Дэвид Сэджвик - Раненый целитель: Контрперенос в практике юнгианского анализа

• Название: Раненый целитель: Контрперенос в практике юнгианского анализа
• Автор: Дэвид Сэджвик
• Издательство: КДУ, Добросвет
• Жанр: Психология
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-98227-354-3

Книга посвящена контрпереносу (процессам, происходящим во внутреннем мире аналитика). Автор представляет новую динамическую теорию контрпереноса. Начиная с обоснования юнгианского подхода к вопросу и обсуждения существующих теорий, он переходит к подробному разбору случаев, демонстрирующих комплексность и сложность отношений, выстраивающихся между аналитиком и клиентом.

Книга будет особенно полезна клиницистам и студентам, изучающим динамику терапевтического процесса.

---

Табл. 3

Пациентка Контрперенос В конце последнего перерыва она подошла ко мне и представилась, заметив, что мы уже общались ранее. Мне было, несомненно, приятно, что эта женщина моей фантазии отыскала меня, а также, что мы вроде бы знакомы... (Я ответа, из своей профессиональной персоны: «О да, возможно, мы могли бы немного поговорить после кино».) ...но старался держаться нейтрально. После кино ее уже не было. Меня озадачило это исчезновение, особенно после той захватывающей фантазии, которую она пробудила во мне. Я снова подумал, что она. по-видимому, довольно «воздушна».

Обсуждение

Таким образом, еще до анализа контрпереносная фантазия, говоря словами Юнга, идет «полным ходом». В данном случае тут проявляются мои собственные потребности и конфликты.

Оглядываясь назад, я могу сказать, что мое более раннее высокомерное и критическое отношение к устремленности Ф. к квази-трансцендентным, «природным» переживаниям частично было связано с моим собственным стремлением к «мистериям» любовного романа. В этом смысле она была не более «воздушной» или наивной, чем я сам. Ее качество неуловимости и внезапное исчезновение, по-видимому, соответствовали контрпереносной ситуации как архетипически (моя таинственная анима), так и на личном уровне (мои ускользающие чувства и фантазии).

Табл. 4

Пациентка Контрперенос Несколько месяцев спустя Ф. позвонила мне снова, домой. Она сказала, что получила новую работу со страховым обеспечением, которым скоро можно будет пользоваться. Я почувствовал себя счастливым потому, что она позвонила. Звонить мне домой было довольно интимным шагом. но на моем автоответчике был этот номер. Она спросила меня: 1) снижаю ли и когда-либо свои цены, и 2)смогу ли я принять ее сейчас, но в страховке потом обозначить другую дату? Как и во время ее первого звонка, я был вынужден отвечать на важные, серьезные вопросы, к которым я не был готов. (Я ответил, что в некоторых случаях снижаю цену.) Вообще-то я не хотел снижать цену, но мне нужен был новый пациент по финансовым и учебным причинам, а также вероятно в связи с потребностями «анимы». (По поводу страховки я ответил, что «это было бы мошенничеством» и потому я не могу этого сделать.) Меня самого удивила непреклонность моего отказа совершить «мошенничество» — ведь я мог бы просто вежливо ответить «нет».

Обсуждение

Пациентка начинает проникать в мою жизнь, и это вызывает некоторое сопротивление и замешательство. Даже с желанными клиентами (или возможно, в особенности с ними) взаимная аналитическая «вовлеченность» иногда является обременительной. Так что обычно мне требуется время и достаточно четко сформулированный договор, прежде чем я смогу «заняться» пациентом. Это феномен, связанный с границами. Однако, в отношении данной пациентки у меня уже была, так сказать, подходящая «констелляция». То, что я назвал ситуацию со страховкой «мошеннической» отчасти было попыткой контролировать вызывавшие во мне чувство вины романтические фантазии по поводу этой привлекательной клиентки (бессознательно я опасался нарушить правила анализа): я хотел напомнить нам обоим, что я занимаюсь «исключительно делом».

Но интересно, что как только я столкнулся со своей уязвимостью по отношению к сфантазированному соблазну, Ф. в тот же момент попросила об особом отношении, даже сговоре. Моралистский тон был вызван не только попыткой самоконтроля и соблюдения «рамки», но также и тем, что ей удалось каким-то образом нарушить эти границы. Хотя я не знал этого тогда, Ф. нужен был кто-то, кто ради нее «совершил бы подвиг», или, по крайней мере, исполнял бы отеческую покровительствующую роль.

Все это было до того, как Ф. пришла на первую встречу. В действительности, обсуждение этих моментов в идеале должно происходить на сессии, а не по телефону. Хотя эти нюансы невротического и комплементарного контрпереноса, сопротивления пациента и терапевта, нарушение границ и формирование контейнера тогда представлялись мне лишь смутно, они уже были целиком задействованы.

Табл. 5 (и продолжение 2,3)

Перенос Контрперенос На нашей первой сессии Ф.. сказала: «Во мне много боли... Я хорошо умею быть сильной и выживать, но мне нужно место, такое как здесь, где я могла бы не быть сильно». На меня произвели впечатление психологический характер ее мыслей и открытость на всем протяжении нашей встречи. Затем она упомянула свои амбивалентные чувства к отцу. Она злилась на него, но полушутливо произнесла: «Не спрашивайте (о нем)... спросите меня о чем-нибудь другом... Я бы хотела, чтобы он звонил мне... Надо это прекратить». Я подумал об актуальности ее инцестной ситуации с отцом. Следом Ф. заговорила о своей потребности в «мужском божестве» на внутреннем уровне. Могу ли я быть подходящей фигурой для этой фантазии? Способен ли я? Меня это соблазняло. Она также говорила о «сексуальности в отношениях с друзьями-мужчинами... о тоске по любви и доброму отношению, о чувствах нарциссического характера» Определенно так! Я тут же записал в своем блокноте: «Я чувствую сексуальное влечение к ней». Ей хотелось чувствовать себя «особенной» и было интересно. буду ли я стоять у окна и провожать ее взглядом. Обычно я так не делаю (но я заметил ее «издалека» тогда в кинотеатре). У нее были фантазии об инцесте со своим отцом и старшим братом, но она не имела об этом реальных воспоминаний. Возможно, инцест был и на самом деле. Денежные вопросы ассоциировались у нее с чем-то грязным, не обсуждаемым открыто и связанным с отцом, как и секс. Когда она соединила деньги, секс и отца, я сделал пометку «Эдипальное?» (Затем Ф попросила о снижении цены.) Что делать? (Я уклонился от прямого ответа, признав денежные затруднения Ф. и задав несколько уместных вопросов. Я предложил ей составить бюджет, чтобы мы могли вместе рассмотреть ее финансовую ситуацию.) а не исполнять каждое желание этой столь привлекательной женщины. Я испытывал конфликт в связи с вопросом об оплате, желая поддерживать нужную аналитическую рамку.

Обсуждение

Все аналитические отношения, включая их предысторию, обсуждение оплаты и контрперенос, с самого начала были выражено окрашены инцестной тематикой. Ф. быстро преодолевала любые социальные табу; конечно, и мои фантазии о ней тоже, мягко говоря, быстро развивались. Я пытался поддерживать аналитический контейнер и сдерживать свои чувства. Интересно, что мои фантазии о «другой женщине», казалось, в целом соответствовали ее фантазиям о «другом мужчине» (будь то божество, друг или член семьи). Такие параллели у терапевта и пациента способствовали возникновению запутанной, инцестоподобной области «взаимного бессознательного» и самовозгоранию внутри аналитического сосуда.

Табл. 6

Перенос Контрперенос Ф. мягко, но довольно настойчиво пожаловалась, что я «обещал» ей понизить плату за анализ. Я укорял себя за то, что если и не «пообещал» буквально, то предложил ей возможность выбора в этом вопросе. Когда я в ответ спросил, что могло бы значить для нес понижение платы, Ф. сказала, что чувствовала бы себя более сильной и особенной, а не «беспомощной» и в определенной степени обязанной мне. «Она уже чувствовала себя „особенной“ для меня — слишком особенной», — подумал я. «Я могу уйти», сказала она со смехом, - «если вы не сделаете этого» Я пытался сам не стать беззащитным и оказаться в ее власти.

Обсуждение