Эйми Уоллес - Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой

• Название: Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой
• Автор: Эйми Уоллес
• Издательство: АСТ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-029678-9

Поразительное произведение, в котором эзотерические и мистические мотивы соседствуют с воспоминаниями о жизни Эйми Уоллес рядом с Кастанедой — и попыткой логического осмысления потаенных глубин его учения и поиска высшей истины в мифе, подлинного осознания — в легенде о мастере «расширения сознания».

---

Я продолжала молчать, удивляясь, как нагваль, самое мудрое существо, мог совершить такую ошибку.

— Ты здесь?

— Да, я слушаю.

— Отлично. Ты шлюха, — продолжал он, — торгующая отцовской смертью, чтобы привлечь к себе внимание! «Ох я бедная, несчастная, я так тоскую по Ирвингу!» ЧУШЬ СОБАЧЬЯ! Если ты никогда не любила себя, то как ты могла любить Ирвинга? И ты испугала Муни, мою бедную Муни, своей красной истерией. Она потрясена, она не может встать с постели. Ты ранила ее! Ты избалованная тварь, родившаяся с серебряной ложкой[22] в culo! Ты слушаешь?

— Да.

— Основа магии — это оставление «Я». У нас нет времени на проблемы! Кто может позволить себе иметь проблемы? Смерть ждет меня. В моем мире осталось десять минут до полуночи![23] У меня нет времени. Во времена дона Хуана тебя бы украли — очнувшись, ты бы обнаружила себя в мешке, в ловушке! Но я нагваль свободы… Нет, ты была отдана мне Ирвингом в уплату долга — ты мой долг и ты моя красавица, — но я не стану настаивать. Мир воинов не принимает добровольцев, Эйми. Если «эта» привело тебя ко мне, если Ирвинг просил меня об «этом» — я не могу сказать «нет»! Поэтому я не принимаю людей, преследующих меня в Мексике, no jodas! Кто я на самом деле? Твой гуру? Нет! Я только хочу свободы! Но выбрать можешь только ты.

— Да, я поняла. Я собираюсь в Беркли, у меня есть для тебя подарок. Есть ли место, куда я могу послать его?

— No, nо, nо! Подожди! Что ты сейчас делаешь?

— Я работаю над своей книгой.

— Могу ли я заехать за тобой, поужинать вместе? Прямо сейчас?

— Мне бы очень хотелось. Спасибо, Карлос.

— Wowie Zimbowie, chica! Я буду через час. Вот теперь мы в деле!

Карлос привез меня в рыбный ресторан в Санта-Монике, в тот же самый, где мы когда-то были с Флориндой около десяти лет назад, в день, когда была рассказана история про «горящий в ванне большой палец ноги». Карлос был дружелюбен, а я оставалась молчаливой и внимательно слушала, чтобы, следуя совету Салли, не показывать обиды или гнева.

Карлос заказал апельсин, печеный картофель и яблочный пирог на десерт. Я захотела лук колечками, но Карлос посоветовал:

— Никогда не ешь лук, маги не дотрагиваются до него, потому что он напоминает человеческие формы — слой за слоем. Лук в пище будет поддерживать твою человечность.

— А чеснок?

Он с ума сходил по чесноку.

Я заказала лосося и артишоки, слегка побаиваясь, что они тоже многослойны, но Карлос одобрил мой выбор. Потом я вручила завернутую книгу. Карлос выглядел счастливым, как ребенок, получивший подарок на день рождения.

— Разве ты не откроешь его?

— Я открою его позже — это мой подарок.

Он прижал сверток к сердцу, потом бережно спрятал его в карман пиджака. Этот жест был таким трогательным, что я отвела глаза, чтобы спрятать улыбку.

Когда мы ели, я слушала очень внимательно.

— Идея самости — mierda! Дон Хуан, бывало, говорил: «Я не присутствовал при составлении контракта, я его не подписывал. И я не должен жить по его законам». Ты знаешь, Эйми, ты уже не такая красная, ты уже рассталась с какой-то частью чувства собственной важности.

— Какого же я цвета?

— Персикового. У тебя мягкое персиковое сияние. Очень красиво. Ты очень быстро продвигаешься. Ты знаешь, ты прямо как Тайша Абеляр, ты — сталкер. — Карлос наклонился вперед, его глаза сияли восхищением. — Есть другие bona fide слова, chica. Вот что интересует мага! Прошлой ночью я был в ином измерении, чьи обитатели обладают панорамным видением, Я мог видеть в любом направлении! Но ты определенно не дример.

— Что!? — я взорвалась от возмущения. — Флоринда говорила мне, что я как она, — она сказала, что я дример, что все писатели — дримеры!

— Фу! Это потому, что она любит тебя. No, nо, nо. Тайша Абеляр точно знает, когда нужно безоговорочно соглашаться! И также ты, preciosa, знаешь. Но все-таки, ты не можешь отыскать даже свои туфли во время дриминга!

Мне пришлось подтвердить, что это правда. У меня не было представления, как это делать. Карлос давал большинству читателей первое упражнение по дримингу— найти свои руки во сне («На самом деле дон Хуан велел найти мне мой пенис, — объяснял он. — Но мой издатель не позволил мне напечатать это»). Я ни разу не находила свои руки, тем более туфли, но, смеясь и улыбаясь, соглашалась.

Это было так захватывающе — вживаться в магическую «мифологию», как он называл ее, слышать слова, которые Карлос сделал значимыми для целого поколения. Я знала, что он открывал только для ограниченного числа людей то, являются ли они сталкерами или дримерами. Но в действительности я никогда не встречала ни одного человека, кому бы это было сообщено. Все умирали от любопытства, чтобы узнать, к какой категории они принадлежат, но спросить значило обнаружить чувство собственной важности. Быть награжденным так, как я, было великой честью. Он редко заводил разговор о содержании своих книг. Несмотря на романтический ореол беседы, я забеспокоилась. Я хотела быть как Флоринда.

— Понимаешь? Ты знаешь, где нужно безоговорочно согласиться. Это мощь, chola, поверь мне. Ты это имеешь. — Потом он сказал:

— Хочешь прогуляться вдоль обрыва?

Под «обрывом» Карлос подразумевал полоску пешеходной дорожки около пляжа в Санта-Монике. Я кивнула. Он заулыбался от удовольствия.

— Ну, вот мы и в деле! Pucha! А что это за дело! В этом деле каждый шаг может стать последним, каждое действие — это вопрос жизни и смерти. Маги не берут выходных. Что бы я мог сделать?

Пойти на рыбалку? Я существо, которое может умереть прямо сейчас, в каждую минуту моей жизни, — и я не ожидаю ни похода на рыбалку, ни вознесения на небеса с пребыванием на них в хламиде святоши!

(Позже я спросила Флоринду, почему нам так хорошо вместе, если ты дример, а я сталкер. «Противоположности сходятся, — ответила она. — Я — та, которая приведет тебя прямо к Бесконечному. Я твоя настоящая мать, та, которая любит тебя».)

Ожидая, пока принесут счет, мы завели разговор о писателях. Я рассказала Карлосу о странных обстоятельствах встречи с Гором Видалом и каким милым он мне показался. Мой отец только что умер, и мы с братом, онемев от горя, организовывали похороны и встречались с репортерами.

Остолбеневшие, мы увидели лицо нашего отца в вечерних новостях. Похороны должны были состояться через два дня. А на следующий вечер была запланирована вечеринка в честь годовщины журнала «Нэйшен». Я предложила свой дом для банкета после торжественной речи Видала в университете. В истинно уоллесовских традициях мать и брат советовали мне посетить банкет и нанести визиты моим друзьям. Я должна была вернуться на похороны утренним рейсом.

В аэропорту я стояла, застыв на месте, уставившись на первые полосы газет, глядя на улыбающееся лицо отца, попыхивающего трубкой. А слезы катились по щекам…

Когда прибыл мистер Видал, он сочувственно пожал мою руку и сказал:

— Мне очень жаль вашего отца.

— Спасибо… Насколько я помню, у вас с отцом произошла ссора?

Некогда случилась небольшая литературная потасовка: Видал раскритиковал одну из папиных книг, а мой отец миролюбиво ответил ему в приватной беседе.

— Нет, — вежливо ответил Видал, — просто стычка.

Карлос слушал молча, когда я говорила об Ирвинге, но он нахмурился, когда я тепло заговорила о Видале.

— А, я встречался с ним! Carajo! No Jodas! Гор Видал сказал: «Единственная вещь, которая может подарить мне подлинное наслаждение в жизни, это если меня будут приветствовать овациями, как римского императора, вставая каждый раз при встрече со мной, Я хочу, чтобы меня приветствовала галерка!» Вот что оно делает с нами, amorsita! Какое эго мы имеем!

Карлос говорил о многих знаменитостях, которых он встречал. Ему особенно нравился бывший калифорнийский губернатор Джери Браун, нынешний мэр Окленда. Оказалось, что Карлос с уважением относился к его духовному поиску. Из великих латиноамериканских писателей он тепло отзывался о Габриэле Гарсиа Маркесе и Карлосе Фуэнтесе. Вообще, он был резок в отношении многих знаменитых людей, которых встречал. Он с отвращением упоминал Дженис Джоплин — сначала она ему нравилась, затем стала удручать. Он утверждал, что весь ее шарм заключался в кокаине.

В конце концов Карлос нежно взял мою руку, и мы шли, общаясь и наслаждаясь морским бризом и мерцанием океана внизу. Он стал рассказывать веселые байки и проделывать смешные штуки: он любил имитировать индийских гуру и лжешаманов. И вскоре я просто хохотала над его самой смешной шуткой: «Когда прана встречает раму, они объединяются! — и тогда получается ПРАНА-РАМА».