень устала и была почти пьяна, так что с трудом держалась на ногах. Стиву пришлось на руках внести Джинни в комнату, но в его объятиях не было ни нежности, ни заботливости. Швырнув ее на постель, словно мешок с картофелем, Стив встал рядом, оглядывая девушку, заложив за ремень большие пальцы рук.

Джинни беспомощно заплакала; откуда-то, словно издалека, донесся голос Моргана:

— Попробуй только еще раз проделать это! Запомни, я не отпущу тебя, пока не настанет время!

— Я… я ничего не сделала… только хотела убежать отсюда… — рыдала она и, приподнявшись, поглядела на Стива глазами, полными слез.

На его лице застыло странное, отрешенное выражение.

— Прости, Джинни. Как я могу осуждать тебя за попытку освободиться, когда сам сделал бы то же самое!

Он говорил спокойно, с какой-то горечью, и, поскольку Джинни никогда не слышала от Моргана ничего похожего на извинения, с трудом верила собственным ушам.

— Тебе лучше одеться, да побыстрее! Нет смысла оставаться здесь, когда твой приятель Джордж каждую минуту может опомниться и хорошенько обдумать все, сказанное тобой. Как только он протрезвеет, тут же начнет болтать!

— Ты по-прежнему собираешься взять меня с собой? Это правда?

— Джинни, я не желаю спорить с тобой! Надевай костюм для верховой езды, через полчаса мы уезжаем.

Как быстро меняется его настроение! От слепой ярости и раскаяния — снова к грубости и нетерпению!

Джинни устало поднялась. Как можно ехать верхом в подобном состоянии! Неужели он не способен на жалость? И вообще хоть на какие-нибудь чувства, кроме ярости и жестокости?

За многие дни утомительной гонки Джинни научилась понимать его лучше… Они по-прежнему бежали, скрываясь от преследователей, и Джинни обнаружила в себе скрытую силу, упрямство и недюжинную волю, о которых раньше не подозревала. Сторонник Хуареса или нет, Морган оставался изгоем, привыкшим к бегству и постоянной опасности. Иногда Джинни дразнила его этим, спрашивала, доволен ли он такой жизнью. И возможно, Стив по-своему научился лучше понимать Джинни, потому что больше не ехидничал и не выходил из себя, только смеялся, пожимал плечами и говорил, что никогда не встречал такой сварливой бабы и что он будет рад в один прекрасный день избавиться от нее.

В один прекрасный день! Но когда? Когда он ее отпустит? Они опять оказались в самом сердце Мексики. — где-то у подножия Сьерра-Мадре…

— Из-за тебя я чувствую себя индейской скво! — раздраженно пробормотала она.

— Но скво должна выполнять и другие обязанности и не только готовить обед, свежевать дичь и носить тяжелые грузы… — ответил он неопределенно, расплетая косы Джинни. — И кроме того, ты недостаточно покорна — у тебя слишком злой язык. Любой уважающий себя воин. Команчи давно бы уже взял еще пару жен и променял бы тебя на лошадь.

Джинни пропустила мимо ушей его подначивания, но не обращать внимания на прикосновения его рук и губ к обнаженному, скользкому от пота телу было невозможно. Больше нельзя отрицать это странное, почти неестественное физическое желание, которое Джинни испытывала к Стиву.

Она презирала его, но не могла противостоять власти, которую имели над ней его прикосновения, объятия и поцелуи, даже в те минуты, когда она ненавидела Моргана больше всего. Что же касается побега… она решила не предпринимать поспешных действий, хотя как-то утром, проснувшись раньше Стива и видя, что тот крепко спит, вытащила его пистолет и, надежно спрятав под юбки, начала готовить кофе, разложив маленький костер, как учил Стив. Когда он открыл глаза, в лицо ему было направлено пистолетное дуло.

Стив не пошевелился — возможно, потому, что прочитал во взгляде Джинни мрачную решимость. Наконец он сказал:

— Можно сначала выпить кофе или ты собираешься сразу спустить курок?!

— Я подумаю, — спокойно объявила Джинни, но тут же процедила, едва сдерживая ярость:

— Я могла бы убить тебя прямо сейчас! Или ранить, тяжело ранить и бросить здесь на медленную смерть!

Она вновь взглянула в глаза Стива, ожидая увидеть в них страх или отчаяние, но тот оглядел ее спокойно, словно взвешивая что-то:

— Думаю, тебе нужно принять трудное решение. Но будь я на твоем месте, все-таки подумал бы, как ты собираешься выжить в пустыне.

— Я вполне способна позаботиться о себе, — резко ответила Джинни. — Ты хорошо обучил меня, Стив. Я стреляю без промаха, умею читать следы. Должно быть, мы недалеко от города или деревни и французских солдат…

— Здесь лишь сторонники Хуареса, дорогая, — перебил Морган. — Думаешь, я рискну подойти слишком близко к расположению французских войск? Конечно, не могу помешать тебе убить меня, но подумай, что с тобой будет, если попадешь хуаристам в руки. Они услышат выстрел и прибегут посмотреть, что случилось. Поверь, они могут сделать с женщиной все, что угодно… после того, как попользовались ею, конечно… — Намеренно небрежно потянувшись, он заложил руки за голову. — Решай, любовь моя!

Я чертовски голоден.

Джинни почему-то захотелось плакать. Неужели Стив так уверен, что у нее не хватит мужества пристрелить его? И что всего хуже — неужели он сказал правду о хуаристах?

— О, будь ты проклят, будь проклят! Тогда почему ты так крепко спишь?

Всхлипывая от ярости, Джинни швырнула револьвер ему в голову, так что Морган едва успел уклониться. Закусив губу, она повернулась к нему спиной и начала наливать кофе.

К удивлению Джинни, Стив вел себя так, будто ничего не произошло. Сунув револьвер в кобуру, он присел на корточки и взял протянутую чашку.

Но перед тем как вскочить в седло, Стив снова удивил Джинни, вручив ей пистолет, вынутый из седельной сумки Джинни взяла маленький потертый двухзарядный пистолет и изумленно уставилась на него.

— Можешь держать его в кармане юбки, — коротко бросил Стив. — Только, ради Бога, помни, что он заряжен. Здесь, в глуши, оружие может пригодиться на каждом шагу. Даже мои приятели-хуаристы иногда сначала стреляют, а потом задают вопрос.

Не зная, что думать, Джинни молча сунула пистолет в карман, полная решимости не разговаривать с Морганом. Но он уже отошел и принялся седлать коня.

По мере того как путники углублялись в дебри Центральной Мексики, Стив становился все осторожнее. Климат здесь был жарче, холмы встречались реже, но Стив объяснил, что эта земля лучше всего подходит для выпаса скота.

— Где же скот? И люди? Я начинаю думать, что Мексика населена бандитами и призраками.

— Идет война — те, кто не сражается, предпочитают скрываться. Что же касается скота, думаю, владельцы асиенд просто не выпускают его пастись далеко от дома. Все теперь голодают, даже французы.

Джинни вспомнила об этом разговоре несколько дней спустя, когда небольшая банда вооруженных людей чрезвычайно зловещего вида окружила их.

Девушка не смела шевельнуться, словно приросла к седлу, пока Стив о чем-то горячо спорил с предводителем, и старалась не замечать похотливых взглядов остальных. Наконец, когда Стив вынул из-за голенища сапога маленький помятый клочок бумаги, предводитель хуаристов широко заулыбался, и беседа приняла более дружелюбный характер, а мужчины, надвигавшиеся на Джинни, нерешительно подали коней назад.

Страх немного отпустил девушку, она начала вслушиваться в разговор. Речь шла о том, что французы отступают — они уже ушли из Чихуахуа, — войска генерала Эскобедо побеждены.