Айзек Азимов - Путь к Академии

• Название: Путь к Академии
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: «Эксмо»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27150-4

В жизни великого математика, основателя науки психоистории, создателя Академии Гэри Селдона много «белых пятен». О бурной и полной приключений молодости гения повествуют романы «Прелюдия к Академии» и «На пути к Академии». «На пути к Академии» — последний роман сэра Айзека Азимова, вышедший в свет уже после смерти знаменитого фантаста.

---

— Отлично помню и нисколько не виню мальчика. Мне просто не даёт покоя то, что Джоранум родом с Нишайи.

Дорс пожала плечами:

— Ну, должен же он быть откуда-то родом, и, наоборот, Нишайя время от времени должна порождать выдающихся людей, выдающихся даже по тренторианским меркам.

— Всё верно, но, как я тебе уже сказал, я поинтересовался Нишайей. Мне даже удалось выйти на гиперпространственную связь с одним второстепенным служащим, что стоило мне довольно значительной суммы, которую я при всём желании не могу представить для оплаты на факультет.

— Ну, и узнал ты что-нибудь такое, что оправдало бы затраты?

— Похоже, узнал. Понимаешь, Джоранум то и дело вставляет в свои речи всяческие рассказы — легенды своей родной планеты. И это служит ему хорошую службу здесь, на Тренторе, поскольку он производит впечатление человека из народа, наполненного до краев доморощенной философией. Эти рассказы оживляют его речь, создаётся впечатление, что он — уроженец маленькой планеты, выросший на далёкой одинокой ферме, расположенной в пасторальной, экологически чистой местности. Людям это нравится — особенно тренторианцам, которые скорее умрут, чем согласятся переселиться куда-нибудь в экологически чистую местность, но зато обожают мечтать о таком.

— Ну и что?

— А то, что тот человек с Нишайи, с которым я говорил, ни сном ни духом не ведает ни о каких таких сказках.

— Это не имеет значения, Гэри. Какая бы это ни была маленькая планета, это всё равно планета. То, что у всех на устах в той местности, где родился Джоранум, может быть неведомо никому в тех краях, откуда родом человек, с которым ты беседовал.

— Нет-нет. Народные предания, в том или другом варианте, как правило, гуляют по всей планете. И потом, понимаешь, я с трудом разбирал то, что мне говорил этот человек. Говорил он на стандартном галактическом, но с таким жутким акцентом, что понять было почти невозможно. Ради проверки я поговорил ещё кое с кем с этой планеты — то же самое.

— И что?

— У Джоранума — ни малейшего акцента. У него приятный тренторианский выговор, совершенно безупречный. Получше моего, если на то пошло. Я, к примеру, грассирую «р» — так говорят на Геликоне. Он — нет. Судя по его досье, он прибыл на Трентор, когда ему было уже девятнадцать. На мой взгляд, совершенно невероятно провести первые девятнадцать лет жизни, говоря на варварском диалекте Нишайи, а потом оказаться на Тренторе и утратить все следы акцента. Как бы долго он ни жил здесь, всё равно что-то должно было бы в его выговоре остаться такое… Ты на Рейча посмотри — он же то и дело сбивается на свои далийские штучки.

— И какой же вывод ты сделал?

— Вывод? Какой вывод? Сижу весь вечер и пытаюсь сделать вывод, прямо как какая-нибудь дедукционная машина. Вывод такой: Джоранум не с Нишайи. На самом деле, я думаю, он избрал Нишайю как вымышленную родину именно потому, что это такая отсталая, малозначительная планета, что никому и в голову не придёт там наводить о нём справки. Вероятно, он осуществил скрупулезнейшую компьютерную проверку в поисках такого мира, в отношении которого его наименее вероятно было бы уличить во лжи.

— Но это смешно, Гэри. Зачем ему придумывать себе ложную родину? Из-за этого ему пришлось бы страшно фальсифицировать всё своё досье.

— Именно это он, по всей вероятности, и сделал. Полагаю, у него достаточно последователей в муниципальных службах, чтобы он без труда мог это проделать. Скорее всего никому и в голову не пришло проверять его утверждения, а все его последователи — слишком убеждённые фанатики, чтобы вообще заводить такие разговоры.

— И всё-таки, зачем?

— Затем, думаю, что Джоранум не хочет, чтобы люди знали, откуда он родом на самом деле.

— Но почему? Все планеты в Империи равны — и в отношении закона, и в отношении традиций.

— Не знаю. Не уверен. В реальной жизни чаще всего всё обстоит не так идеально.

— Ну и откуда же он тогда? У тебя есть какая-то догадка?

— Да. Она возвращает нас к разговору о волосах.

— При чем тут волосы?

— Понимаешь, покуда я беседовал с Джоранумом, я всё время чувствовал себя не в своей тарелке и никак не мог понять почему. Наконец я понял, что это из-за его волос. Что-то в них было такое — густота, блеск… какая-то неестественная красота — я такой раньше никогда не видел. И вдруг я понял. У него искусственные волосы, старательно выращенные на черепе, который, по идее, должен бы быть лысым.

— Должен бы? — прищурилась Дорс. Похоже было, она всё поняла. — Ты хочешь сказать…

— Да, хочу. Он из архаичного, напичканного мифами тренторианского сектора Микоген. Вот именно это он и пытается скрыть.

Глава 10

Дорс Венабили холодно и трезво задумалась. Собственно, она только так и умела думать — холодно и трезво, в отличие от того, как вела себя во время эмоциональных вспышек.

Она закрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Прошло восемь лет с тех пор, как они с Гэри побывали в Микогене, да и пробыли там совсем недолго. Восторгаться там, прямо скажем, было нечем, разве только пища вызывала восхищение.

В сознании её мало-помалу воскресала картина… Странное, пуританское, патриархальное сообщество… Там действительно удаляли всю растительность с тела, и делалось это исключительно для того, чтобы противопоставить себя всем остальным, для того, чтобы «понять, кто такие микогенцы»… Легенды, воспоминания (или выдумки) о тех временах, когда они правили Галактикой, когда жизнь их длилась долго, когда существовали роботы…

Дорс открыла глаза и спросила:

— Зачем, Гэри?

— Зачем что, дорогая?

— Зачем ему скрывать, что он из Микогена?

Она вовсе не думала, что Гэри помнит о Микогене больше её, и помнить не мог, но у него был совсем другой ум — не лучше и не хуже, а просто другой. Её ум был способен лишь на то, чтобы запоминать и делать очевидные заключения в форме математической дедукции. А ум Гэри порой делал самые неожиданные скачки. Селдон, правда, старался делать вид, будто бы интуиция — это из той области, которая свойственна исключительно его ассистенту, Юго Амарилю, но Дорс он не мог обмануть. Селдон пытался производить и другое впечатление — несколько странноватого математика, который взирает на мир, не переставая удивляться, но и в этом он тоже не мог обмануть Дорс.

— Так зачем же ему скрывать, что он из Микогена? — повторила Дорс свой вопрос.

Селдон сидел, глядя в одну точку. Когда он вот так сидел, Дорс чутьем понимала, что он пытается извлечь нечто ценное из принципов психоистории, что помогло бы прояснить конкретный вопрос.

Наконец Селдон ответил:

— Микоген — жестокое сообщество с уймой ограничений. Там всегда отыщется кто-то, кто взбунтуется против их диктата над делами и мыслями. Всегда отыщется кто-то, кто захочет раствориться в общей массе, кто возжелает попасть в более раскрепощенный мир за пределами такого сообщества. Это вполне понятно.

— И поэтому они принялись выращивать искусственные волосы?

— Не совсем так. Чаще всего Отступники — именно так микогенцы именуют предателей и, безусловно, презирают их — носят парики. Это гораздо проще, но намного хуже. Как мне сказали, настоящие Отступники выращивают искусственные волосы. Процесс этот непростой, и стоит такая операция немалых денег, но в результате получается почти неотличимо от настоящих волос. Слыхать-то я об этом слыхал, но напрямую никогда не сталкивался. Несколько лет подряд я потратил на изучение всех восьмисот секторов Трентора, пытаясь выработать основные принципы и математическую основу психоистории. Пока я мало чем могу похвастаться, увы, но я узнал-таки кое-что.

— Но всё же зачем Отступникам скрывать, что они — из Микогена? Ведь их никто не преследует за это, насколько мне известно.

— Нет, не преследует. На самом деле нет такого отношения к микогенцам как к людям второго сорта. Всё гораздо хуже. Их никто не принимает всерьёз. Да, они умны — это признают все; они высокообразованны, честолюбивы, воспитанны, сущие мудрецы в том, что касается гурманства, поистине устрашающи в своей способности поддерживать процветание родного сектора, и всё-таки никто не принимает их всерьез. Их убеждения за пределами Микогена создают у людей впечатление глупости, просто невероятной, опереточной глупости. И такое отношение переносится даже на тех микогенцев, которые становятся Отступниками. Попытайся микогенец захватить власть в правительстве — да его же на смех поднимут. Когда тебя боятся — это ерунда. Когда тебя презирают — да нет, и с этим, пожалуй, жить можно. Но вот когда над тобой смеются — это невыносимо. Джоранум хочет стать премьер-министром, значит, у него должны быть волосы, мало того — он должен выставить себя уроженцем какого-то другого мира, причём желательно расположенного как можно дальше от Микогена.