Nataly - Михаил Абрамович Мильштейн

• Название: Михаил Абрамович Мильштейн
• Автор: Nataly
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 0101

---

Услышав это, Анастас Иванович поспешил на доклад к Ни­ките Сергеевичу Хрущеву. В воспаленном воображении Микоя­на, воспитанного на теориях «заговоров», по-видимому, сразу родилась мысль о намерении Жукова подготовить военный пе­реворот с помощью бригад специального назначения. Именно в таком или примерно таком ключе он, судя по всему, доложил о разговоре Хрущеву. Тот, конечно, согласился с Микояном, ис­пугался, и в результате Георгий Константинович Жуков был от­странен от должности министра обороны. А Сергей Матвеевич Штеменко, как протеже Жукова, был снят с должности началь­ника ГРУ С той поры по инициативе Первого секретаря ЦК КПСС, Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущева на должность начальника Главного разведывательного управле­ния, понятно по какой причине, стали назначать только ответ­ственных сотрудников КГБ. Такое решение свидетельствовало о явном непонимании задач и обязанностей военной разведки, которые не только не совпадают, но иногда и противоречат службе контрразведки. Вначале пост начальника ГРУ занял ге­нерал армии Герой Советского Союза И.Серов. Я несколько раз встречался по делам кафедры с генералом Серовым. Меня поражала узость, ограниченность его взглядов, и невольно воз­никал вопрос, как такой «маленький» (по всем меркам) человек мог дослужиться до столь ответственных постов. Кстати, высо­кое звание он заработал, осуществляя в 1944 году руководство незаконным выселением крымских татар, чеченцев, ингушей и других народов с их родных мест. В дальнейшем он оказался большим другом перешедшего на службу к англичанам полков­ника Пеньковского. Как выяснилось в ходе судебного процесса над британским шпионом, генерал армии всячески содейство­вал предателю в его поездках за границу, в доступе к секретным материалам.

Одним словом, этот крупный «охотник за шпионами» сам оказался в сетях у первого же встретившегося на его пути шпио­на. После разоблачения Пеньковского Серов был понижен в зва­нии до генерал-майора, лишен звания Героя Советского Союза, снят с должности и уволен в запас.

На смену Серову пришел другой ответственный представи­тель органов безопасности, генерал-полковник Петр Иванович Ивашутин. По-видимому, политическое руководство страны считало, что в вооруженных силах нельзя найти никого, кто бы мог возглавить военную разведку, хотя генералов в армии было несколько тысяч. Ивашутин, опытный контрразведчик, и, как некоторые утверждали, убежденный антисемит, дослужился до генерала армии и за Афганистан (наверное, за «победу в Афгани­стане»!) получил звание Героя Советского. Союза, но так никто и не мог объяснить, что же именно геройского он совершил в этой стране.

П.И. Ивашутин проработал в должности начальника ГРУ бо­лее двадцати лет. Его деятельность была отмечена не только по­бегами ряда военных разведчиков на Запад, но и разоблачением генерал-майора Полякова, который, работая в Главном раз­ведывательном управлении, одновременно, почти двадцать пять лет, усердно сотрудничал с американским ЦРУ. Интересно, что начальник управления кадров ГРУ тех лет генерал-лейтенант Изотов, то есть правая рука Ивашутина, оказался крупным взя­точником. Как выяснилось, среди многочисленных взяток, по­лученных Изотовым, был и сервиз из чистого серебра, куплен­ный на деньги ЦРУ и подаренный Поляковым Изотову за содей­ствие в присвоении звания генерал-майора.

В 1987 году Ивашутин по возрасту ушел в отставку. И вот че­рез столько лет наконец-то эту должность вновь занял предста­витель вооруженных сил, что объективно отвечало интересам во­енной разведки.

С Ивашутиным мне неоднократно приходилось встречаться по долгу службы. Встречи эти были, как правило, непродолжитель­ными, и в разговоре со мной он всегда держался подчеркнуто хо­лодно. Я знал, что Мамсуров и Большаков, которые при Ивашу­тине работали в аппарате ГРУ, несколько раз предлагали ему взять меня на работу, но он даже слушать об этом не хотел. Говорили они с ним не по моей инициативе, и я даже рад, что он к ним не прислушался. В управлении мне уже нечего было делать.

Но вернемся к разговору об академии. Всегда ли в академию поступали достойные люди, не было ли случаев, когда туда попадали, используя родственные связи или знакомства? Ду­маю, что такие моменты были весьма редки ( не в пример мно­гим высшим гражданским учебным заведениям), но об одном эпизоде я расскажу.

Во второй половине 60-х годов в академии по моей инициати­ве и с разрешения начальника Генерального штаба была органи­зована специальная группа для подготовки разведчиков окруж­ного звена и центрального аппарата.

Обычно кандидатов на поступление в академию утверждала специальная комиссия Министерства обороны, где не послед­нюю роль играл начальник академии.

Начальником академии в то время был генерал армии С. П. Иванов, пришедший на эту должность с поста командую­щего войсками Сибирского военного округа. В конце войны Се­мен Павлович служил начальником штаба главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке. Во время Карибско­го кризиса 1962 года генерал Иванов являлся заместителем на­чальника Генерального штаба. Этот крупный военачальник и весьма опытный штабист обладал острым умом, быстрой реак­цией, широкой эрудицией, считался требовательным и строгим начальником. Работать под его руководством было интересно и поучительно. Генерал армии часто выступал на учениях и семи­нарах, и его лекции всегда отличались глубоким содержанием и оригинальностью.

Начинался новый набор слушателей, и проходили системати­ческие заседания приемной комиссии. Однажды после одного из таких заседаний Иванов вызвал меня к себе.

Я увидел его взволнованно шагающим по кабинету.

— Что же это такое?! — начал Семен Павлович с восклицания. - Кого это ГРУ рекомендует в слушатели Академии Генерально­го штаба? Человек окончил Военный институт иностранных языков, не имеет военного образования, а его рекомендуют в слушатели. Я решительно вычеркнул его из списка. Он не досто­ин быть слушателем нашей академии.

Я ничего сначала не понял. Потом догадался, что речь идет о каком-то кандидате в слушатели разведывательной группы. Но Иванов меня ни о чем не спрашивал.

— Вот что, — продолжал он, - завтра поезжай к Ивашутину, расскажи ему обо всем этом и доложи мне, как они допустили та­кое безобразие.

Получив такое задание, я покинул кабинет начальника.

Для выяснения ситуации я вместо Ивашутина позвонил офи­церу отдела кадров ГРУ и передал ему разговор с Ивановым. К моему удивлению, возмущение Семена Павловича его не пора­зило и не смутило. Полковник был совершенно спокоен.

— Не волнуйтесь, - сказал офицер отдела кадров. - Я завтра приеду к вам в академию и все сам объясню генералу армии.

Назавтра он явился в назначенный час и, ничего мне не объ­ясняя, сразу же предложил пойти к начальнику академии.

Начальник встретил нас, как мне показалось, в спокойном со­стоянии духа, предложил располагаться, но, как только мы сели, он тут же набросился на представителя Главного разведыватель­ного управления с возмущением: «Это безобразие, это неслыхан­но!..»

«Мой» полковник помалкивал и только покачивал головой, как бы в знак согласия с Ивановым.

В конце концов, Семен Павлович отошел от праведного гнева и задал резонный вопрос: «Что же вы молчите, объясните же, в чем дело?»

— Да, я с вами согласен, - тихо и спокойно ответил полков­ник, - но дело в том, что этот кандидат (и он назвал его фами­лию) — племянник жены маршала Гречко.

А Андрей Антонович Гречко, напомню, в то время был мини­стром обороны. Надо было видеть, как после этой фразы изме­нилось выражение лица Иванова. Он сидел молча, насупившись, долго пожимал плечами, стараясь как бы встряхнуться. Наконец произнес, точнее, промычал:

— Надо же было предупредить!

Он снова набросился на полковника, но на этот раз не потому, что кандидат плохой, а потому что ему заранее не сказали о его родстве с министром обороны. Родственник, конечно же, был принят...

Наступили государственные экзамены. Председателем государ­ственной экзаменационной комиссии был назначен Маршал Со­ветского Союза И. С. Конев, прославленный военачальник, дважды Герой Советского Союза, заместитель министра обороны. По-види­мому, он заранее узнал об этом слушателе и тоже заинтересовался им. На защиту дипломной работы пришел и начальник академии Семен Павлович Иванов. Такое внимание к слушателю было не­обычным. Тему родственник Гречко выбрал неинтересную, и защи­та оказалась бледной. Я присутствовал на ней по обязанности как начальник кафедры. После выступления слушателя Конев спросил мое мнение об оценке. Я сказал, что оценка может быть хорошей.

— Не хорошей, - перебил меня резко маршал , — а отличной. После этого замечания экзаменаторы, не колеблясь, поставили оценку «отлично». Так, даже маршал Конев не удержался от об­щего настроя по отношению к этому слушателю, главной заслу­гой которого было только то, что он являлся племянником жены Гречко. После окончания академии его назначили военным атта­ше в одну из крупных европейских стран, а затем начальником управления Министерства обороны.