Хельо Мянд - Тоомас Линнупоэг

• Название: Тоомас Линнупоэг
• Автор: Хельо Мянд
• Издательство: Ээсти раамат
• Жанр: Детская проза
• Год: 1983

Старые и новые истории о восьмикласснике, а затем ученике девятого класса. Тоомасе Линнупоэге, о его друзьях и одноклассниках, о дружбе и первой любви. Автору свойственно хорошее знание психологии подростков и школьной жизни, доброта и чувство юмора.

---

— Мурьян какой-то беспокойный. Может, ему уже пора домой?

— Ну нет, — возразил дядя Беньямин, — мы только что вышли на прогулку. Он оттого нервничает, что я остановился поговорить с тобою. Мурьян в последнее время стал меня ревновать.

Однако дядя Беньямин ничего не имел против ревности Мурьяна, наоборот, стал ласково его пошлепывать по спине и делал это до тех пор, пока Тоомас Линнупоэг не кашлянул.

И тут дядя Беньямин произнес, по мнению Тоомаса Линнупоэга, самую замечательную фразу в своей жизни:

— Ну, Мурьян, как ты полагаешь, не пойти ли нам назад? Нашему юному другу не терпится получить письма, ведь и мы сами в молодости тоже были не очень-то терпеливыми.

Мурьян понимающе завилял хвостом. Тот самый Мурьян, который, как считал Тоомас Линнупоэг, был упрямцем, каких свет не видел.

— А как эти письма к вам попали? — спросил Тоомас Линнупоэг, когда они вошли в ворота дома дяди Беньямина.

— Они прибыли на мой адрес, — объяснил дядя Беньямин. — Твоя девочка забыла после номера дома поставить эту маленькую буковку «а». Написала просто двенадцать, вот письма и сунули в мой почтовый ящик. Одно письмо пришло уже давно, а когда появилось и второе, я попросил Протона передать, чтобы ты зашел.

— А-га, — произнес Тоомас Линнупоэг и весь задрожал от нетерпения. Интересно, о чем же написала ему Майя?

Попасть в дом дяди Беньямина оказалось не так-то просто. Первое препятствие возникло возле входных дверей.

Дядя Беньямин один за другим обшарил все свои карманы: карманы пиджака, карманы жилета и карманы брюк.

— Куда это я сунул ключ? — спросил он сам себя и начал снова рыться в карманах.

— Странно, куда же ключ подевался? Я точно помню, что положил его, как полагается, в карман…

— Дядя Беньямин, проверьте верхний карман жилета. Вы его пропустили. — Тоомас Линнупоэг поспешил на помощь дяде Беньямину.

— Ага! И вправду тут! — обрадованно воскликнул дядя Беньямин, отпер дверь, и они вошли в прихожую.

В прихожей возникло второе препятствие. Дядя Беньямин отыскал тряпку и принялся вытирать дочиста лапы Мурьяна. У Мурьяна было четыре лапы, а дядя Беньямин был очень аккуратный, вытирание лап заняло невообразимо много времени, и Тоомас Линнупоэг начал уже бояться, что не получит писем до самого вечера поди знай, какая еще могла появиться помеха! Но судьба уже столько раз выкидывала с Тоомасом Линнупоэгом всякие штуки, что ей в конце концов надо, водить его за нос. А может быть, у нее просто-напросто не осталось в запасе ни одной стоящей внимания проделки. Как бы то ни было, Тоомас Линнупоэг вскоре вышел от дяди Беньямина с двумя драгоценными письмами в руках.

Тоомас Линнупоэг читает письма

Тоомас Линнупоэг вошел в ворота своего дома с двумя драгоценными письмами в руках. Первой его мыслью было — прочесть их тут же, прямо во дворе, но вторая мысль остановила его: «Тоомас Линнупоэг, у дома много глаз-окон и одно из них может оказаться оком Вайке[7] Коткас, а она не такая-то тихая птица. Ты должен найти какой-нибудь укромный уголок, где сможешь погрузиться в чтение без помех. Иди, загляни в комнату, не ушел ли Протон погулять».

Но Протон был в комнате, и его обуревала неуемная жажда деятельности. Как только Протон увидел Тоомаса Линнупоэга, он вскричал:

— Ура! Ты пришел домой! Мне надо нарисовать на картоне волка, а бабушка не умеет.

— Сейчас не могу, — сказал Тоомас Линнупоэг, но сразу же понял, что допустил тактическую ошибку. Лицо Протона предвещало резкое понижение давления, если не шторм.

— Мне нужен волк из картона! Мне нужен волк из картона! — начал канючить младший братишка. Скоро придет Анне, и мы станем играть в кукольный театр.

Тоомас Линнупоэг быстренько переключился на другую волну. Он употребил шестой пункт руководства к противодействию — ОВ, что значит: обещай все, чтобы получить покой. Отступить никогда не поздно.

— Хорошо, я сделаю тебе волка из папки, я сделаю тебе такого злого, с такими клычищами волка, что все до смерти испугаются, только уйди на полчасика к бабушке. Я должен сначала сосредоточиться.

Протон не спешил уходить. Он недоверчиво смотрел на старшего брата.

— Что значит — сосредоточиться?

— Я должен вникнуть, ну, подумать, — объясним Тоомас Линнупоэг и добавил: — Если хочешь, я даже раскрашу твоего волка, только немедленно уматывай в кухню.

И Протон умотал. Как видно, объяснение брата его убедило.

Едва Протон ушел, Тоомас Линнупоэг распечатал первое письмо. Как хорошо, что Тоомас Линнупоэг этот момент не был способен на самокритику, иначе б он заметил, что его всегда уверенные руки от нетерпения дрожали, словно лапы у зайца. Лохматая голо Тоомаса Линнупоэга наклонилась чуть ли не вплотную к письму Майи, хотя он вовсе не был близоруким так было удобнее поедать глазами крошечные иероглифы Майиного почерка. Во всяком случае, он в первое же мгновение заметил, что письмо написано в тот сам день, когда они с Майей в последний раз ездили на пляж в Клоога.

«Тоомас Линнупоэг! Пишу тебе второпях — две-три строчки. У нас дома произошло такое — в жизни бы не подумала! Моя мама собиралась поехать со своей сестрой в Крым — я тебе уже говорила об этом — но мы неожиданно получили новую квартиру в районе Мустамяэ. Нет, наша очередь еще не подошла, но кто-то из тех, у кого подошла, в последний момент от квартиры отказался. Решил, что еще подождет, не стал брать двухкомнатную, у него большая семья. А нам это квартира очень даже подходит, нас только трое, а самое главное — наш старый дом идет на снос, и нас все равно скоро переселили бы на маневровую жилплощадь. Теперь мы должны за одну неделю перебрались на новую квартиру, и поэтому мама не может ехать в Крым. Мне повезло! Я поеду вместо нее.

Ура! Держи мне на счастье палец, чтобы погода там стояла такая же хорошая, как здесь.

Майя».

Значит, вот отчего Майя не пришла больше на пляж в Клоога! Такая простая причина! Да, причины всегда просты, только сами люди — существа сложные и потому любят все усложнять. Вот и он тоже ничего путного не придумал — одни глупости. Где же было его, Тоомаса Линнупоэга, необыкновенное чутье? Он должен был бы знать — и прекрасные летние дни служат тому порукой — что Майе с ним интересно, что он нравится Майе. Тоомас Линнупоэг проклинал и свою превратную судьбу, которая заслала письмо Майи в чужой почтовый ящик, и рассеянность дяди Беньямина. Да и Протон тоже, как назло, выложил свое известие в самый неподходящий момент. Ни один нормальный человек не поверил бы в тот раз словам Протона, а Тоомас Линнупоэг был человеком нормальным.

Тоомас Линнупоэг вскрыл второе письмо. Руки его дрожали уже заметно меньше.

«Тоомас Линнупоэг! Я должна тебя ужасно огорчить. Я не стану больше учиться в одной школе с тобою. Да, да, не стану! Когда я была в Крыму, мама и папа взяли из этой школы мои документы и отнесли в другую — в нашем новом районе. Я даже и возразить не смогла, все произошло без моего ведома. Они-то думают, что сделали доброе дело, а в результате я должна идти завтра в чужую школу, где я никого не знаю. Тоомас Линнупоэг, я надеюсь, ты меня не забудешь и мы все равно останемся друзьями, правда? Пиши мне. Жаль, что нас пока что нет телефона. Но скоро нам его наверняка поставят, тогда ты сможешь мне звонить.

Твоя грустная и печальная Майя».

Тоомас Линнупоэг прочел письмо до конца и некоторое время сидел ссутулившись, в полной неподвижности, но зато мозг его работал с бешеной скоростью. Мысли Тоомаса Линнупоэга мчались, словно храбрые сказочные принцы на спинах огненных коней. Ему казалось, что принцесса его сказки, Майя, была далеко-далеко, за семью горами, за семью морями, и ей грозила беда, а он, Тоомас Линнупоэг, должен победить семерых драконов, чтобы найти ее и спасти. И, как всегда в сказках, у него тоже имелся талисман, который его выручал. А находился он — в письме Майи. Последняя строчка письма — «твоя грустная и печальная Майя» и стала для Тоомаса Линнупоэга волшебным талисманом.

Тоомас Линнупоэг вновь и вновь перечитывал эту строчку и понемногу из сказочного принца превратился опять в обыкновенного Тоомаса Линнупоэга — он взял листок бумаги, чтобы написать Майе ответ. Только Тоомас Линнупоэг никак не мог сообразить, с чего ему начать. Ему хотелось бы написать «Моя дорогая любимая Майечка» — но он не осмеливался. Такое он дерзал начертать лишь мысленно, в воздухе. Тоомасу Линнупоэгу хотелось бы дать в письме обет вечной любви, верности и дружбы — но он не решался. Об этом он мог лишь, вздыхая, думать про себя. Тоомасу Линнупоэгу хотелось бы описать долгие, мучительные дни, когда он ждал Майю в Клоога, сидя на хвосте крокодила, и тосковал по ней. Тоомасу Линнупоэгу хотелось доверить Майе свои самые сокровенные мечты, но все слова казались ему тусклыми и невыразительными, и чувства так и остались невысказанными. Когда письмо было готово, оно выглядело таким же будничным, как и сам Тоомас Линнупоэг. Но, поди узнай, может быть, именно такой Тоомас Линнупоэг был для Майи гораздо милее? Слишком чувствительный Тоомас Линнупоэг, возможно, вызвал бы в Майе отчуждение.