Татьяна Рик - Черепаший дом

• Название: Черепаший дом
• Автор: Татьяна Рик
• Жанр: Прочая детская литература

---

И она из норы вылезает. На "Мучение жизни" она тоже откликалась! Вот смешная!

А у Вероники хомяк в специальную коробочку какал. Вот выскочит заспанный из норы и мчится к коробочке своей - опоздать боится. А потом довольный и радостный назад возвращается и дальше спит.

А у меня с хомяком так получилось. Выходим мы как-то с Наташкой из школы, а у входа тётенька стоит с крохотной клеточкой-переноской. В клеточке этой - рыжий хомячок, маленький, меньше, чем Мучка.

Тётенька и говорит: - Девочки, вам не нужен хомячок? А то я его в живой уголок принесла, а в вашей школе живого уголка и нету! - Мне нужен хомячок, - говорю. - У Наташки вон и так Мучка есть.

Взяла я хомячка, принесла домой. Бабушка меня не ругала. Мы с ней взяли железную сетку для яиц, подпёрли её палочками, чтобы не складывалась, и получилась у нас клетка. Посадили хомячка в эту клетку и картоночкой сверху накрыли.

Я села его разглядывать, а он смешной такой! Лапочки маленькие, розовенькие, с крохотными пальчиками, глазки блестящие, чёрненькие, сам он рыженький, хвостик у него маленький, носик розовый, зубки жёлтенькие, острые. Да, чуть не забыла, грудка и животик белые.

Я назвала его Рыжик. Он ведь рыжий! Он ещё кушал очень смешно: берёт еду лапочками, откусывает и - за щёку, за щёку! А за щеками у него такие огромные мешки оказались. До самого пояса! Так-то их не видно, а если их едой набить, просто не хомяк, а толстяк ужасный получается! Особенно смешно, когда он сырую макаронину за щёку пихал, она там торчала, как лыжная палка!

Стал мой Рыжик по клетке лазить. У него это хорошо получалось. Я ещё не знала, что лучше бы его в банку посадить, со скользкими стенками, потому что назавтра мой Рыжик сбежал! Забрался по клетке до самого верха и вылез из-под картоночки. Клетка-то у него была не настоящая, а из сетки сделанная. Без крыши! И лазить по ней удобно! Вот и пожалуйста! Был хомяк, и нет его! Обыскали всю квартиру. Я везде ползала, под всеми кроватями и шкафами. Нету! Я очень расстроилась.

А на следующий день прихожу из школы - у лифта объявление висит: "У кого пропал хомяк, зайдите в такую-то квартиру". Мы с бабушкой пошли в эту квартиру. Квартира эта, кстати, на восьмом этаже оказалась. А мы живём на двенадцатом! Это он четыре этажа по трубам пробежал! Позвонили мы с бабушкой в дверь, выходит какая-то рыжая тётка в халате и в бигудях. И говорит: - А чем вы докажете, что это ваш хомяк? - Наш, - говорю. - Я его узнала. Он и рыженький, и с пятнышком. - Это она нам вынесла хомячка посмотреть. - Наш, конечно, я же вижу!

Тётка его в пластмассовое ведро посадила. - Вы-то его узнаёте, а мне надо, чтобы он вас узнал. Позовите его, пусть он отзовётся. Как его зовут? - Рыжик его зовут, - говорю я. - Только он к своему имени ещё не привык. Он у нас всего один день прожил. - Ну не знаю, - тётка говорит, - а вдруг вы меня обманываете, чтобы чужого хомяка заполучить? - Мы не обманываем, обиделась бабушка. - Я - пожилой человек, зачем мне вас обманывать? Это наш хомяк. - Ну ладно, - согласилась тётка и кивнула бигудями. - Я вам его отдам, но учтите, вы его простудили, он у вас чихает. Я ему в ведро ваты подложила и на батарею поставила. Где его клетка? В чём вы его понесёте? В варежке! - сказала я.

И мы понесли Рыжика домой. Он, правда, мне в эту варежку накакал, но это ладно, это бывает. - Он не чихает, - сказала я бабушке. - Это все хомяки так делают носом: "Чхи, чхи". Наташкина Мучка тоже так делает.

Мы посадили Рыжика в его клетку-сетку, накрыли не картонкой, а дощечкой: она потяжелее, чтобы хомяк не вылез.

Только он вскоре всё равно вылез. И опять убежал.

Тогда я написала объявление сама, что, мол, пропал хомячок, кличка Рыжик... Про всё написала: и про рыжий цвет, и про короткий хвостик, и про белый животик, и про чёрные глазки. Я даже в старом учебнике по природоведению картинку нашла, где точь-в-точь такой Рыжик нарисован. В параграфе про степи - там такие Рыжики водятся. Вырезала картинку, на объявление наклеила. Повесила у лифта. Но никто не отозвался. Я всё думала: "Может, Рыжик заблудился в трубах? Может, он где-то застрял и задохнулся?"

Я очень грустила.

Осенью, когда включили отопление и вода пошла по трубам, в батарее что-то защёлкало и зацокало, и я почему-то подумала, что это мой Рыжик попал в батарею, и своими коготками там стучит. И я плакала, потому что спасти его было невозможно. Только потом я поняла, что щелкает и цокает в батареях что-то другое. Может быть, воздух, может, что-то ещё, но такое щёлканье бывает каждый год, когда начинается отопительный сезон.

Другие хомяки

После Рыжика у нас были ещё другие хомяки. Но это было уже гораздо позже. Уже родилась моя сестра Оля, а потом - мой брат Миша, а я закончила школу и поступила в институт.

Новый хомяк жил в аквариуме и что-то там такое думал о своей хомячьей жизни, но что, я не знала и даже уже не очень интересовалась, потому что я была большая, и мне было не до него. Я днём училась в институте, а ночью работала в интернате - ночной няней. Без права сна. То есть надо было сидеть и смотреть, что в корпусе происходит. Но поскольку утром мне нужно было ехать учиться, я всё-таки дремала в коридоре, но от каждого звука вскакивала и бежала выяснять, что случилось. То мальчишки из восьмого класса в столовую собрались за хлебом - проголодались (а ночью как раз машина свежий хлеб привозит), то малыши в туалет бегают. Но, в общем, всё без происшествий. Раз, правда, было: у одной девчонки из пятого класса живот болел сильно, я бегала скорую вызывала. Оказалось, аппендицит. Её в больницу увезли. А в остальном всё нормально было. Дежурила себе потихоньку, только спать нормально разучилась. Если шорох какой-то - сразу бегу смотреть. Так вот, однажды сплю я себе дома (я не каждую ночь дежурила, а через одну), слышу: на кухне что-то звякает. Звякает и звякает. Я спать от этого звука не смогла: встала и пошла узнавать, кто это там звякает. Прихожу, зажигаю свет, а это - хомяк! Наступает лапой в стеклянную розетку для воды, а потом отпускает. Розетка - звяк! А ему, видно, звук нравится, он опять наступает, опять отпускает. Розетка - звяк, звяк! Так он и развлекается всю ночь!

А однажды ко мне в гости мои бывшие ученики пришли: Вася и Андрей. Я у них раньше уроки русского и литературы вела. Ещё когда на втором курсе училась. А в интернате я уже потом работала. Так вот, пришли мальчишки, взяли хомячка погладить, а хомяк взял и Андрею джинсы описил.

А через два дня хомяк умер почему-то. Наверное, от стыда.

Похоронили его в лесу. Потом у нас был ещё один хомяк, Оля его воспитывала. Потом он тоже умер - от старости, и его тоже похоронили в лесу. Оля хотела ещё хомяка, но папа сказал: - Хватит. Я у ваших хомяков всё время могильщиком работаю. Лучше кого-нибудь другого заведём. Кто живёт подольше.

Больше хомяков у нас не было.

Лиска

Лиска - потому что на лису похожа.

Это была дворняжка, рыженькая, небольшая, с острым носиком и хитрющая. Её мой братец Мишка с улицы приволок, с помойки какой-то. Мама её в дом пускать не хотела. А Мишка сел в коридоре на санки, обнял собаку и говорит: "Я без неё домой не пойду". И маме жалко стало. То ли Мишку, то ли собаку. И она пустила. Обоих. Это потому, что папа тогда в больнице лежал. Если б папа был дома, Лиску бы не взяли, он бы не разрешил, наверное. А так Мишка сказал, что мы его потом уговорим. Так и получилось.

Лиску пустили только в прихожую. - Вот ещё, - сказала мама, - чтобы какую-то помоечную дворнягу в комнаты пускать! У нас вообще никогда ни собак, ни кошек не было. Бабушка считала, что это негигиенично.

Но Лиска мамино благородство оценила: что её вообще пустили, с мороза, в дом взяли, кормят ещё. Она сидела и всем своим видом говорила: - Спасибо! Спасибо! Спасибо! И вам тоже спасибо! И вам, добрый человек! И вам! Я всё понимаю, место моё здесь. Я здесь и посижу, в уголочке. Мне тут вполне нормально. Я много места не займу, не тревожьтесь. Спасибо! Спасибо!

Поселилась она под стулом, возле входной двери. Если было холодно под стулом, залезала на стул.

Дети стали приносить ей из школы котлеты: если в столовой кто-то не доел.

Вот сестра Оля принесла ей котлету и торжественно собачку покормила. Собака смолотила, будто не ела никогда и ничего в этой жизни. - Я Лиске котлету принесла! - гордо сказала Оля. - Она у меня только что шесть штук съела! - сообщил Мишка.

После этого Лиска лежала на боку. Надутое сытое брюшко переваривало котлеты. Кажется, псина объелась, но не жалела об этом.

Когда мы ужинали на кухне, Лиска лежала в коридорчике. Она знала, что на кухню ей нельзя. Удивительно понятливая всё-таки собака, даром что с помойки! Так вот, на кухню нельзя, но очень хочется. И она стала потихоньку подползать к нам. По сантиметрику, по капелюшечке. Продвинется и лежит, думает, что мы не замечаем. Мы молчим, хихикаем между собой, переглядываемся. Лиска ещё подползёт. Вот продвинется на полметра, но тут мама ей строго так скажет: - Это что ещё такое?!