Эндрю Робертс - Смерч войны

• Название: Смерч войны
• Автор: Эндрю Робертс
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Военная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-07I616-6 «ACT»), 978-5-271-36874-5 («Астрель»)

Книга известного военного историка Эндрю Робертса, изобилует деталями и подробностями, показывающими в новом свете характеры и логику поведения главных действующих лиц мировой войны с обеих сторон конфликта.

Автор, используя уникальные, ранее не публиковавшиеся документы, рассказывает о малоизвестных героях, на поле боя определявших исход сражений, о доблести, отваге и мужестве одних, о подлости и низости других, об ужасах и изуверствах, сделавших эту войну самой кровавой в истории человечества.

---

Недостаточное бронирование крыш — даже у «тигров» она была толщиной всего 18 мм — делало танки уязвимыми для ударов с воздуха и в стесненных городских условиях, из окон и чердаков, что немцы испытали в Сталинграде, а русские — в Берлине (впоследствии и в Грозном). Снаряды 20-мм пушек ШАК[1267] советских истребителей легко пробивали крыши танков, хотя для этого им приходилось лететь чуть ли не по вертикали. После того как люфтваффе во второй половине 1943 года вынудили уйти из неба Белоруссии, немецкие танки лишились воздушного прикрытия. И все же в танковых поединках немецкие машины оставались лучшими в мире. Если бы Гитлер начал воевать попозже, в 1943-м или в 1944 году, и если бы танкостроительные и авиастроительные предприятия были лучше защищены от бомбардировок союзников, прежде всего истребителями Ме-262, то у вермахта было бы больше шансов выиграть войну.

2

В период между 22 и 30 октября русские войска форсировали Днепр в нескольких местах по трехсотмильному фронту от Припятских болот до Запорожья. 6 ноября пал Киев и создалась угроза северному флангу группы армий «Юг» на излучине реки.

Дважды, 27 и 28 декабря, Манштейн просил Гитлера разрешить оставить излучину, с тем чтобы сократить линию оборону на 125 миль, но получил отказ. «Я до сих пор ругаю себя за то, что раньше соглашался на отступления», — ответил фюрер[1268]. Ко 2 января 1944 года русские войска продвинулись севернее Киева и были близки к тому, чтобы перейти довоенные границы Польши.

Еще дальше к северу 15 января 1944 года Красная Армия предприняла наступление с целью освобождения Ленинграда. Войска Ленинградского фронта генерала Л.А. Говорова и Волховского фронта генерала К.А. Мерецкова, воспользовавшись морозами, сковавшими Финский залив, озера и болота, атаковали оба фланга германской 18-й армии. Город, переживший самую кровавую в истории блокаду, длившуюся девятьсот дней и унесшую миллион сто тысяч жизней, и выдержавший удары 150 000 снарядов и 100 000 бомб, был освобожден в понедельник, 17 января 1944 года. Через два дня советские войска освободили Новгород, и немцы продолжали стремительно отступать. Когда генерал Георг фон Кюхлер отвел группу армий «Север» с передовых позиций, Гитлер заменил его Моделем, которому удалось уговорить фюрера согласиться со стратегией «Schild und Schwert» («Щита и меча»), допускавшей временные отходы войск для последующего перехода в контрнаступление. Тем не менее к 1 марта Красная Армия вышла на линию Нарва — Псков — Полоцк. (Говоров в июне напал на Финляндию, которая в сентябре приняла условия Советов, обещав больше не помогать военной экономике Германии.)

Модель смог повлиять на Гитлера (чего не удавалось другим генералам) по той простой причине, что фюрер ему симпатизировал и нисколько не сомневался в его личной преданности. Модель даже осмеливался спорить с ним, но только лишь по военным делам и вне ставки фюрера. Кроме того, Модель, постоянно находясь на передовых линиях, пользовался такой популярностью в войсках, какой не имели «придворные» генералы.

В январе 1944 года Гитлер создал для ОКХ еще одну проблему, связанную, конечно, с острой нехваткой человеческих ресурсов. С начала войны и вплоть до последних месяцев 1943 года стандартная немецкая пехотная дивизия состояла из трех полков, насчитывавших девять стрелковых батальонов. В каждом полку было по двенадцать стрелковых рот и рот тяжелого оружия, гаубичная и противотанковая роты; кроме того, в каждой дивизии имелся отдельный противотанковый разведывательный батальон. Общая численность средней дивизии составляла до 17 000 человек. В октябре 1943 года дивизии были реорганизованы таким образом, что в каждом полку оставалось по два батальона, и общая численность сократилась до 13 656 человек. Тем не менее через три месяца Гитлер попросил ОКХ довести численность дивизий до 11 000 человек без ущерба для их огневой и боевой мощи. Командование сухопутных сил, понимая невозможность столь кардинального сокращения, предложило компромиссный вариант: 12 769 человек. Дивизия «стандарта 1944 года» отличалась существенным преобладанием боевых частей по сравнению со вспомогательными подразделениями — до 80 процентов, но уменьшение численности обслуживающего персонала не могло не сказаться на ее эффективности. Германия продолжала терять солдат, и реорганизация дивизий лишь предвещала ее грядущий коллапс.

29 января 1944 года на Манштейна пошли в наступление войска 1-го Украинского фронта Жукова и 2-го Украинского фронта Конева, двух лучших русских генералов (Ватутина убили украинские партизаны-националисты). В ходе ожесточенного сражения, получившего название Корсуньского[1269] и длившегося три недели, но практически неизвестного на Западе, были отрезаны два немецких корпуса, оказавшихся в «котле»; Манштейн вызволил их ценой огромных потерь — 100 000 человек[1270]. Русские войска продолжали идти вперед, форсировав Буг и Днестр. Их превосходство и в живой силе, и в технике было таково, что Красная Армия могла сковать немецкие войска по всему фронту, выждать, когда откроются бреши, и снова атаковать. Но и в этом кровопролитном, хотя и проигрышном, сражении немцы наносили противнику такие контрудары, какие мог, наверное, выдержать только русский солдат. Если бы русский солдат попытался бежать с передовой, как это иногда делали его западные собратья в «Битве за выступ»[1271], то его бы пристрелили энкавэдэшники. «Кто, как не мы, одолеет немцев?» — говорил Константин Мамердов[1272], фронтовик[1273]. Вопрос, конечно, риторический. Ответ очевиден: никто, только русские.

В марте группу армий «Юг» постигла серия неудач, хотя в том не было вины Манштейна. Он делал все, что мог, в тяжелейших условиях. 4 марта северный фланг его войск смял Жуков, сумевший за последующие три дня преодолеть сто миль и выйти к железной дороге Варшава — Одесса. 28 марта пал город Николаев на реке Буг. Через два дня, 30 марта, Гитлер уволил Манштейна, лучшего, по мнению Лиддела Гарта и многих других историков, военного стратега не только в Германии. «Всю советско-германскую войну в 1942— 1944 годах в принципе можно рассматривать как дуэль между Манштейном и Жуковым, — считает известный историк сражений армий двух стран Джон Эриксон. — Сначала Сталинград, потом Курск, затем снова поединок Манштейна и Жукова в январе — марте 1944 года в Восточной Украине… Перед нами двое поразительных, выдающихся стратегических мыслителей, стратегических дизайнеров сражений, стратегических командующих высшей категории»[1274]. Однако у Сталина хватило ума держаться за Жукова. Гитлер же лишился незаурядного человека, который должен был бы стать главнокомандующим всего Восточного фронта, на создании этого поста он всегда настаивал, но в итоге оказался в бессрочном резерве. «Я постоянно конфликтовал с Гитлером по поводу стиля руководства, приняв командование группой армий, с первого и до последнего дня», — говорил Манштейн в Нюрнберге, обвиняя во всем Гиммлера и Геринга. Но о самом фюрере он тем не менее отзывался по-прежнему с некоторым уважением: «Это была неординарная личность. Он обладал невероятно острым умом и необычайной силой воли»[1275].

Командование группой армий «Юг», с апреля 1944 года называвшейся группой армий «Северная Украина», Манштейн передал Моделю, который совсем недавно — с января — стал командующим группой армий «Север», но уже получил звание фельдмаршала: в возрасте пятидесяти трех лет он был самым молодым фельдмаршалом в Германии после Роммеля. В тот же день, когда уволил Манштейна, Гитлер убрал с поста командующего группой армий «Южная Украина» Клейста, которого войска Конева и 2-го Украинского фронта генерала Родиона Малиновского заставили ретироваться в Румынию. Его место занял жестокий, грубый и непопулярный в армии Фердинанд Шёрнер. Клейст впоследствии так высказывался о складе ума Гитлера: «Это компетенция скорее психиатров, а не генералов». Тем не менее в Нюрнберге он гнул одну и ту же линию: «Я был всего лишь солдатом, и не мое дело заниматься психоанализом. Он был главой государства, и для меня этого было достаточно»[1276]. Клейст утверждал, будто еще в декабре 1943 года предлагал Гитлеру оставить пост верховного главнокомандующего, а 29 марта 1944 года между ними произошла «серьезная ссора» и, «когда фюрер закричал на меня, я закричал на него вдвое громче». Так это было или не так, но Клейст отметил в характере фюрера еще одну интересную деталь, на которую обращали внимание и другие деятели в его окружении, а именно: «Проговорив с ним два часа, вы приходите к убеждению, что вам удалось его убедить в чем-то, но он опять начинает все сначала, словно вы еще не сказали ни слова»[1277]. Такая самоуверенность и эгоцентризм, возможно, и были полезны Гитлеру, когда он становился фюрером, но сослужили плохую службу и его стране, и ему самому в мировой войне, которую его противники вели более успешно на основе коллегиальности, а не диктатуры.