Владимир Рыбин - Искатель. 1981. Выпуск №2

• Название: Искатель. 1981. Выпуск №2
• Автор: Владимир Рыбин
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1981

На I-IV стр. обложки и на стр. 2 и 51 рисунки Г. НОВОЖИЛОВА. На II стр. обложки и на стр. 52 рисунки А. ГУСЕВА. На III стр. обложки и на стр. 88 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА.

---

– …и это обогатило меня некоторым военным знанием, – продолжал хладнокровно Лабовиц. – Хотя охотоведу оно и необязательно. Да вы присядьте, жарко сегодня.

Гиро покосился на карабин у ноги Лабовица и, сложив левитант, аккуратно сел на траву.

– Это был самец, – сказал Свиридов, с треском захлопывая футляр какого-то прибора из своего спецснаряжения. – Теперь нужна самка.

– А чем вы занимаетесь, если не секрет? – вежливо спросил Гиро.

– Биоксолизацией.

– Мой товарищ – эколог, – пояснил Лабовиц. – Он изучает стереотипы поведения животных на этой планете…

– Будет тебе, – хмуро сказал Свиридов.

– Я всаживаю в животное иглу со снотворным, – невозмутимо продолжал охотник, – а он запихивает в него тьму разного рода передатчиков. Вот и все.

– Интересно, – серьезно сказал Гиро.

Лабовиц засмеялся, легко вскочил на ноги и потянулся сильным телом.

– Хорошо… хотя и жарковато. Искупаться бы сейчас. Ну, что, пошли, эколог?

Свиридов молча встал.

– А я видел с высоты неподалеку озеро, – сказал Гиро. – Километра три отсюда. Если хотите, покажу и сам с удовольствием искупаюсь.

– Озеро? – удивился Лабовиц. – В округе на десятки километров нет ни одного озера…

Гиро вежливо улыбнулся, не желая возражать.

– Охотник, – съязвил Свиридов, отыгрываясь. – Тебе к карабину нужен еще телескоп. Ведите нас, Эрнест, докажите этому неверующему, что у него слабоваты и зрение и память.

Гиро посмотрел на светило, сориентировался и пошел напрямик через негустой перистый кустарник в сторону базового лагеря экологической экспедиции. Сбитый с толку Лабовиц и повеселевший Свиридов тронулись следом.

Через четверть часа они вышли на край небольшой долины, окаймленной со всех сторон сосновым – по виду – лесом, и остановились. Перед ними во всей своей хрустальной красе раскинулось большое голубое озеро.

– Диво дивное! – завопил Свиридов и первым бросился на берег, раздеваясь на ходу.

– Странно, – задумчиво сказал Лабовиц, покусывая травинку. – Могу поклясться, что раньше этого озера здесь не было.

Гиро перевел внимательный взгляд с озера на лицо охотника, словно взвешивая его слова, и снова посмотрел на озеро, в волны которого с уханьем бросился Свиридов.

– Знаете, – сказал он медленно. – Мне оно тоже не очень нравится.

– Дело не в этом… мертвое оно какое-то. На Быстрой мало озер, и все, какие есть, поросли всякой растительной мелочью. Здесь же вода чистоты необыкновенной, да и птиц не видно…

– Ну что же вы? – кричал им Свиридов, поднимая тучи брызг. – Вода великолепная, теплая, абсолютно дистиллированная…

Гиро вдруг стал надевать левитант и сунул в руки Лабовицу фотоаппарат.

– Держите. Вам не кажется, что озеро меняет цвет? Я верну вашего товарища, а вы пока сфотографируйте всю эту картину.

Он подпрыгнул и, как пущенный из пращи камень, выписал аккуратную траекторию к ныряющей голове Свиридова. И не успел он зависнуть в воздухе, как воды озера совершенно бесшумно встали вокруг него стеной.

Реакция у Лабовица была отменной, и он упал прежде, чем метнувшийся к нему голубой рукав «озера» успел его коснуться. Дважды прогремел карабин, и наступила тишина. Последнее, что увидел Лабовиц, уплывающее в небо гигантское бурое яйцо, все в складках и бороздах, похожее на земной грецкий орех.

Вызов

Тревожный гудок экстренного вызова застал Грехова в столовой базы аварийного патруля, куда он зашел после разговора с начальником базы. Вызов был личным, без индекса патрульной тревоги, поэтому Грехов мог бы сначала узнать причину вызова, потом поесть и лишь после этой великой постоянной обязанности явиться по вызову. Но дисциплина и исполнительность были для него не только словами, но и основой взаимоотношений с подчиненными и начальниками, к тому же Грехов знал, что такое прибыть вовремя, в его работе это было решающим фактором успеха, поэтому он не колебался. С сожалением взглянув на уставленный едой стол, Грехов быстро прошел к кабине, где находилась система мгновенного перемещения в пространстве – таймфаг, набрал шифр и перенесся в секториат Управления аварийно-спасательной службы (УАСС), находившийся на орбитальной станции «Снег-три». Станция эта располагалась над Плутоном на высоте восьмисот километров.

Появившись в приемной камере таймфага секториата, Грехов машинально отметил время прибытия – было девять часов по среднесолнечному времени. Узнав у дежурного адрес вызова, коротким коридором прошел до пронзающего лифта и уже через минуту входил в кабинет руководителя третьего сектора УАСС Торанца.

Кубическое помещение кабинета было погружено в полутьму, озаряемую всполохами видеоселектора. Два видеома (объемы цветной видеопередачи, заменившие телевизионные экраны) показывали пейзажи знакомых планет солнечной системы, третий отражал чей-то пустой кабинет. Сидевший у селектора Торанц, длиннолицый, длинноносый, весь словно вытянутый в длину, нажал клавишу, и последний видеом угас.

– Проходите, – покосился он на вошедшего, – выбирайте свободное кресло.

Грехов огляделся, коротко поздоровался с присутствующими, успев заметить среди них Вигдора – начальника отдела коммуникационной службы, и Смольского – начальника отдела безопасности пассажирских сообщений, и сел.

– Попрошу внимания, – сказал Торанц, хотя в кабинете и без того было тихо. Голос его был глуховат и невыразителен, но Грехов почувствовал смутную тревогу. Вызов к руководителю сектора сам по себе не означал ничего особенного, оперативная работа контролировалась в основном самими начальниками отделов, но в том, что, кроме Грехова, были вызваны руководители других отделов, крылось что-то тревожное.

Торанц повозился и выключил работающие видеомы. Вспыхнул белый свет. Грехов встретился глазами с Вигдором, и они одновременно подмигнули друг другу.

– Итак, – продолжал Торанц, – здесь все руководители отделов сектора. Случилось следующее. Как вы уже все знаете, в течение прошедшей недели на зэт-границе второго, соседнего с нашим сектора произошел ряд непонятных исчезновений людей. В первом случае это система гаммы Единорога, вторая планета системы Юлия. Во время грузового пробега в условиях ночной грозы исчез тяжелый танк-лаборатория типа «Мастифф» с двумя членами экипажа. Тихо… Вопросы потом. Во втором случае без вести пропала группа археонавтов на Гийсе, третьей планете системы альфы Единорога. В обоих случаях причин исчезновения установить не удалось. Спецгруппы наших товарищей, а это специалисты высокой квалификации, не обнаружили в местах исчезновений никаких следов.

– То есть совсем никаких? – спросил негромко Смольский.

– То есть совсем.

По комнате прошло легкое движение.

– Но это еще не все. Не далее как сегодня утром пришло сообщение от дельты Орфея, как видите это уже наш сектор,- планета внутреннего пояса Быстрая. По счастью, единственный свидетель происшествия, некто Герман Лабовиц, успел перед смертью (по комнате снова прошло движение) сфотографировать виновника, как мы теперь полагаем, всех исчезновений. Двух мнений здесь быть не может: мы столкнулись с проявлениями неизвестной и, весьма вероятно, разумной жизни. Посмотрите снимки.

Торанц положил руку на панель селектора, и стенной видеом воспроизвел перед ними один за другим витейры – цветные объемные голографические снимки: сначала удивительное синее озеро с купающимся в нем человеком, потом это же озеро, сворачивающееся в полупрозрачный кокон, и, наконец, гигантское, судя по визирным меткам, черное сморщенное яйцо. Форма конечного продукта трансформации «озера» – яйцо размером с километр! – ничего не говорила присутствующим.

Торанц из-под насупленных бровей оглядел людей и выключил аппарат.

– Налюбовались? Ну и каковы же ваши мнения?

– Мнениями делиться, по-моему, рано, – раздался сзади Грехова знакомый голос. Он оглянулся и встретил прозрачноспокойный взгляд Диего Вирта.

– Возникает вопрос другого плана. Созвездие Единорога бедно звездами и планетами, как, впрочем, и система Орфея. Ни на одной из планет обеих систем нет неизвестных и тем более разумных форм жизни; открыты эти планеты давно и исхожены экспедициями вдоль и поперек…

– Неизвестная форма жизни необязательно должна быть планетарной, – сухо сказал Торанц. – В том, что исчезновение хотя бы последних двух человек не случайное явление, вы убедились. Здесь, как я уже сказал, двух мнений быть не может. Другое дело: кто совершил нападение – неизвестное науке животное или же разумные существа на управляемой ими машине? Для определенности руководство УАСС предложило дать этой машине… или существу название – сверхоборотень. Ибо превратиться в озеро так, чтобы оно было до сенсорных реакций неотличимо от настоящего озера, может только суперподражатель.