Юрий Ивонин - Властители судеб Европы: императоры, короли, министры XVI-XVIII вв.

• Название: Властители судеб Европы: императоры, короли, министры XVI-XVIII вв.
• Автор: Юрий Ивонин
• Издательство: Русич
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-8138-0573-7

Что известно современному читателю о тех, кто вершил судьбы европейских стран в XVI, XVII, XVIII веках? Мы мало знаем о тайных пружинах европейской дипломатии, в которой каждый из героев этой книги был виртуозом. Читатель познакомится с императором Карлом V, английскими королями Генрихом VIII и Карлом I, французскими монархами Франциском I, Генрихом IV, Людовиком XIV, герцогом Бекингемом, Анной Австрийской, прусским королем Фридрихом II и императором Иосифом II и другими правителями и министрами. Авторы поставили целью представить их жизнь и правление не только увлекательно, но и научно достоверно, порой опровергая сложившиеся стереотипные представления о своих героях. Издание адресовано широкому кругу читателей.

---

Елизавета не стала торопиться с восстановлением англиканства, пока в парламенте не были созданы благоприятные условия для принятия протестантского молитвенника (требника). Королеве пришлось прибегнуть к политике лавирования между католиками и протестантами. В итоге 7 декабря 1558 г. была объявлена королевская прокламация, восстанавливавшая чтение Евангелия на английском языке в церквах. 25 сентября 1559 г. лорд-хранитель королевской печати сэр Николас Бэкон (отец знаменитого философа Фрэнсиса Бэкона) в своей речи в парламенте объявил, что Елизавета намерена с целью «установления согласия и спокойствия в королевстве привести весь народ к единой религии». Чуть позже духовенству были сделаны указания, по сути своей восстанавливающие англиканский символ веры. Ответом папской курии явилась булла Пия IV, находившегося под влиянием иезуитов, в которой он убеждал Елизавету отказаться от проводимой ею церковной политики.

Английская королева намеренно не делала слишком решительных заявлений в религиозных вопросах, ибо прежде ей было необходимо очистить парламент И правительственные учреждения от сторонников Марии. Однако королева не собиралась идти на уступки и возвратившимся из эмиграции протестантам, часть которых глубоко прониклась кальвинистскими идеями и требовала немедленного углубления Реформации. Но наиболее решительного из них, Джона Нокса, она все-таки поддержала, так как, уехав в свою родную Шотландию, он стал там идейным вождем протестантов, решительно выступавших против Марии Стюарт и тем самым игравших на руку английской королеве.

Состоявшаяся 15 января 1559 г. коронация Елизаветы была совершена по римско-католическому обряду: королева дала присягу по традиционной формуле, включавшей обещание охранять католическую церковь. Но тут же она поцеловала Библию на английском языке, преподнесенную ей корпорацией Сити, и заявила, что для нее это лучший подарок. В этом поступке Елизаветы, как в капле воды, отразилась вся ее последующая религиозная политика, в которой сочетались как лавирование между протестантами и католиками, так и сохранение в неизменном виде англиканства.

Эта же тактика маневрирования использовалась и на международной арене. Между сентябрем 1563 г. и декабрем 1565 г. шла инспирированная Елизаветой тайная переписка между английским двором и папой Пием IV, посредниками в которой выступали папский дипломат Гуроне Бертано и натурализовавшийся в Англии итальянец Антонио Брушетто (Энтони Брискет). Папская курия начала эти переговоры, рассчитывая на то, что Елизавета выйдет замуж за одного из придворных, графа Лестера, который был католиком. Главной целью было возвращение английской королевы в лоно католической церкви. Но Елизавета и ее первый министр сэр Уильям Сесиль использовали эти переговоры, чтобы отсрочить грозившее английской королеве отлучение от римско-католической церкви и создание коалиции католических держав против Англии. В декабре 1565 г. Пий IV умер, и переговоры прекратились. Но Елизавета выиграла время, которое было ей необходимо для укрепления независимой протестантской Англии.

Сохранение влияния на Англию было для Габсбургов настолько важным, что не только испанский король Филипп II, но и австрийский монарх Фердинанд I поставили вопрос о династическом браке Елизаветы с кем-либо из представителей дома Габсбургов, две ветви которого они возглавляли. С помощью такого типично феодального метода внешней политики они пытались как-то поправить свое пошатнувшееся положение. С этой целью Фердинанд I стал предлагать заключение брака между Елизаветой и своим сыном эрцгерцогом Карлом Австрийским.

Но после того как французская дипломатия на переговорах в Като-Камбрези проявила склонность к заключению мира и некоторым уступкам Англии, Елизавета изменила тактику по отношению к Австрийскому дому, отказав в продолжении контактов по вопросу о заключении брака. В 1560–1561 гг. по инициативе Вены переговоры возобновились, но окончились неудачно. Такая же участь ожидала и новую попытку Филиппа II. Все же не совсем определенная позиция королевы продолжала в течение нескольких лет провоцировать Габсбургов, намеревавшихся с помощью династического брака пристегнуть Англию к колеснице своей политики. Переговоры возобновились еще раз и продолжались до 1567 г., причем они довольно серьезно оценивались современниками. Протестанты опасались, что их успешное окончание может привести к восстановлению в Англии католицизма, что угрожало экономическим интересам владельцев секуляризованных монастырей и церковных земель. Политика Елизаветы в переговорах с Габсбургами вследствие этого была чрезвычайно осторожной: с одной стороны, она боялась поссориться с ними, с другой стороны, не хотела напугать парламент, в котором царили сильные антигабсбургские и протестантские настроения.

2-3 апреля 1559 г. были, наконец, заключены два мирных договора (2 апреля между Англией и Францией, а 3 апреля между Францией и Испанией), знаменовавших окончание Итальянских войн. Для Англии благоприятный результат этого мира состоял в том, что страна на некоторое время могла быть избавлена от непосредственного вмешательства Испании и Франции в ее внутренние дела. В то же время французские короли Франциск II (1559–1560) и Карл IX (1560–1574), оказавшиеся под влиянием Гизов [40], усиленно поддерживали претензии своей родственницы шотландской королевы Марии Стюарт, первым мужем которой был Франциск II, на английский трон, тогда как лондонское правительство стояло на стороне шотландских протестантов, выступавших против абсолютистских устремлений своей королевы и ее окружения.

В 1562 г. Елизавета отправила 6 тысяч солдат в Нормандию на помощь французским протестантам. В письме Филиппу II она объяснила эту акцию необходимостью защиты английских владений от агрессивных действий партии Гизов. Еще ранее английский посол в Испании должен был дать понять Филиппу II, что сторонники Ги зов собираются из Шотландии совершить нападение на Англию, что, естественно, требует превентивных действий английской короны. Формально отношения Елизаветы с гугенотами начались с соглашения о взаимопомощи, подписанного 19 сентября 1562 г. в Хэмптон-Корте. Однако Елизавета предпочитала не нести больших расходов на военные цели, кроме того, часть членов Тайного Совета была против явной поддержки французских протестантов, с чем молодой королеве так или иначе приходилось считаться. К слову сказать, Елизавета ставила условием предоставления помощи гугенотам возвращение Англии Кале, что некоторые историки считают главным побудительным мотивом в ее отношениях с ними.

Королева проявляла большую активность в шотландских делах. Это сказывалось не только в поддержке протестантских лордов. Часть членов Тайного Совета, и прежде всего Сесиль, хотели военным путем изгнать сторонников Марии Стюарт из Шотландии. Все же отношение Елизаветы к кальвинистам в Нидерландах, Франции и Шотландии было достаточно сложным. Она рассматривала мятеж против королевской власти как посягательство на Богом установленный порядок. Но политическая ситуация диктовала свои условия. Недостаток средств и военная слабость Англии по сравнению с ее континентальными противниками не позволяли королеве оказывать существенную поддержку протестантам Западной Европы. Кроме того, Елизавета стремилась максимально ослабить своих врагов и в то же время поставить протестантов на континенте в зависимость от своей помощи, оказываемой ею в критические для них моменты.

Елизавета I в большом королевском наряде

При всей своей экономности Елизавета была вынуждена содержать богатый двор, хотя и не столь блестящий, как французский, но все же чрезвычайно обременительный для государственной казны. Двор был не только центром политической жизни, но и средством сделать административную карьеру, получить доходное место или высокое покровительство. Сразу же по восшествии на престол Елизавета изменила состав Тайного Совета, чтобы усилить в нем позиции своих сторонников. Судя по генеалогии, большинство его членов при Елизавете происходило из среды джентри [41]. Деятельность этого органа, как замечают некоторые историки, во многом сводилась к роли козла отпущения, барьера между королевой и общественным мнением. Вместе с тем Совет делал возможным функционирование всех правительственных учреждений. Хотя Генрих VIII отменил членство женщин в созданном еще в 1340 г. королем Эдуардом III ордене Подвязки (в него входили только мужчины — 24 рыцаря во главе с королем и его старшим сыном), Елизавета сумела, став единственной женщиной — членом этого ордена, подчинить своему влиянию высшую сановную английскую аристократию.

Молодой королеве пришлось столкнуться с еще более сложными религиозными проблемами, чем те, которые стояли перед ее отцом. Пуритане — английские последователи кальвинизма — впервые заявили о себе уже в парламенте 1559 г. В течение первого десятилетия царствования Елизаветы они возлагали надежды на более радикальные меры в области религии. Обманувшись в своих ожиданиях, пуритане в 70-х гг. стали выступать более решительно и даже составили оппозицию официальному курсу. Их требование основать самостоятельную церковь и осуществить реформы по кальвинистскому образцу было негативно воспринято королевой. Архиепископу Мэтью Паркеру, ставшему примасом англиканской церкви в начале царствования Елизаветы, лично очень умеренному и скромному, однако в осуществлении своих целей мелочному и методичному, становилось все труднее осуществлять строго ортодоксальный англиканский курс.