Август Коцебу - Трагедия русского Гамлета

• Название: Трагедия русского Гамлета
• Автор: Август Коцебу
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-6141-5

Император Павел I, стремящийся к благу своего народа, в его сознании остался тираном и безумцем. Будучи неограниченным властелином миллионов подданных и обширнейшей империи, он не смог защитить себя от придворной камарильи — и погиб ужасно и жалко, не вызвав к своей участи никакого сожаления. Лишенный опоры своего народа и совета приближенных, при всей безмерности власти, Павел I был вынужден править с помощью интриг — и от интриг же и погибнуть.

Кто именно был недоволен политикой Павла Петровича и что было причиной этого недовольства, — об этом вам расскажут современники и участники событий, произошедших 11 марта 1801 года.

---

Оставляя в стороне «повариху», нельзя не обратить внимание на подчеркнутые слова барона Гейкинга.

В ночь с 11 на 12 марта 1801 года в решительную минуту перед несчастным монархом вырастает длинная, худая, бледная и угловатая фигура генерала Бенигсена, ганноверца, иностранца, подданного английского короля Георга и агента Питта, со шляпой на голове и с обнаженной шпагой в руке. Сопоставим это с теми фактами, что Данноверский дом царствовал в Англии и что именно 11 марта, за несколько часов до роковой развязки, Павел послал курьера с предложением прусскому двору и первому консулу Французской республики занять войсками Ганновер. Если бы прусский двор отказался занять Ганновер, то барон Крюденер, русский посол, должен был бы в 24 часа оставить Берлин, и тогда предлагалось первому консулу двинуть в Ганновер республиканские войска.

Мы видим, что весьма небольшое число лиц, окружавших Павла I, боролось между собой за влияние над ним и что в конце концов он был опутан интригой и погиб благодаря полному одиночеству на вершине государства. Причиной тому была система единоличного управления, роковым образом приводившая к торжеству интриганов.

В конечном выводе должно признать, что ходячее, полемическое, карикатурное представление о личности императора Павла I как о невежественном, грубом, безумном, свирепом деспоте ложно. Павел имел просвещенную душу, что доказал отношением к московским мартинистам и к польским пленным патриотам. Павел освободил из крепости Новикова и возвратил саблю генералу Костюшко. Этого нельзя вычеркнуть.

Стремление к правосудию и справедливости он доказал преобразованием Сената, «берлоги кляузничества», решением 11 тысяч скопившихся там дел — восходящих до Сената дел! — и настоянием, чтобы комиссия составления законов представила в возможно краткий срок проекты гражданского и уголовного уложения. Долгие годы в Гатчине Павел Петрович вырабатывал реформу военного и гражданского управления империи, наметил людей и благодаря этому, едва вступив на престол, мог с чудесной быстротой осуществить преобразование. Разумные и полезные основания этого преобразования несомненны. Павел, по мнению компетентных исследователей, верно определял зло и находил правильные средства исцеления. Изучение этой деловой стороны царствования Павла I в высшей степени важно, а ему только лишь положено начало. Изучены ли финансовые мероприятия Павла? В сопоставлении с итогами екатерининских дефицитов они дадут разительную картину.

Установив, что при всех недостатках неуравновешенной натуры несчастный император был полон правдивости, глубокого сознания царственного долга, что он жаждал справедливости и правды, должно принять во внимание нравственный уровень русского общества, весьма низменный. Разительную картину нравов той эпохи, между прочим, можно найти в роман Измайлова «Евгений», вышедшем в 1799–1801 годах. Должно признать, что именно достоинства императора Павла, именно благородные и высокие стремления его в высшей степени сложной натуры и возбудили против него привилегированные классы. Солдаты и крестьяне Павла любили. Гибельными для несчастного государя были именно светлые стороны его натуры. Общество простило бы ему взбалмошность и даже грубый произвол, если бы он не коснулся его неправых доходов, его злоупотребление, его привилегии, угнетавшие народ и разрушавшие государство. Все, начиная с сокращения хищнического дворцового хозяйства и ограничение воровства в придворном ведомстве, продолжая уничтожением огромных оркестров музыки и хоров певчих при полках, все шло против привычного распутства бесчисленных тунеядцев, которые хищно, алчно и нагло живились, в то время как Северная Семирамида жила во все свое удовольствие.

Но затем выступают и гибельные причины, которые таились как в политическом идеале императора Павла, так и в его личном характере.

«Гатчинская», «павловская» система есть система «прусская», «фридриховская», система просвещенного самовластия, покоящаяся на определенном финансово-хозяйственном строе патриархальных полувотчинных отношений. Невозможно рассматривать эту систему уединенно, вне связи с последующими царствованиями, с Александровской и Николаевской эпохами. Насколько нам известно, такого сравнения еще не было дано. Что касается отличия павловского просвещенного самовластия от екатерининского абсолютизма, то разница прежде всего обусловливалась разницей положения Екатерины и Павла. Екатерина не имела законных прав на трон, который занимала. Конечно, она занимала его по праву удачи и гения. Но также и помощью предоставления огромных выгод совершенного ею переворота в пользу преторьянцев, ее возведших на престол. Екатерина правила через фаворитов, проконсулов и сатрапов. «Просвещенный абсолютизм» в различных частях ее империи осуществляли отдельные наместники. Из них наместник Белоруссии Чернышев задавался, например, задачей превратить Белоруссию… в Голландию. Павел не нуждался в заискивании перед вельможами. Он ощущал полноту законных, державных прав своих и усилил централизацию власти. Но в этом отношении и Александр, и Николай шествовали по его стопам. Правда, Павел раздавал фельдмаршальские жезлы направо и налево. Но это было с его стороны реакцией против властолюбивых генерал-фельдмаршалов Екатерины, из которых особенно ненавистен был Павлу «великолепный князь Тавриды» Потемкин.

Обращаясь к внешней политике Павла I, мы должны признать, что именно эта политика, или, точнее, перемена в ней, погубила несчастного государя. Его погубили чрезмерно грандиозные замыслы, но он совершенно верно оценил значение и роль Наполеона Бонапарта после Маренго. Если бы императору Павлу удалось упрочить союз с Наполеоном, если бы он не погиб именно в момент этого союза, то, конечно, судьба Европы и России была бы иная. Павел изгнал Людовика и его двор с беспримерной жестокостью. Но для интересов России, надо думать, был гораздо гибельнее шаг императора Александра, вдруг выступившего с широковещательным протестом в 1804 году, после осуждения и казни герцога Энгиенского военной комиссией Наполеона, когда все дворы Европы не только против этого не протестовали, но даже не спешили наложить траур по сему случаю, достаточно щекотливому.

Этот шаг логически привел Россию сперва к Тильзиту, а потом к нашествию двунадесяти языков и сожжению Москвы. Союз Павла с Наполеоном и коалиция северных нейтральных флотов создали бы России и на материке, и на морях грандиозное поприще. Этому не суждено было сбыться. Император Павел погиб. Зато генерал Бенигсен имел возможность отличиться в Отечественную войну.

Примечания

1

Какая адская махинация!

2

Перевес в Индии тогда был перевесом в мире.

3

Будучи унтер-офицером, я был ординарцем у фельдмаршала графа Салтыкова, дежурил у него через неделю и обязан был в это время всюду сопровождать его. Благодаря этому мне часто приходилось бывать с его свитой в прихожей кабинета императрицы Екатерины II. (Прим. авт.)

4

Генералы Протасов (Александр Яковлевич, 1712–1709) и Сакен (граф Карл Иванович, впоследствии действительный тайный советник, род. 1733–1808) были воспитателями великих князей, а баронесса Л и вен гувернанткой великих княжон и доверенным другом их матери.

5

Екатерина Ивановна Нелидова, фрейлина высочайшего двора, доверенный друг императора Павла и Марии Феодоровны (1768–1839).

6

Офицерская караульная комната, в которой я сидел во время моих дежурств в Гатчине, находилась рядом с частным кабинетом Павла, и мне нередко приходилось слышать вздохи императора, когда он стоял на молитве. (Прим. авт.)

7

Сергей Иванович Плещеев (1752–1802), действительный тайный советник. Писатель по географии и переводчик с французского.

8

Николаи, барон, Андрей Львович. Библиотекарь и секретарь Павла Петровича. Преподавал ему логику. Впоследствии президент Академии наук (1737 11 820).

9

Оставляем эту фразу, столь мало похожую на действительное положение вещей в России и столь несогласную со взглядами самого H.A. Саблукова, на ответственности английской редакции.

10

Наталья Кирилловна Загряжская, рожд. гр. Разумовская, статс-дама, жена обер-шенка (1747–1837).

11

— Вы удивительный человек, Саблуков!

— В чем дело? — возразил я.

— Значит, вы ничего не знаете?