Гавриил Троепольский - Собрание сочинений в трех томах. Том 1.

• Название: Собрание сочинений в трех томах. Том 1.
• Автор: Гавриил Троепольский
• Издательство: Центрально-Черноземное книжное издательство
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1977

В первый том Собрания сочинений лауреата Государственной премии СССР Г. Н. Троепольского вошли рассказы и сатирическая повесть «Кандидат наук».

Издание сопровождено предисловием и примечаниями И. Дедкова.

---

Вопрос. В магазинах под видом художественной литературы много нехудожественных книг, каковые читатель не покупает. Это понятно. А вот бывает ли так, что не покупают и хорошую книгу?

Ответ. Вполне может быть. Дайте пространную аннотацию, чтобы читатель из нее узнал все: о чем написана книга, какое она производит на него, читателя, впечатление, как она воспитывает его и чему учит. Не купит! Убей его у прилавка — не купит. Знаю его: дотошный пошел читатель — на крючок не поймаешь. В общем, работящих аннотаторов пруд пруди. Думаю, назрела необходимость создать при всех отделениях Союза писателей комиссии или, на худой конец, малые секции аннотаторов. Иначе лучшие творения умелых рук останутся без всякого коллективного надзора.

Ах, если бы был жив Салтыков-Щедрин! Мы бы ему тоже к каждой книжке аннотацию и биографию. Да так, чтобы он закачался. Ведь сам-то он не догадался при жизни. И А. П. Чехов тоже. И И. С. Тургенев тоже. Да что там! Граф Лев Николаевич Толстой не сообразил, что книги в массы продвигают не авторы талантом, а аннотаторы и биографы-миниатюристы. Вот если бы был жив Салтыков-Щедрин, тогда… Впрочем, чего нет, того нет: своего Салтыкова-Щедрина у нас пока нет, а тот давно умер (10 мая 1889 г., по новому стилю).

Вопрос. А будет он, новый Салтыков-Щедрин?

Ответ. Каждый современный сатирик может стать Щедриным: спасение утопающих — дело самих утопающих.

Вопрос. При каких условиях молодой сатирик может стать Щедриным?

Ответ. Молодой сатирик сможет стать Щедриным при следующих условиях:

если он сумеет написать сатиру только с положительными героями и если отрицательное в жизни будет отражаться в литературе само собой, без участия автора, то есть посредством кибернетики и счетно-решающих устройств;

если сатирик будет смелым, но не настолько, чтобы можно было назвать его храбрым;

если он исключит из сатиры гиперболу (дабы не сбиться на очернительство);

если он, сатирик, следовательно, будет настоящим сатириком, то… он может и не быть Щедриным: гонорар все равно будет.

Вопрос. Вы противоречите сами себе: «Каждый может быть Щедриным», но «может и не быть Щедриным». Как это понимать?

Ответ. Если не можете понять, не напрягайте сил и не истощайте мозг излишними умственными упражнениями, ибо он вам еще пригодится в дальнейшей литературной деятельности на благо человечества и на радость Литфонду. В развитие же сказанного выше приведу небезызвестный украинский анекдот: человек, увидя с берега, как тонет его кум в холодной воде, пощупал пальцем ту воду и сказал: «Не выбивайтесь, куме, из сил — сидайте на дно». Как видите, здесь дело спасения самих утопающих выступает на первый план.

Вопрос. Не хотите ли сказать несколько слов о литературной критике?

Ответ. Нет, не хочу. Уже где-то мною сказано: «Критик к критику летит, критик критику кричит: не надравши лыка, не берись лапти плесть». А бывает, плетут. Воздушные лапти плетут по принципу «А мине не ндравится». Сами понимаете, воздушные лапти в критике — это не лучше, чем воздушные замки в прозе. Вот если бы был жив В. Г. Белинский, он сказал бы вам несколько слов о критике. А я что? Я лично критику люблю.

Вопрос. Скажите что-нибудь о В. Г. Белинском — о нем, о его времени.

Ответ. В. Г. Белинскому было хорошо: рядом были А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, Н. В. Гоголь и другие, поэтому ему было о ком писать. И он, кроме того, знал, как писать о тех и о других.

Вопрос. Расскажите, пожалуйста, как вы работаете?

Ответ. Такой вопрос часто задают на читательских конференциях. Отвечаю: сатиру пишу, когда мне трудно, лирику — когда грустно, романы — когда нужны деньги (одной сатирой прокорм плохой). Когда же мне делать нечего — не пишу ничего.

Вопрос. Разрешите последний, шутейный вопрос: какая разница между дверью вашей комнаты и дверью в литературу?

Ответ. В мою комнату вы попали очень просто: открыли дверь и вошли, как на Воровского, 52, в правление Союза писателей. В литературе же несколько иначе: «вход» туда через игольное ушко. Помните? «Легче верблюду пройти в игольное ушко…» У того верблюда подразумевался явный талант — иначе он полез бы напролом. А он вроде бы искал игольное ушко…

* * *

Все молодые сатирики встают и с пасмурной улыбкой снисхождения, смешанного с чувством превосходства, молча направляются к двери.

— Благодарю вас за внимание! — громко сказал сатирик вслед уходящим от него и как-то безыдейно вздохнул.

Он был в тот день философом, что с ним случалось редко.

Заметив в его глазах нечто похожее на тоску духа, я задал человеческий вопрос, поскольку мы остались вдвоем:

— А бывает ли вам действительно, как вы неосторожно выразились, грустно?

Он ответил, как бы оправдываясь:

— Редко. Очень редко.

И только-только я хотел задать ему еще какой-нибудь вопрос, он произнес явно загадочные слова:

— Все. Уходите. Одной ногой я в прошлом, другой ногой в будущем, а обеими руками в настоящем.

Он решительно указал мне на дверь и изрек гласом прорицателя:

— До следующего съезда писателей!

Стенографировал интервью, вел беседу и сочинял собственные раздумья Г. ТРОЕПОЛЬСКИЙ.

Примечания

Настоящее издание — первое собрание сочинений Гавриила Николаевича Троепольского. В него вошли почти все художественные произведения писателя, а также отдельные образцы его публицистики.

Произведения расположены по томам и датированы автором.

Первый том составляют рассказы, преимущественно сатирического жанра, и повесть «Кандидат наук», написанные в 1952–1961 гг. Завершает том «Интервью сатирика» (1972).

ПРОХОР СЕМНАДЦАТЫЙ И ДРУГИЕ. Из записок агронома.

Начало работы над циклом рассказов «Из записок агронома» относится к 1950 году. Весь цикл был завершен и опубликован в периодической печати в 1953–1954 гг. Первое отдельное издание рассказов «Из записок агронома» (М., «Правда») увидело свет в 1954 году. Под названием «Прохор семнадцатый и другие. Записки агронома» весь цикл выдержал в 1954–1955 гг. еще два издания (М., «Советский писатель», 1954 и М., «Молодая гвардия», 1955), вошел в состав первого воронежского сборника Г. Троепольского «Рассказы» (1966) и затем неоднократно переиздавался. Весь цикл или отдельные рассказы переводились на албанский, венгерский, немецкий, румынский, словацкий, чешский, китайский, английский, испанский, французский языки.

«Записки агронома» вызвали многочисленные отклики в печати. Наряду с газетами и журналами Москвы, Ленинграда и Воронежа о «Записках агронома» писали газеты Акмолинска, Балашова, Барановичей, Барнаула, Брянска, Владивостока, Гурьева, Ижевска, Калуги, Кзыл-Орды, Кокчетава, Кургана, Ленинабада, Молодечно, Мурманска, Новгорода, Петропавловска-на-Камчатке, Пскова, Рязани, Ташкента, Тюмени, Тулы, Ужгорода, Усть-Каменогорска, Хорезма, Чкалова и других городов страны.

Безупречное знание сельской действительности, живая естественная интонация, убедительный образ агронома-рассказчика создавали ощущение подлинности происходящего, полной достоверности материала, то есть реальности записок.

«Когда читаешь документальный очерк — записки Г. Троепольского… то веришь: да, то, что написал Г. Троепольский, он видел и наблюдал в жизни»[52], — писал Г. Ломидзе («Острием публицистического слова», «Октябрь», 1953, № 10). И тут же оговаривался: люди, «замеченные и наблюдавшиеся» писателем в жизни, имеют «некоторое отличие от созданных в очерке образов»[53]. Однако, не оценив должным образом этого «некоторого отличия», критик настойчиво именовал весь цикл очерковым, строя на нем свои рассуждения о средствах типизации отрицательного в художественной публицистике.

«Цепью новелл, объединенных единой идеей, одними героями и заголовком, отчасти определяющим и жанр и место действия»[54], назвал «Записки агронома» В. Огнев («Знамя», 1954, № 1). Но критик колебался («это не вполне очерки, не вполне и рассказы»[55]), и эти сомнения отразились даже в названии рецензии: «Записки Г. Троепольского». Так сильна была иллюзия документальности, так непривычен был смешанный жанр этих «Записок». Радуясь возрождению сатиры, приветствуя «вдумчивого, талантливого автора»[56], В. Огнев в то же время предостерегал писателя от смазывания острого, смелого рисунка с натуры, от быстрых побед «добродетели над злом»[57], имея в виду изгнание Самоварова, переживания Болтушка.

О том же писала и С. Бабенышева («Быть последовательным до конца», «Комсомольская правда», 19 ноября 1953 г.): «Нарисовав превосходные сатирические портреты бюрократа, болтуна, невежды, Троепольский неожиданно благополучным концом своих новелл глушит правильно намеченный удар». Критик считала, что «способный сатирик» Г. Троепольский должен не «ограничиваться талантливой зарисовкой, а изображать явление во всей сложности, правдивости».