Евгений Толмачев - Александр III и его время

• Название: Александр III и его время
• Автор: Евгений Толмачев
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: История
• Год: 2007

Книгу «Александр III и его время» без преувеличения можно назвать энциклопедией исторической жизни России 1880-90-х годов, и значимость её повышается в связи с тем, что до конца XX в. не было создано достойных работ, показывающих реально, взвешенно и объективно период царствования Александра III. Автор исследования Е. П. Толмачев, профессор, доктор исторических наук, опираясь на многочисленные источники и труды своих предшественников, расширяет представление о личности царя-миротворца, показывает основные проблемы его времени, людей, которые оказывали серьёзное влияние на его становление и решение стоящих проблем.

Рецензенты:

Доктор исторических наук, профессор А. И. Уткин;

Доктор исторических наук, профессор А. В. Чунаков

---

Как отмечалось выше, эмансипация крестьян усилила переселенческое движение, переход селян в города, заселение южных губерний — Херсонской, Таврической, Екатеринославской, составлявших в прошлом вместе с Бессарабией так называемую Новороссию, степных районов Заволжья и Приуралья (Самарская, Саратовская, Оренбургская губернии), а также степного Предкавказья, Средней Азии, Сибири и Дальнего Востока.

В конце XIX в. в России насчитывалось около 525 тыс. сёл и деревень (в 1914 г. — около 548,5 тыс.), в том числе в Европейской России 511,6 тыс. (93%), в Сибири 14,6 тыс. (3%), в Средней Азии и Казахстане 9,5 тыс. (1,7%), на Кавказе 12,6 тыс. (2,3%) (см. 2016, т. 3, с. 141).

Возросшие масштабы крестьянской колонизации, благоприятные природные условия, близость черноморских и азовских портов, возникновение новых промышленных очагов и установление железнодорожного сообщения с центром империи — всё это способствовало распашке целинных степей Причерноморья, Заволжья, Подонья и развитию торгового земледелия. Расширялось производство льна, сахарной свёклы и других культур, служивших сырьём для промышленности.

Однако обеспеченность основной массы крестьян землёй явно отставала от роста сельского населения. За 40 пореформенных лет население увеличилось на 40 млн человек, а величина среднего фактического надела на мужскую душу сократилась вдвое: с 4,8 десятин в 1861 г. до 2,6 десятин в 1900 г. Крестьянские наделы были настолько мизерны, что не обеспечивали даже скудный прожиточный минимум. Стремясь облегчить положение крестьянства, правительство Александра III, как это отмечено выше, принимало ряд мер к улучшению его благосостояния. Так, введение Крестьянского поземельного банка в 1882 г., позволило крестьянам на приемлемых условиях приобрести у помещиков с 1883 по 1902 г. около 5 млн десятин земли. Для улучшения податной системы с 1882 г. были понижены выкупные платежи на 12 млн руб. и постепенно отменена, по указу 14 мая 1883 г., подушная подать. Благодаря этим мерам, с крестьян было снято налогов на 53 млн руб. И хотя некоторая часть этой суммы опять пала на крестьян же, вследствие повышения питейного налога и превращения оброчного сбора с бывших государственных крестьян в выкупные платежи в увеличенном размере, но это не могло уменьшить значения отмены подушного налога как меры, уничтожившей последний след рабства и открывшей путь к изменению паспортной системы, круговой поруки и иных неблагоприятных условий крестьянской жизни. Понижение налогов с крестьян сопровождалось всё большим привлечением к обложению других, более имущих классов населения, до тех пор изъятых от прямого обложения или недостаточно обложенных (см. 250, т. 18, с. 364).

Как отмечалось выше, на развитие сельского хозяйства России в 80—90-е гг. XIX в. серьёзное влияние оказал мировой аграрный кризис, самым важным проявлением которого было падение хлебных цен. За два десятилетия цены на хлеб упали примерно вдвое. Основной причиной снижения цен на рынках Европы был ввоз дешёвого заокеанского хлеба, преимущественно из Соединённых Штатов Америки. Естественно, кризис тяжело отразился и на помещичьем, и на крестьянском хозяйстве. Возросла задолженность дворянства земельным банкам, многие помещики стали продавать землю, значительная часть которой переходила в руки сельской буржуазии. Кризис больно ударил и по крестьянству, вынужденному для того, чтобы расплатиться с помещиком и казной, продавать хлеб на рынке по заведомо убыточным ценам. Покупательная способность крестьянства на промышленные товары падала. Одновременно увеличились размеры отработок, ухудшились условия аренды. Тем не менее ни кризис, ни тяжёлые остатки крепостничества, не могли задержать проникновения капитализма в сельское хозяйство. Даже в латифундиях (крупных земельных владениях) кабальная аренда и отработки на большей части земли нередко сочетались с устройством на остальной земле «рационального» предпринимательского хозяйства. Наиболее предприимчивые помещики пытались найти выход из кризиса, развивая производство таких сельскохозяйственных продуктов, цены на которые снизились меньше, чем на зерно. В числе таких продуктов были, например, сахарная свёкла, молоко, масло, сыр. Эти же представители «первого сословия» создавали также предприятия по переработке сельскохозяйственных продуктов — сахарные и винокуренные заводы и другие аналогичные заведения. В то же время усиливалась хозяйственная деятельность крестьянства. Если в 1860 гг. крестьянские хозяйства производили 78% хлебов в России, то в 1890-х гг. — 85%. По сведениям Всероссийской переписи населения 1897 г., на доходы от земледелия жили 88,3 млн человек, или 70% населения, на доходы от животноводства — 4,5 млн человек, или 3,6%. Отсюда следует, что 92,8 млн человек, или 91% сельского, т. е. 74% населения страны, занимались сельским хозяйством (201б, т. 3, с. 142).

Несмотря на все трудности, в 80—90-х гг. сельскохозяйственный экспорт продолжал увеличиваться, но медленнее, чем в 60-70-х гг. Значительно возрос экспорт яиц, коровьего масла и жмыхов, ранее вывозившихся в весьма небольших количествах. Но всё же главным предметом сельскохозяйственного вывоза оставался хлеб. За 20 лет экспорт хлеба возрос примерно в полтора раза — с 287 млн пудов в среднем в год в 1876-1880 гг. до 444 млн пудов в 1896-1900 гг. Причём почти всё увеличение вывоза приходится на 80-е годы, в 90-х годах рост экспорта хлеба приостановился. Причиной тому был голод в 1891-1892 гг., разразившийся в 21 губернии. Вывоз льна, наоборот, был стабильным в 80-х гг. и вырос на 30% в 90-х гг. Доля экспорта по отношению к чистому сбору хлебов в Европейской России составляла в 80—90-х гг. около 1/5. Пшеницы вывозилось в 90-х гг. около 2/5 её чистого сбора, ячменя — около трети (147, с. 298).

Следует заметить, что внутренний рынок рос быстрее, чем внешний, и в 90-е гг. уже превышал его. Увеличение посевных площадей и специализация торгового земледелия продолжались в том же направлении, что и в 60-70-е гг., но темпы их снизились. Хотя возросшее использование сельскохозяйственных орудий позволило поднять урожайность за 20 лет на 1/4, в целом она оставалась ещё низкой (39 пудов с десятины на крестьянских землях и 47 пудов — на помещичьих).

В период правления Александра III продолжался процесс дифференциации крестьянства. Процесс этот был неодинаков в разных районах. Там, где пережитков крепостничества было меньше, дифференциация проявлялась более интенсивно и наоборот. Сельская буржуазия в это время в ряде районов составляла пятую часть всех крестьянских дворов, но экономически она верховодила в деревне. Ей принадлежало от 34 до 50% крестьянских земель, в том числе большая часть купчей и половина или более арендованной. Кроме того, в её достояние перешло от 38 до 62% рабочего скота и от 70 до 80% улучшенных орудий труда. Сельская беднота, составлявшая половину крестьянских дворов, имела от 18 до 32% земли, от 10 до 30% скота и от 1 до 3,6% улучшенных орудий. Среднее крестьянство, насчитывавшее до 30% дворов, испытывало неустойчивое положение, шёл процесс его разложения.

Но этот мучительный процесс социальной дифференциации деревни, получивший в народе меткое название «раскрестьянивание», составлял наиболее глубокую основу роста капитализма не только в сельском хозяйстве, но и в промышленности. Расслоение крестьянства способствовало расширению внутреннего рынка. Зажиточные крестьяне реализовывали на рынке товарную часть продукции, приобретая не только предметы личного пользования, но и средства производства (улучшенные орудия, машины и прочее). Бедняки, которых не могло прокормить их маломощное хозяйство, тоже обращались к рынку, покрывая растущие расходы продажей своей рабочей силы.

Крестьяне, как правило, находились в экономической зависимости от помещиков. В качестве платы за арендуемый у помещика клочок земли, за полученные в ссуду хлеб или деньги крестьянин обрабатывал господскую пашню с помощью своего примитивного инвентаря и истощённого рабочего скота. Эта система, известная под названием «отработок», являлась по существу открытой барщиной.

Помещики, лишившись по реформе 1861 г. дарового труда крестьян, вынуждены были перестраивать своё хозяйство применительно к капиталистическим условиям. В конце XIX в. капиталистическая система ведения сельского хозяйства преобладала в 19 губерниях Европейской России.

Экономика этих губерний была теснее связана с внутренним и внешним рынком и отличалась более развитыми капиталистическими отношениями (Прибалтика, Западная и Центральная Белоруссия, Правобережная и Степная Украина, Бессарабия, Дон и Нижнее Поволжье). В 17 губерниях Центрально-Чернозёмного района, Нечернозёмной полосы и Среднего Поволжья, где сохранились огромные помещичьи латифундии и которые были удалены от рынков сбыта, преобладала отработочная система. В 7 губерниях Левобережной Украины, Восточной Белоруссии и соседних русских областей была распространена смешанная система ведения помещичьего хозяйства.