Кристофер Марсден - Северная Пальмира. Первые дни Санкт-Петербурга

• Название: Северная Пальмира. Первые дни Санкт-Петербурга
• Автор: Кристофер Марсден
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-9524-0944-Х

Дух Петербурга XVIII века — архитектура знаменитых дворцов, живопись, театр, декоративно-прикладное искусство, быт и пристрастия монархов и важных сановников — все, чем живы слава и величие этого города, в центре внимания автора, который не забывает уделять внимание и повседневной жизни горожан. Сопроводив собственные впечатления от знакомства с историческими памятниками города курьезами, историческими анекдотами, Кристофер Марсден ярко, оригинально, хотя и несколько субъективно, воссоздает реалии петербургской жизни той эпохи.

---

И потому нам больше известен Трезини, построивший крепость Кронштадт, Нарвские ворота, казармы Шлиссельбурга и военный госпиталь в Выборге. В 1723 году возводилось еще несколько зданий различного характера, за которые он нес ответственность. В том же году была завершена первая часть монастыря Александра Невского, заложенного в 1715 году на дальней стороне Адмиралтейского острова. А в 1724 году Петр перенес мощи святого Владимира, чтобы поместить их в новый Троицкий собор. Над этим собором Трезини и Швертфегер работали вместе с 1717 года.

На набережной Васильевского острова в 1722 году Трезини начал строить так называемые Двенадцать коллегий — длинный ряд трехэтажных каменных зданий без украшений, которые должны были вместить в себя государственные учреждения, что с 1717 года ютились в здании с деревянным, обмазанным глиной фасадом на Петроградской стороне. В этой новой работе Трезини помогали два молодых итальянца братья Джованни и Игнацио Росси. Двенадцать коллегий были завершены в 1732 году. В XIX веке это здание отдали университету, и в наши дни здесь располагаются факультеты этого высшего учебного заведения. Другой важной работой Трезини в городе является Гатчинский двор, или Торговые ряды, — большой четырехугольный в плане пассаж с магазинами. На внутренней стороне здания был двойной ряд арок, на внешней — квадратные или сводчатые окна магазинов. Это сооружение исчезло всего за несколько лет до Первой мировой войны. Таким образом, прибывший в Петербург первым Трезини активно работал и в самом конце правления Петра.

Тем временем некоторые архитекторы умирали, им на смену приезжали новые. Маттарнови, коллега Шеделя и Швертфегера, в 1718 году получил пост главного архитектора. В 1716 году он создал для Петра глядящий на Неву Зимний дворец, располагавшийся на месте нынешнего Эрмитажа. Если судить по его планам, это здание было совсем не претенциозным, хотя его и украшал красивый портик. Дворец был разрушен в 1726 году. Он известен как «второй» Зимний дворец, поскольку сменил более раннее деревянное сооружение, возведенное в 1711 году и представлявшее собой похожее на типичный «голландский домик» с гравюр здание с двумя очень низкими крыльями, отходящими от центрального двухэтажного корпуса. Маттарнови также начал строить в 1717 году первый Исаакиевский собор; сооружение, исчезнувшее при Екатерине Великой. Единственной дошедшей до наших дней работой Маттарнови является здание библиотеки и Кунсткамеры у остроконечного края Васильевского острова. Это сооружение было создано в 1718— 1725 годах.

В феврале 1718 года царь издал указ, начинающийся следующими словами:

«…ежели кто найдет в земле или в воде какие старые вещи, а именно: каменья необыкновенныя, также какие старые подписи на каменьях, железе, или меди, или какое старое и ныне необыкновенное ружье, посуду и прочее все, что зело старо и необыкновенно, також бы приносили, за что даваиа[14] будет довольная дача, смотря по вещи». Маттарнови построил здание для таких предметов. Центральная башня этого здания в настоящее время утратила деревянный фонарь, который раньше был на вершине, но несомненно общее сходство этого расположенного кругами здания со злосчастной башней монетного двора, построенного Шлютером, — по крайней мере, возникает мысль, что план здания подсказан именно этим немецким архитектором. Не следует забывать, что Маттарнови унаследовал планы и модели Шлютера.

До того как была достроена Кунсткамера, Маттарнови скончался в Санкт-Петербурге в ноябре 1719 года. Его сын, Филипп Егорович, родившийся в 1716 году в Санкт-Петербурге и скончавшийся в 1747 году совсем молодым, стал гравером; он был учеником Вортманна, одного из лучших граверов Петербурга во времена наследников Петра. На посту главного-архитектора Маттарнови заменил Николай Фридрих (Федорович) Хёрбель, уроженец Базеля, прибывший в Россию примерно в то же время. Он продолжил работы Маттарнови, включая Исаакиевский собор, и в 1720 году построил царю новые императорские конюшни. Но карьера его оказалась коротка, поскольку в августе 1724 года он скончался в Санкт-Петербурге. У Хёрбеля было двое помощников — Иоганн Джекоб Шумахер, молодой человек восемнадцати лет из Кольмара, и итальянец Гаэтано Чавери. Чавери, родившийся в Риме в 1689 году, отличался от других архитекторов того времени тем, что прибыл в Санкт-Петербург из Италии по собственной инициативе, а не по предложению царя. Это показывает, что в те времена Санкт-Петербург начал приобретать репутацию райского места для мастеров всех видов, которыми новая столица особенно славилась при Елизавете и Екатерине. В октябре 1720 года Чавери стал членом императорской «Канцелярии от строений»; он работал с Хёрбелем и Шумахером над библиотекой и Кунсткамерой. Этот архитектор покинул Россию через несколько лет, возможно после смерти Петра, и немало позднее прославился своими работами, среди которых превосходная Хофкирхе в стиле барокко в Дрездене.

Смертность среди художников и скульпторов была менее заметна, чем среди архитекторов. Только скульптор Карло Альбачини неизвестного нам происхождения исчез до конца правления Петра. Этот скульптор оставил после себя лишь один невразумительный и даже оскорбительный для царя мраморный бюст Петра. Пино, Симон, Растрелли, Оснер, Дангауер и Каравак пережили царя. Пино, самый одаренный из них, имел лучшее образование, чем прочие приглашенные Лефортом художники. В Петербурге его в этом превосходил лишь Шлютер. Никола Пино был сыном Жана Батиста Пино, работавшего над украшением Версаля и Большого Трианона. Он родился в 1684 году и получил исключительное по тому времени образование. Пино учился у таких выдающихся мастеров, как архитекторы Мансар и Боффран, скульптор Куазевокс и ювелир Томас Гермен. Хороший вкус и выдержанный стиль, отличающий все его работы, Пино проявил в украшении парижских гостиниц и замка герцога д'Антена в Пети-Буре; в этом замке в 1717 году принимали Петра. Таким образом, Пино сделал гораздо больше, чем можно предположить по немногим сохранившимся работам, например по резьбе по дереву в Петергофе. Из контракта от 28 февраля 1716 года следует, что ему присвоено на пять лет с ежегодным жалованьем в 1200 рублей звание «главного скульптора Его Величества царя», свидетельство того, что Пино немало сделал. По всей видимости, именно ему принадлежат две бронзовые статуи Марса и Венеры, которые стояли в нишах созданных Трезини Петровских ворот Петропавловской крепости — сейчас там грубый деревянный барельеф Оснера «Низвержение Симона-волхва»[15]. Однако из документов и многочисленных сохранившихся рисунков Пино в России и Музее декоративных искусств в Париже видно, что этим его деятельность далеко не ограничивалась. Помимо уже упомянутых статуй на темы басен Эзопа для Летнего сада Пино выполнил ряд фонтанов и скульптурных монументов, включая статую Геракла, отрубающего голову гидре, и статую Самсона, раздирающего пасть льву, для парков Петергофа. Также он создавал камины, лестницы, балконы и великое множество резных работ по дереву. По всей видимости, Пино создал очень много малозначительных работ. Француз по имени Десшизо, путешествовавший по России в 1725—1726 годах, пишет о том, что отправился на банкет в частный дом, где «комнаты были украшены фестонами с уложенными в них фруктами, скульптурными и архитектурными украшениями, выполненными Пино с отменным вкусом». Предполагается, что Пино также создал и лестницу, на которой были посажены вечнозеленые деревья, и иллюминированные стены, и даже делал пирамиды из фруктов и сладостей и сажал кусты в горшки, «в которых вместо земли было что-то вроде варенья или желе», выполняющее функцию земли. Кроме того, когда Леблон в 1717 году внезапно скончался, Пино воспользовался своим опытом работы с Мансаром и Боффраном и взял на себя еще и архитектурную работу — хотя, возможно, только на короткий промежуток времени между смертью Леблона и возвращением Мичетти из Ревеля.

В опубликованной им серии гравюр Пино называет себя «господин Пино, архитектор», но более ощутимых следов его деятельности нет. Смерть Петра поставила крест на деятельности Пино в России. Он разработал и подготовил катафалк для похоронной процессии царя, после чего в начале 1726 года вместе с Симоном и многими другими своими соотечественниками вернулся в Париж, где со временем стал директором Академии Сен-Люк. Он и Симон оставили Растрелли завершать украшенную скульптурами крепость для школы, в которой обучали учеников романского происхождения в Санкт-Петербурге. Соратник Пино, Оснер из Нюрнберга, о котором мы мало знаем, оставался в Петербурге еще двадцать лет. Союз Пино с мадемуазель Симон, сестрой его коллеги, в 1718 году был благословлен рождением сына Доминика, который, следуя дорогой своего отца и деда, работал в качестве декоратора и мастера резьбы по дереву — и, как и они, стал со временем членом академии.