Даниил Ремизов - Сломанные инструменты

• Название: Сломанные инструменты
• Автор: Даниил Ремизов
• Жанр: Фэнтези

Внимание! Этот текст является продолжением книги «Меланхолия Авантюриста».

Кланк и его команда попадают в город Бойл. Кланк пытается освоить ремесло авантюриста, но ему все сложнее и сложнее понимать, как устроен мир его грез. В этот раз авантюристам Кланка придется встретиться с сильными противниками. Многие погибнут, но приключения продолжаются.

---

— Что вы, что вы! — извиняющимся тоном протараторил хозяин. — Мы с радостью обслужим вас! Быстро неси все, что нужно, — зашипел он на дочь. — А это мой сын, — хозяин представил здоровенного парня. — Он известный на весь Ахлен Менре повар, и если вы хотите что-нибудь особенное, то только попросите.

— А он умеет готовить головы властителей? Я бы не отказалась от одной на блюде, — Чир выждала паузу и засмеялась. Хозяин кафе воспринял это, как очень глупую шутку и засмеялся, чтобы польстить Чир.

— Госпожа знает толк в хороших блюдах! — он отвесил поклон и удалился.

Заказ принесли почти сразу. Хозяин решил, что такому респектабельному клиенту просто необходимо почувствовать весь спектр удовольствий и предоставил к выпивке сладкого хлеба, скорее всего купленного в пекарне напротив, и изящно нарезанного тонкими ломтиками мяса пустынного буйвола. Чир достала свою курительную трубку, забила в нее табак и тут же к ней подбежала официантка и поднесла спичку. Закурив, Чир налила «Пылающий Айсберг» в стакан, подняла, посмотрела на него через свет солнца и выпила.

«Гадость, — разнеслось у нее в голове. — У Гидеона даже дрянное пойло лучше этого». Внезапно ей стало грустно из-за того, как она поступила с добродушным барменом. Стараясь прогнать дурные мысли, она взяла бутылку и почти залпом осушила ее.

— Еще, — произнесла оружейник и протянула официантке три ожерелья, в этот раз золотые.

В сознании она балансировала на тонком лезвии, которое разделяло две пропасти. С одной стороны Чир спасла Рити, парней, Гидеона, но с другой предала. И как объяснить это двоякое чувство? Оружейнику очень хотелось упасть с лезвия на ту сторону, где она будет спасителем, но чем сильнее она пыталась, тем больше ее перекашивало в сторону предательства.

Чир захотелось закричать, расплакаться и упасть на горячий камень дороги, потом до крови исколотить руки и признать, что она изначально проиграла. Она сама стала тем, кого ненавидела больше всего на свете, и имя этому чудовищу — предатель. Но Чир не могла отправить на смерть этих людей, просто не могла.

— Простите, что тревожу ваши мысли, госпожа, — чей-то голос вывел Чир из мысленного самобичевания, она подняла голову и увидела старика. — Я очень извиняюсь, но могу я получить разрешение угоститься этим чудесным хлебцем?

— Присаживайтесь, — Чир немного наигранно радушным жестом указала ему на свободный стул. — Я вам даже налью.

— Благодарю вас, госпожа.

Старику уже перевалило за седьмой десяток. Он был одет в приличную одежду, взгляд не затуманен безумием, но все равно он вызывал к себе лишь жалость, как нищий на паперти.

— Позвольте представиться, — перед тем как есть, старик учтиво произнес свое имя, — Рох.

Чир вдруг наморщилась, пытаясь вспомнить, какое имя стоит в ее фальшивых документах и, вспомнив, ответила:

— Тава.

Рох точно был голоден, но ел очень медленно, словно не хотел оскорбить сотрапезницу своим поведением. В какой-то момент Чир показалось, что она где-то видела этого человека.

— Скажите, а вы давно в Ахлен Менре живете?

— Всю свою жизнь, — ответил Рох.

— А я вот по городам странствую, — ответила Чир. — Состою в гильдии торговцев, — небрежно бросила она.

Ей вдруг захотелось хоть на минуту, но стать той самой Тава, о которой она говорила. У Тава нет проблем с правительством, местью и жалости к себе. У Тава все очень хорошо, вон какая сумка драгоценностей, ими можно разбрасываться направо и налево.

Они доели и допили, и решили прощаться, как вдруг Чир поняла, что она хочет сделать перед смертью.

— Скажите, Рох, я слышала, что в этом городе раньше жила семья оружейников.

— В Ахлен Менре живут и жили множество семей оружейников, — ответил Рох.

— Да, но эта, кажется, была замешана в нечистых делах с Бомберами, поэтому их уничтожили.

— Я понимаю, про какую семью вы говорите. Если хотите, я мог бы рассказать вам о ней.

— Очень хочу.

Чир подумала, что такой чрезмерный интерес к семье отступников может вызвать подозрение у старика. И чего хуже, сам Рох мог оказаться членом тайной полиции, которая выискивала Бомберов и сочувствующих им. Но жить ей оставалось не так долго, судя по часам на Административной башне. Шизк Прок появится чуть позже, чем через час.

— Хорошая семья была, — начал свой рассказ Рох. — Глава семейства был гением оружейного ремесла. Вы в курсе, госпожа, что именно он изобрел улучшенную версию пистолета, которой пользовались все правительственные войска аж три года подряд? Великое достижение. Такой легкий и удобный пистолет. А его жена, красивая и умная женщина, всегда стремилась помогать мужу. Она работала продавцом в его мастерской. Вместе они воспитывали свою дочь, и звали ее, кажется, Чор.

Чир усмехнулась, старик не понял причину такой реакции.

— Так вот, — продолжил Рох. — Семью любили почти все, да вот только нашелся некий человек, который предал их, сказал, что они работают с Бомберами. И власти убили их всех. Даже ребенка.

— Но они были врагами, — ответила Чир. — Предателями, которым самое место гнить под землей.

— Увы, госпожа, но я знал их лично, жил в соседнем доме. И я не могу сказать, что эти люди были плохими.

И тут, словно пуля пронзила Чир. Она вспомнила его — Роха — добродушного соседа-каменщика, который иногда заходил на обед к ее семье. Он каждый раз приносил Чир что-нибудь сладкое, и мать ругала его за это. «Нечего ей зубы портить!», — говорила она, но разрешала Чир съесть лакомство. По щекам Чир прокатилась едва заметная слеза.

— Не думал, что вы так выросли и превратились в прелестную девушку, госпожа, — тепло произнес старик.

— Ты ведь меня узнал? — спросила она

— Конечно. Вы очень похожи на мать, только немного выше.

— И что теперь будет? — спросила Чир.

— Вы о чем? Если боитесь, что я вас сдам, то напрасно, это не в моих интересах. Сейчас я хочу лишь умереть.

— Почему? — удивилась Чир.

— Вы не могли бы пройти со мной? К вашей бывшей мастерской, тут недолго.

Чир поняла, что очень хочет увидеть свой бывший дом, даже если это и была хитроумная ловушка.

Он сильно изменился. Вместо оружейной мастерской здание было занято портняжной. Чир вошла внутрь, огляделась. Многое переделали, заменили. Чир подумала, что, возможно, во время беспорядков сильно повредили дом, и его пришлось перестраивать, но уже на вкус нового владельца.

— Могу я вам помочь? — спросил продавец.

— Извините, но нет, — и Чир вышла.

Ей хватило нескольких секунд проведенных в родном гнезде. Теперь она чувствовала, что может умереть.

— А вы, — она обратилась к старику, — вы жили вон в том доме, да?

— И сейчас живу, — грустно отозвался старик. — Может вы помните, как бывали у меня?

— Нет, — призналась Чир.

Она прекрасно помнила походы по рыночной площади; как с родителями сидели в ресторанчиках и кафе; вечерние прогулки в городских садах; долгие уроки отца в мастерской, когда он важным тоном говорил: «И запомни, это самое важное в нашей профессии!». Чир усмехнулась. Отец считал, что в их профессии самым важным являлось вообще все без исключения. Можно было просто сказать: «У нас нет простых вещей, у нас все исключительно важно, это главное». Но он любил напустить пафоса, чем вызывал уважение и трепет у маленькой девочки к своей будущей профессии.

— Ты иногда ко мне ходила, — сказал Рох. — В основном, когда родители оставляли тебя одну. Ты стучала в мою дверь и просила сладостей. Я насыпал конфеты и пряники в маленький пакетик и предупреждал, что если будешь много и часто есть такую еду, то зубки будут болеть. И ты благодарила меня и прятала добычу в свой тайник.

— Откуда вы знаете? — удивилась Чир и вспомнила про тайник под половицей в своей комнате, куда прятала от родителей подарки господина Роха.

— Ты сама мне рассказала, но только по большому секрету.

— Я могу зайти к вам домой? — спросила Чир. Она почувствовала, что просто обязана сделать это.

— Конечно, — Рох открыл дверь и рукой предложил ей войти внутрь.

Первый этаж был чист и ухожен, но это была чистота, наведенная мужской рукой. Подняться на второй этаж она не решилась. В доме почти не было мебели, лишь постель, да кресло с сундуком. Чир вспомнила, что у Роха была жена и двое детей.

— Скажите, а что случилось с вашей семьей? — задала вопрос Чир и подумала, а не бестактен ли он?

— Убили. Всех, — мрачно ответил Рох. — Единственное, что у меня осталось, так это револьвер моей жены.

Старик открыл сундук и вынул из него хорошо отполированный револьвер. Чир взяла его и изумилась. Это оружие делали ее родители, и даже она, будучи ребенком, принимала участие в его создании. «Оружие — „Удача“. Пусть оно всегда будет с тобой», — тонкими и маленькими буквами было выведено на дуле.