Айзек Азимов - Путь к Академии

• Название: Путь к Академии
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: «Эксмо»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27150-4

В жизни великого математика, основателя науки психоистории, создателя Академии Гэри Селдона много «белых пятен». О бурной и полной приключений молодости гения повествуют романы «Прелюдия к Академии» и «На пути к Академии». «На пути к Академии» — последний роман сэра Айзека Азимова, вышедший в свет уже после смерти знаменитого фантаста.

---

Рейчу было жутко стыдно из-за того, что он никак не мог уловить сути этого представления. Его изолировали, лишили возможности с кем-либо общаться, так что он даже не мог предупредить отца. Может быть, точно так же изолировали всех тренторианцев, внедренных в группу будущих садовников. По подсчётам Рейча, их было около десятка, и все — люди Намарти — мужчины и женщины.

Но особенно его удивляла та забота, которую к нему проявлял Андорин, — ну прямо-таки потрясающая забота. Он никуда от Рейча не отходил, настоял на том, чтобы они вместе ели, явно выделял его из остальных.

Почему? Может быть, потому, что они оба были любовниками Манеллы? Рейч не слишком много знал о моральных устоях в Сэтчеме и не мог судить, существует ли там нечто вроде полигамии. Если двое мужчин сожительствовали с одной женщиной, может быть, между ними образовывались какие-то особые отношения, на манер братства?

Рейч ни о чём таком никогда не слышал, но прекрасно понимал, что в Галактике всякое возможно — даже на Тренторе.

Он вспомнил о Манелле и почувствовал, как сильно по ней соскучился. Может быть, в этом причина депрессии? Но сейчас, заканчивая завтракать с Андорином, он был не просто в депрессии — состояние его было близко к отчаянию, хотя, казалось бы, особых причин для этого не было.

Манелла!

Она же говорила, что ей страшно хотелось бы попасть в Имперский сектор. Может, Андорин всё-таки уступил её желанию? Рейчу было так тоскливо, так худо, что он не выдержал и задал Андорину идиотский вопрос:

— Мистер Андорин, я вот думаю, а вы случайно не взяли с собой мисс Дюбанкуа сюда, в Имперский сектор?

Андорин выпучил глаза и негромко рассмеялся.

— Манеллу? Ты думаешь, она что-нибудь смыслит в садоводстве? Да она даже притвориться не сумела бы, если бы и захотела. О нет, дружок, Манелла из тех женщин, что созданы для услады. Другого она просто не умеет. А почему ты спрашиваешь, Планше?

Рейч пожал плечами:

— Да скучновато тут. Вот я и подумал…

Андорин некоторое время пристально смотрел на него и наконец проговорил:

— Не поверю, что тебе не всё равно, с какой женщиной спать. Ей-то точно всё равно, с каким мужиком ложиться. А как только всё будет позади, у тебя будет полно других женщин.

— А когда всё будет позади?

— Скоро. И то, что предстоит сделать тебе, очень важно.

Андорин, прищурившись, наблюдал за Рейчем.

— Важно? — переспросил Рейч. — Разве я не буду просто… садовником?

Голос его прозвучал равнодушно, и как он ни старался вложить в вопрос побольше волнения, у него это. не вышло.

— Нет, не просто садовником, Планше, — ответил Андорин. — У тебя будет бластер.

— Что будет?

— Бластер.

— А я его сроду и в руках-то не держал, бластер.

— Да это просто, ты не волнуйся. Поднимешь. Наведёшь. Нажмешь кнопочку. И кое-кто окочурится.

— Убивать я не мастак.

— А я думал, ты один из нас и сделаешь всё, что нужно, ради общего дела.

— Ну, я же не думал, что надо будет… убивать.

Рейчу ни в коем случае нельзя было подавать виду, будто он обдумывает сказанное Андориным. И всё-таки… Почему он должен стрелять? Что они такое для него придумали? Будет ли у него возможность предупредить охранников до того, как он получит приказ стрелять?

Лицо Андорина изменилось — дружеское участие превратилось в ледяную непререкаемость.

— Ты должен убить.

Рейч собрал все силы.

— Нет. Убивать я никого не буду. Не буду — и точка.

— Планше, — твёрдо заявил Андорин, — ты сделаешь то, что тебе скажут.

— А убивать не буду.

— Будешь.

— Как это вы меня заставите?

— Просто прикажу и всё.

У Рейча в голове всё перемешалось. Почему Андорин так уверен?

— Нет, — покачал головой Рейч.

— Планше, — усмехнувшись, проговорил Андорин, — не валяй дурака. Мы тебя накачивали с тех самых пор, как уехали из Сэтчема. Не зря же я настоял, чтобы мы ели вместе. Я следил за твоей диетой. В особенности за тем, чтобы ты слопал сегодняшний завтрак.

Рейч почувствовал, как к сердцу подступает волна страха. Он вдруг всё понял.

— Десперин?!

— Именно, — кивнул Андорин. — Догадливый ты, милый Планше.

— Ну это же… противозаконно!

— А как же! И убийство тоже.

Рейч знал о существовании десперина. Десперин был химическим производным совершенно безобидного транквилизатора. Однако в производном виде этот препарат вызывал не успокоение, а отчаяние. Использование его считалось противозаконным, поскольку вызывало изменение ориентации личности, даже поговаривали, будто в императорской охранке к нему прибегали.

Андорин, словно прочитав мысли Рейча, сказал:

— Десперином его назвали потому, что он вызывает отчаяние[4]. Ведь ты ощущаешь отчаяние?

— Нет, — прошептал Рейч.

— Браво-браво, ты храбрый малый, но только против химии не попрешь, Планше. И чем сильнее твоё отчаяние, тем лучше, стало быть, на тебя подействовал десперин.

— Не верю.

— Послушай, Планше. Шутки в сторону. Намарти узнал тебя с первого взгляда, хоть ты и без усов. Он знал, что ты — Рейч Селдон, и по моему приказу ты убьешь своего отца.

— Не раньше, чем тебя… — пробормотал Рейч.

Он медленно поднялся. Неужто он не справится? Пусть Андорин выше ростом, но он явно не гигант и не спортсмен. Да его одной левой пополам переломить можно. Но стоило Рейчу встать, как у него жутко закружилась голова. Он помотал ею, но лучше не стало. Всё плыло перед глазами.

Андорин встал и сделал шаг назад. Правая его рука скользнула в левый рукав, и в ней появилось оружие.

— Я не дурак, Планше, — заявил он, ухмыляясь. — Захватил пушку на всякий случай. Я знаю, что ты большой мастер рукопашного боя на геликонский манер, но только драться мы с тобой не будем, парень. — Бросив взгляд на оружие, он сообщил: — Это не бластер. Я не могу отправить тебя на тот свет, пока ты не выполнил моего задания. Это нейронный хлыст. В каком-то смысле похуже бластера будет. Так даст по левому плечу, что никто не вытерпит — боль адская.

Рейч, который до этого мгновения мрачно и решительно приближался к Андорину, резко остановился. Ему было всего двенадцать, когда он на своей шкуре познал — и то не слишком сильно, — что такое нейронный хлыст. Стоит раз попробовать — и всю жизнь не забудешь.

— Вот и умница, — притворно похвалил его Андорин. — А то учти, церемониться я с тобой не буду. Такой разряд дам — на полную катушку, и левой рукой ты уже никогда пользоваться не сможешь. А правую поберегу — тебе в ней бластер держать придётся. А теперь садись и, если хочешь обе ручки сберечь, больше так не шути. И придётся тебе, дружок, ещё десперином подкрепиться, а то, видно, доза маловата.

Рейч почувствовал, как вызванное препаратом отчаяние охватывает его всё сильнее и сильнее. Всё кругом двоилось, во рту у него пересохло, и он не мог сказать ни слова.

Единственное, что он понимал, так это то, что должен сделать всё, что прикажет Андорин. Он вступил в игру и проиграл.

Глава 23

— Нет! — свирепо прокричал Гэри Селдон. — Ты мне там совсем не нужна, Дорс.

Но Дорс Венабили смотрела на него твёрдо и решительно.

— Значит, я тебя не пущу, Гэри.

— Но я непременно должен пойти.

— Ничего ты не должен! По традиции, их должен встречать старший садовник.

— Верно. Но Грубер не справится. У него жуткое настроение.

— Значит, надо послать с ним кого-нибудь из помощников. Или пусть пойдёт прежний главный садовник. В конце концов, год продолжается, он должен ещё свои обязанности выполнять.

— Он болен. И потом… — Селдон несколько растерялся. — Среди новобранцев есть «зайцы». Тренторианцы. Непонятно почему, но их довольно много. У меня список.

— Значит, надо взять их под стражу. Всех до единого. Всё так просто, и зачем ты всё усложняешь?

— Затем, что мы не знаем, зачем они здесь. Что-то случилось. Я, правда, не понимаю, на что способны двенадцать садовников, но… Нет, я не то хотел сказать. Они на многое способны — вариантов столько же, сколько их самих, но я не знаю, что именно у них на уме. Безусловно, мы возьмём их под стражу, но я должен как можно больше выяснить, прежде чем это будет сделано.

Понимаешь? Нужно никого не пропустить и всех подозрительных проверить с головы до ног. Надо хорошенько понять, что им здесь нужно, прежде чем они будут соответствующим образом наказаны. А мне бы не хотелось, чтобы всё выглядело наказанием за проступок, а не за преступление. Они же непременно начнут жаловаться на безработицу, отчаяние, станут скулить, что, дескать, несправедливо брать на работу чужаков и тренторианцам отказывать. Всё это будет выглядеть тоскливо и жалостливо, а мы предстанем в идиотском виде. Нужно дать им возможность сознаться в более тяжком преступлении. И потом…