Василий Сергеев - Янычары

• Название: Янычары
• Автор: Василий Сергеев
• Издательство: «Феникс»
• Жанр: Религия
• Год: 1999
• ISBN: 5-222-00854-1

С глубокой древности Балканы, Кавказ и многие другие регионы мира являются зоной контакта христианской и мусульманской культур, – контакта, складывавшегося на субстрате древних, доисламских и дохристианских культов. В одни исторические этохи он был мирным, в иные – переходил в вооруженный конфликт. Каждое прикосновение к этой зоне сегодня выглядит, как разматывание пропитанных засохшей кровью бинтов на незаживающей ране, и может быть болезненно воспринято как одной, так и другой сторонами. Но во имя мирного разрешения геополитических, этнических, конфессиональных и многих других спорных вопросов кто-то должен начать этот диалог...

Начало XIV тысячелетия нашей эры. Османской империи еще нет. Второй султан династии – Орхан ибн Осман – только начал собирать ее из разрозненных бейликов. Его вазир – Чандарлы Хайр уд-Дин формирует «новое войско» – корпус янычар. В центре внимания книги – судьба одного из янычар, Абдаллаха ал-Хаддада...

---

И сказали они: «Разве, когда мы стали костями и обломками, разве же мы будем воскрешены как новое создание?»

Скажи: «Будьте камнями, или железом, или тварью, которая велика в ваших грудях!..»

И скажут они: «Кто же вернет нас?»

Скажи: «Тот, который создал вас в первый раз».

И они качнут своими головами к тебе и скажут: «Когда это?»

Скажи: «Может быть, будет это близко».

Коран, 17:52-53

С 32

Сергеев В.И.

Янычары (меч ислама) – Ростовн/Д: «Феникс», 1999 – 192 с.

ISBN: 5-222-00854-1

С глубокой древности Балканы, Кавказ и многие другие регионы мира являются зоной контакта христианской и мусульманской культур, – контакта, складывавшегося на субстрате древних, доисламских и дохристианских культов. В одни исторические этохи он был мирным, в иные – переходил в вооруженный конфликт. Каждое прикосновение к этой зоне сегодня выглядит, как разматывание пропитанных засохшей кровью бинтов на незаживающей ране, и может быть болезненно воспринято как одной, так и другой сторонами. Но во имя мирного разрешения геополитических, этнических, конфессиональных и многих других спорных вопросов кто-то должен начать этот диалог...

Начало XIV тысячелетия нашей эры. Османской империи еще нет. Второй султан династии – Орхан ибн Осман – только начал собирать ее из разрозненных бейликов. Его вазир – Чандарлы Хайр уд-Дин формирует «новое войско» – корпус янычар. В центре внимания книги – судьба одного из янычар, Абдаллаха ал-Хаддада...

ПРОЛОГ

Зеркальный мир... В нем все наоборот,

Но, показав нам – нас, он нам не врет!

Джелал уд-Дин Руми

 .g.D:\TEXT\FOENIX\JANUCH\1.BMP;3.0»;3.0»;BMP

ПРОЛОГ НА ПОЛЕ БОЯ. НОВОЕ ВОЙСКО

Вы, взыскующие Бога средь небесной синевы,

Поиски оставьте эти, вы – есть он, а он – есть вы.

Вы – посланники Господни, вы пророка вознесли,

Вы – закона дух и буква, веры твердь, ислама львы,

Знаки Бога, по которым вышивает вкривь и вкось

Богослов, не понимая суть божественной канвы...

Джелал уд-Дин Руми. Китаб ал-Маснави-йи ма'нави

Посвистывают под ветром стебельки ковыля, покорно, дружно клонятся их султанчики. На опаленных солнцем холмах стрекочут кузнечики и рассыпаются каперсы. Но недвижны ноздреватые серые камни, покрытые желтыми лишайниками, привычные и к туманам, и к зною, тысячелетиями высятся они среди анатолийских лугов. У них нет возраста: умрут все герои нашей книги, умрем мы, а им все так же недвижно лежать на пути суеты людской.

Вот она, суета: вдали, в утренней дымке – крепостные стены, на них мельтешат защитники, взвиваются стрелы лучников; под стенами – не менее пестрые сонмы нападающих. Да нападают ли они? Похоже, только красуются один перед другим; в лагере осаждающих много разноцветных шитых халатов и пышных тюрбанов с султанами, много шума и движения, но не видно единой направляющей мысли. Это и заботит двух всадников здесь, на горном склоне; кажется, они выбрались сюда, на возвышенность перед осаждаемым городом, не только для того, чтобы еще и еще раз оценить свое и противника стратегическое положение, но и для того, чтобы избежать лишних ушей...

– Клянусь Аллахом, людей погубит разномыслие! – говорит один из них, высокий, в когда-то голубом, а теперь засаленном халате, расшитом золотыми узорами, и тебетее, из-под которого видны длинные волосы в монгольском стиле, что режет глаз мусульманину, привыкшему к бритым головам. Это Орхан ибн Осман, сын султана и шахзаде .

– Бурсу можно было бы давно взять, если бы каждый сювари не хотел взять ее сам! Но, по словам Руми, «там, где «если б» закралось в речь, об удаче мечтать смешно». Говорю: пусть твои джебелю и гулямы зайдут справа. И он не скажет: «на голове и на глазах» ; он говорит: «а почему бы моим гулямам не зайти слева?» он сипахи , за ним его санджак , его тимар ; он, так и быть, отдаст мне мой пенджик , но уверен: я без него не обойдусь! Но кто ему дал этот тимар?! Он забыл: его земля – это араз и-мири , это – моя земля! Клянусь Аллахом, словно не было тех тысячелетий, и я как Агамемнон, вынужден снова призывать к порядку разгневанного Ахилла... « , , «» ... Пусть Ахилл был героем, но нет у меня к нему симпатии, ибо Иблис возмутил его против ислама ...

Второй, в зеленом халате и зеленой же чалме, – друг и советник Орхана, Чандарлы Кара Халил Хайр уд-Дин-эфенди , кади (судья) Биледжика, – повесил четки, которые перебирал, на левую ладонь и неторопливо огладил бороду:

– »Держитесь за вервь Аллаха все, и не разделяйтесь, и помните милость Аллаха вам, когда вы были врагами, а он сблизил ваши сердца, и вы стали по его милости братьями!» . Так сказал пророк.

– Мне ль желать разделения?! – с горечью и недоумением воскликнул Орхан. – Наоборот: все силы хочу я сжать в единый кулак, дробя им неверных, тех, что мешают нести по свету истину. Объединиться в деле правды должен весь мир. Стереть все границы, дать всему миру свободу торговли, покой от усобиц, мир и справедливость. Посмотри: это караванный путь. Истина мира идет по нему. И потому я желаю и готов взять под свою охрану все караванные пути мира! А пылью этого – посыпать свою голову, потому что мир еще не мой, в нем нет справедливости, а мои дни уходят, вздох за вздохом! «Смертного рок у меня, а желанье мое не для смертных» ...

Если все государства, вблизи и вдали,
Лягут, мной покоренные, в прахе, в пыли –
От того я, владыка, не стану бессмертным.
Мой удел невелик: три аршина земли ,

– так выразил мои мучения поэт.

– Султан! При блеске звездного огня
В века седлали твоего коня.
И там, где землю тронет он копытом,
Пыль золотая выбьется, звеня , –

немедленно парировал привыкший к поэтическим схваткам Хайр уд-Дин.

– Сдаюсь, – шутливо поднял окрашенные хной ладони Орхан. – Послушать тебя, так моего коня надо звать ал-Бурак , а я должен быть готов к исра ва-л-мирадж . «Нет, я не бог; как дерзнул ты бессмертным меня уподобить?» И я еще не султан. Но словесные утешения – удел слабых. Неужели мы – слабы?

– Слабость – еще не грех! «Если кто-нибудь из вас увидит нечто достойное порицания, пусть изменит это собственноручно, если же он не сможет этого сделать своими руками, пусть сделает это своим языком, а если не сможет и этого, то пусть сделает это сердцем своим, и последнее будет самым слабым проявлением веры»...

– Сердцем? Да! Но прежде всего руками!

– Сколько их было, владык, начиная с Искандера Зу-ль-Карнайна, желавших до конца пройти этот путь, желавших, чтобы солнце, и восходя, и заходя, освещало земли, взлелеянные их мудростью и справедливостью! Это хотели сделать – и чуть было не сделали! – арабы; это хотели сделать, чуть было не сделали и завещали сделать нам наши предки – огузы и сельджуки; это хотел сделать Чингиз-хан и был ближе других к цели, но и он не смог; и, как уже видно, не смогут сделать его потомки. Теперь о том же мечтает блистательный и могучий. Наверно, это правильно – и я не берусь судить об этом: только Аллах может нашептать такое сердцу человека. Ибо сам Аллах разделил мир на дар аль-ислам и дар аль-харб , утвердив тем самым джихад ! Но не всякая раковина беременна жемчугом. Амр ибн Ауф так передает хадис Бухари: «Можете вы возжелать мира, как другие до вас возжелали его, – и разрушит он вас, как и тех, что были прежде вас».

Как тщательно нужно обдумать все ошибки бывших до нас создателей империй! Как осторожно взвесить свои действия! Скажу одно: военной силой ничего нельзя ни завоевать, ни удержать. Огонь – последнее из лекарств, и меч – последняя из хитростей! Земля должна сама ложиться в твои руки, как созревший плод. Армия же нужна не для того, чтобы завоевать ее, а для того, чтобы отстоять ее от тех других, кто неправедно желает взять ее.

– Как много дел считались неосуществимыми, пока они не были осуществлены! – недовольно буркнул Орхан. – Другой хадис гласит: «Поистине, дела связаны с намерениями, и, поистине, каждому человеку достанется лишь то, что он намеревался обрести»!

– Поистине, это так! Но у блистательного и могучего много – о, слишком много, – соперников, желающих того же, что и он. С иными можно будет померяться силами в честном бою – и для того нужно войско, большое войско. Но одного только войска мало. Знает ли блистательный, что бейты о золотой пыли из-под копыт коня поэтесса Мехсети Гянджеви посвятила султану Санджару, а он был сыном Малик-хана, отравленного людьми Хасана ибн Саббаха... Враги не всегда предпочитают открытый бой, они будут подсылать тайных убийц, и с ними также нужно справиться. Этого не сделать в одеждах великолепия, нужно порой засучить рукава, а полы халата, возможно, окажутся забрызганными кровью....