Дж. Уорд - Восторг

• Название: Восторг
• Автор: Дж. Уорд
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Мэлc Кармайкл, корреспондент Колдвелл Курьер Жорнал, испугалась до смерти, когда вблизи местного кладбища под колеса ее автомобиля попал мужчина. Узнав о его амнезии, она с удовольствием принимается за эту загадку, но вскоре Мэлc обнаруживает, что они с головой погружаются в его прошлое. А также в пучину страсти… В то время как тени балансируют на грани между реальностью и другим измерением, а память ее любовника начинает возвращаться, им двоим предстоит узнать, что ничто не может быть окончательно похоронено. Особенно когда ты оказываешься пленником в беспощадной войне ангелов, на кону стоит душа, а сердце Мэлc подвергается опасности… Что во имя рая – или ада – потребуется, чтобы спасти их обоих? Перевод любительский с сайта http://jrward.ruПеревод: РыжаяАня и BewitchedРедактура: Энтентеева Нина и Андрованда

---

– Что ты тут делаешь? – спросила она, подходя ближе. – Я думала, ты выздоравливаешь дома.

Люди проходили мимо нее, они пялились, мужчины с фантазиями во взглядах, женщины – с разнообразной степенью зависти и неприязни. Но, с другой стороны, она была сногсшибательно красива.

– Я в порядке. – Он попытался не пялиться на нее. Так же жжет глаза, когда ты смотришь на солнце.

– Моя мама приехала в город. Или, точнее, она должна была уже приехать. Ее самолет должен был приземлиться полчаса назад, но его задержали в Цинциннати[78] из-за бури. Я гадала, подождать или же отправиться домой… мы собирались позавтракать. Ты ведь в ресторан направляешься?

– Эм, да.

– Ну, тогда платим вскладчину? Я умираю с голоду.

Ее черные глаза буквально сияли, ярко, чем напомнили ему о ночном небе. Но этого мало, чтобы усадить его в…

– Окей, – услышал он свой ответ, будто кто-то третий говорил его ртом.

Они вдвоем подошли к стойке метрдотеля[79].

– Нас двое, – сказал Матиас, когда мужчина начал внимательно рассматривать медсестру, а потом замер, словно олень перед светом фар, очевидно одурманенный прелестной внешностью.

– Я хочу сесть у окна, – сказала она, медленно улыбаясь парню. – Может вон…

Только не окно, из которого он вчера выпрыгнул, подумал Матиас.

– … там.

Бинго-мать-твою.

– О, да, именно там. – Метрдотель усек программу, подхватив пару книжек в кожаном переплете и указывая путь. – Но есть места лучше, с роскошным видом на сады?

– Мы не хотим, чтобы солнце светило слишком ярко. – Она положила ладонь на руку Матиаса и слегка сжала, будто хотела, чтобы он знал, что она следила за его плохим зрением.

Блин, ему на самом деле не нравилось, когда она прикасалась к нему.

Пока они шли по комнате, женщина произвела полный фурор, мужчины пучили глаза поверх своих «Уолл Стрит Жорналов», чашек с кофе и – иногда – поверх голов своих жен. Она отнеслась ко всему хладнокровно, будто такое внимание – привычное дело.

После того, как они устроились у окна, над которым надругались они с Джимом, появился кофе, и они зависли над меню. Цивильная рутина, приходящая с обсуждением и выбором завтрака из пятидесяти разных блюд, играла на нервах. И он не хотел есть с медсестрой, хотя, если быть совсем честным, он вообще ни с кем не хотел завтракать.

Дела с Мэлс – это проблема. Да, он позвонил ей с просьбой найти информацию, но по правде говоря, он просто хотел услышать ее голос.

Он соскучился за эту ночь…

– Мыслями не поделишься? – мягко спросила медсестра.

Матиас выглянул из окна на здание через улицу.

– Я просто осознал… я не знаю твоего имени.

– О, прости. Думала, его указали на вывеске на твоей палате.

– Возможно, так и было, но эта табличка могла быть подсвечена неоном, и я вряд ли бы заметил ее.

Разумеется, это ложь. На самом деле, там не была указана медсестра, только лечащий врач, а на ее форме не было именной таблички.

Что, если задуматься, казалось немного странным…

Она подняла изящную ручку и положила на грудь… как приглашение осмотреть ее декольте.

– Называй меня Ди.

Он смотрел ей в глаза.

– Сокращённое от Дэйдры?

– От Девины. – Она отвела взгляд, будто не хотела вдаваться в подробности. – Моя мама всегда была набожной женщиной[80].

– Это объясняет твое платье.

Ди печально покачала головой и пригладила юбку.

– Как ты узнал, что это – не мой стиль?

– Ну, с одной стороны, этой одежде место на сорокалетней женщине. Джинсы и парка больше подходят твоему возрасту.

– И сколько мне, по-твоему?

– В районе двадцати пяти. – Может, поэтому ему не нравилось, когда она прикасалась к нему. Она была молода, слишком юна для кого-то вроде него.

– Двадцать четыре, на самом деле. Именно поэтому моя мама приезжает. – Она снова коснулась груди. – Именинница.

– С днем рождения.

– Спасибо.

– Твой отец тоже приедет?

– О… эм. Нет. – Сейчас она полностью закрылась. – Нет, он не приедет.

Черт возьми, последнее, что ему нужно – лезть в ее личную жизнь.

– Почему нет?

Она покрутила чашку кофе на тарелке.

– Ты такой странный.

– Почему?

– Я не люблю говорить о себе, и вот я откровенничаю.

– Ты рассказала не так много, если тебе станет легче.

– Но… я хотела бы. – На мгновение ее глаза опустились на его губы, будто она думала о том, о чем ей на самом деле не следовало думать. – Я хочу.

Нет. Этому не бывать, подумал он.

Особенно после Мэлс.

Ди наклонилась, ее груди грозили выскочить из платья.

– Я не в силах перестать думать о тебе.

Чудно. Восхитительно. Просто-мать-его-идеально.

В напряженной тишине Матиас посмотрел на огромное окно рядом с ним. Он однажды выпрыгнул через него.

Если разговор станет совсем неловким, он может повторить трюк.

***

Мэлс повесила трубку и откинулась на спинку кресла. Когда оно заскрипело, она придумала новую мелодию, покачиваясь взад-вперед.

По какой-то причине она не сводила глаз с кофейной кружки, оставленной другим журналистом.

Когда ее телефон затрезвонил, она подпрыгнула и спешно схватила трубку. Быстрый взгляд на экран, и ей захотелось выругаться… не потому, кто звонил, а потому кто НЕ звонил.

Может, Матиас в душе.

Люди ходят в душ по утрам.

Ага, в течение, хм, получаса? Она набирала каждые пять минут.

– Алло? – ответила она.

– Хэй, Кармайкл. – Это Болтун Монти; она узнала по треску его жевательной резинки. – Это я.

Ну, по крайней мере, она ждала этого звонка.

– Доброе утро.

– У меня есть кое-что. – Его голос понизился, весь такой шпионский. – Просто бомба.

Мэлс выпрямилась, но без бури восторгов. Зная ее удачу, «бомба» была скорее гиперболизированной, чем водородной.

– Да ладно?

– Кто-то поработал над телом.

– Что, прости?

– Как я уже сказал, я первым оказался на месте и сделал несколько фотографий… знаешь, в пределах должностного положения. – На связи послышался шорох, а потом приглушенные голоса, будто он разговаривал с кем-то и прикрыл трубку рукой. – Прости. Я в участке. Дай мне выйти отсюда, и я перезвоню.

Он повесил трубку прежде, чем она успела ответить, и Мэлс могла представить, как он уклоняется от своих напарников-офицеров, направляясь к парковке, словно принимающий Илай Мэннинг[81].

Разумеется, когда он перезвонил, то был запыхавшимся.

– Ты меня слышишь?

– Да, слышу.

– Так вот, на моих фотографиях тела есть кое-что, чего нет на официальных снимках.

Вот и намек для ее возгласа «о мой бог», и он был искренним.

– В чем разница?

– Встреться со мной, и я покажу.

– Когда и где?

Завершив звонок, она глянула на часы и снова набрала номер Матиаса. Нет ответа.

– Хэй, Тони, – сказала она, переваливаясь через перегородку между их рабочими местами. – Я могу одолжить твою…

Парень бросил ключи, ни на секунду не отрываясь от разговора по телефону, с кем бы он ни был. Когда она послала ему воздушный поцелуй, он накрыл рукой сердце и изобразил обморок.

Покинув отдел новостей, она села в игрушку Тони и пересекла город по маршруту, который, совершенно случайно, проходил через… ну, вот неожиданность, гостиницу «Мариот».

И у нее добрых полчаса в запасе перед встречей с Болтуном.

По невероятной удаче, она нашла свободное место на парковке прямо напротив входа в вестибюль… но потребовалось две попытки, чтобы поставить машину, ее навыки параллельной парковки притупились из-за постоянного использования гаражей за то время, что она провела в Колдвелле.

К тому же, Мэлс чувствовала себя настойчивым преследователем, что не помогало за рулем.

Когда она вошла в вестибюль, ей показалось, что кто-то из охраны должен был остановить ее и отправить к выходу, но на нее не обратили внимание… отчего она задумалась, как много людей суетились здесь над вещами, которые находили отвратительными.

Она проехала на лифте на шестой этаж с бизнесменом, чей помятый вид и красные глаза указывали на то, что он летел всю ночь откуда-то.

Может, даже собственными руками махал.

Выходя на этаже, она свернула направо и прошла по застеленному ковром коридору. Подносы стояли у дверей, коварные приветственные коврики с грязными тарелками, полупустыми чашками с кофе и запачканными салфетками.

В дальнем конце, перед открытой дверью стояла тележка горничной, свет из комнаты лился в коридор, подсвечивая рулоны новой туалетной бумаги, свернутые полотенца и бутылки со спреем.

На двери Матиаса до сих пор висела табличка «Не беспокоить», и значит, он еще не съехал.

Припав ухом к панелям, она вознесла быструю молитву, чтобы он не вздумал открыть дверь в этот самый момент.