Сюзанна Кирсли - Забытая история любви

• Название: Забытая история любви
• Автор: Сюзанна Кирсли
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-14-4788-1, 978-5-9910-2305-4, 978-0-7490-8078-5

XVI век. Шотландия. Величественный замок на склоне холма. Именно здесь сирота София встретилась с мистером Мори. Он в заговоре против английского короля, за его голову обещают награду, но Софию это не пугает. Ведь она любит его! Молодые люди тайно венчаются, а вскоре София получает трагическую весть…Через 300 лет в поисках вдохновения молодая писательница Кэрри Макклелланд отправляется в Шотландию. Она очарована красотой старинного замка и обаятельным сыном хозяина поместья. Но его младший брат тоже оказывает ей знаки внимания. Атмосфера накаляется. Обуреваемая страстями Кэрри начинает писать роман о девушке, которая три века назад жила здесь, но вдруг осознает, что грань между вымыслом и реальностью стирается. Неужели ее героиня София жила на самом деле? Найдут ли две любящие женщины, разделенные сотнями лет, свое счастье?

---

Погода выдалась на славу, в лицо мне пахнуло теплым ветром, когда я отступила в сторону, пропуская женщину, за которой по плитке деловито громыхал чемодан на колесиках.

— Кэрри!

Держа в руке свой чемодан, я повернулась. До этого Росса Макклелланда я не видела ни разу, но за годы у меня в сознании сложился его образ, я представляла его этакой копией моего отца, только постарше, человеком, которого я смогу узнать с первого взгляда, ведь происходили мы от одних предков. Мужчина, который подошел ко мне, был ни капли не похож на то, что я ожидала увидеть. Высокий, крупный, румянец во всю щеку, густые вьющиеся волосы, седая, но сохранившая черноту по краям борода — ни за что в жизни я не узнала бы в нем родственника.

А вот он меня узнал.

— Да, моя жена покупает все ваши книги. Вы выглядите точно так, как ваши фотографии на обложках. Это и весь ваш багаж?

— Да. Как здоровье вашей жены? — спросила я, когда он взял мой чемодан и повел меня к парковке.

— Немного лучше. Это все подагра. В последнее время у нее такие приступы, что ей даже двигаться тяжело. Но сегодня она смогла встать, и утром к ней зашла сестра, так что все хорошо.

На предложение Росса остановиться у него я не согласилась. Он об этом говорил еще в воскресенье, когда я ему звонила, но я знала, что у него больная жена и что им совсем ни к чему еще и гостя у себя принимать, тем более такого, который будет всю ночь работать, ходить по дому, когда все спят, и ложиться под утро. Поэтому я сняла номер в гостинице, и хотя Росс начал возражать, я почувствовала, что для него это стало облегчением.

Точно так же и сейчас, когда он, разговаривая со мной, укладывал чемодан в багажник и усаживал меня в машину, я почувствовала, что он был рад хотя бы на день отвлечься от обязанностей домашней сиделки и поговорить с тем, кто разделяет его увлечение генеалогией.

Он пообещал устроить мне незабываемую экскурсию, и я ее получила.

Дорога из Дамфриса проходила через красивейшие места. Широкие долины перемежались зелеными холмами и темными лесами. Кое-где высокие деревья, растущие вдоль трассы, сходились наверху ветвями, из-за чего дорога становилась похожа на туннель. Я видела пасущихся овец и черных, с широкой белой полосой в форме пояса, коров галловейской породы. Когда мы сделали первую остановку у небольшого кладбища в поле, нас веселым щебетом встретили птицы.

— Вот, смотрите. — Росс указал на маленький покосившийся могильный камень. — Это ваша Анна Мэри Патерсон.

Я присела, чтобы получше рассмотреть камень. Он весь был облеплен лишайником, и годы почти стерли начертанные на нем слова.

Росс сказал:

— Мне, можно сказать, повезло, что я его нашел. Такие старые надгробия редко встретишь, да и на тех практически ничего нельзя разобрать,

Конечно, он был прав. И все же у меня появилось чувство, что я нашла бы эту могилу и без его помощи. Это церковное кладбище что-то всколыхнуло в моей памяти. Поднявшись, я посмотрела вокруг и заметила в отдалении, у деревьев, темное место на земле. Мне вдруг сделалось холодно, как будто я оказалась в тени.

— Там когда-то стоял дом?

Росс не знал, но я уже не сомневалась, что, если мне когда-нибудь повезет найти старинную карту этого места, я увижу, что на этом самом месте раньше стоял дом — дом Джона Драммонда. И мне показалось правильным, что время не пощадило даже эти камни, не оставило и следа от тех злодеяний, которые творились там.

Я прикоснулась к надгробию сестры Софии, и мне сразу сделалось спокойнее.

Наша следующая остановка тоже была в поле.

— Видите, вон там? — Росс указал на гладкое место на берегу реки. — Там была ферма вашего и моего предка, старого Хью Маклеллана. Здесь родились его сыновья, и здесь он умер еще до того, как их отправили в Ирландию к ольстерским шотландцам.

Я знала эту историю. Дэвид Джон Макклелланд (когда и почему они решили поменять написание фамилии, оставалось загадкой) уехал в Ирландию со своим братом Уильямом. Там их следы теряются, и мы снова находим их опять в Шотландии, куда они вернулись, чтобы жениться. Уильям первый нашел себе невесту и решил остаться в Керкубри, чем, наверное, расстроил шотландских поселенцев в Ирландии. Впрочем, прожил он с женой недолго, потому что умер молодым, оставив после себя лишь одного сына, ставшего продолжателем линии, частью которой являлся Росс.

— Хотите увидеть дом, где жил Уильям, когда вернулся из Ирландии?

Уильям не принадлежал к ветви генеалогического древа нашего рода, но Росс был очень рад, что я составила ему компанию, и я согласилась поехать в Керкубри.

Это один из красивейших городков, в которых мне доводилось бывать. Аккуратные домики здесь стоят совсем близко, едва не соприкасаясь стенами. Одни выкрашены нежной желтой или серой краской, другие — розовой или голубой. Есть выбеленные стены, встречаются и вовсе не покрашенные, из красного и темного камня. Но у всех опрятные оконные рамы и дымоходы, накрытые металлическими колпаками.

Хай-стрит, по которой мы ехали, имела необычную L-образную форму. Я заметила на ней несколько магазинов и коммерческих заведений, но почти вся она состояла из жилых домов.

— Здесь всегда так было, — сказал Росс.

Он вез нас мимо старинной городской тюрьмы с башней, увенчанной высоким остроконечным шатром. Мы завернули за угол, где и без того неширокая улица становилась совсем узкой от припаркованных машин; там Росс нашел место, где остановиться, и мы вдвоем вышли.

Интересующий нас дом оказался каменным сооружением с квадратными стенами, втиснутым между соседними, с ярко-зеленой дверью и окнами, которые были открыты навстречу весеннему теплу.

Росс обвел взглядом дом.

— Учтите, я не уверен на все сто, но, судя по письмам, в которых описывалось, где он жил, это именно то место. Жаль, что вы не приехали в прошлом году. Я бы сводил вас внутрь, тогда здесь находилась гостиница. Потом дом купил какой-то парень из Глазго. Художник. Теперь здесь живет много художников.

Я остановилась. Меня обдало ветром, он тронул какие-то потаенные струны у меня внутри. Этого было достаточно, чтобы я достала фотоаппарат и сделала несколько снимков улицы, двери, окон… Особенно вон того дальнего окна. Я сказала Россу:

— Наверное, здесь бывал и Дэвид Макклелланд.

— Да, вполне вероятно.

«Нет, даже более чем вероятно», — подумала я. И потом я пожалела, что тогда не подошла к зеленой двери, не постучала и не попросила художника из Глазго показать мне дом и провести в комнату в дальнем углу, откуда на меня, словно на давнюю знакомую, смотрело похожее на добрый, приветливый глаз окно.

В тот вечер я была как на иголках.

Я хотела угостить Росса ужином, поблагодарить его за то, что повозил меня повсюду, но он отказался.

— Нет, нет, не стоит, — улыбнулся он. — Сестра жены, наверное, уже меня в окно выглядывает. Я и так уже слишком задержался. Но, — добавил он, — мне было очень приятно встретиться с вами, моя дорогая.

Сначала мы пожали руки, а потом обнялись, как старые друзья. Это получилось само собой, и никакой неловкости мы не почувствовали.

— Ой, чуть не забыл, — сказал он и слегка отодвинулся, чтобы засунуть руку в карман. — Я же собирался дать вам каталог.

— Каталог?

— Да. Аукционный каталог. Один такой я на прошлой неделе послал вашему отцу, но подумал, что вы тоже захотите его иметь. Это нью-йоркские Макклелланды, — сказал он. — Том и Клэр.

— Ах да, знаю.

Том был дальним родственником моего отца, и его линия, как и наша, начиналась с Софии и Дэвида. Каким-то образом большинство семейных реликвий собрались у его семьи (наша семейная Библия — единственное исключение), и Том с женой имели привычку, не испытывая ни малейших угрызений совести, продавать эти вещи, дабы поддерживать свой экстравагантный стиль жизни, что очень раздражало отца, потому что часто об этом мы узнавали после торгов.

Я посмотрела на дату на обложке каталога — следующая пятница, и Росс сказал:

— Да, я отправил его вашему отцу, прямо из почтового отделения, как только открыл конверт. Том уже столько раз проделывал такую штуку, что мне приходится идти на шаг впереди, — сказал Росс. — Поэтому я заключил с аукционным домом соглашение, — Каждый раз, принимая что-либо от Макклелландов, они высылают мне свои каталоги.

— Мудро, — улыбнулась я. — Удивительно, что у Тома и Клэр еще осталось что-то на продажу. Я думала, они уже избавились от всего.

— На этот раз у них совсем немного. Пара столов, какие-то украшения. Но я все равно решил, что вам с отцом интересно будет хотя бы увидеть фотографии.

Поблагодарив его, я сунула каталог в сумку.

После ужина я отправилась гулять и просидела около часа на скамейке у церкви Грейфрайарз над гаванью. Гавань выглядела совсем не так, как я ее представляла по описаниям в исторических книгах. Несколько столетий назад великий шотландский патриот Уильям Уоллес якобы уплыл отсюда после поражения у Фолкерка на континент, а его заклятый враг английский король Эдуард I однажды привел в Керкубри свой флот из шестидесяти с лишним кораблей, поэтому я представляла себе гавань, похожую на те, которые бывают в прибрежных городах, но все выглядело не так. Здесь был обычный речной берег с длинным узким причалом для лодок. В отлив эти лодки, наверное, просто садятся на илистое дно, а судам покрупнее приходится стоять на якоре на середине реки, там, где поглубже.