Зигфрид Обермайер - Храм фараона

• Название: Храм фараона
• Автор: Зигфрид Обермайер
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-486-02002-5

Египет. Времена правления Рамзеса II. Эпоха истории человечества, когда государствами правили Цари Небесных Династий, те, кто считался живым воплощением богов. Мечтая прославить имя любимой жены Нефертари, Рамзес II приказал молодому и талантливому скульптору Пиайю воздвигнуть величественный храм в ее честь. Но, создавая свой шедевр, скульптор хотел воспеть совсем другую женщину — дочь Рамзеса Мерит.

---

Пиай, которому редко бросалось в глаза то, что не было связано с его работой, придя с работы, в удивлении остановился.

— Да, ты это хорошо сделала, — похвалил он ее, но Такка быстро прервала его:

— Но это и стоит кое-что. Сегодня вечером придет торговец и заберет восемнадцать медных дебов. Он сначала просил тридцать, но меня просто так не проведешь.

Сначала Пиай рассердился, а затем должен был рассмеяться:

— Ты сначала могла бы спросить меня.

— Извини, господин, но эти бродячие торговцы очень быстро передвигаются. Ты сказал «да», значит, тебе понравилось.

Пиай упал в кресло:

— Кувшин вина мне бы также сейчас понравился!

Такка принесла вино и налила кубок дополна.

— Можно я скажу еще кое-что, господин?

Пиай сделал большой глоток и кивнул:

— Я уже заметила, что ты здесь важный человек, может быть, даже самый важный. Ты работаешь один над лицом Благого Бога, ты начальник местных скульпторов и художников. Такой господин, как ты, не может жить в убогой хижине, как каменотес. Почему ты не переедешь в маленький дворец на другой стороне? Он больше подошел бы твоему положению.

— Этот дом предназначен для царя, да будет он жив, здрав и могуч, если он еще раз захочет посетить свои храмы.

— А он уже был однажды здесь?

— Около года назад Богоподобный почтил нас своим присутствием вместе с Великой Царской Супругой. Он велел соорудить Малый храм в честь царицы Нефертари.

«Почему я рассказываю ей это все? — пронеслось в голове у Пиайя. — Она ведь только служанка в моем доме, а я устал».

Однако Пиай чувствовал, что рассказывать ему приятно, к тому же малышке не повредит, если она будет знать кое-что более точно.

— Так ты знаешь фараона? Ты разговаривал с ним?

— Да, я знаю Благого Бога, Такка. Привыкни, пожалуйста, если речь идет о царе, добавлять по меньшей мере через раз слова «да будет он жив, здрав и могуч». В Кеми тебе будет гораздо легче, если ты станешь обращать на это внимание. Ты и так говоришь на египетском уже намного лучше, чем большинство людей твоего племени. Ты ведь не хочешь всю свою жизнь провести на кухне или оставаться простой служанкой в доме?

— Нет, — ответила Такка убежденно, — этого я не хочу. Ты хотел бы сейчас поесть или же можешь ответить еще на несколько моих вопросов?

— Я неголоден. Спрашивай.

— Как выглядит царь, да будет он жив, здрав и могуч? Сколько ему лет, и что делают люди, когда его встречают? Я могу еще припомнить, что мой отец, а он был всего лишь вождем маленького племени, приветствовал более высокого по положению, чем он, племенного вождя. Он касался рукой земли, тер лоб, а затем обнимал вождя.

— Нет, — ответил Пиай серьезно. — Такого здесь не бывает. Фараон, да будет он жив, здрав и могуч, — священное существо, которое общается с богами. Ты могла видеть это в Малом храме на стенах. Касаться его тела строго запрещено и мгновенно карается смертью. Исключение составляют лишь люди, которым это позволено, такие как его цирюльник или лекари. Тот, кто его встречает, падает ниц и закрывает лицо. Тот, кому оказана милость аудиенции, обращается к фараону со многими его титулами. Важнейшие из них: Сын Солнца, Благой Бог, Повелитель Обеих Стран, Могучий Бык. Тот, кто общается с ним чаще, называет его Богоподобным. Что ты хочешь знать еще?

— Как выглядит его величество? Сколько у него жен? Он уже старый?

— Царь Рамзес, да будет он жив, здрав и могуч, вечно юн, хотя через несколько лет он будет праздновать Зед. У него две главные супруги, но он предпочитает царицу Нефертари, да будет она жива, здорова и благоденствует. Ты видела ее храм. Она родила царю четырех сыновей и двух дочерей.

Пиай с удивлением понял, что какое-то время не думал о Мерит, и это было очень необычно. Такка хихикнула.

— Только две супруги? У моего отца было восемнадцать…

Пиай рассмеялся:

— В Куше он был кем-то вроде маленького фараона. Однако я сказал: две главные супруги. В его гареме около трехсот наложниц, и каждый месяц добавляются новые. У царя более ста детей, а его внуков считают дюжинами.

Такка удивленно раскрыла свои темные глаза.

— Триста жен… — прошептала она с глубоким уважением. — Как один мужчина?.. Я хочу сказать, наверняка, там есть девушки, которых он никогда не посещал, которых он просто не замечал.

— Говорят, Богоподобный не забыл ни одной из жен. Он по праву носит титул Могучий Бык.

— А в его гареме есть нубийки?

— Я никогда еще там не был, но, полагаю, да.

— Тогда я хотела бы еще знать…

— Довольно, Такка, довольно. Ты можешь завтра расспросить меня дальше, но сейчас я хотел бы поесть, а потом отдохнуть.

— Извини, господин, из-за любопытства я забыла о своих обязанностях.

Она побежала на кухню, и Пиай услышал, как она там хлопочет. Он похвалил себя за решение заменить пренебрегавшего своими обязанностями слугу Таккой. Теперь он знал, чем она так странно напоминает ему его любимую, — гордой и свободной манерой говорить, глядя в глаза собеседника.

«Эта манера совершенно необычна для рабыни, — подумал он, — но она ведь в конце концов родилась и воспитывалась свободной. У меня было наоборот. Я родился рабом и в возрасте Такки начал жизнь вольного ремесленника. Мы мячи в руках богов. Они играют нами по своему усмотрению».

Такка в своей короткой жизни знала три вида мужчин. Это были, во-первых, ее отец, братья, родственники — мужчины ее детства. До тех пор пока девушка не обрезана, между полами существует немного запретов. Она проказничала с братьями, шутила с дядями и слушалась отца. Но то, что предписывал отец, никогда не было плодом его произвола, а всегда было связано с обычаями, нравами, традициями и религией племени.

Это время прошло. Ее вырвали из привычной среды и лишили корней. Все, что там имело ценность, здесь не имело никакого значения. Поведение людей в роду вождя определялось правилами, которые в другом месте показались бы бессмысленными. На краю их деревни росло дерево, в котором чужак не заметил бы ничего особенного. Однако в нем жили духи женских предков племени, и мужчина скорее позволил бы себя зарубить, чем приблизился бы к дереву или зашел в его тень. Необрезанные девушки и женщины во время дней очищения или беременности тоже не могли вступать в тень женского дерева, им можно было приближаться лишь к границе тени. Для всех остальных женщин это было место молитвы, и в определенные дни года они присаживались под развесистые ветки дерева для бесконечных женских разговоров и пересудов. Имелись также места, которых женщины и девушки избегали. Были запреты, которые имели значение лишь для вождя и его главной жены. Здесь, в Египте, эти вещи казались Такке бессмысленными, потому что они были связаны с местом ее детства.

В обозримом и строго размеренном мире ее родины не было причины опасаться мужчины. Тот, кто преступал законы предков, наказывался, в тяжелых случаях — изгнанием или даже смертью. Эти наказания приводились в исполнение без применения силы. Тот, кого изгоняли, исчезал, а осужденному на смерть об этом сообщал деревенский жрец, и в течение пяти дней наступала смерть. Мужчина или наступал на ядовитую змею, или убегал в пустыню, или ждал в своей хижине прихода смерти — и умирал в срок.

Такку вырвали из этого защищенного существования и ввели в чужой жестокий мир рабства. Здесь она познакомилась со вторым видом мужчин, которых сравнивала с шакалами. Если это животное чует падаль, вряд ли что удержит его от того, чтобы кинуться на нее. Так вели себя по отношению к девушке воины в крепости Кумма. Они грубо хватали ее между ногами, сильно щипали за грудь, крепко шлепали — все это быстро стало принадлежностью повседневной жизни, и это были еще безобидные шуточки. Египетский раб ни в коей мере не был бесправным, даже в том случае, когда его свобода и рабочая сила принадлежали фараону или храму. Имелись даже рабы, которые сами обладали рабами и поместьями, но по определенным причинам не могли получить личную свободу.

Такка в Кумме стояла в самом низу социальной лестницы и должна была постоянно обороняться от похотливых и грубых преследований воинов, и, как шакалы в конце концов добираются до своей добычи, так эти грязные кобели добрались до Такки, и счастье еще, что ее освободили из лап наемников, когда ее насиловал только второй.

В крепости она узнала и третий вид мужчин. К нему относился супруг ее госпожи, начальник гарнизона. Он и равные ему по рангу в большинстве случаев владели грамотой, появлялись на людях свежевыбритыми, накрашенными, пахнущими благовонными маслами и в безупречной одежде. Такка не могла вдоволь надивиться тому, как ее хозяйка обращается со своим мужем. Она порой забавно капризничала, выставляла требования, разыгрывала, если это ей самой нравилось, из себя покорную супругу, и умная Такка быстро выяснила, что все всегда случается так, как хочет ее госпожа. Странным образом начальник гарнизона этого, казалось, совсем не замечал, и на людях всем казалось, что он полновластный господин в семье. Между этими отмеченными высокой культурой и внешне утонченными египетскими чиновниками и их подчиненными, мужчинами-шакалами, существовала пропасть такая же большая, как между человеком и животным.