Ирина Якимова - Ex ungue leonem: по когтю льва

• Название: Ex ungue leonem: по когтю льва
• Автор: Ирина Якимова
• Жанр: Фэнтези

Эпоха carere morte близится к концу. Владыка вампиров отстранился от дел и проводит время в бесплодных терзаниях по ушедшим временам и возможностям. Охотники легко приняли в качестве главы вампиршу-некромантку, и возглавляемые ей, собираются в поход на цитадель вампиров. На стороне охотников выступает Избранная — обладательница особого Дара, стирающего проклятие вампиризма. Скоро лишённые смерти останутся жить лишь в легендах… Но не рухнет ли в войнах carere morte и охотников сама Земля Страха, ведь вампиры всегда были залогом её существования?

---

— Джезабел Бренн.

— Не может быть! Она охотница, чужая, как и мы. Почему зачарованные её не замечают?

— Не знаю. Важно то, что она расскажет всё Гесси. Он пошлёт за нами отряд.

— Тогда будем ждать вечера. И надеяться, что Гесси не встретился с той же толпой, что и мы.

До вечера всё было тихо. А на закате над западом Короны поднялось яркое зарево, ярче солнца: пылало какое-то здание северного района.

— Дом Гесси, — уверенно сказал Винсент.

— Они же не… — начала Кристина и прикрыла рот ладонью, испугавшись.

— Из дома Гесси есть тайный ход, и не один, — Винсент решил не терять оптимизма.

— А из дома Вако? — нервно спросил Эрик.

— Может быть, он за зеркалом?

Старый дом воспрянул с приходом сумерек. Тени потянулись из углов, воздух словно сгустился. Дом-вампир приветствовал подходящую ночь. Двери, ставни скрипели-стонали призывая гнев бессмертных на головы случайных постояльцев… Зарево пожара на западе стало меньше, потом совсем угасло, и резко наступила тьма. Где-то в этой тьме, невидимые, на городом бесшумно скользили carere morte.

Винсент лежал в постели с закрытыми глазами, но лишь делал вид, что дремлет, пока другие готовились к битве. Проклятый дом! Он бежал отсюда не раз и всегда возвращался. Словно нитью привязанный к страшному дому: размотавшись до конца, она вновь натягивалась — и возвращала его. В старом доме Вако Винсент никогда не чувствовал себя хозяином. Воля давно умершей Регины довлела над этим местом. Даже Мира была лишь бледной тенью той — ведьмы, вампирши. Сейчас он чувствовал, как тьма тяжело давит на грудь. И как ни бодрился, его всё чаще посещали самые мрачные мысли: смерть, крах всего. Карда опять завладела его сердцем и теперь играла с разумом. Играла, как кошка с мышкой: безнадёжный для слабого смертного бой. Он всегда был слишком слаб, чтобы бороться с волей страшного родного дома! Что победит её? Есть ли такая сила?

Эрик зарядил последний, третий арбалет, и Винсент тихо сказал, не открывая глаз:

— Может быть, вам с Кристиной лучше покинуть дом. От Гесси никто не пришёл и, похоже, уже не придёт. Склянка с Даром всё ещё при тебе?

— Карда крайне враждебна к нам, маленький пузырёк с кровью — не панацея от чар: днём меня чуть не убили, — Эрик усмехнулся. — Неужели ты поддался унынию? Сейчас подойдёт Гесси, или куклы Миры. Дар уже должен быть заметен.

— Звёзды замигали. Это carere morte, летят! — прошептала Кристина. Она вглядывалась в ночную тьму. Охотница вскинула арбалет, но Эрик остановил её:

— Подожди. Может быть, это Мира.

Тени приближались. Волнами от взмахов широких крыльев пошли кроны деревьев сада. Первый carere morte подлетел к распахнутому окну, когтистыми лапами уцепился за ставни. Не Мира! В искажённых чертах лица проступал незнакомый хозяин-вампир. Кристина проворно отскочила от окна. Её стрела попала кукле в голову, чудовище оторвалось от окна и рухнуло во двор, Эрик захлопнул ставни и запер окно.

— В саду их полно, — заметил он. — Дом — решето! Сейчас будет жарко, — по лицу промелькнула тень, — Кажется, среди них и Дэви.

— С Владыкой я уже встречался, — Винсент с трудом поднялся с кровати. — И в тот раз он проиграл…А я умер.

Страха в нём не было, даже несмотря на то, что в группе он был слабейшим — лишенным защиты охотника. Винсент встал рядом с Эриком, взял свой арбалет.

— Выстрелов у нас меньше, чем кукол в саду, — заметил охотник.

— Есть ещё кинжалы, — заметила Кристина.

Carere morte прошли в дом, тот радушно встречал их. Первый вампир ворвался в комнату, где были охотники и, дёрнувшись, замер на мгновение на пороге. Эрик обезглавил его, и тело куклы рухнуло ничком. Из спины торчала арбалетная стрела. В коридоре темноволосая охотница сражалась сразу с двумя carere morte. Это была Джезабел Бренн, сейчас как никогда похожая на мать — строгую Селесту. Эрик и Кристина бросился ей на помощь. Винсент, тщательно прицелившись, поразил одного вампира точно в сердце. На второго не хватило сил. Он слишком разволновался, ускорившийся ток крови по сосудам требовал много воздуха, а вдохнуть как следует он не мог из-за сломанных рёбер. Но охотники и без него справлялись с подходившими carere morte. Когда в битве наметилась передышка, Винсент спросил:

— Джезабел, что с Гесси?

— Я была у него. Он с отрядом ещё днём занял дом. По пути в город зачарованных им не встретилось. Но к вечеру у особняка Гесси собралась толпа. Дом подожгли. Мы ушли подземным ходом. Сейчас Давид идёт навстречу отряду Солен.

— Солен тоже в Карде?

— Да. И Избранная с ней! Без Габриель чары над Кардой не разрушить. Они должны подойти сюда, в дом Вако.

— Как тебе удаётся передвигаться по городу, не привлекая внимания зачарованных?

— Давида и Солен они тоже не считают чужаками. Мы все выросли здесь.

Вот оно что! Вот, почему толпа набросилась на Эрика с Кристиной, забыв о третьем члене группы. Должно быть, выросшие в Карде на всю жизнь сохранили частицу ауры этого страшного места. И теперь, благодаря этой ауре, зачарованные не видели в них чужих.

Битва продолжалась. Среди кукол встречались и марионетки Дэви — Винсент узнавал их. Едва он встречался с какой-нибудь взглядом, его больно кололо в сердце напоминание о первом и последнем столкновении Владыки и Избранного… Эрик сражался вполсилы: раны на спине порвались, его рубашка опять была красна от крови, а Кристине и Джезабел пришёлся кстати опыт тренировок в паре. Теперь они бились с куклами успешнее мужчин. Подоспели марионетки Миры. Своё оружие — мечи, они отдали охотникам, сами же, неловкие, неуклюжие, стали щитом смертных.

Подкрепление пришло, когда его не ждали, когда в нём почти не нуждались. С первого этажа послышались голоса: звонкие, переливчатые… живые, так не похожие на механические переговоры carere morte.

Сarere morte заволновались. Что-то невидимое причиняло им сильную боль. «Здесь Избранная!» — прошептал Эрик. Девушек это известие заставило сражаться с удвоенной энергией, охотник же опустил меч.

— Для вампиров всё кончено: сейчас она ударит, — предрёк он. И действительно — вампиры мешками свалились на пол. Кристина нагнулась над одной: глаза бессмертного затянуло пеленой тумана.

— Это не Габриель, над домом развернули Покров!

Они спустились на первый этаж. Факелы в руках пришедших охотников освещали тёмное пространство холла. Здесь были оба отряда — и Давида, и Солен, пол был завален телами вампиров.

Давид Гесси защелкнул крышку ларца со знаменем Арденса, только что давшим дому Вако защиту от carere morte, и спокойно спросил:

— Все целы?

— Избранной плохо! — крикнул кто-то.

— Всё хорошо, я просто изучаю город, — ровный голос Габриель.

Группы сошлись, и последовал обмен новостями. Кристина рассказала об утренних злоключениях группы, Давид повторил слова Джезабел о доме Гесси. Солен не говорила ничего, охотница слишком устала: её отряд принял большой бой на улицах Карды. Спасло охотников только вмешательство Избранной, разрушившей чары carere morte. Толпа обратилась в бегство, а с вампирами Солен помог расправиться подошедший Гесси. Герцогиню проводили в комнату Миры, и она уснула, едва её голова коснулась подушки.

Дом-вампир присмирел. Покров словно лишил сил злую волю старых стен. Дом безропотно принял новых хозяев — армию охотников на вампиров. Впрочем, может, он лишь затаился, ожидая момента? Всё также загадочно поблёскивало разбитое зеркало в холле. Оно надсмехалось над живыми, пока кто-то не накрыл его плащом… Избранная выбрала своей резиденцией гостиную. Когда Винсент зашёл туда, он обнаружил девушку стоящей у его последней, самой большой картины.

«Рассвет над Кардой», — Винсент почувствовал лёгкую грусть при виде её. Он вспомнил: Мира просила подарить её, но на другой день забыла о своей просьбе — слишком много дел свалилось на новоявленную главу охотников. И солнца, хотя бы нарисованного, вампирша не увидела до сих пор.

— Ты рисовал её, когда был Избранным? — спросила Габриель. Её взгляд прояснился — острый, пронзительный. Избранная закончила изучать город и была готова за него сражаться.

— Нет…Уже после.

— Здесь, в Карде, я начинаю понимать, в чём предназначение моего Дара.

— В чём же?

— Дар здесь во всём… Как это объяснить? Он сцепляется со всем, растекается по северному чёрному пятну… Не знаю, удержу ли я его? Долго ли ещё?

— Что ты чувствуешь? — переспросила подошедшая кукла Миры. Винсент оставил Габриель, обратился к ней. Он внимательно рассматривал марионетку, подмечая все детали, выдающие состояние её хозяйки, не рискуя при этом быть замеченным Мирой. На таком расстоянии чувствительность хозяйки сильно ослабевала, Мира едва видела и слышала окружающих.

Он всматривался в пустые глаза куклы, будто надеясь увидеть в них отражение хозяйки… Как там Мира? Держит ли она своё обещание? Винсент подговорил Алекса следить за вампиршей, теперь охотник посылал ему лаконичные сообщения: «Всё в порядке» и «Она держится». Но червячок сомнения грыз. Напрасно Винсент оставил её! Опять оставил одну! Но остаться в Доне — разве не было бы это для Миры свидетельством его недоверия к ней? Что бы она сказала? Или она бы просто вспыхнула: я не больна! Оставь меня!?