Павел Кузнецов - Удачная охота

• Название: Удачная охота
• Автор: Павел Кузнецов
• Жанр: Фэнтези

Книга про цивилазацию женщин-драконов, вынужденную выживать в окружении человеческих государств. Боевик с магией и холодным оружием. Немного лирики, много юмора, интересные характеры, лёгкий привкус эротики. Главный герой — императорский офицер, встречает героиню, представительницу этой странной цилизации альт. Почему-то книга сразу вызывает аналогию с мушкетёрами Дюма и с циклом Панова о Тайном городе. Роман — своего рода расстановка действующих лиц перед последующими глобальными событиями. Всего планирую три-четыре книги (сюжет продуман до конца).

---

Из города мы выехали в великолепном расположении духа, оставляя после себя не слишком довольных местных обитателей, особенно пострадал давешний дозорный, умудрившийся вновь заснуть на своём ответственном посту.

Наша дальнейшая поездка утратила всякий налёт романтичности, превратившись в сплошную гонку наперегонки с ветром. Радовал лишь конь под седлом, развернувшийся на свободе на полную катушку, так что создавалось впечатление полёта. Вот за это наши матёрые вояки их и называли кони-лебеди, а вовсе не за длинные лебединые шеи! Галоп у него был поразительно мягким, да и рысь не валкой, чёткой и быстрой, позволяющей долго не уставать в седле. Зверюга откровенно радовалась свободе, видимо, сильно застоялась в конюшне, даже слушалась неплохо, лишь изредка проявляя свой буйный норов.

К утру мы расположились на ночлег, если, конечно, можно таковым назвать пару часов сна, на которые решилась моя дама. Поужинали мы захваченным с собой с постоялого двора, хотя Виктория и кривилась от не совсем свежего мяса, из-за чего от её сыто-довольного вечернего настроения не осталось и следа. Всё в наших отношениях было по-военному чётко и строго, никто из нас даже не попытался перейти к любовным утехам, хотя мы и завалились спать в обнимку.

Следующие сутки были зеркальным отражением нашего ночного путешествия, от седла настойчиво затекала спина, но ни о каких остановках не могло быть и речи. Только короткие трапезы на попутных постоялых дворах несколько скрашивали однообразие и безрадостность дороги.

Дорога, кстати, уже давно не пролегала для нас по чистому полю, к проторенному тракту мы вышли, ещё когда перемещались на своих двоих. Вокруг живописно зеленели обработанные поля, над деревушками всевозможных размеров и фасонов клубились печные дымки, стали попадаться конные патрули и перемещающиеся в разных направлениях путники.

С появлением лошадей несколько изменилось отношение окружающих к нашему путешествию. Видя бегущих без лошадей воинов, люди, конечно, проникались уважением, но за глаза посмеивались над неудачниками, потерявшими где-то свих лошадей. Зато теперь прохожие буквально шарахались в стороны, пропуская несущихся сломя голову вооружённых до зубов воинов. Я давно заметил, что наибольший эффект на окружающих оказывал блеск стали в косе моей спутницы, который был виден издалека и действовал на людей завораживающе, будил в них чувство самосохранения. Именно блеск её косы в сочетании с несущимися подобно стрелам конями заставлял людей уступать дорогу.

Через сутки наметилась некоторая смена обстановки: мы въехали в крупный каменный город, окружённый мощной крепостной стеной. Совместное путешествие с альтой и здесь принесло неожиданные события. Началось, как всегда, с ворот, где стражники попытались банально ободрать нас, посчитав лёгкой добычей, не знающей местные расценки. Ха! На требование стражника женщина просто потащила мечи из ножен заявив, что даже его жизнь сейчас стоит меньше. Подобный поворот заставил стражу сразу сбавить обороты, они извинились, сославшись на то, что служилый просто оговорился, мол, жара, тяжести службы и всё такое. Воительница обожгла всех выразительным взглядом своих зелёных глазищ, не спеша убирать мечи в ножны. Тогда местные от греха подальше в порядке извинения попросили её проехать вообще без пошлины. Когда они с таким подходом попытались обобрать хотя бы меня, то встретили недоумённый взгляд. Я рассказал им, что вообще-то являюсь лейтенантом гвардии, и моё прибытие в город есть величайшее благо для него (то есть, города), а также для самих служилых, которых я с удовольствием избавлю от гнева альты. С этими словами я подъехал к даме вплотную и горячо её поцеловал, тем самым несколько переключив на другой предмет. Пришлось ей всё же убрать мечи в ножны. После этого моего героического поступка, под оторопелые взгляды стражников, считавших меня уже покойником, мы беспрепятственно и беспошлинно въехали в город.

Наш дальнейший путь пролегал к постоялому двору, уже, по видимому, знакомому Виктории, так как она никому никаких вопросов не задавала, уверенно двигаясь к своей цели. Я от неё не отставал, и вообще старался держаться поближе, так как с самого нашего въезда в город альта сильно нервничала. Её раздражали косые взгляды прохожих, подозрительные взгляды стражников, недовольные замечания из толпы, которую мы рассекали своими конями на центральных улицах. Её рука поминутно тянулась к мечу, красивое личико хмурилось, глаза горели еле сдерживаемой яростью. Этим чувством она отвечала всем окружающим, буквально распространяя его вокруг себя, так что прохожие в нём вязли и не спешили переходить нам дорогу, а попадающиеся на пути тут же отпрыгивали в сторону, как ужаленные. Чтобы хоть немного погасить накал страстей моей возлюбленной, мне приходилось постоянно быть рядом, то и дело класть свою руку на её колено или куда повыше (с норовистой лошадью сложно чётко рассчитать движение). Мои прикосновения, а также мои обращённые к женщине мысли, полные нежности, поддержки, стремления успокоить, помогали ей держать себя в руках.

Только один раз моя альта сорвалась, и именно тогда я понял, почему её соотечественников так боятся местные. Неожиданно она рванула коня вбок, и я банально за ней не успел. В несколько прыжков её жеребец оказался возле компании из четырёх франтовато одетых молодых людей, а сама воительница в изящном стремительном прыжке отделилась от его спины и вихрем ударов свалилась сверху на молодёжь. Не прошло и секунды, как все четверо лежали на асфальте, благо моя дама всё сделала руками и ногами, так что максимум, что им грозит — это переломы. Поняв, что Виктории нет рядом, я начал её искать взглядом, а, найдя, метнул своего коня в её сторону. К тому времени она уже сидела на скакуне и, как ни в чём не бывало, тихо злилась. На моё приближение она отреагировала извиняющейся улыбкой.

— Что это было, кошечка? Зачем ты набросилась на этих людей? Что вообще с тобой происходит? — мне срочно нужны были объяснения, я уже ничего не понимал. У меня в голове не укладывалось, что эта тонко чувствующая, умная и милая женщина способна вдруг превратиться в агрессивное чудовище, без повода набрасывающееся на окружающих.

— Они обсуждали позы, в каких меня следовало иметь, добавляя для особой пикантности процесса холодное оружие и прочие железки, — дальше женщина подробно описала мне сами вожделенные молодёжью сцены, и уже я налился гневом. Не обращая внимания на окружающих, в том числе подошедших стражников, я поднял за волосы пришедшего в себя раньше остальных паренька и холодно сказал.

— Значит, хотели бы позабавиться с моей женщиной. Сначала позабавься вот с этим, — с этими словами я загнал в задний проход пацану один из своих кинжалов, и только после этого добавил. — Ещё раз услышу о подобном, всем отрежу языки, без них вы хоть немного за людей сойдёте.

Стражники было сунулись, но я быстро поставил их на место, предложив удовлетворение каждому, кто посчитает защиту чести дамы недостойным поводом для произошедших разборок. А напоследок добавил, что на месте альты просто поотрубал бы сынкам гражданских детородные органы, чтобы вообще избавить их от поганых мыслей. Альта с мстительным удовольствием наблюдала за происходящим действом, и, как мне показалось, впервые с момента нашего въезда в город сменила гнев на милость.

— Как ты их услышала? — поинтересовался я, когда мы уже прилично отъехали от места публичной экзекуции. Начинать разговор сразу мне не хотелось, нужно было сначала хотя бы немного взять себя в руки.

— Альты улавливают эмоции окружающих, поэтому могут частично читать мысли. Я ненавижу крупные города потому, что ощущаю смешанную со страхом похоть окружающих мужиков, смотрящих на красивую альту. Их трусливое и при этом такое откровенное желание вызывает у меня гнев, когда же они ещё и пытаются между собой позубоскалить, проявить наружу эти сокрытые у большинства чувства, никто из сестёр на моём месте не смог бы сдержаться.

Я с открытым ртом слушал короткий рассказ женщины, только сейчас начиная понимать всю сложность жизни альт среди людей. Если и остальные эти создания столь же чисты душой, так остро реагируют на несправедливость и гнусные мысли окружающих, мне их искренне жаль. Чувствовать мысли людей, зачастую довольно мелкие, злобные, гнусные, должно быть очень и очень нелегко.

— Зачем же альты тогда вообще выходят к людям? — самым простым вариантом мне казалось в такой ситуации полностью изолироваться от человеческой цивилизации.

— Это диктуется необходимостью выживания. Если мы не будем участвовать в мировой политической игре, то более многочисленные и сильные магически люди нас уничтожат или подомнут под себя. Подчиняться же таким примитивным посредственностям с мелкими чаяниями и гнусными мыслишками альты не смогут.