Давид Шраер-Петров - Охота на рыжего дьявола. Роман с микробиологами

• Название: Охота на рыжего дьявола. Роман с микробиологами
• Автор: Давид Шраер-Петров
• Издательство: Аграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7784-0399-4

Автобиографическая проза известного поэта и прозаика Давида Шраера-Петрова (р. 1936) описывает фактически всю его жизнь и профессиональную деятельность — в качестве ученого-микробиолога и литератора, от учебы в школе до наших дней. Закончив мединститут в Ленинграде, Шраер прошел сложный путь становления ученого-исследователя, который завершился в США, куда он эмигрировал с семьей в 1987 году. Параллельно вполне успешно развивалась и литературная судьба Шраера-Петрова, его книги выходили в СССР, а затем в России, его репутация неизменно росла. Читатель этой книги узнает из первых рук о сложной судьбе русского интеллигента, долгое время жившего в качестве «отказника» в контексте советского строя, но в конце концов реализовавшего в США многие свои жизненные устремления.

---

Возвращаясь в конце августа в Россию, Г.В. оставила нам свои телефоны/факсы в Санкт-Петербурге и Москве. В октябре она позвонила мне и сказала, что на конец декабря подготовила мой литературный вечер с непременным чтением отрывков из «Герберта и Нэлли» и последующего обсуждения. И вдруг — страшная весть: вечером 20 ноября 1998 года в Санкт-Петербурге Галина Васильевна Старовойтова была убита в подъезде собственного дома.

ГЛАВА 29 Усовершенствование антимеланомной вакцины

К 1994–1995 годам мое представление о новой (естественной) модели экспериментальной меланомы окончательно сформировалось. Модель эта потому и названа была естественной («натуральной»), как выражались во времена Ломоносова — Державина, что повторяла основные стадии течения клинической диссеминированной (метастазирующей) меланомы. Стадия I — рост первичной опухоли; стадия II — распространение клеток меланомы (метастазов) в регионарные лимфатические узлы, и стадия III — метастазирование клеток меланомы в отдаленные органы (в легкие, мозг, печень). Кроме того, нам впервые удалось обнаружить и описать другой путь распространения клеток меланомы: из первичной опухоли, развивающейся на коже хвоста зараженной мыши, в костный мозг, а оттуда — по кровеносным и лимфатическим сосудам в различные органы и ткани. Вакцина ФЕКА, приготовленная из меланомных белков, обработанных формалином, вызывала образование антител, которые в совокупности с лимфоцитами приводили к торможению роста экспериментальной меланомы. Антитела, Т-лимфоциты и лимфоциты-киллеры приводили к уничтожению значительного числа клеток меланомы, но не полному излечению от этой злокачественной опухоли и ее метастазов. Надо было найти пути для такого изменения генетической структуры клеток меланомы, чтобы они сами превратились в активную, но абсолютно безвредную живую вакцину. К этому времени (1991–1993) появились сообщения американских исследователей П. Голумбека, Дж. Драноффа и соавторов о том, что облученные (и потому лишенные способности вызывать развитие опухолей) клетки меланомы В16, которым были переданы гены контролирующие секрецию лимфокина GM — CSF (фактор, стимулирующий развитие колоний клеток крови), выполняют роль эффективной вакцины. Мне удалось получить от докторов Дж. Драноффа и Р. Муллигана (Whitehead Institute for Biomedical Research, Cambridge, MA) плазмиды (автономные участки ДНК, содержавшие гены, контролирующие продукцию GM — CSF и IL-2). Плазмиды эти я генетически передал (путем трансфекции) культуре клеток меланомы, которые после умеренной дозы облучения могли служить как безвредная вакцина, продолжающая выделять лимфокины в организме иммунизированных мышей. Эта вакцина в большей мере, чем ФЕКА вызывала иммунитет мышей к заражению меланомой. Особенно эффективными оказались живые генетически модифицированные вакцины в комбинации с лимфокинами GM — CSF и IL-2, которые мы вводили мышам подкожно. Таким образом, удалось показать возможность одновременного применения против экспериментальной меланомы живой генетически модифицированной вакцины и экзогенно (извне) вводимых лимфокинов.

Еще одним примером была эффективная комбинация облученных клеток меланомы и нового (открытого в середине 1990-х) интерлейкина IL-12. Этот клеточный гормон обладал способностью в экспериментах на лабораторных животных подавлять рост различных опухолей, вызывая стимуляцию клеточных и гуморальных факторов противоракового иммунитета. Мы решили попробовать активность IL-12 на нашей модели. Я позвонил доктору Стэнли Вольфу, который возглавлял в Генетическом институте (Кэмбридж, США), исследования, связанные с IL-12. Мы обменялись письмами о сотрудничестве. Препарат был прислан немедленно. Мыши заказаны, доставлены в виварий РВГ и заражены меланомой. Когда видимые на глаз, пропитанные темным пигментом первичные опухоли появились на коже хвоста, началась комбинированная терапия вакциной и IL-12. Нелеченные (контрольные) животные, у которых первичные меланомные опухоли развивались беспрепятственно и метастазировали в различные органы и прежде всего в легкие, вскоре умерли. Несколько дольше продолжали жить зараженные меланомой мыши, которых мы лечили одним из препаратов: облученной вакциной или IL-12. Самым успешным оказалось комбинирование вакцины и IL-12: первичные опухоли практически не прогрессировали, и мыши продолжали жить до конца эксперимента (3 месяца). В апреле 1998 года я докладывал эти данные в Нью-Орлеане на 89-м ежегодном съезде американской ассоциации по исследованию рака (AACR).

По вечерам мы бродили с Милой по бурлящим улицам Французского квартала. Забрели в легендарный джазовый клуб. Солировал старик-саксофонист. Он пел давнишние песни из репертуара классического джаза. Так что мы перенеслись в Нью-Орлеан начала XX века. Старик пел проникновенно и голосом и саксофоном. В перерыве я подошел к нему и попросил автограф. Мы разговорились. Он, узнав, что я в одном лице писатель и биолог-экспериментатор, не удивился, а сказал: «Вы поете на двух инструментах, как я. Это поможет вам петь долго».

ГЛАВА 30 Стафилококки против меланомы

Снова судьба свела меня со стафилококками. С конца 1980-х все чаще и чаще стали появляться научные статьи о том, что токсины некоторых микроорганизмов, особенно таких, которые вызывают токсические инфекции (холера, дифтерия, стафилококк), могут оказаться полезными в борьбе с различными видами рака. Эти токсины были названы суперантигенами, по их способности резко стимулировать иммунные реакции организма. Сущность и смысл этого феномена заключается в том, что раковые клетки сами по себе не способны вызвать заметную стимуляцию клеточного (лимфоциты) и гуморального (антитела) иммунитета. Нужен дополнительный стимулятор иммунитета — суперантиген. Одним из обобщающих обзоров этого направления в экспериментальной онкологии явилась статья Б. Торрес и соавторов (2001), так и названная «Суперантигены: хорошие, плохие и ужасные». В этот обзор как пример «хорошего» антигена вошла и моя с соавторами статья о применении стафилококкового энтеротоксина в комбинации с антимеланомной вакциной: David Р. Shrayer, Nicolas Kouttab, Vincent J. Hearing, Harold J. Wanebo «Immunization of mice with melanoma cells transfected to secrete the superantigen, staphylococcal enterotoxin A». Cancer Immunol. Immunother. v. 46: 7–13, 1998. Вообще-то идея применения микроорганизмов, наделенных токсинами, принадлежит ученику И. И. Мечникова (1845–1916) — А. М. Безредке (1870–1940), который вслед за своим учителем стал вторым в истории русским директором института Пастера в Париже. Он описал значительное число случаев рака, оборванного присоединившейся инфекцией, например, малярией. Антираковой активностью, по мнению А. М. Безредки, обладали стрептококки, которые по морфологическим и биохимическим признакам (токсинам) близки стафилококкам. Особенное внимание исследователей привлек стафилококковый энтеротоксин А, который образуется клетками Staphylococcus aureus (золотистого стафилококка). С энтеротоксином А связаны тяжелейшие случаи пищевых токсикоинфекций. Об одном из них, наблюдавшимся мной во время командировки на БАМ, рассказано в главе «Охота на Рыжего Дьявола». И вот, оказалось, что малые дозы энтеротоксина А приводили к торможению развития различных экспериментальных опухолей: нефромы, карциномы, лимфомы и даже — меланомы. Конечно же, меня охватило нетерпение заставить «Рыжего Дьявола» противостоять меланоме. Я начал с традиционной схемы, комбинируя подкожное введение вакцины ФЕКА и относительно малых доз стафилококкового энтеротоксина А (0.25–1.00 микрограмм/инъекцию). После четырехнедельного курса преиммунизации мышей энтеротоксином им прививали клетки меланомы. И — наблюдали за ростом первичных опухолей, развитием метастазов, выживаемостью животных. Результаты были вполне обнадеживающими: стафилококковый энтеротоксин А повышал способность антимеланомной вакцины предупреждать рост злокачественных опухолей.

Вполне понятно, что было бы куда удобней и, по-видимому, эффективней передать от стафилококка гены, контролирующие продукцию энтеротоксина А, на клетки меланомы. А потом — облучить эти клетки, оставив им способность выживать некоторое время и выделять суперантиген (энтеротоксин А). Обсудив проблему с доктором Ванебо, мы предположили, что такая генетически сконструированная вакцина будет стимулировать Т-лимфоциты, клетки-киллеры, вызывать секрецию лимфокина IL-2 и способствовать продукции специфических антител к меланомным белкам. Я снова обратился к доктору Р. Муллигану (Whitehead Institute for Biomedical Research, Cambridge, MA). В его институте не занимались молекулярной генетикой стафилококков, но он назвал мне имя доктора Маршу Бетли, микробиолога из университета Висконсина — Мэдисона, которая работала в этой области молекулярной генетики. Доктор Бетли сконструировала плазмиду pSVneo-sea, содержащую нужный ген, прислала мне ее скорой почтой, а я выполнил трансфекцию клеток меланомы. Оставалось испытать новую вакцину в экспериментах на животных.