Юлия Друнина - Стихотворения (1942–1969)

• Название: Стихотворения (1942–1969)
• Автор: Юлия Друнина
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1981

...«Добавлю еще, что помимо нелегкого жизненного опыта очень важно — не менее важно! — наличие художественного чутья, счастливого прозрения, позволяющих бесстрашно отсечь и отбросить все лишнее.

Каждый истинный художник приходит в искусство со своей „темой“, да что там темой — со своей жизнью, и только этим он и интересен, при условии, если его жизнь до боли интересна другим. Если она, выделяясь своей индивидуальностью, все-таки совпадает с великим множеством их жизней.

Поэтому стихи о войне разных поэтов не мешают друг другу, не повторяют друг друга, а может быть, лишь дополняют. А тут еще особая судьба — „шагаем и мы — девчата, похожие на парней“. Сандружинницы, санинструкторы, медицинские сестры. Вчерашние школьницы, выносящие раненых под огнем с поля боя. Всеобщее чувство и благодарности к ним и вины перед ними.

Вот о них, о их жизни и смерти на войне, о их судьбе после войны, а, проще говоря, о себе — лирические стихи Юлии Друниной.

Конечно, она пишет не только о войне. У нее есть стихи о любви, о природе. Она бывала и на Курилах, и в Братске, и в тундре, и в тайге, и на Урале, и в Полесье. У нее немало стихов о дорогом ее сердцу восточном Крыме. Разнообразные строки, навеянные заграничными поездками и впечатлениями. Но все эти, в том числе самые мирные, спокойные, стихи, словно озарены тем огнем — огнем скупого костра, сплющенной гильзы-коптилки, снарядного разрыва, прифронтового пожара. Никуда не деться от грозного отсвета»...

---

1964

НАШИ «ЗИМНИЕ»

Мелькают года.
                           Как торопится наше столетье!
Мелькают года.
                           У эпохи — полет,
                                                          а не шаг.

…Уходят отцы,
                          завещая мужающим детям
Романтику
                   красных Октябрьских атак.

Становятся взрослыми
                                       наши Сережки и Зинки,
Волнуются,
                    спорят
                                и смотрят сквозь годы
                                                                      вперед.

У каждого —
                        свой,
Пусть не взятый до времени,
«Зимний»
И каждый уверен,
                              что он
                                         этот «Зимний»
                                                                  возьмет:

Лобастый мальчишка
                                     посадит корабль на Луне,
С «загадкой нейтрино»
                                       девчонка покончит в Дубне.

…Уходят отцы,
                          и отцами становятся дети,
Не гаснет романтика
                                    красных Октябрьских атак.

Немало нам «Зимних»
                                      еще штурмовать на планете
Мещанство и ханжество,
                                          неурожаи и рак…
Мелькают года.
                           Парусит Революции стяг.

1964

ПОЛОНЯНКИ

Ах, недолго у матушки ты пожила,
Незадачливая девчонка!
Умыкнул басурман из родного села,
Как мешок,
Поперек перекинув седла.
Ты ему татарчонка в плену родила,
Косоглазого, как зайчонка.
Время шло.
Ты считалась покорной женой.
Попривыкла к смешному зайчонку —
Родной.
Но навеки застыли в славянских глазах
Пламя русских пожарищ,
Отчаянье,
Страх…

Вновь дымятся
Массивы нескошенных трав.
Мчит девчонок
В неметчину дюжий состав.
Вдруг одна полонянка
На мгновенье застыла:
Показалось ей смутно,
Что все это было —
Так же села горели,
Дымились поля,
Бились женщины,
Плакали дети…
Все воюет,
Воюет старушка Земля,
Нет покоя на этой планете…

1964

ИСКРА

Как говорится, небу было жарко,
Рвались снаряды около села.
Но Искра, полковая санитарка,
От сказки оторваться не могла.
Забыла Искра,
Что лежит в кювете,
Что бой,
Что год грохочет сорок третий.
Не прячет слез —
Ей, как подружку, жалко
Свою ровесницу,
Несчастную русалку…

Штурмовики уходят на задание,
Ревут «катюши» около реки…
Чудаковатый сказочник из Дании,
Как ты забрел в окопные полки?

Вдруг закричали:
— Санитарку! Быстро! —
И, шмыгнув носом
(Школьница точь-в-точь!),
Ушла из сказки маленькая Искра —
Ее война задула в эту ночь…

1965

«Здесь продают билеты на Парнас…»

Здесь продают билеты на Парнас,
Здесь нервничает очередь у касс:
— Последний кто? —
Молчат, последних нету…
Фронтовики,
Толкучка не про нас,
Локтями грех орудовать поэту!

…В дни, когда было надо
Ринуться в пекло боя,
Гудели военкоматы:
— Последний?
Я за тобою! —
И первыми шли в разведку
С группой бойцов добровольной
Очкарик из десятилетки
С толстой комсоргшей школьной.
И мы пропадали без вести,
Строчили на нас похоронки.

Но в эту толкучку лезть нам?..
Нет, мы постоим в сторонке.
Вот ежели будет надо
Ринуться в пекло боя,
Услышат военкоматы:
— Последний?
Я за тобою!

1965

СТРАНА ЮНОСТЬ

Дайте, что ли, машину Уэллса —
С ходу в Юность я махану.
Ни по воздуху,
Ни по рельсам
Не вернуться мне в ту страну.
Там, в землянке сутуловатой
(Неубитые! Боже мой!), —
Ветераны войны —
Ребята,
Не закончившие десятый,
Перед боем строчат домой.
Там Володька консервы жарит,
Там Сергей на гармошке шпарит.
Отчего это перед боем
Небо бешено голубое?..
Эх, мальчишки!
О вас тоскую
Двадцать лет,
Целых двадцать лет!..
Юность, юность!
В страну такую,
Как известно, возврата нет.
Что из этого?
Навсегда
Я уставам ее верна.
Для меня беда — не беда,
Потому что за мной —
Война,
Потому что за мной встает
Тех — убитых — мальчишек взвод.

1965

ГЕТЕРЫ

«…Лучшая часть афинских гетер были в Греции единственными женщинами, о которых древние говорят с уважением».

Ф. Энгельс

Пока законные кудахчут куры
По гинекеям — женским половинам,
Спешат Праксители, Сократы, Эпикуры
К свободным женщинам —
Аспазиям и Фринам.
Что их влечет?
Не только красота
Прелестниц этих полуобнаженных:
Гетера образованна, проста,
Она их половинам не чета,
Куда до милых умниц скучным женам!
(Пусть добродетельны они стократ!)
И вы, историки, от фактов не уйдете:
Умом делился не с женой Сократ —
Он изливался грешной Теодоте.
(Она грешна, поскольку не хотела
Законной сделкою свое оформить тело
И в гинекеях прокудахтать жизнь.
Ценой «падения» она взлетела…)
Вершила судьбы Греции Таис.
Ваял Пракситель Афродиту с Фрины.
Леяне памятник поставили Афины.
Леонтиона, критик Эпикура,
Опять-таки гетерою была…
И я скажу (пускай кудахчут куры
И бьют ханжи во все колокола):
Не зря до нас
В компании богов
Дошли те женщины
Сквозь тьму веков!

1965

ОБЫКНОВЕННАЯ ИСТОРИЯ

К полуночи муж наконец пришел.
Снял, снова надел очки
И сел, положив на накрытый стол
Сжатые кулаки.
Жена разогрела остывший чай,
Сказала жалея:
— Сморился, чай?
Как долго сегодня у вас местком! —
А он вдруг хватил по столу кулаком
— С меня достаточно!
Не могу
Темнить, на каждом темнить шагу.
Люблю другую.
Устал от лжи.
Уйду.
И ты меня не держи!.. —
Не сразу женщина поняла —
Гудели в ушах ее колокола.
Но, видно, не знал он своей жены —
Стоит возле стенки белей стены,
А голос обычен — певуч, глубок:
— Держать буду, думаешь, голубок?
И больше ни слова.
Ни капли слез.
Ни женских упреков.
Ни бабьих угроз.
Он снял
И опять надел очки.
Он сжал
И опять разжал кулаки,
Рывком отодвинул накрытый стол,
Поднялся,
Сел
И опять пошел.
Он к двери шагнул,
Как идут на расстрел.
Вдруг выскочил сын —
Босоногий пострел,
И крикнул:
— Куда ты? —
Но мальчика мать обняла,
И руки ее, как два сильных крыла.
Сказала:
— Простынешь! —
Прижала к груди.
Потом приказала мужчине:
— Иди! —
И — выстрел:
Стрельнула тяжелая дверь…
Все кончено,
Можно заплакать теперь.

1965

ОРЛЫ

Два сильные,
Два хрупкие крыла,
И шеи горделивый поворот…
Да здравствует безумие орла,
Бросающегося на самолет!

Он защищал свое гнездо, как мог —
Смешной гордец, пернатый Дон-Кихот
Да здравствует взъерошенный комок,
Бросающийся в лоб на самолет.

Ах, донкихоты, как вы ни смелы,
Геройства ваши — темы для острот.
И все-таки, да здравствуют орлы,
Бросающиеся на самолет!

1965