Чарльз Дэвис - Большой секс в маленьком городе

• Название: Большой секс в маленьком городе
• Автор: Чарльз Дэвис
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-3851-4

Санта-Маргарита-и-Лос-Монхес — чудесный маленький остров в тропиках. Не ищите это место на карте. Вам его не найти. Обо всех происшествиях, которые случились там, расскажет Эррера, мелкий клерк с уникальным талантом: он всегда оказывается свидетелем и участником самых невероятных приключений. Собаки, которых он выгуливал, случайно нападают на президентский кортеж, на похоронах у его дяди-покойника случается эрекция, неугомонное привидение на его глазах превращается в лужу... И в тот момент, когда благословенный остров был на грани гражданской войны, а местный колдун остановил ее ритуальным массовым совокуплением, Эррера тоже оказался в эпицентре событий.

---

Прошло еще полгода, и пришел еще один счет. Происходило нечто зловещее. Мистер Бэгвелл предложил и Милостивый Бог согласился, что в данных обстоятельствах следует эксгумировать труп Артура, чтобы раз и навсегда раскрыть тайну кредитной карты. Скверная это была работенка, но в те выходные Мальчики как раз случайно находились в увольнительной, и тетя Долорес от доброты сердца и сострадания, а также общего желания помогать тем, кто в беде, добровольно вызвалась участвовать в качестве наблюдателя. Артура откопали, лишили самого бережно хранимого сокровища, благословили и зарыли вновь. Кредитную карту разрезали и сожгли.

В ту же ночь Джемме явился разъяренный дух ее покойного мужа. Джемма — крупная женщина, хотя не такая крепкая по маргамонхийским стандартам, и при виде Артура, нависшего над ней из темноты, у нее началась истерика. Видимо, это у нее осталось еще с тех пор, как он был жив, какая-то уверенность, что ее сейчас будут упрекать в том, что она заставила старого брюзгу ждать или опрометчиво выкинула очистки. Он уставил на нее обвиняющий палец и спросил, что она сделала с его картой и как, по ее мнению, он теперь должен: а) вволю насладиться приступом магазиномании, который обещал себе всю жизнь, и б) попасть на небо, не имея кредита.

Не найдясь что ответить, Джемма приняла разумное решение и сбежала. Когда она вернулась в дом, призрак уже исчез, не оставив никаких следов своего присутствия, кроме вонявшего рыбой пятна на линолеуме. Однако нам еще предстояло услышать об Артуре Мартинесе. Обиженный из-за своей кредитной карты, он взял в обыкновение являться своей кающейся жене в самую неожиданную минуту и бормотать призрачные запреты по поводу напрасных трат времени, продуктов, денег и всего остального, что в тот момент у нее оказывалось. Через несколько недель Джемма начала худеть. Она чахла на глазах, и мы, как видно, ничем не могли этому помешать. Даже Рада призналась, что совершенно растерянна, а когда и Рада растерянна, можете не сомневаться, пришла беда. Все мы, особенно, как я заметил, мистер Бэгвелл, с ужасом видели маргамонхийскую женщину, которой грозило уменьшиться до размеров, больше ценимых в сильноразвитом мире. Милостивого Бога призвали к решительным действиям, так что он взял кадило с распятием и пошел изгонять духа. Но даже в своем тогдашнем бесплотном состоянии Артур оставался хитрецом, и, сколько бы ночей Милостивый Бог ни бодрствовал, раздувая кадило, дух появлялся только в те минуты, когда экзорцист был безоружен. Тогда мы обратились за помощью к Джорджи Пухолу.

Будучи ближе к преисподней, Джорджи хорошо разбирался в духах и заявил, что с таким хитрым и подлым субъектом, как Артур, традиционные средства бессильны. Чтобы избавиться от него, нужно проявить такую же хитрость и подлость. Я предложил обратиться к тете Долорес. Воцарилось шокированное молчание, а Джорджи поспешно перекрестился. Уж это лишнее, сказал он. Дело, конечно, серьезное, но не до такой же степени. Есть способ безопаснее и надежнее, сказал он. Правда, он дорого обойдется.

Именно мистер Бэгвелл попросил меня поучаствовать в кампании против призрака. Он сказал, что нужен уравновешенный человек, на которого можно положиться, который сумеет сохранить хладнокровие в критической ситуации. Мысль о том, что я уравновешен и хладнокровен, показалась мне притянутой за уши, но я согласился выполнить его просьбу, которая в любом случае от меня многого не требовала, поскольку операция состояла в том, чтобы ничего не делать — буквально ничегошеньки.

Ночь за ночью мы с Бэгвеллом, Милостивым Богом и Джорджи Пухолом по очереди бодрствовали рядом с Джеммой, наряженной в новые дорогие пеньюары, которые ей посоветовали купить. Мы сидели всю ночь напролет, не смыкая глаз, и ничего не делали. Это было тяжко. Очень трудно ничего не делать, предаваться настоящему, полному и сознательному безделью. Может показаться, что это просто, но, когда вы заняты тем, чтобы ничего не делать, требуется невероятная сила воли, чтобы подавлять непреодолимые порывы встать и набросать картину или выкорчевать лес. Я даже стал восхищаться теми средневековыми фанатиками, которые стояли на столбах по сорок лет. Мне всегда казалось, что проще пареной репы бездельничать на солнышке, пока крестьяне в поте лица передают вверх корзинки с яствами. Но вынужденная неподвижность очень утомительное занятие. Мы сидели, улыбались, били баклуши и пялились в пол. Время от времени кто-то вставал и обходил двор. Кто-то из нас, возможно, думал о божественном — я знаю, я сам пару раз ловил себя на мысли о Раде. Но нашей целью было то, чтобы не делать ничего такого, что можно было бы посчитать производительным трудом.

Призрак сносил это неделю, пока однажды вечером, когда Бэгвелл и Джемма сидели вместе и ничего не делали, у него кончилось терпение и он материализовался посреди комнаты с яростными воплями, почему бы им не потратить время на что-нибудь полезное, — собственно, чего и добивался Джорджи.

По словам Джорджи, призраки не так сильно отличаются от живых людей. У них просто чуть более расплывчатые границы. У них, как и у нас, есть желания, настроения, страсти, добродетели и пороки, они чувствуют усталость, совсем как мы. Но, в отличие от нас, они не имеют возможности легко возобновлять запасы энергии. Мы с вами, если переутомимся, можем вздремнуть, заморить червячка, и вот мы уже снова свеженькие как огурчики. Но призрак каждый раз, как появляется, тратит часть своей невозобновляемой эктоплазмы, и чем ярче видение, тем быстрее истощаются его ресурсы. Скача по комнате и надрываясь о том, как его вдова транжирит время, Артур сжег неимоверное количество эктоплазмы.

После потери времени мы переключились на еду. Джемма целыми днями готовила замысловатые блюда, которые мы потом только пробовали и оставляли плесневеть на влажном ночном воздухе. Это было опасно, потому что возмущенный дух взял в обыкновение бить тарелки и кидаться котлетами, и кто-нибудь действительно мог пострадать. Но Бэгвелл, по-моему весьма благородно, вызвался бодрствовать и защищать боевую вдову, так что они одолжили у Мальчиков жестяные шлемы и целую неделю сидели за столом, ковыряясь в изысканных яствах, которые затем выбрасывали недоеденными.

Когда я после этого увидел Артура, он стал намного призрачнее. Вся эта пропавшая попусту еда совсем не пошла ему на пользу, и теперь он был лишь тенью того призрака, каким являлся раньше. Но мы не ослабляли давления. Если дать Артуру исчезнуть хоть ненадолго, он может вернуться возрожденным. Тогда мы стали тратить время и днем. С рассвета до заката мы валялись в кровати, причем Бэгвелл снова брал на себя больше, чем требовала его честная доля этого нелегкого труда, и принимался за работу, только когда уже темнело, освещая наши труды непомерным количеством электрического света, который мы оставляли гореть и на следующее утро. Притом мы зажигали огонь в кухне задолго до того, как собирались есть, так что к тому времени, как наступало время обеда, огонь уже выгорал и надо было разжигать уголь заново.

Призрака это крайне раздражало, и вскоре он уже имел весьма бледный вид. Джорджи заявил, что он готов для последней провокации. Одним темным вечером, пока мы бездельничали, залитые электричеством, Джемма села пересчитать те средства, что остались от ее наследства. Глаза духа злобно блеснули при виде скромной пачки денег, его губы исказились презрительной усмешкой.

Джемма вздохнула. Осталось так мало, сказала она, что не стоить и хранить. Ничто не мешает ей избавиться от последних денег, принять разорение и отказаться от несбыточных надежд своего вдовства. Призрак вскинул голову и, кажется, вернул себе долю прежней яркости. Покивав головами, мы согласились, что Джемма абсолютно права. Ей проще сбросить ярмо иллюзорного богатства. Это всего лишь бремя, глупая мечта, которая отвлекает ее от вещей, которые делают жизнь интересной и стоящей.

Надо сказать, что кем бы ни был Артур, но только не дураком. Он знал, что средний маргамонхийский мужчина не будет сидеть с таким мрачным видом при мысли о том, что симпатичная вдовушка откажется от состояния, даже такого жалкого. Он пристально оглядел Бэгвелла, Джорджи, Милостивого Бога Дональда и меня самого и завис над своей бывшей супругой. Его беспокойство превратилось в панику, когда Джемма удалилась в туалет с пачкой денег и спустила ее в унитаз.

Как бы сильно ни ослабили его недели гнева, Артур собрал в кулак всю свою эктоплазму и возмутился так яростно, как только может бледный дух. Но Джемма была беспощадна. Она спустила воду и вернулась за новой пачкой жирных, надорванных банкнотов. Когда и эти постигла участь предыдущих, призрак совсем обезумел, он глядел в унитаз, как перевозчик наркотиков, который случайно спустил пластиковый пакетик за несколько минут до встречи с важной шишкой из Колумбии. Когда Джемма бросила в воду последнюю пачку, призрак Артура уже не мог этого выносить. Он нырнул за деньгами. Джемма захлопнула крышку, я потянул цепочку, и раздалось жуткое бульканье, когда Артура потянуло в унитаз. Приподняв крышку, мы осмотрели бурлящую воду. И дух, и деньги пропали, вернулись в подземный мир, где им было самое место.