Варвара Лунная - Лада

• Название: Лада
• Автор: Варвара Лунная
• Жанр: Фэнтези

---

— Я? А папа?

— И Никиту заберём, конечно же.

— А Ратибор? — Лада нерешительно остановилась у двери. — Нельзя его тут оставлять.

— Ратибора давайте ко мне перенесём, — решил Третьяк.

— У тебя дом прямо напротив княжеского терема, — воскликнул кто‑то.

— Именно, там искать вряд ли будут. Всемил, а ты ищи лошадь и телегу, чем быстрее вы уедите, тем лучше.

— Будто воры бежим, — грустно скакал Ратибор. — Не надо меня никуда уносить, если суждено мне умереть, лучше уж в отцовском доме. С Дарёной снова увижусь.

— Ты потерпи ещё немного без жены, — попросил Всемил. — Не бросай меня совсем одного.

Ратибор не ответил, ему было плохо и он прикрыл глаза. Когда все ушли, из‑под ресниц дружинника потекли слёзы.

— Дядя Никита, мы с Ратибором уехать должны, — сказал утром ювелиру Всемил. — Поедем с нами?

— Всемил, — Никита вздохнул. — Ладушку забери и уезжайте. Ты ведь позаботишься о ней?

— Лада без тебя не поедет, да и я не хочу тебя одного бросать. Прошу тебя, дядь Никита, поедем с нами.

— Увози брата, мы тут останемся, — спустилась вниз по лестнице Лада. — Вещи ваши я сложила, сейчас поесть в дорогу соберу, — она кусала губы, чтобы не расплакаться. Не представляла себе Лада, как они с отцом одни жить будут. Страшно ей вдруг стало в родном городе, где знала она каждую улочку, каждый дом. Страшными вдруг стали люди, пугал вернувшийся князь.

— Дядя Никита, — Всемил сел так чтобы видеть глаза мужчины. — Что тебя тут держит?

— Лебедь моя тут и девочки, — едва слышно сказал Никита.

— Они умерли, дядь Никита. Они теперь у отца Неба, на вас с Ладой смотрят и радуются что вы живы. У нас тоже тут и мать с отцом, и Любомир, но Ратибора ночью убить пытались. Боится его князь и тут нам жизни больше не будет.

— Ратибора убить пытались? — вскочил Никита. — Где он? Что с ним? Он живой?

— Живой, дома сейчас спит. Его ребята караулят, но не жить же всю жизнь под охраной.

— Уезжать вам надо.

— Я о том и говорю, дядя Никита. Только не могу я без вас уехать, понимаешь? Не остаться не могу, не уехать.

— Поедем с ними, папа, — попросила Лада тихо. — Страшно мне тут оставаться. Я когда на улицу выхожу, на меня так смотрят…

— Это потому что ты выжила.

— Я знаю, но они будто ненавидят меня за это.

— Ладушка, да что же ты говоришь такое? — Никита даже представить подобного не мог. — Радуются люди что ты живая.

— Я выжила, их женщины умерли, — вздохнула девушка. — Да и смысла нам оставаться тут нет.

— Поедем, — решился Никита. — Что делать надо, Всемил?

— Вещи собирайте, — улыбнулся парень. — Лошадь и телегу я найду.

— Лада, бери только самое необходимое, — распорядился Никита. — Эх, жаль дом не продать.

— Не продать, — согласилась Лада. — Сейчас домов свободных сколько хочешь. Кто ж его купит?

— А на что же мы жить будем, Ладушка? — Никита восстановился посреди комнаты.

— С нами Всемил и Ратибор будут, заработаем, — уверенно сказала Лада, хотя сомнения отца и ей передались. Со дня смерти жены, Никита за работу ни разу не садился. Он и раньше, когда ем плохо было, работать не мог, а теперь, Лада не была уверена что когда‑нибудь снова сможет. И что же тогда, всю жизнь у Ратибора со Всемилом на шее сидеть?

Лада подумала и отправилась в дом напротив. Там было двое дружинников на охрану, сам Ратибор дремал на лавке, куда его ночью Всемил уложил. Когда Лада вошла, все трое повернулись и посмотрели на неё.

— Здравствуйте, — поклонилась Лада. — Ратибор, ты как?

— Твоими молитвами, — выдавил из себя улыбку Ратибор. — Всемил забегал, сказал Никита с нами уехать согласился.

— Да, — кивнула Лада, — только…, — она замялась.

— Что? — Ратибор попытался приподняться на локте, но Лада не позволила и силой заставила его лечь обратно.

— Нельзя тебе подниматься, лежи смирно.

— Только что, Лада? — повторил свой вопрос мужчина.

— Только как вы жить дальше планируете? — спросила она.

— Наймёмся в дружину к князю какому‑нибудь, — уверенно ответил Ратибор. — Мы со Всемилом воины хорошие.

— А мы? Отец работать не может, горе его сильно подкосило, а я… много ли я наработать могу?

— Лада, нас двое, уж всяко тебя и Никиту прокормить сможем. И не смей говорить мне что нахлебницей ты быть не хочешь, — строго приказал Ратибор. — Мы семья. Отец твой сыном меня назвал и то что Дарена умерла, не значит что вы мне чужими стали. Ты Всемилу сестрёнка, а значит и с этой стороны мы с тобой тоже вроде как родня. Так что даже не думай. И потом, любое горе время лечит, не ставь на отце крест, может ещё оклемается. Иди собирайся, — Ратибора утомила эта гневная тирада, и он прикрыл глаза. Лада благодарно кивнула, погладила его по руке и побежала домой.

В дружинной избе о покушении на Ратибора уже все знали, и только Всемил туда зашёл, как его тут же засыпали вопросами.

— Так, что тут за шум? — гаркнул, входя, старый воевода. — Почему никто не тренируется? Что служба надоела? Так князь никого силой не держит.

Дружина почти в полном составе замолчала и повернулась к говорившему. И воевода испугался. Он прекрасно понимал, что былого уважения у подчинённых к нему не осталось. После того как он с князем из города сбежал, дружина себе и воеводу и правителя нового выбрала. И выжили все, почти никто не уехал, более того, город и земли княжеские защищать умудрялись несмотря ни на что. Но князь, вернувшись, требовал, чтобы всё по–старому стало. Но ему‑то легко говорить, а вот воеводе надо как‑то две сотни отменных воинов подчиняться заставить.

— Всем на тренировку, — гаркнул он. — Ишь распустились. Всемил, а ты что стоишь? Пошёл вон, тебе сказано.

— А ты на меня не ори, — спокойно отозвался Всемил. — Ты мне не командир.

— Что? — воевода побагровел, Всемила и Ратибора он больше остальных боялся.

— Уходим мы с Ратибором из дружины, — сказал Всемил. — Я за расплатой зашёл.

— Уходишь — уходи, — воевода облегчённо выдохнул. — Предателей не держим.

— Какой я предатель? — взбеленился Всемил, воеводу спасло только то что не вся дружина приказ его выполнила и ушла, парня удержали.

— Ты бы слова выбирал, — холодно посоветовал бывшему командиру Третьяк. — Тут только один предатель и это уж всяко не Всемил. Пошли, ребята, поможем Всемилу коней в дорогу выбрать.

Дружинники силой вывели рвущегося и ругающегося Всемила на улицу.

— Успокойся ты, — Третьяк тряхнул парня за шиворот. — О брате подумай, сам погибнешь и его погубишь.

— Но как он смел? — всё ещё кипел Всемил. — Такое оскорбление кровью смывают.

— Остынь ты, — рассердился Третьяк. — Не о том думаешь. Тебя Лада с Ратибором ждут. Ежели ты сейчас на бой его вызывать станешь, та биться, не факт что дождутся. Что с ними будет, ты подумал?

— Воевода беситься из‑за того что понимает, нет у него больше над нами власти, — добавил другой дружинник, что Всемила держал. — А Третьяк прав, не время сейчас счёты сводить, тебе брата спасать надо.

Всемил сжал зубы, вырывался из рук товарищей и пошёл на конюшню. Он вывел оттуда тех лошадей, на которых они с братом чаще всего ездили, и повёл их к дому Никиты. С телегой оказалось сложнее, продать телегу предложил купец Микита и цену не особо задрал, но у Всемила таких денег не было.

— Возьми, — Никита вынем парню большую шкатулку с украшениями. — Этого должно хватить.

— Дядь Никита, но…

— Не спорь, — устало прервал его ювелир. — Иди.

Всемил послушался, благодарно посмотрел на соседа, прижал шкатулку к груди и пошёл к купцу.

Собрались быстро, только Никиту долго ждать пришлось, он на кладбище ходил, с женой и дочерьми прощаться.

— А я с Дарёной и проститься не могу, — горько прошептал Ратибор. — И с отцом. И с Любомиром.

— Я там был, — тронул его за руку Всемил. — Попрощался. А вот и дядька Никита.

Никита вошёл в дом, избегая смотреть на дочь и названных сыновей, глаза у него были опухшими.

Лада молча обняла его, а потом огляделась и сама заплакала.

— Ну что ты, Ладушка, — ласково сказал Ратибор. — Не плачь. К новой жизни едем, к лучшей жизни.

Лада всхлипнула. Ей было страшно, страшно оставаться и страшно ехать.

— Ну, пора, — Всемил поднялся. Он с товарищами перенёс Ратибора на телегу, Лада обложила того одеялами и подушками, чтобы не жёстко было и трясло не сильно. Телега была большая, раненный дружинник помещался на ней в полный рот, да ещё и сундуки с вещами встали. Все расселись и замерли. Лада и Никита смотрели на свой дом, Всемил на свой. Столько тут было прожито, пережито.

— Боги вам в помощь, — Третьяк ударил лошадь по крупу и та, недовольно фыркнув, неторопливо пошла вперёд. Лада судорожно выдохнула и взяла отца за руку. Тот руку дочери сжал, но смотрел на дом от которого они отъезжали. Смотрел до тех пор, пока телега не свернула к главной площади.

— Да что б тебя, — выругался Третьяк, ехавший верхом впереди телеги. — Князь.

— Сидите все смирно, я сам говорить буду, — велел Всемил. — И Ратибора прикройте.