Валерий Пудов - Приключения Трупа

• Название: Приключения Трупа
• Автор: Валерий Пудов
• Жанр: Современная проза

ЭТО — ШЕДЕВР!

Да, эта книга — новый шедевр мировой литературы.

В ней столько небывалого, мудрого и загадочного, что, возможно, пройдут годы, десятилетия, столетия (кто знает?), и каждое поколение будет находить в ней новые достоинства.

Перед нами — волшебная шкатулка, полная драгоценных, хотя иногда и страшных, бриллиантов. Объяснить их магию так же нелегко, как одному человеку познать мир — их нужно изучать долго и сообща.

---

От такого разбора группа недобитых зарычала ретиво, как свора у корыта, и последнее слово сказала в удалых позах: от взрыва контора Трупа взлетела на воздух.

Но снова — неудача: тЕла не нашли ни под обломками, ни вдали.

— Не иначе, — изрекли с громкими охами, — на крупицы разнесли. Плохо ли? Крохами!

И опять одного не учли убийцы: охранники заранее, без паники, перевезли своего любимца, и вскоре израненный герой обозначил стать в другой конторе и, как волчица стрелкам и собаке, сам начал — с лихвой, по-собачьи — мстить: горе за горе, факел за факел, прыть за прыть!

7.

Сначала одичалый Труп поджег свою новую контору.

Дал намек прокурору на готовую скамью для приговоров: зажал под зуб письмецо — подлецов указал в лицо.

Рядом собрал арсенал гадов: от зарядов до снарядов.

И не бежал вприпрыжку, а намотал вещдоков — на вышку!

Потом мертвецом, с ножом под мышкой, одиноко проникал в логово к неприятелям, а из кармана убогого нахала торчала драная бумажка с угрозой — карательной:

«Стервоза и дрянь! Отстань! Встань в свою позу: на краю какашки. Букашки! Прибью без наркоза и промашки!»

Торчала из нахала и другая — смешная:

«Пригожий рыцарь, и с тобой

Случится то же, что со мной!»

Затем его ребята без ухвата цепляли кого попало и пытали чем могли: утюгом без одеяла, клочком земли в рот, концом стали в живот. Поступали и строже: сдирали кожу с мяса и обливали дрожащих и безгласных горящим маслом.

На пытках Труп доказал, что суров для прытких: восседал молча, в черных очках, и оскал сохранял волчий, а в руках, наперевес, под пуп, держал обрез — оберегал проворных повес. Пугал на зависть спецназу: так, что зуб на зуб у вояк не попадал. Признавались, что боялись: вот-вот оживет. Доигрались!

И — не ошибались!

То там, то тут назначал дельцам суд, учинял разборки негодным — что корки бросал голодным.

Согревал врагов огоньком, как заливал кипятком таз.

Воевал без дураков, напоказ, и показал — класс.

Задирал — петух, брал — силой, распылял — в дым: дух щемило!

Но и им было не обидно — слух про богатыря не зря возник: видный генерал! фронтовик!

Унимал наглецов и воров с честью, но устал и он.

Бравада — правда, но не вся: местью месть, а закон есть закон — не снося головы, но форся, увы, нарушал…

Но вот — приласкал шалый сброд и — перестал.

Хватало повсеместно и честных забот и охот.

Доход есть доход, а идеал есть идеал!

А жирный идеал — на мирный доход звал…

XXV. ДИРЕКТОР ПРОЕКТА

1.

Жизненный путь Трупа, как лупа — луч, наращивал число куч мертвечины.

Суть коллизии — в ревизии личины ушедших к пращурам.

Живым не повезло на нутро и мир, а у смердящего, наоборот, и ремесло, и добро, и пир. Да и уход за ним не тот: умершим — и такт, и почет. Факт!

Как тут не расплодиться самоубийцам? Не сочтут капут за труд и — перейдут от обижаемых к уважаемым лицам!

А владельцы мертвяков — умельцы. Если не телятся, не ждут, зевая, как оно бывает у коров, обзаведутся на месте дорогими телами и займутся с ними делами: провернут продажу, как веретено — пряжу, и соберут за дохляков не куцый улов.

Потому и Труп показал кой-кому зуб и сменил ареал, пыл и процедуру: зачехлил обрез, уловил конъюнктуру и полез на кровлю торговли — на вершину мертвечины — закрутил крупную трупную авантюру.

2.

Для решения задачи назначили его директором проекта по размещению биообъектов.

Прежде всего, чтобы разобраться, собрали для него информацию о предгробных хворобах и печалях. И узнали, что спрос на свежие останки рос, как в лесу — поганки и как на колбасу — к пьянке.

Прослышав о похождениях героя, лишних мертвецов применяли в науке и производстве, для наслаждения и в судоходстве, как спортсменов и джентльменов, докторов, мастеров и воров, а порою от скуки и как домашних шалунишек, старших и младших братишек, мартышек и мишек.

Но из-за совокупного разгильдяйства и работа, и шалость лишались заботы. А от глупого провала в трупном хозяйстве недостача образовалась — многолюдная.

И задача предстояла — трудная.

3.

Осознав вредный нрав ситуации и кредо организации, худо ли, бедно ли, оборудовали ставку для мертвеца, собрали заказы и сразу обосновали отправку сырца.

Миллионы неудовлетворенных взывали о биоматериале. Искали для счастья нерозданные разрозненные части. Осаждали коридоры, отбивали поклоны, высыпали горы монет, забывали покой и в беспорядке теряли нить морали.

В заявке о материале называли и предмет, какой хотели получить по разнарядке, и цели доставки и пересадки.

В ставке из записок образовали такой список:

— глазные яблоки цвета радуги — плыть в выходные на ялике и следить за рассветом у падоги;

— бедренные кости — медленно ходить в гости;

— почки — без перерыва пить пиво из бочки;

— парные челюсти — молотить кулинарные прелести;

— свежую печень — пить целый вечер в охотку холодную нежную белую с перцем водку;

— прочное сердце — точно жить по инерции бессрочно;

— кожу — прикрыть негодную рожу;

— кровь — влить с раствором в жилы, пробудить силы и измором творить свободную любовь;

— член — одиноким девицам: засадить в плен и без мороки насладиться.

Спрос изучали всерьез, с напряжением, как безродные чернавки на лавке — международное положение.

Затем без проблем рассортировали печали по больным, придали движение накладным, и загуляла веская кладь по дорогам, подобно водным гущам, текущим по каналам и порогам.

Мертвецкая рать едва успевала пороть и зашивать мерзкие прорехи. Напевала в цехе для потехи:

— Пластовать скальпелем плоть — не дрова колоть, не грецкие орехи! Чтобы рос по каплям в банке счет, останки утробы — на воз и вперед!

И скоро стало ясно: продажа утробного сора и мяса давала баснословные доходы и даже допускала нескромные расходы — от карнавала до моды.

Но невиданный оборот дел возымел неожиданный поворот.

4.

Удачливый делец затронул нерв конкуренции, и нерастраченный резерв коммерции разогнал вал инерции и прорвал, наконец, невзрачную оборону, возведенную против плоти и новой торговой интервенции.

На уступы мертвячьего самостроя роем полезли и другие трупы: немедля возводили дорогие лаборатории и терминалы, громоздили останки в сараи и подвалы и, раздирая, перевозили по магистрали в народ — и аудиторию для гнили находили, и умножали в банке счет.

Новшества растормошили общество.

Повсюду, как о переливах чуда, заговорили о перспективах нового торгового блюда.

Не забыли и о пугливых пересудах.

Речистые журналисты объявили, что покойники смастерили взлет экономики, как работники электроники включили небосвод в розетку, чем и облегчили всем просветку, или как плотники сколотили табуретку.

Но сердитые консерваторы предупредили новаторов, что итоги кадрили — сбитые ноги, а мертвецы из-за скрюченности отягчили дороги, и автомобили от скученности ходили напролом и юзом, а непреклонных постовых молодцы за рулем давили пузом и покойных, как дорогих, грузили в кузов, а других не возили грузов.

Сообщили также, что из-за трудностей многолюдности рынок заполонили тела без внутренностей и даже без ботинок, что крупные перекупщики воротили носы от колбасы и тартинок, но уловили текущие из-за угла перемены, перехватили трупные дела, из гнили нарубили фарш, взвинтили цены и породили ажиотаж.

Установили, что и живые угодили в тугие сети к разврату и за оплату в твердой монете отдавали свое гордое тело, как хворое старье, которое в подвале истлело.

В дополнение к компромату отыскали в газете объявление и с омерзением оглашали цитату:

«Продаю свой скелет. В работе лучше не найдете. На щепки, как бадью, не разнесете. Крепкий, как огурчик, а не омлет. И на постой горазд: много лет стоял с ранья в очередях, в строю, в морях на вахте, да и в шахте рогом подпирал пласт. Я — гимнаст, а не шкет. Рост — не мал. Выгибал мост и получал от хулиганов, но изъянов — нет. Кости — целы: — из трещин не хлещет, гвозди не забивал. Если без дураков, готов как страждущий на умеренный доход от номинала. Дело чести и удачи. Иначе, уверен, сгниет на кладбище под грусть персонала. Но пусть мою особу сначала пропишут под крышей в столице, хотя бы на краю, без бабы и лоска, но с добром, чтобы потом не возиться с автомобилем и перевозкой».

— Вот, — рассудили консерваторы на публику, — страх: от новаторов — переворот в умах. Нейдет физкультурнику — продает жмурику!

5.

Новаторы возразили консерваторам в стиле агитаторов.

Объявили в ответ, что переворот в умах — дым без огня, а слепым и свет дня — глуп, и под овацию объяснили, что Труп в ситуацию не страх несет, а наоборот: