Дженнифер Роберсон - Певец меча (Легенды о Тигре и Дел - 2)

• Название: Певец меча (Легенды о Тигре и Дел - 2)
• Автор: Дженнифер Роберсон
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Но ты не знаешь, куда он ведет!

- Отсюда, - твердо сказал я и обхватил ее талию. - Подними свои юбки и залезай.

- Но...

- Залезай, женщина! Или ты хочешь, чтобы тебя съели?

Она торопливо подобрала юбки, заткнула их за пояс туники и повернулась лицом к стене. Я подсадил ее и несколько секунд наблюдал, как она неуклюже вставляла руки и ноги в щели.

За горловиной и воротами из мертвой лошади собиралось все больше и больше гончих. В утреннем свете я лучше разглядел уродливых тварей с серебристыми пятнами на шкурах, низко посаженными головами и выступающими челюстями. Тявкая, они показывали устрашающие зубы. Уши гончих напоминали волчьи, но шерсти на них не было. Они были кожаные, сероватые и стояли торчком, прислушиваясь к песне Дел. Крупы гончих казались неестественно легкими по сравнению с мощными плечами, отягощенными спутанными гривами. Щетинистые хвосты гончие поджимали под себя.

В слабом утреннем свете раскосые глаза стали бесцветными. Ночью, видимо собирая свет, они казались белыми и горящими.

Дел пела. Я чувствовал, как падала температура. Ниже и ниже, пока изо рта не повалил пар. Я знал, что в продуваемом ветром ущелье страшнее всего будет тем, кто находится перед Дел, но меня все равно знобило и я не решался определить, был ли вызван озноб холодом или страхом.

Гончие тоже почувствовали перемену, почувствовали силу. И когда Дел вызвала к жизни меч, каждая тварь запрокинула уродливую голову и завыла на небеса.

Я покачал головой, не сводя с них глаз. Все это напоминало странную форму поклонения. Дел? Или мечу? Или может быть магии?

Аиды, ненавижу магию. В ней одна грязь.

- Лезь, - бесцеремонно сказал я Киприане, когда ее мать поднялась наполовину. - Твоя очередь.

Она уже заткнула юбки, повернулась лицом к стене и вдруг, резко отпрянув, крепко обняла меня и поцеловала прежде чем я успел что-то сказать. Рассмеявшись, она полезла вверх по лестнице с каменными выбоинами вместо ступенек.

Аиды, и что иногда находит на женщин?

На лице Массоу смущение боролось с отвращением. Гаррод смотрел на меня растерянно, потом нахмурился.

- У тебя есть гарем, Южанин?

- Она еще маленькая, - пробормотал я, потянувшись, чтобы подсадить Массоу. - Она сама не знает, чего хочет, - я приподнял мальчика, помог ему найти походящие щели и отправил вслед за сестрой. Как я и ожидал, он без труда полез наверх.

Гаррод вдруг встревожился.

- А как же лошади? Мы поведем их обратно по каньону?

Я вздохнул.

- Тебе вообще тяжело дается учеба, правильно? Нет, Гаррод, мы не поведем их обратно по каньону. Мы оставим их здесь.

- Оставим их... - он осекся. - Ты думаешь, звери удовлетворятся ими вместо нас?

- Я на это не рассчитываю, - я показал пальцем наверх. - Твоя очередь, Говорящий с лошадьми.

- А как же жеребец?

Я изо всех сил постарался безразлично пожать плечами.

- Но у него же нет крыльев, так? Поэтому придется ему остаться с остальными.

Гаррод оглянулся. Четыре Северных лошади жались друг к другу у дальней стены, пятая лежала мертвой у входа в каньон. Лицо Гаррода стало жестким и он начал карабкаться наверх.

Остался я. И Дел.

Песня Дел сбилась и совсем прервалась. Можно было попросить ее продолжать, чтобы задержать гончих, но я уже понял, что не сила Бореал удерживала их от атаки. Может чей-то приказ?

Мне это не понравилось. Меня пугала мысль, что эти твари были не обычными хищниками, а действовали под чьим-то руководством.

Дел думала о том же.

- Они подбираются ближе, - сказала она, почувствовав меня за спиной. - Видишь? Они смотрят на меня, оценивают... они обдумывают, как лучше атаковать, - она слегка поежилась. - Они разумны, Тигр. Как ты и я.

Я вгляделся в гончих. Дюжины их лежали перед мертвой лошадью, языки безвольно свисали из пастей, но напряженные взгляды бледных глаз выдавали их готовность действовать. Дел была права: они оценивали ее.

Я облизнул губы.

- Они не разумны, - сказал я. - Ими кто-то управляет.

- Что ты имеешь в виду?

- Они выгнали нас из кимри и прогнали по равнине. На время они потеряли нас в каньоне, но теперь им удалось нас зажать. И все же они не атакуют, - я пожал плечами. - Я уверен, что без магии здесь не обошлось... и я думаю, что их заколдовали...

- Если это правда...

- Не имеет значения, - оборвал я ее. - Из ловушки есть выход, Дел. Все уже на свободе, остались только мы, - я махнул рукой. - Давай, баска. Вверх по стене и вон отсюда, по тоннелю.

Дел посмотрела на щели в стене. Песня меча занимала все ее внимание, делая певца глухим и слепым ко всему происходящему. Удивление на лице Дел сменилось облегчением, но она снова нахмурилась, вспомнив о лошадях.

- Жеребец... - она замолчала, увидев мое лицо. - Тигр...

- Лезь, - сказал я. - Я могу быть таким же бессердечным, как и ты. Я хотел пошутить, но фраза прозвучала резко. Извиниться я не успел: Дел пошла к скале.

Аиды! Им нужна была Дел!

- Наверх! - закричал я. - Быстрее наверх!

Она обернулась и увидела, как гончие перепрыгивают через лошадь.

- Наверх! - кричал я, вытаскивая меч. - Им нужна ты, баска. Поднимайся по скале... быстрее... чтобы они не достали тебя...

- Тигр...

- Потом обсудим, баска... Я задержу их.

Ну, попытаюсь задержать.

Дел была уже на полпути к спасительному выступу, когда гончие ворвались в ловушку. Я чувствовал их горячее дыхание, скрежет когтей о кожаные ботинки и удары тел о мои ноги. Я стоял по колено в реке зверей.

Они щелкали зубами, царапались и пытались повалить меня. Большинство кусалось неохотно, просто машинально. Им нужен был не я, но если уж я стоял на дороге, им приходилось помучиться и убрать препятствие.

Ну а я собирался выстоять и сообщил им об этом, проведя мечом как косой. Я срезал головы, разрубал спины, прокалывал животы. Гончие меня сразу невзлюбили.

Дел уже скрылась в тоннеле, и, попрыгав под скалой, звери повернулись ко мне, заставляя меня отступать вглубь ловушки. За моей спиной нервничали лошади Гаррода, беспокойно пританцовывал жеребец.

Жеребец! Аиды, на лошади у меня будет больше шансов.

Я выбрался из живой реки, поймал жеребца и вскочил на него.

- Ну, старик, давай попробуем пробиться вместе, - я взял повод в одну руку, а другой размахивал мечом. - Давай прикончим несколько собак, старина.

Большинство гончих было сбито с толку исчезновением Дел, другие отвлеклись, слизывая кровь с убитых или раненных собратьев. Остальные набросились на меня. Они хватали жеребца за бабки, сухожилия, колени, царапали живот, бока, пытались свалить его, остановить, разорвать. Но жеребец был разъярен и испуган, и прорывался к выходу изо всех сил, а когда такая целеустремленная лошадь, как мой старик решает, что он хочет бежать, никто его не остановит.

Даже человек на спине.

Есть что-то захватывающее в сражении против превосходящих сил, сидя на отличной лошади. Тебя начинают переполнять какие-то первозданные эмоции, которые срывают так называемую цивилизованность, вбитую в человека, чтобы он мог жить в поселках и городах или путешествовать с караванами. Я уже не был бойцом-одиночкой, я слился с лошадью. Я стал сильным и гордым. На меня накатывала могущественная волна эмоций. Захлестнув меня, она превращалась в накал, который, как мне начинало казаться, преображал стремительные атаки зверей в медленные, неуклюжие движения. И мне легче было убивать их.

Я забыл, кто я и где нахожусь. Я чувствовал, как работают мышцы жеребца под моими бедрами, ощущал могущественный гнев, слышал фырканье и яростные визги. Гнедой безошибочно бил подкованными железом копытами вместе мы были непобедимы.

Я вдыхал запах крови и нечистот, вонь вырезанных внутренностей и ни с чем не сравнимое, наполняющее воздух зловоние колдовства.

- Простите, - громко сказал я, - но на меня это впечатления не произвело.

Я бился внимательно, следя, чтобы гончие не смогли стащить меня вниз. Казалось, что зверей меньше не становилось, а мы с жеребцом не могли сражаться вечно. Я дождался, пока поток временно прервался, врезал жеребцу по тяжело ходившим бокам, и он проскочил через огрызавшихся гончих.

Я опасался, что гнедой откажется прыгать через мертвую лошадь. В этом случае мы без сомнения проигрывали бой, потому что сил жеребца надолго хватить не могло, а выстоять против гончих на земле у меня почти не было шансов. Поэтому, направив гнедого к выходу, я жестко зажал повод и шлепнул по покрытому кровью крупу плоской гранью меча.

Он прыгнул, мой игривый старина, легко перелетел через тело и лязгнул подковами по камням каньона при приземлении. И хотя при прыжке я едва не слетел, я решил не пытаться остановить гнедого. Я еще раз шлепнул жеребца по крупу и сгорбился над гривой.

- Теперь все зависит от тебя, - закричал я.

И жеребец любезно понес меня по каньону.

23

Шума от нас, жеребца и меня, было много. Подковы стучали и грохотали о камень, отбивая гравий, давя мелкие камешки и разбрасывая осколки о неясно вырисовывающиеся стены. Теперь, когда солнце взошло, я видел дорогу, но совершенно не понимал, где нахожусь, хотя совсем недавно проскакал по каньону в другом направлении.