Ирина Якимова - Ex ungue leonem: по когтю льва

• Название: Ex ungue leonem: по когтю льва
• Автор: Ирина Якимова
• Жанр: Фэнтези

Эпоха carere morte близится к концу. Владыка вампиров отстранился от дел и проводит время в бесплодных терзаниях по ушедшим временам и возможностям. Охотники легко приняли в качестве главы вампиршу-некромантку, и возглавляемые ей, собираются в поход на цитадель вампиров. На стороне охотников выступает Избранная — обладательница особого Дара, стирающего проклятие вампиризма. Скоро лишённые смерти останутся жить лишь в легендах… Но не рухнет ли в войнах carere morte и охотников сама Земля Страха, ведь вампиры всегда были залогом её существования?

---

— Где Митто? — поразмыслив, спросил он Эрика. — Это же его карета?

— Вампиры не пошли с нами… на последний этап эксперимента… — длинный ответ тяжело дался охотнику, на губах выступила кровь.

— Формулируй вопросы, чтобы ответ был «да» или «нет», — предупредил Феликс Краус. Но Эрик вдруг заворочался, в его случае значило — помотал головой:

— Я должен сказать… Где Мира?

— Здесь же. Она без сознания и, возможно, уже не очнётся. Скажи мне, — холодно велел Винсент.

Эрик облизнул окровавленные губы.

— Я прошу у неё прощения. Двенадцать лет назад я соврал о том, что её сын Избранный, — несколько приглушённых вздохов, но охотники взяли себя в руки. — Мира велела мне исследовать его кровь. В ней были остатки проклятия, как у всех исцелённых, эти частицы прокрашиваются красителем, как и Дар. Я сказал Мире, что это Дар… — он закашлялся и застонал от боли. Грудь тяжело содрогалась.

— Зачем ты соврал Мире?

— Нужна была её помощь в продолжении исследований. Нужна была шкатулка Регины Вако. Мелодия из неё… Иначе согласия Миры я бы не получил.

— Мира думала, что Донат Избранный?! Сумасшествие! Почему она не говорила… — Винсент осёкся: Мира и в прошлый раз никому не сказала… Она верила, что одна способна защитить Избранного!

— Я знал, она испугается, что охотники потребуют смерти Избранного. Я солгал, чтобы она увидела наш путь… — Эрик опять тяжело с хрипами закашлялся, смертельная бледность заливала его лицо. — Попроси у неё прощения за меня, Винс. Но… это было нужно. Ведь мы победили Дэви. Легко победим и Макту…

— Победить Макту без Избранного? Но как?! — прошептал Феликс, забыв свои недавние указания. — Или настоящий Избранный вам известен?

— Дар не нужен, — страшная кровавая улыбка тронула губы Эрика. — Наше изобретение открывает путь к настоящей Бездне. Многие уже ушли… к Ней. Уйдут… и все… — это были его последние слова. Глаза охотника закатились, красная пена выступила на губах. Винсент отвернулся и встретился взглядом с Дарой.

— Дыхание слабеет, — прошептала она. — Готовься, Винсент, сегодня ты её потеряешь.

Мира лежала без движения. Лицо было равнодушным и спокойным, как у спящей. Но какой сон сейчас снится ей? Где её дух: здесь, незримо, рядом, или он уже ушёл к звёздам? Или Мира качается сейчас на тонкой ниточке между небесами и преисподней? Только молчание ответом. И только пустота впереди.

Она добрались до дома Вако к рассвету. И здесь Винсента ждала ещё одна тягостная сцена. Он думал, что Донат ещё не вернулся с учёбы: в последний год мальчик учился в закрытой загородной школе и приезжал домой только на выходные. Но, видимо, учеников отпустили раньше. Донат увидел экипаж издалека и выскочил на улицу встречать его. Высокий для своих лет и худощавый, в светлой рубашке и брючках, лицо искажено волнением и страхом. Винсенту на миг пригрезилось, что там, по дороге, бежит он сам…

Он спрыгнул с медленно едущей повозки и едва успел поймать мальчика, пока тот не попал под колесо.

— Где мама? Она с вами? — ещё не отдышавшись от бега, спрашивал Донат. А по дороге от дома Вако к ним бежал ещё кто-то. Рыжеволосая дама… Кристина?

Винсент чуть отстранил мальчика, держа за плечи. Какое-то мгновение он думал, чтобы солгать, отправить Доната отсюда прочь, немедленно — обратно в школу или к друзьям семьи. Слишком тягостно ему, виновнику дорожной катастрофы, будет видеть глаза этого ребёнка! Но — нет, лжи уже много, нельзя умножать её количество. Винсент больно сглотнул и ровно сообщил:

— Экипаж перевернулся на дороге. Мама была в карете, она получила серьёзную травму.

— Она здесь? — Донат привстал на цыпочки, вытянул шею, пытаясь заглянуть в пролётку. Винсент отвёл его к обочине, набросил свою куртку ему на плечи.

— Здесь, здесь. Сейчас её занесут в дом. Пойдём пока, посидим в саду.

— Ей плохо? — и, дрогнувшим голосом. — …Совсем?

К счастью, подоспела Кристина. Винсент кратко сказал девушке то же, что и кузену, и она прижала ладонь к губам.

— А госпожа Вако сильно пострадала? — спросила она глухо, и тут же, бросив быстрый взгляд на Доната, поправилась. — Побегу в дом, нужно всё подготовить…

Пролётка въезжала в ворота, и Кристина помчалась к дому, чтобы распахнуть главные двери. Винсент увёл Доната в сад, усадил на скамью. Скоро подъехал и второй экипаж, где был Гесси и третий раненый из экипажа Митто, возница. Он по-прежнему был без сознания. Винсент рассматривал человека, пока его вносили в дом. Пожилой бородатый мужчина. Лицо его казалось смутно знакомым.

— А это кто? — спросил и Донат, внимательно прищурившись.

— Он не успел назвать своего имени.

— Он был с мамой?

Винсент нахмурился:

— Да. Ты его видел прежде?

— Несколько раз. Мама говорила с ним, — Донат замолчал, долго подбирал слова. — То… что мама пострадала… связано с вампирами?

— …Да.

— Они напали на вас…

— Нет… Нет! Сегодня мама опять сражалась с их Владыкой и вновь победила. Этим стоит гордиться, Дон.

— Ого, — нерешительно. Винсент заглянул мальчику в лицо, но не нашёл того восхищения, какое ждал. Впрочем, где ребёнку, выросшему в светлой, новой Карде почувствовать ужас от одного сочетания «Владыка вампиров»?

— Ты, наверное, и не видел их…

— Несколько раз. Они приходили к маме. И мамины клыки я тоже видел… Дядя, мне уже можно к ней?

Винсент взглянул на дом. Оттуда как раз выходил Давид Гесси. Он поднялся и поднял кузена:

— Не дядя, а брат, сколько тебе повторять! Беги…

Донат помчался к дому, взлетел на крыльцо, перескакивая сразу через две ступеньки. За ним хлопнула главная дверь. Винсент махнул Давиду, и охотник остановился у крыльца, ожидая, когда он подойдёт.

— Возница не приходил в себя?

— Нет.

— Кто с ним остался?

— Феликс.

— Нужно присмотреть за этим смертным. Донат сказал, что прежде видел его с Мирой. Вряд ли это простой извозчик.

— Да. У него клыки Высшего, это исцелённый, — ровно заметил Давид, закуривая. Он щурился на красный диск солнца, выплывавший из-за гор — Адская ночь, Линтер. Но наступает день. И в этом дне нас ждёт большая битва с carere morte.

— Ты веришь Эрику?

— Я верю, что он не стал бы лгать перед смертью. Конечно, когда рассветёт, я отправлюсь с отрядом на Пустошь, нужно выяснить детали… Но, похоже, всё так: Дэви скрывал Макту под районом мистиков, и Мира сумела выцарапать Старейшего оттуда. Первый возвратился на руины своего дворца. Либитина уже там, и Дэви, вероятно, скоро приведёт своих сторонников. Скоро будет первый бой новой войны, Линтер. И, я чувствую, он же будет и последним… А ты — чувствуешь это?

Винсент только отрицательно мотнул головой. Невозможный Гесси! Что он может чувствовать, когда Мира между жизнью и смертью… по его вине?! И Давид понял, опустил глаза.

— Я не то спросил. Понимаю, как тебе тяжело, — поправился он. — Я пойду, нужно собрать охотников. Дара останется пока с Мирой.

Новый день разгорался, окрашивая мир в красный тревожный цвет. Это был новый мир, новая точка отсчёта. Но почему так больно, нестерпимо больно смотреть в будущее? Винсент поднялся по ступеням. Мельком взглянул на то место на крыльце, где недавно говорил с Мирой. Почему он не настоял тогда, почему не удержал её?

Почему он не почувствовал, какая им грозит беда?

Он отворил дверь и шагнул в холл. Раздражающей суеты в доме не было. Наоборот, царственно тихо, будто в храме. Дом погрузился в молчание ожидания. Неуместно яркой, крикливой казалась картина с рассветом на месте зеркала. Винсент прошёл мимо, не узнав руку художника.

«Это был он? Невозможно. Неважно. После такого он больше не возьмёт в руки кисть…»

Пустота внутри — такой он не знал, когда был вампиром. Бездонный колодец, за которым — Бездна… И Бездна эта не была однородна. Одну ей часть занимала вина за рану Миры — тяжелая, липкая, несмываемая ничем, а за виной шевелилась и вытягивала тысячи ядовитых жал знакомая ужасная тварь, имя которой — ненависть.

Он поднялся на второй этаж, бездумно пошёл к двери маленькой спальни Миры. Её могли положить только там.

В комнате было несколько человек, Винсент поморщился: он надеялся остаться с тётушкой один. Суетилась Кристина, Дара, наоборот, чрезвычайно неторопливо собирала инструменты после укола.

— Я сделала камфару, — доложила она Винсенту. — Вроде, Мира на неё реагирует нормально. На несколько часов хватит.

— Она очнётся? — спросил Донат. Дара пожала плечами, но вкупе с печальным выражением лица, это было скорее «нет», чем «не знаю», и мальчик понурился. Винсент ожидал, что сын будет сидеть у постели матери, но Донат стоял у окна и машинально дёргал деревянную створку. Он бросал частые, быстрые взгляды на Миру, на её перевязанную голову. Губы его кривились, точно он собирался расплакаться, но тёмные глаза глядели незнакомо: серьёзно, как у взрослого. Будто тень легла на лицо ребёнка, которого Винсент помнил всегда весёлым и насмешливым. Дара поднялась, сделала знак выйти и Кристине.