Борис Васильев - А мы служили на крейсерах

• Название: А мы служили на крейсерах
• Автор: Борис Васильев
• Жанр: Биографии и Мемуары

Минувшее столетие не зря окрестили «крейсерским веком» — эти универсальные корабли принимали самое активное участие в обеих Мировых войнах, сражаясь на всех океанах и превратившись в становой хребет флота. И сегодня крейсера являются самыми крупными, мощными и грозными кораблями после авианосцев, а с появление крылатых ракет стали смертельно опасны даже для «повелителей океанов».

В этой книге собраны истории о людях, служивших на этих крейсерах, написанные с грустью, юмором и теплом.

---

— Якоря чисты, к немедленной отдаче готовы!

— Левая вперед малый!

— Правая стоп!

— Правая вперед малый!

— Машина отработала!

— Руль право десять!

— Корабль катится вправо!

— Правая вперед средний!

— Руль лево двадцать!

— Левая стоп!

— Корабль катится влево!

— Левая вперед малый!

— Штурман, курс!

— Товарищ командир, курс……градусов!

— Обе вперед средний!

Выскочили! Если только это слово применимо к слону в посудной лавке, лихо развернувшемуся на пятке, и выскочившему из этой самой лавки…

А сзади шапуля — загляденье.

В отступление, на секундочку.

Шапка для паросиловых крейсеров как бы фирменным знаком качества была.

Еще когда в далеком 68-м мы выходили в море на старой, 1939-го года постройки «Славе», и при проходе бонового заграждения нагнетающая вентиляция котельных отделений вдруг начала бешено выть — старые, заставшие еще войну мичмана радовались: «Годки шапочку дают!»

В принципе, когда паросиловой корабль идет — над трубой никакого дыма нет, при хорошей организации и обученности котельных машинистов.

Но!

Традиция на Черноморском флоте была — при последнем проходе бонового заграждения, перед самым увольнением в запас — шапку дать. Попрощаться, так сказать.

То есть так врубить котлы, что шапка черного дыма вылетала из труб корабля.

Причем самое во всем этом безобразии главное было — «отсечь» эту самую шапочку. То есть опять же так котлами управлять, что дымление из труб мгновенно прекращалось. Как отрезанное.

По этим вот признакам и определяли подготовленность котельных машинистов. В этом и был высший класс и высшая подготовка всей четырехлетней службы.

Начальство конечно ругалось, за «шапку» наказывало, но однако ж иногда, неофициально между собой поспоривали, у кого годки четче «шапочку» выдадут.

Да-а-а.

А тут уж, возвращаясь к теме рассказа — не до отсечки было. Весь Алжир в черном дыму. Пароход — он и есть пароход.

А на набережной — весь дипкорпус Алжира, наблюдают.

Командир эскадры по мостику мечется. Вторую сигарету чуть не в засос вытягивает:

— Ну, командир, ну лихо, ну утешил…Есть еще моряки…

Вышли мы. И пошли. А под вечер — телеграмма из Главного Штаба. Цитирую по памяти, уж может в чем и ошибаюсь:

«Ретранслирую телеграмму, полученную по дипломатическим каналом Министерства иностранных дел.

„Столица Алжира и дипкорпус с восхищением наблюдали за блестящим маневрированием крейсера. Никогда до этого корабли такого класса не выходили из порта Алжир самостоятельно. Советские моряки за четыре дня визита сделали для укрепления авторитета СССР больше, чем можно было ожидать. Посол СССР в Алжире“».

Стоит ради такого служить, а?

И сейчас считаю, что стоит.

И надеюсь, что нынешние моряки тоже служат не только ради зарплаты, но и ради вот таких моментов, когда сделано дело, и сделано хорошо, и сам рад этому.

И чье-то еще доброе слово еще больше греет и радует, и душа поет, и хочется жить и жить.

А командир…

Чем больше лет с той поры проходит, тем понятнее он и ближе становится.

И все плохим казавшееся теперь полным вздором представляется.

А вот такие моменты — все ярче и ярче.

Так наверное и должно быть.

КРБГ

Раньше, в застойные так сказать, времена, большое внимание «рабочим династиям» уделяли. Вот и у нас в семье тоже «рабочая династия», только флотская получилась. Скоро век, как мои родственники морю служат. При этом, повторюсь, династия именно рабочая, так как в общем уж очень больших высот в службе никто особенно не достиг, но по полжизни отдавали морю почти все родственники, да и до сих пор отдают…

Мы как-то даже смеясь почти целый офицерский экипаж сформировали, и командир был, и помощник, и механик, и связист, и штурман (правда «минус политработник») и даже химик.

И не без того- на боевой в Средиземном встречались иногда.

Но история — то не об этом вовсе, а о КРБГ-5.

Это — корабельный бета-гамма радиометр. Хорошенький такой приборчик, и цена у него, тоже, хорошая. Вместе с серебряно-цинковыми аккумуляторами — на стоимость «Волги» ГАЗ-24 тянул. Но про цену я потом узнал.

К каждому такому приборчику источник ионизирующего излучения прилагался, для тестирования. Ну источник, кто не знает — коробочка пластмассовая, в ней — капелька металла.

Радиоактивного.

Присказка кончилась.

Я обязанности старпома принимал далеко то родной базы.

Не знаю как другие — а для меня эта должность выстраданная и выслуженная была, и ощущал я себя ну прямо как тот молодой старшина из рассказа Канецкого — йогом высшей квалификации. Все могу. Все умею. И все время себя как бы со стороны наблюдаю.

Командиры боевых частей рапортами доложили, старшины отдельных команд — тоже. Вопросов нет. Осталась химия, которая на кораблях второго ранга — прямо на старпома замыкается. Тут проблемы оказались. Какая-то там железяка разграбленной оказалась, что-то еще по мелочи. А в самом конце приема химии подходит командир отделения и тихонько так докладывает, что мол нету одного источника радиоактивного излучения.

Что? Источник? — а, ерунда. Придем в базу — новый получим (говорю же, йог!)

Принял я дела и обязанности — и закрутилось — задачи сдавать, времени на подготовку нет почти, а нигде конь не валялся, в общем, белка в колесе, задачи конечно посдавали, к межфлотскому переходу подготовились, проверки прошли — вышли.

Про этот источник — что-то и не вспомнил никто из проверяющих. Ну и я позабыл — не напоминают — конечно забудешь.

Пришли в Город, опять — отработки, задачи, док, ввод в первую линию — «не до грибов» — по меткому выражению.

Но, в конце концов — вышли на боевую. Служилось — без кривды скажу — в удовольствие. Вот уж сколько лет прошло, а такой радости от службы, причем не только у меня — что бы я смог один сделать — у всего экипажа, от командира до последнего молодого матроса — ни до ни после не было.

Служим. Постепенно — а корабль на эскадре лет шесть не был, привыкают к нам, и оценки нормальные пошли, и все по-хорошему.

Пока телега не пришла. А в ней — все честь по чести, мол так и так, один незадачливый подчиненный, мечтая насолить начальнику, заправил под обивку стула последнего личнокраденый источник ионизирующего излучения. Вследствие чего начальник госпитализирован с раком простаты. Посему — работникам ООКГБ проверить, а командованию — допустить к проверке… и т. д.

Вызываю химика. И тут то он мне и напомнил забытое обещание добыть новый источник… взамен отсутствующего…

Непохорошело слегка.

Как уж мы там решали и крутили — не упомню. Однако ушел от нас товарищ удовлетворенный полностью. Все источники на месте, хранятся правильно… и т. п.

Но проверка-проверкой — а проблему-то надо решать.

А тут как раз — по соседству, в точке — на одном суденышке братец мой — химик обретался. Были у нас такие группочки — отделение, командир отделения — офицер, сидели по разным пароходам в точках, для решения некоторых «спицифицких» задачек.

Прихожу к нему. Так мол и так, что посоветуешь. Он — чуть не в истерику, что мол источник этот восстановить нипочем не получится, и вообще мол извини, брат — но жопа у тебя. То есть в полный рост.

Нда. Посидели, чайку попили, и тут мысль военная — то есть по определению — парадоксальная мне в голову приходит. Ладно. Если нельзя восстановить — значит надо уничтожить. Путем списания.

А можно ли — говорю — брат, к тебе официально обратиться, за помощью в ремонте того же КРБГ.

Тот на меня посмотрел слегка недоуменно — в принципе — отвечает — можно. Старшина команды моей — техник по этим как раз приборам. Мастер военного, так сказать, дела. Но толку — … Проще к сириякам обратиться. Да только кто же даст.

Ладно, говорю. Обращусь — а ты уж будь добр — не отказывай. На том и порешили.

Пришел я на родной пароход, вызвал к себе химика своего. Поговорили мы за жизнь и службу — и -…

Дней через восемь, на докладе по результатам проворачивания химик озвучивает, что мол, КРБГ из кормовой аварийной партии — не в строю.

Доложил я это дело Кэпу, и между прочим — в группе химиков на соседнем пароходе — мастер военного дела есть. В аккурат по этим самым приборам. Может помощи попросим? — Тот дал добро, телеграммой официальной запросили — и от химиков тоже — добро, привозите мол, посмотрим.

Спустили барказ, химик мой с рожей серьезной прибор принес, к нему вся трихомудия прилажена, в виде инструкций, формуляров, и т. д. и т. п.

Па-а-а-ехали.

Барказ до парохода дошел благополучно, постоял там минут несколько. Крики оттуда вдруг пошли. В основном матерные — пароход-то тот на ветру стоит, хорошо слышно.