Народные сказки - Бразильские сказки и легенды

• Название: Бразильские сказки и легенды
• Автор: Народные сказки
• Издательство: Гослитиздат
• Жанр: Сказка
• Год: 1962

Культура народа Бразилии — и поэтическая, и музыкальная, и изобразительная — поражает яркостью, красочностью, удивительным своеобразием. В ней сохранились, живут и существуют духовные особенности разных народностей. Особенно наглядно и ощутимо своеобразие бразильского национального характера и культуры предстает в народном творчестве, где взаимодействуют три источника, питающие друг друга.

Первый источник — это сказочные сюжеты европейского происхождения, привезенные португальцами. В бразильской сказке мы можем встретить и Красную Шапочку, и Золушку с ее злой мачехой, и красавицу принцессу, и принца в облике чудовища. Но, передаваясь из уст в уста, сказки менялись. Наши старые знакомцы обрели новый вид, стали настоящими детьми тропиков. Второй источник, питающий бразильский фольклор, — это устное творчество негров. Сказки, рассказанные неграми и мулатами Баии, как бы пронизаны песней и танцем. И, наконец, третий источник бразильского фольклора, самый значительный и своеобразный, — это индейские сказки и легенды. В легендах отразились особенности уклада жизни индейских племен. Они рассказывают о происхождении мира и различных явлений природы, пытаются объяснить многообразие всего живого.

В публикуемом сборнике представлены наиболее самобытные, яркие и интересные сказки и легенды, не имеющие подобий в фольклоре стран Европы.

---

Вдруг раздался сильный треск. Это кости маругоддо трещали и лопались на огне. Бакороро захотел узнать, что происходит, и сказал:

— Отец, отец, я хочу поглядеть, что там такое.

— Сын мой, сын мой, не гляди.

Но сына разобрало такое любопытство, что он не послушался отцовского совета и, высунув голову из пещеры, стал смотреть. И в эту минуту снова послышался взрыв и треск, и острые осколки костей маругоддо ударили Бакороро прямо в лицо с такой силой, что он тут же ослеп. Отец закричал ему:

— К воде, к воде! Бросайся в воду!

Бакороро бросился в воду и вышел оттуда с красивым лицом и новыми черными глазами.

Итуборе позавидовал прекрасным глазам брата и сказал:

— Отец, отец, я тоже хочу взглянуть, как горят кости маругоддо.

И сказал ему отец:

— Сын мой, сын мой, не гляди.

Но сын не послушался и высунул голову из пещеры, так что ему тоже ударили в лицо осколки костей маругоддо, лопавшихся на огне.

И он тоже ослеп, и отец ему тоже крикнул:

— К воде, к воде! Бросайся в воду!

Итуборе бросился в воду и вышел оттуда с красивым лицом и с новыми черными глазами, как у брата.

Когда маругоддо сгорела дотла, ягуар и его сыновья зажили весело и спокойно.

Но вскоре они заметили, что многие звери едят людей, и решили этому помешать.

Ягуар сказал детям:

— Гарпия пожирает людей. Если вам удастся покорить эту хищную птицу, земля будет у вас во власти и великий народ подчинится вам.

Тогда старший брат Бакороро сказал младшему брату Итуборе:

— Брат мой, брат мой, ступай к отцу и попроси его, чтобы он сделал нам веревку, которую можно обвязывать вокруг головы.

Итуборе попросил отца. Такую веревку и по сей день носят на голове наподобие тюрбана индейцы племени Бороро.

И снова Бакороро сказал Итуборе:

— Брат мой, брат мой, скажи отцу, чтоб он сделал нам тяжелую палицу из дерева и маленькое копье из бамбука с острым костяным наконечником.

Итуборе сказал отцу:

— Отец, отец, нам нужны палица и копье.

И ягуар сделал палицу и копье. Такое оружие и по сей день употребляют индейцы племени Бороро.

Тогда Бакороро повязал веревкой голову брату, обернув ее несколько раз, и попробовал кольнуть его копьем, сказав:

— Когда будет больно, кричи.

Итуборе сразу же стало больно, и он закричал. Тогда братья попросили отца, чтоб он сделал им веревку намного длиннее и толще.

Отец сделал, и Бакороро снова повязал голову брату и попробовал кольнуть его копьем. На этот раз тюрбан был настолько велик, что Итуборе не было больно. Тогда они вместе пошли к дереву, на котором жила свирепая гарпия. Земля под деревом вся была усеяна человечьими костями.

Бакороро сказал брату:

— Я спрячусь здесь, а ты тряси дерево, пока гарпия не свалится тебе на голову и не схватит за волосы. Тогда ты обними ствол и кричи.

Итуборе стал трясти дерево, и гарпия упала на него, схватилась за веревку, которой была обвязана его голова, и хотела уже подняться в воздух и унести его с собой, когда Итуборе обнял ствол дерева и закричал. И тогда Бакороро быстро выскочил из своего укрытия и ударил палицей по голове гарпии с такой силой, что птица замертво свалилась на землю. И пока она издыхала, Бакороро сказал ей:

— Людей ты больше есть не будешь. Пищей твоей станут коати, обезьяна, водяная свинка капибара, муравьед, олень, дикая курочка. Вот что ты будешь есть.

Так оно и случилось. С этого дня ни одна гарпия не ест людей.

Потом они отправились сражаться с исполинским аистом — жабуру.

Братья решили убить его, ибо в те времена он пожирал людей. Но он бегал так быстро и делал такие большие шаги, что поймать его было совершенно невозможно. Тогда братья задумали вырыть на пути жабуру глубокие ямы и перевить их лианами, но гигантская птица перепрыгнула самые большие ямы и самые запутанные лианы. Тогда братья решили сделать изгородь из колючих лиан, чтоб загородить дорогу птице. Жабуру натолкнулся на эту гору из шипов, стал рваться, запутался, поранился, и тогда братья подошли и добили его своей палицей. И когда исполинская птица была уже t при последнем издыхании, братья сказали ей:

— Ты больше не будешь пожирать людей, а питаться будешь с этого дня только рыбой.

В те времена попугаи-перикито также питались человечьим мясом. Поэтому Бакороро сказал младшему брату:

— Брат мой, брат мой, скажи нашему отцу, чтоб он сделал нам стрелы с тупым наконечником. С такими стрелами нам будет удобно охотиться на попугаев, потому что мы сможем их оглушить и взять живыми, а если убьем, так их яркие разноцветные перья не запачкаются в крови и потом послужат нам для украшения. Попроси у отца, Итуборе, ты его любимый сын, он не откажет тебе.

Итуборе попросил, и ягуар сделал для своих сыновей стрелы. Такими стрелами и сейчас пользуются для охоты на попугаев индейцы племени Бороро и других племен.

Братья взяли стрелы и пошли на охоту. Мимо как раз пролетала стая попугаев. Они убили много попугаев из этой стаи и когда те замертво упали на землю, сказали им:

— Вы, попугаи, с этого дня не будете больше есть ни людей, ни животных. Отныне пищей вашей будут только плоды земли и то, что цветет.

И с того дня попугаи перестали питаться человечьим мясом, а едят только кокосовые орехи, съедобные клубни на корнях растений, плоды и фрукты, а также цветы.

Потом братья пошли войной на зубастых рыб, пожиравших любого человека, как только он войдет в воду. Чтоб победить их, братья придумали одну хитрость.

Они завернулись в циновку из волокон растений и бросились в воду. Рыбы сразу же облепили их со всех сторон и вцепились своими острыми зубами в циновку.

— Но зубы их запутались в волокнах циновки, и так они и остались, словно их приклеили. Когда циновки были настолько облеплены рыбами, что уж ни одной больше не могло поместиться, братья поплыли к берегу, вышли из воды и убили рыб. Потом они снова завернулись в циновки и вошли в воду и повторяли свою хитрость до тех пор, пока не перебили всех рыб. Когда последние рыбы издыхали, они сказали им:

— С сегодняшнего дня вы больше не будете есть людей, а станете питаться только другими рыбами.

Потом братья пошли войной на змей, пожиравших людей, и всех их перебили.

И над каждой змеей повторяли они то, что произносили ранее, над убитыми птицами и рыбами:

— С сегодняшнего дня ты не будешь больше есть людей, — и каждой рассказали, чем она должна питаться.

После того как они убили самую страшную змею, они сложили боевую песню, которую и сейчас поют в индейских селениях.

Перевод И. Тыняновой

Тири и Кару

Сарарумá, злой дух, зажег на земле такой пожар, что только одному человеку удалось уцелеть, да и то потому, что он догадался залезть в яму и при этом забрать с собой еды на несколько дней. Чтобы знать, кончился пожар или нет еще, он время от времени высовывал из своей ямы веточку, держал несколько минут на воздухе, а потом втягивал обратно к себе в яму. Два дня подряд веточка возвращалась к нему красная и горячая, а на третий день вернулась черная и холодная. Поняв, что пожар кончился, человек вышел из своей ямы и увидел, что земля стала совсем голой. И он побрел куда глаза глядят, бездомный и голодный. Так ему повстречался Сарарума и сказал:

— Это я был причиной всего этого бедствия. Но мне жаль тебя. Возьми.

И он дал человеку горсть семян и велел бросить их в землю. Человек бросил семена, и вдруг, как по волшебству, возник вокруг них лес, в котором росло много плодовых деревьев и водилась всякая дичь, годная в пищу.

Потом, неизвестно откуда, появилась рядом с человеком женщина, и он взял ее себе в жены, и у них родилось много сыновей и одна дочь.

Когда настала для девушки пора любить, то как-то раз, бродя, по своему обыкновению, по лесу и оплакивая свое одиночество, набрела она на прекрасное дерево улё и загорелась страстью к нему. И тогда дерево превратилось в мужчину, с которым она и стала проводить ночи. При первых лучах солнца он исчезал, снова превращаясь в дерево уле.

Она рассказала обо всем матери, и та посоветовала ночью связать юношу. Дочка последовала материнскому совету. Видя, что он связан, Уле обещал жениться и был выпущен на свободу.

Они стали жить вместе и наслаждались самым полным счастьем, как вдруг однажды муж пошел на охоту и не вернулся — его растерзал ягуар. Жена узнала об этом от братьев и пошла с ними вместе искать тело мужа, но нашла только окровавленные куски, разбросанные по земле. Тогда она сложила куски вместе, чтобы еще раз взглянуть на своего мужа. Горестно стояла она над ним и глядела ему в лицо, как вдруг он воскрес и сказал:

— Кажется, я долго спал!

И они пошли домой в большой радости. Но по дороге Уле захотел пить. Он подошел к ручью, нагнулся и увидел в воде свое отражение: одной щеки у него не хватало. Тогда он простился с женой, сказавши, что ему стыдно показываться ей в таком уродливом виде. Он сказал ей, чтоб она шла домой одна и по дороге ни в коем случае не оборачивалась, какой бы шум ни услыхала за спиной.