Ф. Скаген - Виктор! Виктор! Свободное падение

• Название: Виктор! Виктор! Свободное падение
• Автор: Ф. Скаген
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Боевик
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00866-4

Написанные на основе документальных материалов, ярко рисующие борьбу норвежской, американской и советской спецслужб, произведения одного из самых популярных в Европе авторов приоткрывают завесу над историей использования ветромерных мачт для системы навигации.

---

— Ты перестал подозревать его в польской афере?

— Напротив, здесь-то собака и зарыта, поэтому он и исчез. Его шеф вчера признал, что брошюра скорей всего отпечатана у них, на Иннхередсвейен. Мартенс легко мог это устроить во время сверхурочных. Поскольку ни одна из официальных благотворительных организаций не получала перевода на такую сумму, я считаю, что Мартенс смылся с деньгами.

— Что-то не верится, чтобы классный высокооплачиваемый печатник пошел на такое. Огромный риск из-за, по сути, годового заработка.

— Наверно, рассчитывал наварить больше.

— Вы разослали на него ориентировку?

— Только по своим каналам, — Рённес капнул кофе на «Брайтон» — «Найттинтэм» и вздохнул. — Нам надо, чтоб он считал, будто мы поверили в его самоубийство. К тому же нельзя забывать о семье. О Кари Ларсен. Особенно о дочке. Вряд ли ребенку полезно читать в газетах или слышать, что отца разыскивают. К тому же в любую секунду Мартенса могут выудить водолазы. Я только надеюсь, что все прояснится в ближайшие день-два, потому что послезавтра я собираюсь в отпуск.

— Ты имеешь в виду чемпионат по лыжам?

— Именно. В этот раз мы надерем и финнов, и русских. На этот раз даже наши прыгуны с трамплина в отличной форме. Эй, что с тобой?

Первенство мира, вертелось в мозгу у Шредера, первенство… русские… Что если… Только предположение, но проверить не мешает.

— Спасибо, Кристиан. Ты подкинул мне идейку.

— Мог бы отплатить мне той же монетой — побьет «Вест Бромвич» «Эвертона» или нет… А то сидим, мучаемся, ловим кого-то.

— Вот посмотришь, они еще споются — мой шпион и твой мошенник. Они еще будут скрываться вместе.

Старший инспектор Рённес громко расхохотался в ответ на шутку.

Выдержки из дневника

Среда, 17 февраля

Робинзон Крузо вел дневник, пока не кончились чернила. Мое изгнание так не затянется. Год Крузо пойдет за день Мартенса. Чернила мне и вовсе ни к чему. Я тут нашел старенькую машинку Нурдванга и двадцать листов бумаги, надолго хватит. Честно говоря, марать бумагу меня не особенно тянет Но, наверно, через несколько лет, наткнувшись на эти заметки, я растрогаюсь и буду умильно вспоминать, как жил на Свартнаккене. К тому же я считаю, что в изоляции необходимо придумать себе какое-нибудь дело. Потому что уже сегодня, к исходу второго дня, я предчувствую, что временами буду тяготиться одиночеством. Хотя наверняка выяснится, что такое полное уединение дарит другие, новые ощущения. Как бы то ни было, я сдюжу. Кстати, тут оказалось совсем не жарко, но я выдержу.

Как добрался сюда прошлой ночью, я едва помню. Вчера вечером я вроде несколько раз приходил в себя. Но окончательно проснулся от холода. Печка погасла. Нурдванг не лукавил, дом действительно летний. Я принес дрова, затопил, стало лучше. Потом часа два распаковывал вещи и обустраивался. Включил транзистор — молчит. Я уж испугался, что он сломался, но оказалось, что нужно было настроиться на другой диапазон. Слушаю в основном новости. Обо мне пока не сообщали.

Нурдванг был прав еще в одном. Здесь зверски разыгрывается аппетит, хотя вроде ничего не делаешь. С утра пораньше попробовал порыбачить, но не поймал даже какой-нибудь секельдявки. Только продрог до костей. Возможно, нужно удить с мыса, чтоб доставать до глубины. Поищу завтра местечко, которое не просматривается с маяка. Основной проблемой будут дрова. Придется заготавливать их в сумерках, чтоб меня не увидели. Сегодня не было никаких лодок, хотя шум мотора я слышал.

Поужинал рисом с овощами. Я мучаюсь без хлеба, завтра попробую испечь. Правда, пока я не понял, как Нурдванг исхитрился приготовить те кексы — в печке нет духовки. Но среди посуды нашлись формы. Видимо, он печет прямо на конфорке.

Задача: как убить время? Я уже сдружился с транзистором, слава Богу, в запасе уйма батареек. К тому же здесь полно книг. Литературные пристрастия Нурдванга грешат эстетской изощренностью, но некоторые названия вполне приемлемы. С освещением полный порядок, в моем распоряжении три керосинки. Нет, пока единственная серьезная трудность — дрова для топки. В крайнем случае буду их экономить, оденусь во все, что есть, — и в койку. Пожалуй, так сейчас и сделаю. Спокойной ночи, Мортен! До сих пор ты ловко водил их за нос, точно как собирался!

Четверг, 18 февраля

Сегодня на небе ни облачка, и ветер улегся. Я не мастак определять силу ветра, но сегодня наверняка максимум «слабый бриз». Когда нет ветра, дом не так выстужается, а температура на улице едва ниже нуля. Утро я, как заведено, начал с растопки печки Смотри-ка, написал «как заведено», а всего третье утро! Я уже так приспособился к местной жизни? Все, что я наплел вчера про одиночество, — враки. Я в полном порядке. Попив кофе с остатками вчерашнего риса, взялся печь хлеб. Призвал на помощь местную поваренную книгу, и результат оказался вполне приемлемым. Тесто нормально подошло, и мой первый каравай только малость подгорел.

Потом отыскал выступ на мысу, откуда хорошо рыбачить. Буквально несколько раз забросил удочку и натаскал с килограмм рыбы. Похожа на треску. Если так пойдет и дальше, еды все время будет вдосталь. А консервы лучше приберечь — в сильный ветер черта с два устоишь на мысу с удочкой.

Сегодня я прослушал все выпуски новостей, обо мне ни слова. Значит, полиция купилась на мое самоубийство. Сколько должно пройти времени, чтобы меня официально объявили умершим? И какой у меня будет некролог? Как раз сейчас мне интересно представлять себе, как отнесутся люди к моей смерти Плохо только, что Анита настрадалась за эти дни. Говорят, время лучший лекарь, дай-то Бог. Довольно скоро Одд Кристиан Гюлльхауг вернется к активной жизни, переоденется во все новенькое и махнет в Англию. Исходя из этого, нужно содержать себя в форме. Я где-то читал, что если хочешь сохранить психику в тюрьме, на войне и в изоляции, то самое главное — заботиться о личной гигиене и внешнем виде.

Нельзя превращаться в отшельника, какими их рисуют — грязного, заросшего и вонючего. Питьевую воду я экономлю, поэтому для мытья нагрел морской. Прошло на ура. Не верь россказням о том, что мыло в такой воде не мылится.

Хуже с дровами. В сумерках я отправился на охоту. Прочесал берег со стороны моря, искал методично, но притащил в рюкзаке лишь ящик и несколько палок. Вечером попробовал топить торфом. Нормально. Он горит с горьковато-сладким запахом, мне нравится.

Пятница, 19 февраля

Кончается мой четвертый день на Свартнаккене. Погода изумительная. Утром вышел из дома, а в воздухе пахнет весной И из бухты выплывает стая гаг. Днем они вернулись, базарили и квакали, точно лягушки.

Со многих точек зрения живется мне здесь иначе, чем я ожидал. Может, дело в том, что удирать пришлось так скоропалительно, и я не прихватил многих полезных вещей. Нет, я ни в чем не нуждаюсь, хижина Нурдванга начинена приятными сюрпризами, но тем не менее. Хорошо, что мне не придется коротать здесь весь век. Утром приятно удивился: вдруг передали репортаж Берге Лиллелиена с женского забега на 10 километров. А я и забыл, что сегодня начинается чемпионат. И конечно — золото у Берит Аунли! Теперь буду слушать все время. Построю день так, чтобы во время репортажей сидеть дома. Б. Лиллелиен с успехом заменит телевизор. Обо мне — по-прежнему ничего. По радио же не сообщают о самоубийцах.

На ночь почитал Дж Б. Пристли. Невредно подготовиться к Англии. Спасибо тебе большое, Нурдванг!

Суббота, 20 февраля

Ночью мне снились кошмары. Я был в Брайтоне и собирался разменять деньги. Но когда я открыл чемодан, деньги оказались изъедены червями. Я взял деньги, и они рассыпались в руках, а под ними, на дне чемодана, просто кишмя кишело червями. Я видел все так явственно, что проснулся и побежал осматривать чемодан. С деньгами все оказалось в полном порядке. Будет время, надо помять их в руках, чтоб они не выглядели совсем свеженькими. Сегодня задувает сильнее, хотя солнечно. В Осло, видно, та же история, потому что Эрик Эриксен на тридцатикилометровке взял серебро. А так ничего примечательного, кроме двух истребителей, вдруг на бреющем полете облетевших бухту. Одновременно грохнул выстрел, и я от страха чуть чашку с кофе не уронил. Меня ищут, мелькнула первая мысль. Потом успокоился: пропавших никто не ищет с истребителя. К тому же меня вообще не ищут Мортен Мартенс мертв. Я умер. Вот-вот появится некролог в газете, жалко, не прочитаю. Что справедливо — мертвым читать не положено.

Знали бы они, что я и тут им нос натянул! У Нурдванга здесь прекрасное собрание книг, правда, у меня не будет времени отдать им должное сполна. Других дел по горло. Сегодня у меня был выбор между треской и сайдой. Я пообедал треской, а на закуску выдал себе наперсток виски. Я просчитался, прихватив только одну бутылку, — загашника у Нурдванга не нашлось.